— В ней всего-то кило триста будет!— подбодрил меня машинист.
Святая простота...
Толчками и рывками мы все же дотащили дрезину и поставили ее на рельсы. После чего Суржик определил, что в баке нет топлива.
Искали бензин, нашли большую канистру, а в ней — топливо на самом донышке. Машинист слил его в бак, потом долго возился с мотором и запустил-таки его, чего я не ожидал. Что теперь?
Суржик подъехал к паровозу, попытался сдвинуть его с места. Естественно, ничего не получилось. Дрезина встала колом, стальные колеса завертелись на месте. Но паровоз отказывался двигаться. Сначала я, а потом и Лена, пришли на помощь, начали толкать.
Тщетно.
— Есть идея!— заявил Суржик.
Он отвел дрезину назад, загазовал, оглушая ангар диким моторным ревом, а потом снялся с тормоза и понесся на паровоз. Произошло столкновение, от которого машинист едва не вылетел с сидения. Дрезина продолжала давить, колеса крутились на месте. В какой-то момент из-под них полетели искры, и паровоз едва заметно тронулся с места. Мы с Леной навалились на него плечами, придавая легкое ускорение. Огромная махина медленно покатилась наружу.
— Давай, давай, давай!— нечеловеческим голосом ревел Суржик.
Похоже, здесь на самом деле был определенный уклон, потому как поезд начал постепенно набирать скорость, и теперь уже Суржик, остановивший дрезину, орал:
— Тормози, тормози его!
Мы с Леной сдуру принялись тормозить многотонную машину, а сам машинист куда-то сбежал. Вернулся быстро, с "башмаком", который в определенный момент успел вставить между колесом и рельсом. Раздался противный скрежет, паровоз остановился в нужном месте. Слева, на соседней ветке стоял вагон с углем, справа возвышалась труба с гофрированным "хоботом". Глядя на то, как задумчиво Суржик чешет макушку, я понял, что наши проблемы только начинаются.
Тендер — так, по словам машиниста, назывался специальный отсек позади паровоза,— был пуст. Машинист сказал, что его придется заполнить углем, а это ни много, ни мало — 18 тонн.
— Я не собираюсь ехать во Владивосток!— воскликнул я.
— До Владика нам всего этого угля не хватит. Того, что помещается в тендер, достаточно на 3-5 часов.
— Какие пять часов? Тут езды минут сорок черепашьим ходом.
— Ну, теперь сам посчитай, сколько нам нужно!— спокойно ответил Суржик, протягивая мне совковую лопату.
— А эта штука не работает?— указал я на транспортер, нависавший над угольщиком. С его помощью можно было хотя бы частично автоматизировать работу.
— Нужен бензин.
Мы слили остатки из бака дрезины, больше не было. Через десять минут Суржик запустил движок, транспортер медленно, со скрипом заработал.
— Бросай на него уголь, а я пока наш паровозик напою!
Бросив на нового командира суровый взгляд, я забрался на угольщик и принялся насыпать топливо на полотно транспортера. Суржик тем временем сходил в депо и принес необычный ключ в виде длинной трубки с т-образной рукоятью.
— Уверен, что там есть вода?— спросил я его, крутящегося у трубы.— Водопровод-то не работает!
— А он нам и не нужен,— заверил меня машинист.— Видишь вон ту цистерну? Это водонапорная башня. Будем надеяться, что в ней еще что-то осталось, иначе...
Слишком много было этих "если" и "иначе", чтобы осуществить наши намерения.
Работать в защитном костюме было неудобно, поэтому я снял его, а потом и вообще оголился по пояс. Загружая уголь, я внимательно наблюдал за машинистом. Сначала он насадил ключ на кусок арматуры, торчавшей из земли, провернул ее не без труда, потом долго возился с проржавевшими кранами. Каково же было мое удивление, когда из "хобота", свисавшего над гигантским баком, потекла вода. Мутная, грязная, но все же. После этого Суржик полез в кабину паровоза и пропал примерно на час. Уже и вода в цистерне закончилась, а он все не появлялся.
