-Я за. — Усмехнулся Скабриус, кивнув благообразной седовласой головой. — Здесь мы все равно чужаки, да и девы битв вряд ли станут долго терпеть нас на Сакрии. Так что твое предложение, Могучий, я приму с радостью. Думаю, мои товарищи меня в этом поддержат.
Двое уцелевших магистров разом кивнули в знак согласия. Спустя мгновение то же самое сделало и неразлучное трио молодых чародеев.
-Я тоже отправлюсь с вами. — Улыбнулся Рахиль. — Я могу быть стражем в твоей академии и обучать молодых магов искусству рукопашного и мечного боя.
-А также будешь поближе к юной красавице Тализе... — Не удержался от шпильки Скабриус.
Храмовник в ответ на это лишь пожал плечами, не вступая в бессмысленную полемику. Не в его правилах было отрицать очевидное, тем паче, что его чувства к иркарийке давным давно уже не были ни для кого из присутствующих здесь секретом.
-В таком случае не будем мешкать. Сейчас я перенесу вас на Силору, познакомлю с моими друзьями, потом займусь еще кое-какими делами, ну а после к детям... Как же я, оказывается, соскучился по их милым мордашкам, черт меня подери...
-Жаль, что Пиррона нет с нами. — Грустно улыбнулся Стигиан. — Хоть мы и не ладили при жизни, я глубоко сожалею о его гибели.
-И я скорблю о нем вместе с тобой. — Нахмурился сын Херреи. — Он был храбрым и талантливым юношей, но, завидуя чужой силе, свою не преумножишь. Его смерть послужила для этого достаточно наглядным уроком. Надеюсь, в посмертии его путь будет легок. Мы сохраним память о нем, равно как и память обо всех павших на этой войне... А теперь нам пора отправляться в путь. В моем слое меня и так давным давно уже заждались...
* * *
Шадра с умилением глядела в такие родные милые лица... Какие же они все-таки красивые... Двое новорожденных младенцев в золотых колыбелях под белыми балдахинами из тончайшей шелковой кисеи настороженно разглядывали большую огненную женщину, которая неведомо отчего проявляла к ним столь пристальное внимание. Их глазки уже, несмотря на возраст, были вполне себе живыми и смышлеными.
Впрочем, вполне возможно Творец Пламени в своих мыслях несколько утрировала происходящее. Даже в этом возрасте дети уже превосходно чувствуют своих родителей. И если у смертных рас это происходит в большей степени по запаху, то бессмертные тем более подобного могущества обладают врожденным чутьем силы, и дети Шадры в этом отношении отнюдь не были исключением и прекрасно чуяли сродство со своей матерью на глубинном духовном уровне.
Обитель для детей Творцов, представлявшая собой роскошный дворец, в котором Творец Пламени нередко отдыхала от трудов, находилась в одном из дальних миров, где благодаря усилиям Шадры были полностью искоренены войны, и его обитатели, преимущественно обычные люди, жили в народоправстве. На всякий случай здесь был также расквартирован небольшой полк валькирий на случай всяческих непредвиденных неожиданностей. Этот мир был одним из любимых миров огненной девушки и пользовался ее особым покровительством, так что немудрено, что именно его она и избрала для постоянного проживания своих чад, ибо Сакрия была для этого, пожалуй, слишком уж суровым местом.
Творец Пламени все никак насмотреться на тех, кто был ей дороже жизни. Как же прекрасно, что все, наконец, закончилось. Теперь можно будет забыть обо всех этих бесконечных войнах и вплотную заняться воспитанием любимых чад. Вынырнуть из моря ненависти и с головой погрузиться в океан любви... Теперь они всегда будут вместе. Она, дети и ее возлюбленный. Время испытаний закончилось. Настала пора любви...
Шадра хотела уже кликнуть кормилицу, чтобы та принесла молоко. По сути, дети Творцов не нуждались в пище как в таковой, и даже пеленки им как следствие менять было совершенно необязательно, но, изначально не родившись сгустком воплощенной силы, как многие иные боги и им подобные сущности, Шадра, несмотря на все свое запредельное могущество в некоторых аспектах до сих пор оставалась простой девой битв, правда эти аспекты надо признать никогда не шли ей во вред.
Скорей уж наоборот делали ее человечней и понятнее для простых смертных и бессмертных, которые тоже, несмотря на потенциально неограниченный жизненный цикл, во многом зависели от тех вещей, на которые Творцы вследствие своей огненной природы попросту не обращали внимания.
Закончив пеленать сына, Творец Пламени открыла рот и замерла на месте. Прямо в роскошной детской спальне сравнимой размерами с небольшим тронным залом возник огромный темный провал, из которого выметнулись черные щупальца, вмиг опутавшие не успевшую среагировать девушку с ног до головы. Шадра отчаянно закричала. Бичи Хаоса причиняли ей чудовищную боль, а сила, вброшенная в это заклятие, была такова, что даже могущества Творца не хватало ей на то чтобы освободиться.
