— Девочки, это ваш звездный час! — подмигнул я малость растерянным варгушам. — Не робейте! Сейчас вы взлетите на самый верх! Давайте, давайте, пошли!
Или вас сожрут, добавил я, правда уже про себя, глядя в их удаляющиеся спины.
После выступления, которое было еще более благосклонно встречено публикой, судя по хлопкам и реакции на скамейках, в жюри опять затеяли спор. Что они там делили, было совершенно непонятно.
В конце концов поступил приказ — костюмы не снимать, реквизит не убирать, сесть на скамейки и вести себя тихо до конца выступлений. Сели, посидели, поглядели на выступающих. На нас тоже глазели. Все близкосидящие к нам зрительницы просто глаза обломали. Зря я волновался, что чулки и короткие одеяния не вызовут необходимой реакции. Нормально все! Вызвали! Похоже, любая из зрительниц с удовольствием бы примерила это все на себя. Особенно народ потрясали чулки, резинки которых так небрежно, и как-то уж очень часто (на мой взгляд) показывались из-под желтых коротких юбок девчонок. Короче, просидели мы до конца всего конкурса. Под занавес нам предложили еще раз повторить свой номер. Пошли, зажгли. Я уже был совершенно спокоен. Все выступающие после нас, с нами и рядом не стояли.
Мы были объявлены победителями! Ох и визгу же было! От избытка чувств девчонки устроили между собой обнималки, прямо на арене. Потом вспомнили про меня и тоже принялись обнимать. Словно на Земле. Во всей этой кутерьме я на секунду запечатлел лицо Эсты, которая взирала на это действо, хмуро поджав губы. А потом мы тихо и мирно разошлись по домам. Я вообще-то, удивился, предполагая, что девчонки должны гульнуть, отметить событие. Но нет. Завтра! Вот спланируем и отметим. Какие правильные девочки. Однако завтра уже наступило, а они сидят с кислыми лицами.
— И что у нас случилось? — полюбопытствовал я.
— Знаешь, Эри, ты, конечно, очень хороший... но... но нам больше не стоит встречаться... — после продолжительного всеобщего молчания сказала Лисса, старательно пряча от меня глаза.
— Это почему? — никак не ожидав такого ответа, растеряно произнес я. Вышло до нельзя глупо. Я прямо увидел себя со стороны с изумленными глазами и открытым ртом.
— Ты нам не принадлежишь. Ты вещь леди Дины, и мы не можем с тобой встречаться! — влезла Нелла, прямая и без затей, словно рельса.
— Я ВЕЩЬ?! — потрясенный услышанным, я ткнул себя в грудь пальцем. — Я... ВЕЩЬ?
А в ответ... тишина...
— Ну... ты же леди Дины... и у тебя знак... — пролепетала Нелла, опуская глаза.
Знак значит. Ошейник. Пока, значит, нужен был, не замечали. А как победили — так все! Гуляй, Вася! Не нужен. Ах вы ж твари!
— Все ясно. Я все понял. Вы победили, и я вам больше не нужен, и могу катится на все четыре стороны. Это ваша благодарность такая? Здорово! Отдайте мне гитару. Я пошел!
— Эри... ну все не так... Нелла просто не так сказала. Мы тебе очень благодарны, — но... — начала Лисса.
— Отдайте мне мою гитару, — набычившись и глядя на нее изподлобья, сказал я, — гитару! Я не желаю оставаться с вами ни одной лишней минуты!
Лисса прикусила нижнюю губу.
— Вот, — сказала Вирелла, протягивая мне принесенную гитару.
Я молча взял ее у нее из рук и, повернувшись, не прощаясь, вышел.
"Пум!" — хлопнула дверь.
Некоторое время царила тишина, потом Нелла произнесла:
— Обиделся...
— А ты не могла это как-нибудь по другому сказать? — резко повернулась к ней Лисса.
— Что сказать? — опешила та, — все правильно я сказала. Как вчера леди Эстела говорила, так я и повторила!
— Дура ты Нелка! Ну какая он тебе вещь! Теперь он на нас обиделся...
— Обиделся, — подтвердила Вирелла, — у него такие глаза были. Любой бы так сделал, если бы его вещью назвали. Точно — дура ты, Нелка!
— Сами вы дуры, — надула губы Нелла, — у него же ошейник! Эстела сказала — вещь леди Дины.
