Предложение. Они, толпой в семь человек, приехали для того чтобы сообщить нам, что согласны на все наши условия, но просят пока не трогать Красноярск. Что-то там у них случилось.
Я все слушаю в пол уха. В основном смотрю. На него. Фирма Сашина, контракт Сашин. Я только помогаю.
"Интересно, мое присутствие здесь за каким хером?" — киваю в ответ на чей-то вопрос.
Мысли не здесь. Я сам сейчас не здесь. И не сразу понял, что Никифор Петрович обращается именно ко мне.
— Андрей, — шепчет, распрощавшись с Сосинами. — Транспорт то чей?
— Хрен его знает, — почесал макушку. — Мы обговаривали, что наш. А этот длинный... как его... Даниил, говорит, что они сами будут поставлять.
— До тех пор пока этот пункт не будет четко обозначен, контракт не заключать.
— Понял.
Пока разговаривал с Петровичем, Саша уже куда-то навентил из кабинета.
"Очень здорово, — идти его искать не хочу. — Тоже что ли свалить, в честь пятницы?"
— Я тебе сегодня ещё нужен? — спрашиваю у задумавшегося начальника.
— Вообще — то да, — указательный палец вверх и он направился к одному из шкафов.
Бумаги. Документы. Ещё одна фирма из-за бугра, но с русским владельцем.
Смотрю на Петровича. Взгляд "ты издеваешься?"
— Просто ознакомься. Не хочешь сейчас читать, можешь взять домой на выходные.
— Ну, вот точно, — мне же в субботу и в воскресенье совсем заняться нечем.
Глубокий вдох. Забрал папку, скрутил её в тонкую дудочку, глянул, недовольно, на Петровича и вышел из кабинета.
Его нигде не было. Ни в коридоре, ни в моем, ни в его кабинете Саши не оказалось. Ушел.
"Ну, замечательно, что ещё скажешь, — захожу к себе. — Ладно, оставим на потом".
Надо остыть.
Папка с документами аккуратно летит на стол. Но перелетает через столешницу и падает на пол. Все рассыпалось. Естественно.
— Да твоюжмать!!! — остыл, называется.
Поднял бумаги, сел в кресло. Читаю. О чем написано, не понимаю. После второй страницы конкретно начал засыпать. Воды. Нужно умыться.
В офисе уже пусто. Пятница. Все разбежались по домам и семьям. В тихом коридоре бродим только я и уборщик. У одного работа, а второй не хочет, да некуда и не к кому ехать.
— Добрый вечер, Андрей Сергеевич, — улыбнулся мне уборщик, пропустив вперед.
— Добрый, Степ, — улыбаюсь в ответ, придерживая дверь Игорева кабинета, жду, пока он затащит туда свою тележку.
Сулаева нет третий день. Официально — уехал в командировку. Слухи, ползающие по офису — Петрович отправил приемного сына в лечебницу. Мне всё равно. Главное, что здесь его нет. Одной проблемой меньше.
Добрел до туалета, открываю дверь. Сидит. На подоконнике. И смотрит в окно, на темную улицу.
— Саш, ты, что здесь делаешь? — спрашиваю.
Он вздрогнул и резко обернулся. В глазах испуг.
— Сижу, — говорит и снова отворачивается в окно.
— Ну, да, точно, — подхожу к раковине. — Посидеть то у нас больше негде.
Снял пиджак. Повесил его на сушилку и включил кран. Прохладной водой в лицо раз/второй/третий. Оперся на раковину, даю ей самой стечь вниз.
— Андрей, ты чего? — его взволнованный голос.
— Ничего, — не размыкая глаз, не оборачиваясь. Как стоял, так и стою.
Он спускается. Слышу, как шаркнул по подоконнику подол его пиджака.
— Ты в порядке? — раздается около уха.
— Да, — отвечаю вслух.
"Не уверен", — крутанулось в голове.
— Андрей...
— Почему длинный сказал, что транспорт их? — спросил, посмотрев на него.
Саша отходит. Отводит глаза в сторону, молчит и отходит.
— Александр Алексеевич, ответьте на вопрос, пожалуйста, — опять завожусь.
— Это выгодно...
— Мы просчитывали с тобой, что с затратами на транспорт смысла нет...
