Расположиться решено было в городском парке, оказавшемся изрядно замусоренным и переломанном несколькими волнами прошедших через Сихоро беженцев.
Кицунэ, расстроенная, уже хотела уйти, но заметила у замерзшего пруда относительно целое летнее кафе с деревянными круглыми столиками, вытащенными из разбитого склада, и стульями, среди которых можно было при желании найти парочку целых.
— Вот здесь будет удобно. Как думаешь, Рими?
Девочка, в нетерпении ждущая обеда, с энтузиазмом кивнула.
Оборотница расстелила на столике летнего кафе сложенное вдвое грубое полотно и разложила всякие вкусности, купленные на рынке. Она потратила еще немного воды из бутыли на мытье рук себе и Рими, а затем посадила ее к столу и поставила перед ней плошку с горячим картофельным пюре.
— Угощайся, Рими-чан! Еда простая, но очень вкусная! Я ведь обещала тебе хороший обед, правда?
Обе путешественницы жадно набросились на еду, но Рими быстро объелась чуть ли не до рвоты и вскоре уже сидела, тяжело пыхтя и потихоньку потягивая свежее молоко из плошки. До шоколадок и пирожных, не зная, что это такое, она не добралась, и Кицунэ решила приберечь сладости, справедливо полагая, что ребенку наверняка станет плохо если сейчас ее еще и сладким накормить.
Но куда девать столько лишней еды? Не знающая удержу, Кицунэ чуть-чуть ошиблась с запасом продовольствия и вскоре сама уже начала давиться. Пришлось спешно концентрировать Ци у себя в животе и ускорять обмен веществ для генерации межмышцевого наполнителя. Все равно не съесть все, если только раздуться, как воздушный шарик, или сильно вырасти в размерах.
Из-за кустов и разбитых статуй, из-за холмиков мусора на сказочное пиршество смотрели голодные глаза. Дети бедноты из близлежащих районов часто приходили в парк и копались в мусоре, ища что-либо ценное, брошенное или потерянное беженцами. Не прошло и пяти минут после того, как путешественницы сели обедать, как с десяток чумазых оборванцев уже вовсю глазели на едоков.
— Подходите, не стесняйтесь, здесь на всех хватит! — Кицунэ радушно пригласила их к столу, но дети нищеты лишь злобно засверкали глазами и попрятались.
Самураи отлавливали беспризорников и нищих детей, которых за бесценок продавали в рабство на маленькие производственные предприятия. Зная, что творится на таких предприятиях, бродяги нисколько не горели желанием попадаться в ловушки самураев. А ловили самураи на всё. На еду, на подработку, на таких вот красивых теток, которые подманивают голодных беспризорников показушной добротой, а затем валят ударами гендзюцу и сдают на базу.
— Ну и ладно. — Кицунэ, наевшись до отвала, оглядела оставшиеся продукты и аккуратно переложила их на соседний столик, забрав только полотно и пакетик шоколадных конфет для Рими. — Если вы так боитесь, мы вот здесь все оставим, хорошо?
Бродяги ничего не ответили, но Кицунэ этого и не ждала. Она забросила укрученную веревками поклажу себе за спину, забрала сестренку, которая с детским интересом теребила плюшевого львенка, и покинула парк. Неинтересное и некрасивое это место. Замусорено совсем, словно помойка какая-то. Может, здесь еще станет красиво и приятно, но это, наверно, только весной или летом.
Кицунэ расстраивалась из-за плачевного состояния некогда прекрасного парка, но Рими не задумывалась о подобных высоких вещах. Она оглянулась на стол, к которому начали осторожно подкрадываться беспризорники, и потянула Кицунэ за меховой воротник пальто.
— Кицунэ-нэсан, а ты всех на свете можешь накормить?
— Всех? — Кицунэ призадумалась, как будто действительно могла сотворить подобное волшебство. — Нет, я же пока еще молодая лиса! Вот мама у меня такая сильная, что своей магией помогала дайме Водопадов поднять из нищеты и возродить целую страну! А я, когда вырасту, обязательно сделаю так, чтобы еды хватало всем, по всему миру! Чтобы люди забыли что такое голод и... и были счастливы! Больше никто никогда не будет отдавать своих детей Ямамбе, и пусть Черная Тень удавится от зависти со своим двуполярным миром!