Когда же я его увидел, Суржик выглядел сосредоточенным и не очень-то довольным.
— Только не говори, что у нас проблемы.
— А куда ж без них,— пожал плечами машинист.
— И?
— Не знаю, посмотрим.
Он принес еще одну лопату, забрался на угольщик, и работа пошла быстрее...
Пока мы грузили уголь, Лена присматривала за Алей, которую мы положили на набитые чем-то сыпучим мешки. Потом я заметил, как она прохаживалась около "Буяна". А через несколько минут она подошла к паровозу и сказала:
— Я смогла открыть один из пассажирских вагонов.
— И?
— Лучше будет, если ты сам посмотришь.
Я взглянул на Суржика, он смиренно кивнул. Я спустился с угольщика, и мы вместе с Леной направились к "Буяну". Дверь одного из вагонов была раскрыта настежь. Мы забрались внутрь.
Это был не обычный вагон. Внешне он напоминал кабинет и спальное помещение одновременно. Посреди вагона стоял стол и несколько стульев, в стороне — откидная кровать. Рядом — нечто, похожее на пульт управления. Какие-то карты, бумаги, цифровые носители информации. Мое же внимание привлек в первую очередь мертвец, сидевший за столом. Судя по развороченной голове и валявшемуся на полу пистолету, человек покончил жизнь самоубийством. Кто он? Почему решил застрелиться? Непонятно. Ясно лишь, что произошло это давно — труп успел высохнуть до состояния мумии. Одет он был в добротный некогда цивильный костюм. То есть, не военный. Мужчина. Он завалился на стол, распластав руки. Под пальцами я увидел соединенные кольцом странный ключ необычной сложной формы и брелок, на котором было начертано одно слово: "Гефест". Я осмотрел их и машинально сунул в карман.
— Давай перенесем сюда Алю!— предложила Лена.
Я согласился. Здесь ей будет лучше, чем на мешках. Разве что...
— Этого нужно как-то убрать,— кивнул я на покойника.
— Я справлюсь.
Так мы и сделали. Я принес Алю в вагон и положил ее на кровать, и пока Лена занималась останками незнакомца, я вернулся к угольщику...
По ряду причин мне не хотелось провести еще одну ночь в Мертвом Городе. И Алю нужно было спасать, да и чувство у меня было нехорошее — еще одну ночь мы не переживем. Поэтому я самозабвенно махал лопатой, насыпая уголь на транспортер. Даже тогда, когда в баке закончилось топливо, я продолжил бросать уголь в бункер тендера до тех пор, пока лопата не стала валиться из рук.
— Все, больше не могу...
Мы не заполнили и половины тендера, да и воды добыли не очень много, но больше и не будет.
— Запускай стального коня!
Солнце уже клонилось к закату, нужно было поторапливаться, а работы оставалось еще немало. К тому же я все еще не был уверен в том, что Суржику удастся сдвинуть паровоз с места, не говоря уже о дальнейших шагах. И еще с полчаса я пребывал в прежнем неверии, но не удержался от того, чтобы взглянуть на машиниста за работой. Я забрался в кабину, увидел, как деловито крутит Суржик какие-то ручки и дергает за рычажки. Ему удалось организовать подачу угля из тендера в кабину. Вскоре в топке загорелся огонь, и машинист принялся заполнять ее топливом. Я взялся ему помочь, открывая и закрывая заслонку, чтобы не расходовать понапрасну жар. Мало-помалу паровоз оживал. Он начал пыхтеть и урчать, фыркать и пускать пар и дым. В урочный час Суржик взглянул на меня, снова взялся за рычаги, снял паровоз с тормоза, и машина резко дернулась, но потом начала медленное движение вперед.
— Он едет!— воскликнул щерящийся от радости Суржик. Похоже, он и сам не верил в то, что ему удастся запустить паровоз.
Но и это было еще не все. Потом началось непростое маневрирование. Сначала Суржику, ерзая туда-сюда и передвигая стрелками рельсы, пришлось подогнать паровоз к локомотиву "Буяна". После сцепки он оттащил электровоз на запасную ветку, снова вернулся и подцепил одинокие вагоны силовой установки передвижной атомной электростанции.