Оборачиваюсь. Стоит у окна, опираясь спиной о стену, спрятав руки в карманы брюк, и смотрит в пол.
— Саш, мы же всё посчитали, — глубокий вдох и выдавленное из себя спокойствие. — Почему задом наперед то?
Молчит. Бесит. Поворачиваюсь обратно к умывальнику. Ладонями вытер остатки влаги и снял пиджак с сушилки.
— Если не хочешь, чтобы я помогал, так и скажи, — произношу, надевая пиджак. — Я найду, чем заняться.
— Дома с Анжелой сидеть? — шепотом, но я слышу.
— Да хотя бы это, — смотрю на себя в зеркало, поправляя галстук, но вижу его. — Все больше пользы будет.
Сашины губы плотно сжаты. После моих слов, он глянул в мою сторону, собираясь что-то сказать, но промолчал и снова уставился в пол.
Эти выходные я хотел провести у него. Небольшой сюрприз, после двух выматывающих недель. Но...
"Нахер выходные, — смотрю и думаю. — И не там и не тут. Нахер".
— Хорошо до дома добраться, — улыбаюсь и, махнув ему рукой, направился к двери.
— Стой! — звучит за спиной, я почти вышел. — Не уходи, пожалуйста...
Нервы на пределе. У нас обоих. И вот такие вот психи друг перед другом сказываются не только на отношениях.
Молчу. Потому что злой. Потому что могу сказать то, за что потом не извинюсь.
Но и он молчит. Молчит и смотрит. Покусывая губы.
— Саш, мне идти надо, — вытер капли висевшие на подбородке. — Дел много...
— Я тебе больше не нужен? — выдал, я чуть не заржал.
— С чего ты взял? — почему-то в раз отпустило. Не злюсь, просто устал.
— Не целуешь, не прикасаешься, — говорит почти не слышно, своим рукам. — Кричишь все время.
— Ну, первое и второе, — делаю шаг к нему. — Ты мне сам не даешь. Не бегать же за тобой по офису с криками: "Саша стой! Дай я тебя поцелую!", — он улыбнулся, посмотрев на меня. — А то, что я кричу, — подошел к нему очень близко. — Ты просишь меня помочь, я помогаю, но в итоге делаешь всё наоборот... смысл в моей помощи тебе?
— Не могу контролировать свои эмоции, — произнес и поднял на меня глаза.
— Специально сделал?
Кивает в ответ.
— Я периодически забываю, что тебе уже больше 20, и думаю, как бы меня в педофилии не обвинили.
— Не смешно.
— Ты видишь, что я смеюсь?
Стоим друг против друга. Уставшие, вымотанные, обиженные.
— Прости, — шепчет, смотря на свои руки.
— За что? Это твой контракт, как захочешь, так и...
— За мое поведение в кабинете, — смотрит. — Меня опять переклинило.
— Саш... — мне не за что его прощать.
— Она действует на меня, как красная тряпка на быка. Как ФАС для собаки, — и шепотом добавляет. — Какой там здравый смысл, голова вообще рационально думать отказывается.
— Саш...
"И что ему сказать? — молчу. Думаю. Прикасаясь ладонью к его щеке. — Жди. Терпи. А сам? Можешь ждать? Не надоело терпеть?"
Делаю последний шаг. Подхожу вплотную, не сводя глаз с его лица. И целую.
— Прости, — шепчу, прижимая к себе.
Он утыкается лбом мне в грудь, обхватывает руками за пояс и тихонечко вздыхает.
— И не молчи, если с тобой что-то происходит, — говорю, поцеловав его в макушку. — Я не могу догадаться, что у тебя в голове творится, — кивает.
Тишина.
— Сааааш... мне, правда, работать надо...
— Мы ещё и в туалете, — хихикает, подняв глаза вверх.
— Тут хоть никого не было? — оборачиваюсь к кабинкам.
— Нет, — тянет обратно. — Здесь только мы.
Разъехались с ним очень поздно. После того как охрана начала доставать, когда мы закончим.
— А ты завтра, что будешь делать? — он сидит на диване, ждет. Хоть я и сказал ему, что не надо.
— Не знаю, — пожимаю плечами, собирая бумаги в папку. — Спать, наверное, а потом к Васильне поеду.
— Ночевать у нее будешь?