— Тогда Ямамба будет ходить голодной, а не мы? — Рими хихикнула, представив удивленную ведьму, понявшую, что еды для нее больше не будет. — Она, наверно, очень разозлится на тебя, Кицунэ-нэсан!
— И пусть злится! Она колдунья, но и я — волшебница! Я ее не боюсь! Пусть только попробует напасть на меня! Я ей как стукну! — Кицунэ подняла руку и погрозила кулаком в сторону ближайшей горы.
Легко грозить вымышленным персонажам, особенно при свете дня.
Рими, поверившая, что попала в самую настоящую сказку, рассмеялась. Действительно, многохвостая лиса — одна из сильнейших йокай. С ней можно не бояться никаких чудовищ.
— А куда мы теперь идем, Кицунэ-нэсан? — спросила девочка. — В магазин, за платьем?
— Нет, у меня деньги почти совсем закончились. Сначала в храм заглянем, потом к ювелиру и только потом за платьем.
— А тебе в храме что, деньги дадут? — Кто такой "ювелир", Рими не знала. — Потому что ты — волшебная лиса?
— Не-а. Смотри! — Кицунэ вынула из внутреннего кармана горсть драгоценностей и показала их Рими. — Вот, это я забрала у одной злющей, страшной волчицы! Волчицу я победила, но на сокровищах, наверно, заряд отрицательных энергий остался. Поэтому я иду в храм, где эти украшения почистят. А потом я верну их людям за небольшое вознаграждение, и на это вознаграждение мы уже купим много-много всего!
Рими с любопытством глянула на сверкающие украшения из золота и драгоценных камней. Потянулась ручонкой, и Кицунэ отдала ей забавные блестящие игрушки.
— Какие красивые! — Рими любовалась игрою света на металле и камнях. — А их правда надо отдавать, Кицунэ-нэсан?
— У меня дома еще лучше есть! — хвастливо заявила Кицунэ. — А в горах эти блестяшки нам вообще без надобности. Здесь, в городе, они нужнее. Купит их какая-нибудь красивая благородная дама и будет радоваться!
— Все равно жалко, — Рими показала Кицунэ алмазный браслет Такасэ Мей, даже в тусклом свете зимнего солнца искрящийся ярче всех остальных драгоценностей. — Это же, наверно, волшебные вещи!
— А эту штучку я отдавать и не собираюсь.
— Потому что она самая красивая?
— Нет. Потому что я ее выиграла в поединке... — Кицунэ быстро перебрала в памяти морских обитателей, на которых похожа та до безобразия гордая синяя тетка. Каракатица? Нет, это личное мнение оборотницы, другим-то та дамочка очень даже нравится! Почему только, непонятно. Селедка? Холодная, переливчатая и скользкая. То же самое, что и с каракатицей. Личное мнение. Может, медуза какая-нибудь? Нет, злыдня, конечно, ядовитая, но на расплывчатую кляксу не похожа. Надо существо синего цвета. Дельфин? Ни в коем случае! Такасэ Мей кто угодно, только не милый добрый дельфинчик! А кто же тогда? Мурена! Хищная, злая и на змею похожа! — ...В поединке с волшебной синей муреной! Она захотела показать что сильнее меня, а когда я ее победила, поняла, кто главный, и подарила мне самое лучшее морское сокровище! Эта вещь лично моя, и я ее никому не отдам!
Свет солнца блеснул на плоскостях и узорных рамах больших зеркал в витрине магазина, мимо которого Кицунэ, несущая Рими на спине, сейчас проходила. Оборотница остановилась, посмотрела в зеркало, и глаза ее загорелись озорством. Она сняла девочку со своей спины, поставила ее перед витриной и положила ей на шапочку алмазный браслет.
— Вот! Смотри, Рими-чан, как красиво! Разве можно отдать кому-нибудь сокровище, которое любую девочку сразу превратит в принцессу?