Жуткие отростки тем временем активно продвигались в сторону колыбелей, и тогда Творец Пламени скрепя сердце решилась на отчаянный шаг. Собрав всю свою силу, она разом сотворила вокруг обоих новорожденных два пламенных кокона и вышвырнула их за пределы мира, отдав магическому пламени единственный приказ унести их отсюда как можно дальше. К тому же первородный огонь должен был погасить, заблокировать дар обоих младенцев, скрыв их присутствие и местонахождение, чтобы по его эманациям их никогда не смогли бы вычислить ее враги.
Это было очень жестокое калечащее заклятье, наподобие того, каким Самхейн в свое время заблокировал дар Воронвэ во время их поединка на арене бессмертных, но ничего поделать с этим было нельзя. Только так у детей оставался шанс выжить и рано или поздно вернуть себе силу. Это все что она ныне могла для них сделать.
Лишившись вожделенной добычи, хаос разочарованно взвыл, а затем его чудовищные щупальца втянули фигуру Творца пламени в жуткую воронку, которая через мгновение растаяла без следа. Вернувшаяся спустя несколько минут пожилая кормилица застала лишь абсолютно нетронутые недавно разгоревшейся здесь схваткой покои с двумя роскошными пустыми золотыми колыбелями...
* * *
Когда благополучно передавший магов на руки Эрму и заодно вернувший алый меч силы Тиеросу Самхейн вернулся в Сакрию и не застал там своей возлюбленной, он, рассудив здраво, переместился в мир своих детей, по которым тоже успел уже очень сильно соскучиться. Однако, оказавшись в детской, он по темным эманациям витавшим в воздухе мгновенно догадался, что здесь произошло, тем паче, что его противник явно нарочно оставил очень отчетливые астральные следы, по которым можно было легко отследить место, откуда именно было совершено нападение.
Несмотря на дикий гнев, Черный Саблезуб сразу понял, что это ловушка, но с этим ничего нельзя было поделать. У его врага были его возлюбленная и дети. Мешкать было нельзя ни в коем случае.
Настроившись на потоки враждебной силы, сын Херреи шагнул в пустоту, сразу же оказавшись в совершенно невероятном месте. Здесь чернота межпространства чередовалась с дикими завихрениями и протуберанцами всевозможных оттенков, которые проносились по вакууму здешнего место прямо сквозь его фигуру, но, тем не менее, не причиняли ему никакого вреда.
Напротив, в отличие от Высшего Астрала это место щедро делилось с ним своей мощью, наполняя все существо Самхейна необычайной легкостью. Внешний Хаос, как догадался сын Херреи, вымывал из него все страхи и треволнения прошлого вместе с чуждой заемной силой, наполняя его грозной и неистовой мощью родной для него стихии.
Своего противника Черный Саблезуб ощутил практически сразу, как оказался здесь. Квинтэссенция запредельной мощи, не имеющая совершенно никакого внешнего облика. Чистое сознание персонифицированного я. Воплощенное содержание без формы. Незримый взор сущности пронзил насквозь все существо сына Херреи, не оставляя ему ни малейшей возможности для сопротивления.
Чудовищная иерархия бесцеремонно вторглась в его разум, походя гася малейшие попытки неповиновения, а затем Самхейн увидел. Ни на что непохожие и оттого особенно пугающие противостояния сущностей колоссальной силы в бездонных глубинах предвечного Хаоса, жуткие особенно тем, что сын Херреи видел их не зрением, которое попросту не могло воспринять явленное ему, а неким глубинным звериным чутьем бессмертного, своим шестым чувством.
Он видел зарождение самой вселенной, в пределах которой долгие несчетные эоны также бушевали надмировые войны непредставимых иерархий, он видел зарождение миров и жизни в них. Видел рождение и смерть тех, названия которых не было ни в одном из известных ему языков. И, наконец, он увидел поражение в этой войне сущности и ей подобных.
Их противники изгнали большинство ее соратников за пределы мироздания во Внешний Хаос, а ее саму заточили здесь на самых задворках вселенной. И теперь он был избран. Бесчисленные сражения, восхождения в силах, непредставимые для обычного бессмертного, все это, как оказалось, имело свой высший смысл. Все это было необходимо для того, чтобы ныне он освободил того, кого в пределах его родной вселенной нарекли Всевышним Атоном.