— Готово!
Забрав оружие и надев защитный костюм, я оставил Лену с Алей, а сам составил компанию Суржику. Издавая так любимое нашим машинистом "чух-чух-чух", паровоз потащил вагоны через город. Лишь однажды мне пришлось спуститься на землю, чтобы перевести стрелки. В остальном же продвижение проходило без проблем. Мы ехали по знакомой с детства местности, я прощался с Мертвым Городом, уверенный в том, что не вернусь сюда уже никогда.
Ближе к закату мы добрались до границы тумана. Пришлось опустить забрало, загерметизировав защитный костюм. На этот раз прохождение через туман не сопровождалось никакими спецэффектами, Город отпускал нас безвозмездно. С заметным опозданием я вспомнил об Але. На нас троих были защитные костюмы, а она...
— Тормози!— закричал я Суржику. Так и не дождавшись полной остановки, я спрыгнул с паровоза и бросился к пассажирскому вагону. Раскрыл дверь и юркнул внутрь, не давая туману последовать за мной.
Впрочем, туман и без меня смог пробраться в помещение, хотя и не был таким густым, как наружи. Зато в таком состоянии он выглядел особенно живым. Находясь в непрестанном движении, он пытался добраться до лежащей на кровати Али, однако всякий раз натыкался на непреодолимую преграду и вынужден был откатываться назад. Я облегченно вздохнул, подмигнул Лене и вернулся к Суржику.
Зона тумана между жилыми кварталами и химкомбинатом была просторнее, нежели на северной границе, поэтому мы долго ехали, накрытые молочно-белым пологом. Прожекторы паровоза не работали, да я и не уверен, что им удалось бы разогнать столь плотный туман, поэтому двигались мы буквально наощупь, черепашьим шагом, во избежание неприятностей. И лишь на самых задворках Города туман начал редеть, и вскоре мы смогли разглядеть забор химкомбината, а потом и уходящую дальше в степь и за холмы железную дорогу.
Еще было светло, когда мы увидели стоящий на пути внедорожник. Я сразу узнал свой "Мицубиси" "Паджеро". А вот Доктора не было видно.
Поезд, доехав до самой машины, остановился. И только после этого из-за внедорожника вышел угрюмый Доктор, а следом за ним державший его на прицеле револьвера... Палач.
Но и это было еще не все. Нас встречала делегация, более многочисленная и разнообразная, нежели могло показаться вначале. Из-за холмов показалась военная техника. Первыми вылетела пара "Тигров" с пулеметами на крыше, потом к ним присоединился БТР 82А, а в завершение выкатился танк Т-90 и забрался на рельсы, отрезав нам путь к отступлению.
Из одного из "Тигров" вылезли люди, которых я знал лично: генерал Антонов, профессор Неженцев и Пророк. Не скажу, что я ждал этой встречи и был рад видеть этих людей. Как и военных, окруживших поезд со всех сторон и направивших на нас оружие.
К паровозу приблизился генерал в бронежилете и каске и, задрав голову, сказал:
— Вот и свиделись снова...
Суржик испугался не на шутку, даже присел, чтобы его не задело, если будут стрелять. Я мог бы сказать ему, что это не поможет: генерал не поленится забраться в паровоз, чтобы пристрелить безобидного машиниста. Мог бы, но не стал. Я направил ствол ШАК-12 в голову Антонова. Если успею выстрелить, от нее ничего не останется, даже каска не поможет. Генерал это понимал, только страха в его глазах я не видел. Неспроста говорили, что он отмороженный, не боится ни смерти, ни ада, который ему уготован. Думаю, и там он найдет себе дело по душе.
— Что вам нужно?— спросил я его ровно.
— Отдай девчонку и можешь проваливать на все четыре стороны!
Кто бы сомневался.
— А если нет?
— Кому-то придется умереть,— так же спокойно ответил генерал.— Но кто-то, наверняка уцелеет и все равно заберет то, за чем пришел. Только ты этого уже не увидишь.
— К чему это все, генерал? Чего вам всем нужно от бедной девочки?