Рими в восхищении смотрела на свое отражение. Она видела в этот момент только искрящееся чудо, вовсе не замечая чумазую мордашку и старые лохмотья. Красивые дамы на картинках в книжках обязательно носили блестящие украшения. Интересно... а она теперь тоже может стать красивой?
На улице было немало прохожих, и люди поглядывали на двух девчонок, играющих с баснословно дорогими на вид украшениями. Кто-то улыбался, кто-то спокойно вздыхал, но особого значения происходящему придано не было никем. Видано ли, чтобы так просто и незатейливо баловались с золотом и бриллиантами? Очевидно, девочки купили бижутерию из стекла, пластика и дешевого желтого сплава, каких много продается в любой части рынка. Потратили сотню или две медных рю и теперь воображают себя обладательницами сокровищ. Дети. Старшей уже лет семнадцать на вид, и пора бы становиться серьезной, но разве стыдно с ребенком поиграть? Если есть возможность, пусть фантазируют.
И никто не поверил, что драгоценности настоящие. Ни один человек. Кроме Рими.
К храму, расположенному на склоне обрамляющих долину гор, вела длинная каменная лестница со ступенями, истертыми множеством ног горожан, посещавших святое место.
Для тех, кто уже был немолод или обременен болезнью, долгий подъем мог стать серьезным испытанием, но Кицунэ чуть ли не вприпрыжку пробежала без остановок до самого верха и остановилась только у высоких, в три человеческих роста, врат храма.
— Кицунэ-нэсан, а это кто? — шепнула Рими, боязливо притаившись за спиной сестры.
Пальчик девочки указал на две грозные статуи у входа в храм, изображающие мифических животных.
— Это стражи храма. — Кицунэ подошла к одной статуе. — Львы, наверно. Или собаки. Не так-то просто понять только по внешнему виду. Не бойся их, Рими, стражи храма злыми быть не могут! Не укусят. Вот, смотри! — она подняла руку и легонько хлопнула ладошкой по макушке собако-льва.
То, что произошло после, стало полнейшим сюрпризом и для нее, и для Рими. Всю фигуру каменного зверя вдруг оплели ломаные линии силовых знаков, из пасти его полилось угрожающее рычание, а глаза вспыхнули синим огнем.
Кицунэ и Рими дружно вскрикнули, оборотница шарахнулась от статуи и, не успев даже охнуть, попала в объятия мико, возникшей позади нее словно из небытия.
— Попалась?! — ликующе заорала женщина, вцепившись в Кицунэ, словно клещ. — Вот, значит, кто наших стражей краской мажет?! Да сейчас самураев вызову, и они тебя за осквернение храма в тюрьме лет на двадцать закроют!
— С ума все посходили? — не менее громко проорала Кицунэ, разом осаживая крикливую тетку и переходя в контратаку. — Я его просто погладить хотела! Что, в храме уже как в музее, ничего трогать нельзя? Отцепись! У меня даже краски нет, видишь?
На шум прибежало еще несколько мико, помоложе, но нападать на Кицунэ они не намеревались и остановились в стороне, с любопытством наблюдая за происходящим.
Меж тем первая мико, ошалев от яростного напора пойманной преступницы, отпустила ее и, отступив на пару шагов, внимательно осмотрела Кицунэ.
— Ну и чем я, по-вашему, буду статуи мазать? Вот этим? — Кицунэ показала ей пакет шоколадных конфет. — Если хотите поймать злодея, то набрасываться на всех подряд — не самый лучший метод!
Мико, осознав свою промашку, с виноватым видом поклонилась.
— Прошу меня простить, уважаемая госпожа, — сказала она. — Уже несколько раз стражи нашего храма подвергались осквернению от рук неведомых хулиганов, а оскорбление храма каждая из мико принимает как личное оскорбление!
— Я понимаю ваше негодование и не сержусь на ошибку, мико-сама. — Кицунэ глянула женщине за спину и увидела довольно большую яму в земле, прежде прикрытую деревянным щитом и замаскированную набросанным на щит снегом. — Ничего себе! Вы что, даже землянку для засады выкопали?