Сущность избрала его для своего спасения, щедро поделившись с ним своей мощью. И теперь пришло время, наконец, платить по счетам. Сущность, полностью подчинив его сознание, уводила его видение сквозь горизонт вселенной в самую ее сокрытую глубь, в непредставимых недрах которой ослепительной, невозможной для глаз смертного белизной сиял первозданный Свет Первотворения. То, из чего до начала времен и было создано само мироздание. Источник мощи Атона, отблеск которого горел и в самом Черном Саблезубе еще с момента самой первой его инициации на Арканте в Столпе Всевышнего.
Сущность нетерпеливо указала сыну Херреи на первородную купель. Она не могла зачерпнуть из этого источника сама, ибо пленившие ее позаботились об этом, лишив ее подобной возможности. Лишь тот предначальный свет, который она, имела в своей сути до плена, позволил ей даровать Самхейну мощь Творца и превратить его в того, кем он должен был стать. Однако не могла она и силой принуждения заставить своего избранника освободить ее. Первородный огонь мог подчиниться лишь свободному духом. А значит, и сделать это он должен был лишь по собственному выбору.
Завороженный колоссальной непредставимой даже для такого как он силой, ибо эта мощь в мириады мириадов порядков превосходила всю совокупную силу Творцов и им подобных, Самхейн всем своим существом потянулся к пламенной купели Первоогня. Сущность возликовала, едва не оглушив Черного саблезуба своими непредставимыми для смертного эмоциями. Сын Херреи всей сутью ощутил ее чудовищную радость оттого, что срок ее плена, наконец, подходит к концу.
И тут яркой ослепляющей вспышкой в самых недрах сознания Черного Саблезуба внезапно ожили воспоминания о сне, явленном ему высшими иерархиями. Темные фигуры Крыльев Ночи и Оседлавшего Тьму внезапно встали перед его внутренним взором, своей грозной чистой мощью очищая сознание от гиблых тенет могучей воли сущности Атона. И тогда всем своим инстинктом прирожденного воина, созданного для побед над врагами он мгновенно осознал, что нужно делать.
Щедро зачерпнув из огненной купели искрящей белизны, он, закричав от дикой непереносимой боли, швырнул ком пламени первотворения не в незримые барьеры, сковывающие Атона в его надмировой темнице, а еще дальше за Грань. Туда, где ждали своего часа темные ангелы, волею своих противников также не имеющие возможности преступить Грань и воплотиться в пределах Сотворенных Миров.
Белый Огонь творения ослепляющей вспышкой пронесся в пространстве, в одно мгновение прорезав жуткое многоцветье Внешнего Хаоса, и врезался в мистическую преграду, сокрушая ее незримые барьеры. Всевышний Атон негодующе зарокотал, по крайней мере, именно так показалось сыну Херреи, и этот чудовищный гул на самой грани восприятия едва не лишил его бытия. Но было уже поздно.
На самой грани доступного даже ему виденья Черный Саблезуб узрел сущности непредставимой мощи, подобно Всевышнему также напрочь лишенные внешней формы, вторгшиеся в пределы его темницы и вышвырнувшие его за Грань. В дальние пределы бескрайнего Хаоса. Туда, где Он даже со всем своим непредставимым могуществом уже никак не сможет повлиять на Сотворенные Миры и его обитателей. А значит, он все сделал правильно.
Сын Херреи удовлетворенно вздохнул. Столкновение с первородным пламенем лишило его всех сил, и он не мог более удерживать целостность своей сути здесь, как и не мог уже и уйти в привычное для него пространство. Но, несмотря на это Черный Саблезуб был сейчас счастлив как никогда прежде. Ныне он, наконец, полностью искупил свои грехи, а значит, все было не напрасно... Смерти нет, как сказал ему Воронвэ в их последнюю встречу, и теперь он встретится со своей возлюбленной и детьми там, в иной жизни. По иному быть просто не может...
Последнее что увидел Самхейн, прежде чем окончательно провалиться в черную бездну небытия, было светящееся любовью лицо Шадры, в белоснежном платье стоявшей в их детской подле двух золотых колыбелей под белыми балдахинами с двумя счастливыми улыбающимися младенцами на руках.
Июль 2014. — Октябрь 2015.
Аннотация (На обложку).
Свершилось. Всевышний Атон явил свою волю. Лишь один из восьми демиургов в указанный срок сможет войти в лоно Сферы Силы, возникшей в одном из необитаемых миров и стать Творцом. Кто же сумеет первым овладеть желанной мощью и главное сумет ли этот кто-то должным образом распорядиться ее невероятным могуществом? Ответа не знает никто, но Самхейн, самый молодой и бесшабашный из демиургов не намерен отступать, несмотря на всю колоссальную мощь своих соперников. Ибо всегда привык идти вперед до победы или смерти. Да начнется эпохальная битва за Сферу, по сравнению с которой померкнут все величайшие баталии прошлого...