Лисса с Виреллой в ответ только вздохнули.
Осведомитель
Твари неблагодарные!
Я шел вдоль улицы, кипя от гнева и обиды. Я столько для них сделал, а они... они выпинули меня при первом же удобном случае! Попользовались и выкинули! Сволочи!
Так, Бассо, стоп, ты чего? Чего ты раскочегарился? Ты же просто на себя не похож! Как могут низшие тебя обидеть? Ты что забыл, кто они и кто ты? Ты чего? Совсем дурак?
Мм... а ведь действительно, чего это ты. Ты же первый решил ими попользоваться, скачивая с них информацию. Помнишь? А они попользовались тобой. Все честно. То, что ты дал себя поиметь — это показатель твоей глупости и ничего более. Чего теперь пальцы гнуть, изображая обиженного... Раньше нужно было думать. И вообще, такое впечатление, что они тебе понравились, и ты старательно выпендривался, пытаясь произвести на них впечатление.
Я выпендривался?
Ну а кто? А они тебя обломали. Так тебе и надо — урод!
Че это я урод?
А кто ты еще? Какой ты на фиг демон? Вместо того, чтобы своими делами заниматься, на танцульки к мутанткам бегаешь, а они о тебя ноги потом вытирают. Ты еще им в любви признайся.... придурок!
Эээ...
Бе... И заметь — у тебя уже шизофрения. Сам с собой разговариваешь. Не хочешь узнать причину? Может, все-таки поднимешь свой зад и что-нибудь сделаешь? Или ты тут решил остаться? Учителем танцев?
— Блин, — ругнулся я, — что ж так херово-то?
Действительно, чем я тут занимаюсь? Оно мне нужно? У меня же были планы, сроки... Куда все делось? Какой-то я совсем не такой стал... Нужно как-то встряхнуться и что-то предпринять, а то и правда останусь тут учителем танцев... Веера из бумаги делать...
Тут мне очень удачно на глаза попалась таверна, и я решил зайти выпить, поскольку в горле по-прежнему стоял горький ком обиды. Я зашел в таверну, сел за стол, положив рядом гитару, сделал заказ и, поставив локти на стол и уперев подбородок в ладони, принялся зомбировать взглядом деревянную солонку. Я решил неспешно обдумать ситуацию — как я докатился до жизни такой и кто в этом виноват?
— Брось, парень, не сомневайся! Это самое лучшее, что могла дать тебе судьба!
Неожиданно раздавшийся рядом голос вывел мня из задумчивости.
Поворачиваюсь — мужик. Лет эдак за тридцать с небольшим, в светлой рубахе с расстегнутым воротом и без знака. Глаза голубые, волосы светлые. Неплохо уже похоже принявший.
Хм... Я еще раз оббежал его глазами. Без знака. Как это он без него разгуливает? Как его еще не уволокли? Интересно...
— Что вы сказали? — вежливо спросил я, идя на контакт.
— Не раздумывай! Она — это самое лучшее, что может быть!
— Кого вы имеете в виду?
— Иди сюда, парень, — мужик пьяным движением махнул рукой, приглашая к себе за стол, — я тебе расскажу, и ты все поймешь... Сам.
Похоже, источник информации, подумал я, оглядывая дружески настроенного индивидуума. Все как обычно. Когда надо было — фиг кто рот открывал. Когда решил тихонько посидеть и подумать — сразу появились желающие поделиться информацией. Как там?! Откажись — и тут же получишь то, от чего отказался и так долго искал! Ладно, пойдем послушаем, чего он там знает...
— Благодарю вас, — сказал я, пересаживаясь за его столик, — я действительно не прочь сейчас поговорить. Знаете, есть в жизни моменты, когда простой разговор может помочь найти правильное решение...
— От! — поднял вверх указательный палец мой собеседник. — Правильно понимаешь! Меня разговоры только и спасают.
— Человек, человек! — закричал он, делая над головой призывные круги рукой официанту, — неси нам еще пива! Мы с господином...
— Можно просто — Эри, — сказал я, на его вопрошающий взгляд.
— Мы с господином Эри говорить будем! — закончил мужик и представился: — Меня Олаф, зовут.
— Очень приятно, Олаф, — кивнул я, — я с удовольствием выпью с вами пива!
— Отлично, парень! Я вижу, что тебя обуревают мрачные мысли и ты не знаешь, что делать?