Мико густо покраснела и кашлянула в кулачок, всеми силами пытаясь овладеть собой и скрыть смущение.
— Мы могли вложить парализующее дзюцу в сторожевую печать на статуях, но ограничились светозвуковым эффектом. Коснуться стражей ведь мог, как в вашем случае, человек, не замышляющий злодейства. Или любопытный ребенок, например. Поэтому для захвата нужен был кто-то, в отличие от контактных силовых схем способный оценить ситуацию и принять собственное решение!
— А вы очень серьезно к делу подошли! Вы случайно раньше куноичи не были, мико-сама?
Кицунэ от всей души хотела похвалить храбрую защитницу храма, но сделала это не слишком умело, и женщина побагровела, восприняв слова оборотницы как насмешку.
— Еще раз прошу прощения за допущенное мною недоразумение, госпожа, и прошу вас пройти в храм. Вы же не только из любопытства проделали весь этот долгий и трудный подъем на гору? Будьте нашей гостьей, насладитесь красотою священного места, и, если у вас есть к нам просьбы, мы будем счастливы помочь.
Следуя приглашению мико, Кицунэ вошла в храм.
— Посмотри, Рими! — оборотница с восторгом показала своей сестренке длинную аллею из высоких, раскидистых деревьев. — Знаешь, что это? Это сакуры! Когда растает снег и станет тепло, на их ветвях распустится множество прекрасных розовых цветов! Ты когда-нибудь видела, как цветут сакуры, Рими-чан?
Девочка, сидевшая за спиной оборотницы, мотнула головой, и Кицунэ со сладким вздохом принялась расписывать ей красоту события, которое сама видела только в кинотеатре, когда смотрела мультфильм.
— Знаешь, Рими-чан, этой весной, когда наступит пора цветения сакур, мы с тобой, с мамой, бабушкой и всеми моими друзьями устроим большое, незабываемое празднество! Я придумаю сотню самых разных игр, и нам будет весело, как никогда в жизни!
Глаза Рими засияли от предвкушения.
— А когда зацветет сакура, Кицунэ-нэсан? — спросила она. — Скоро?
— Конечно! Сейчас ведь весна, и с каждым днем становится все теплее! Уже совсем скоро мы вернемся домой, и, наверное, в тот же день на деревьях распустятся самые красивые цветы!
Поглядывая издали на восхищенных радужными фантазиями девчонок, мико улыбнулась от умиления. Она тоже очень любила цветение сакур. Посетители в те дни толпились в храме, и в городском парке становилось тесно от прогуливающихся горожан. Атмосфера всеобщего успокоения и добродушия, воцаряющаяся в суетливом городе, была для многих лучшим весенним воспоминанием. Может быть, этой весной, в пору любования сакурой, ей даже удастся наконец-то встретить мужчину своей мечты? Храбрый самурай или всеми уважаемый порядочный горожанин обратит заинтересованный взгляд на одиноко стареющую мико?..
От мечтаний старшую жрицу отвлек звон монет. Кицунэ, подойдя к зданию и заприметив коробку для пожертвований, без лишних раздумий высыпала в него все, что осталось в ее кошельке.
Какая щедрая девочка!
Хотя нет...
Мико, цепким взглядом заметила среди падающей меди лишь несколько мелких серебряных монет. Около двух сотен рю. Невелика щедрость, но, похоже, это все, что у нее есть.
— Можем ли мы быть полезны вам в благодарность за помощь нашему храму, добрая госпожа? — осведомилась мико у посетительницы. — Нуждаетесь ли вы в наших услугах?
— Да, — Кицунэ кивнула. — Дело в том, мико-сама, что на горной тропе по пути к городу на нас напали бандиты...
— Это ужасно. Счастлива видеть, что вы остались живы.
— Да, я тоже рада. Мы едва не погибли, но на тех бандитов напали их враги, и во время боя нам удалось сбежать. Я даже подобрала сумку одного из бандитов, в которой оказались вот эти вещи...
Кицунэ хотела показать мико горсть драгоценностей и попросить ее почистить их от отрицательных энергий, но резкий окрик заставил девчонку замереть.