— Не знаю, — выключил ноут, все закрыл, все убрал. — Завтра видно будет.
Саша поднялся, подошел ко мне. Руки в карманах, нижняя губа опять зажевана.
— Ты еще сердишься?
"Точно ребенок..."
— Нет, не сержусь, — встаю с кресла и подхожу к нему. — Устал и спать хочу.
— Ладно, — что-то похожее на улыбку. — Спать, так спать.
Ага. Спать. Только по одному и в разных кроватях.
Глава 143. Клиника
Странная беременность у Анжелы. Без истерик. То есть совсем все спокойно. Даже ее привычных выпадов на меня больше нет. Настораживает? Да. Нервничаю? Скорее нет. Просто не знаю, что ожидать от ее спокойствия.
— К бабушке поедешь? — спрашивает утром, выставляя передо мной тарелки с готовыми бутербродами. Без масла.
— Да, — удивлённая бровь уползла немного вверх. — Проведаю, как она. Может что надо.
— Ночевать приедешь? — садится рядом за стол с большой кружкой чая.
— Пока не решил. Может к Ники вечером заскочу.
— Ты предупреди, ладно? Я тогда маме позвоню, чтобы приехала.
Ее спокойствие очень настораживает.
Приехал в клинику, врача там не оказалось. Выходные.
— Но я могу позвонить, если он вам нужен, — сказала медсестра, листая блокнот, в поисках номера Набиулина.
— Нет не надо, — я и так все вижу.
Захожу в ее палату. Она одна. И приборы. Сел у кровати и меня пробило. Не мог наговориться. Все рассказал. Все что накопилось.
— Я вообще не знаю, что делать, ба. Плыву по течению, как говяшка. И ни тону, и ничего толкового не выходит. Что делать, блин?
Молчит.
Выдыхаю сквозь плотно сжатые зубы и, закрыв глаза, откидываюсь на спинку стула.
"Греби, греби говяшка", — вдох и открыл глаза.
— Я уже приезжаю сюда, больше по привычке...
За спиной тихонько скрипнула дверь. Можно и не оборачиваться.
— Привет. Я тебе не помешаю?
— Куда я уже без тебя? — наклоняю голову назад.
Он подходит, нависает надо мной, и я вижу его светлое лицо и смущенную улыбку.
— Нечем заняться, вот и приехал, — пожал плечами.
Смотрю в его глаза, на его пухлые губки.
"Заняться ему нечем. Ну, Ну".
Улыбнулся своим мыслям и поднимаю руку вверх. К металлическому замочку его кофты, поблескивающему под подбородком. Тяну на себя. И кофту и ее владельца. Ниже. Еще ниже.
Мои пальцы путаются в его волосах, его руки обнимают меня за шею и гладят по груди. Поцелуй сладкий. Именно сладкий и никак иначе.
— Конфетку ел? — спрашиваю, немного отстранившись.
— Булочка любит конфетки, — улыбается.
Молчу. Улыбаюсь ему и притягиваю обратно к себе.
Сидели вдвоем, забравшись на пустую койку, рядом с тем от кого не нужно скрываться и прятаться. Говорили не о делах и не вспоминали вчерашнюю перепалку.
— Тебе кофе принести? — спрашивает, поглаживая мои пальцы.
— Ты хочешь кофе? — обернулся к нему.
— Я вообще есть хочу, — улыбнулся. — Но сойдет и кофе. Тебе принести?
— Нет, спасибо. Я... не хочу.
Фразу "дома поел", вовремя заткнул.
— Ладно, я сейчас, — Саша сполз с кровати и направился к двери.
— Подожди, — встаю следом. — С тобой прогуляюсь.
Довольный. Улыбается. Я тоже.
Добрели до кофе-машины. Пока он разбирался с аппаратом, я сел в кресло напротив и наблюдал. За ним. За его движениями. Не у каждой девушки увидишь такую грацию и плавность. Забавно.
— Добыл!!! — идет ко мне.
— Радости то сколько, — смеюсь.
— Не могу без кофе, — садится на подлокотник и стаканчик к губам. — А не плохо. Пойти еще взять что ли?
— Ну, сходи, — смотрю на него и улыбаюсь.
— Ну, пошел...
Желание провести у него эти субботу и воскресенье загорелось с большей силой.