— Ты и сам знаешь. Мы хотим спасти этот мир.
— И эти тоже?— кивнул я на Пророка, присоединившегося к Палачу.
— Они тоже хотят жить,— пожал плечами Антонов. Судя по тону, его не очень вдохновляло существование этих двоих.— Они, точнее, Пророк, помог нам вас найти, за это я гарантировал им неприкосновенность.
Я не сдержался, усмехнулся:
— Слабо верится в то, что ты сдержишь слово.
— Мы не стараемся заглянуть так далеко. Сейчас нужно спасать Новый Мир. Без девчонки ему конец, причем очень скоро.
— Откуда ты это знаешь?
— Все к тому идет. Если раньше Мир расширялся, то теперь он стал быстро сжиматься. Туман царствует там, где еще вчера беззаботно жили люди. Мутанты чувствуют приближение конца, и страх гонит их на ближайшие поселения. Они стали чрезмерно агрессивны в последние дни. А еще... Об этом говорят Чужие.
— Ты откуда знаешь?
— У меня есть среди них свой человек... Да и Пророк уверен в том, что грядет конец. А он в таких вещах не ошибается... Я знаю, это не самый лучший из Миров, но уж какой есть. Если он схлопнется, как об этом говорит Пророк, то мы все погибнем. И спасти его может только эта девчонка.
— Как?
— Пророк знает.
— Вот именно... А он в курсе, что девочка едва жива, и она долго не протянет, если останется здесь?— я нарочно спросил настолько громко, чтобы меня услышал Пророк. Тот услышал и поморщился, видать, знал.— И какой вам от нее прок, если она умрет?
— Что ТЫ предлагаешь?
В иной ситуации я бы этого не сказал, но сейчас у меня не было другого выхода:
— Мы уходим в Альтиндор...— А потом добавил совсем уж нехотя.— Вы можете пойти с нами, если хотите!
Генерал посмотрел на меня, оскалился, потом покачал головой:
— Ты полагаешь, я об этом не думал? Мы собирались уйти в Альтиндор, когда только появился Новый Мир. Я собрал группу, и мы направились к полигону. Нас еще на дальних подступах встретила автономная система обороны периметра, а при отходе на нас напали еще и Чужие, которые не хотели подпускать нас к Порталу. Я потерял много людей и вынужден был отказаться от этой идеи. Радовало разве то, что и Чужие теперь не могут к нему подобраться. Уже потом к нам присоединился Неженцев и объяснил, что все мои старания были напрасны, нам не удастся открыть Портал без мощного источника энергии. Как оказалось позже, не было такого источника и у Чужих. И вот недавно Неженцев проговорился о "Буяне", который все это время стоял в Мертвом Городе. Но пока мы гадали о том, как проникнуть через завесу тумана вокруг города, тебе удалось притащить сюда этот паровоз. Молодец, что тут скажешь! Но есть одно "но": тебе не удастся подъехать к полигону, система обороны уничтожит этот поезд и вас вместе с ним задолго до того, как ты увидишь объект издалека. Поверь мне на слово... Поэтому у нас есть единственная возможность спасти этот Мир — дать Пророку возможность провести ритуал.
— Я повторяю, Аля находится при смерти, она долго не протянет в этом Мире, ей обязательно нужно вернуться в Альтиндор.
К нам подошел Пророк.
— Бывают ситуации, когда нужно пожертвовать малым ради большего,— сказал он, глядя мне в глаза.— Мне тоже жалко Алю, но у нас нет иного выбора. Ты не сможешь вернуть ее в Альтиндор, так как вас уничтожит охранная система, умрет и она сама, и ты, и люди, которые тебе доверились. Понимаешь? Она умрет в любом случае! Так пусть хотя бы ее смерть не будет напрасной! Я смогу провести ритуал, который поможет нам спасти Новый Мир. Более того, он станет иным, поверь мне. Он перестанет быть таким опасным. Он станет... обычным. Исчезнет туман, исчезнут аномалии, мутанты. Люди заживут спокойно и будут до конца своих дней благодарить ту, которая спасла целый Мир.