Идем обратно. Предупредить, что немного погуляем и вернемся. И возможно не одни, и скорее всего не с пустыми руками.
— Я видел недалеко цветочный ларек, — почесав нос, произнес Саша. — Сходим, посмотрим?
— Давай, — открыл дверь палаты, запустив его первым. Он зашел, я следом. — Не обидишься, если я Ники позвоню?
Молчание.
Подхожу к нему, а он словно замер.
— Саш, ты чего?
Молчит и кивает в сторону кровати. Поворачиваюсь и как разряд по всему телу. Она смотрит.
Ее глаза открыты и смотрят в нашу сторону.
Ступор. Первая реакция. Стою и смотрю, вцепившись в Сашины плечи. И не дышу. И она смотрит. Переводит взгляд то на меня, то на него.
— Позови медсестру, — еле выдавил.
— Хорошо, — пятится назад. — Я сейчас.
Он вылетел из палаты. Его топот раздается в коридоре. А я стою и, боюсь шевельнуться.
"Рефлекс, — первое, что всплыло в голове. — Кушаков говорил о таком".
Но она СМОТРЕЛА на меня. Мария Васильевна следила взглядом за моими передвижениями по палате. Пока я не сел около нее и не взял за руку.
— Привет, старушка, ты к нам насовсем? Или так, — она сжимает мою ладонь, я чуть не задохнулся и прошептал. — Проверить, что в мире делается.
По спине холодный пот. Меня трясет от корней волос, до носков в кроссовках.
— Я позвал, — Саша забежал обратно и остановился рядом со мной. — Она сейчас врачу позвонит.
Все дальнейшее происходило настолько быстро, что я моргать не всегда успевал.
Прибежали врачи. Нас за дверь. Ничего не говорят. Один вышел, двое зашли. Тут же ещё один пулей вылетел и уже обратно, с какими-то приборами летит. Набиулин приехал минут через пятнадцать, после того как мы оказались в коридоре.
— Спуститесь вниз, Андрей Сергеевич, — смотрит он нас. — Я вас позову, когда мы закончим.
В его голосе было такое спокойствие, такая уверенность, что второй раз говорить мне не пришлось.
В лифте позвонил Ники. Попросил приехать, ничего не объясняя.
— А то ее удар хватит, — убираю телефон в карман и оборачиваюсь к Саше. — Или меня...
Мы сидим в приемном покое.
Забились в угол, около входной двери и пьем трясущимися руками по третьему стакану кофе. Подряд. Я не совсем понимаю, что происходит. И не только я. Саша прижимается к моему боку и его трясет ещё больше.
— Кофеин скоро из ушей польется, — шепчет.
И я слышу, как она летит к нам.
— Что случилось? — крикнула, как только увидела.
— Она на нас посмотрела, — голос дрожит. Глубокий вдох и я поднялся ей на встречу. — Васильна глаза открыла.
— Да, ну?!
— Ну, да...
Ники не сдержалась и, обняв меня, заплакала. А я уткнулся носом в ее шею и молился.
"Лишь бы это все было правдой, — сжимаю объятия. — А не ещё один рефлекс".
Саша и Ники сидят рядом, на диванчике у лифта. Опершись спинами о холодную стену, и смотрят на меня. Как я брожу мимо них. Сложив руки на груди. Вдоль коридора, оборачиваясь, каждый раз, когда двери лифта открываются.
— Эндрю, — зовет Саша. — Хоть немного передохни, — и шепотом добавил. — А то я косить начинаю.
Остановился. Сполз по стенке на пол и уставился на двери лифта.
Ждем.
А время, будто нарочно, стоит на месте и, как садист, вытягивает из меня последние силы. Последнее, что осталось.
— Ты только не переживай, — Саша поднялся с дивана и подошел ко мне. — Если все окажется не так хорошо...
— Ничего сейчас не говори, — поднимаю на него глаза. — Ладно?
Он кивает и опускается вниз. Садится на корточки, обхватив руками мои колени, и положив голову на мои сложенные на них руки.
Мне плевать, как это выглядит со стороны. Но я хочу, чтобы он меня обнял. Очень.
— Такое чувство, что мы здесь уже целую вечность сидим, — бормочет Ники, глянув на часы.
Но прошел всего час. Час. Для меня сейчас каждая минута — час.