Еще один эмпат, что ли? Что за местечко такое...
— Ну... вобщем-то да, — сокрушенно признался я, подыгрывая Олафу, — есть у меня сомнения. Никто не хочет мне ничего говорить, вот я и в некоторой растерянности...
— А что ты хочешь узнать?
— Про варг, — глядя ему в глаза, тихо, чтобы мог услышать только он, сказал я, — я хочу знать все про варг!
— Паря, — от избытка чувств шлепнул по столу ладонью Олаф, — ты попал к тому человеку, к которому нужно! Я знаю про варг все!
— Да ну? — не поверил я.
— Все-все, — клятвенно заверил меня он, — я несколько лет собирал о них легенды, рассказы, басни и анекдоты. Смотрел летописи, рылся в архивах, жил среди них. Я знаю про них — все!
— Не может этого быть! — не веря своей удаче, сказал я.
— Может! Но сначала давай выпьем!
— Давай, — сказал я, — за встречу!
— Не-а, — помотал он отрицательно головой, — за тебя! За твою удачу! Тебе она очень понадобится! За тебя!
Ну за меня, так за меня... Удача мне бы не помешала, подумал я, стукая свою глиняную кружку об его.
— Слушай! — начал свой рассказ Олаф, подхватив с тарелки кусок вяленой рыбы, — началась эта история давным-давно, во времена еще древних магов. Наверняка, слышал про них?
— Это которые войну устроили?
— Да, войну, — кивнул Олаф, — вот в этой войне все дело и было! Неизвестно, что явилось ее причиной, но воевали тогда без дураков. На полном серьезе. Серые пустоши тому пример. Страшно представить, что за оружие у них было. А один из древних магов взял и придумал себе свое оружие — варг. Звали этого мага — Дарг и это имя до сих пор является проклятым...
Ага, слышал...
— Говорят, что он был сумасшедшим, — продолжил Олаф, снова хватаясь за кружку, — короче, пришла ему в голову идея соединить животного и человека, чтобы создать идеального убийцу. Сделать эдакий сплав человеческой хитрости и коварства со звериной силой и ловкостью. Пришла ему, значит, эта идея, и он ее воплотил. Великий был маг!
— Ну и что тут такого? — выказал я сомнение в звездности Дарга. — Человек с животным? Против мага? Все равно не справится!
— Ха! Вот тут ты ошибаешься, — торжествующе провозгласил Олаф, громко стукая дном кружки об стол, — очень ошибаешься! Дарг был гением! Он же не с простой кошкой человека соеденил, а с какой-то магической тварью, которых уже и нет. Знаешь, какая это тварь была? А? Не знаешь... Так вот! Она могла подчинять себе людей. С помощью магии. Чарами любви. Сейчас такого уже никто не умеет...
— Как это? — спросил я, ощущая как у меня неожиданно на спине появились мурашки.
— Как? Да очень просто! Поговорит с тобой, побудет рядом денек-другой или переспит и все! Только о ней и будешь думать. Больше ни о чем. Дарг их против своих друзей-магов сделал. Они оценили...
— И... как? — вяло спросил я, лихорадочно переваривая в голове полученную информацию.
— Казнили они его, — спокойно сказал Олаф, наливая новую порцию пива из кувшина себе в кружку, — каким-то особым способом.
— А варги?
— Варги? Варги остались. То ли кто-то прибрал их к своим рукам, то ли война началась... Не совсем понятно. Но они выжили. Или ты не заметил? — Олаф подмигнул мне и оглушительно расхохотался.
— Заметил, — пробурчал я, почесывая у себя за ухом.
Вот оно, значит, как... Вот почему зубастые красавицы держат язык за клыками, когда начинаются расспросы об их личной жизни. И вот, похоже, почему я такой вялый, как сосиска... И раздвоенность моя, похоже, оттуда растет... Ах и твари! И что теперь? Я уже того или еще не этого? С Динкой я не спал — буду надеяться, что не этого... Но ведь должен быть способ противостоять этой лабуде! В мире никогда не бывает абсолюта!
— А есть какие-нибудь способы противостоять этой магии? — спросил я.
— Хм... способы? Тут уж как повезет... — нахмурился Олаф.
— Что значит повезет?
— Знаешь, судя по архивам и летописям, нынешние варги не совсем те, как раньше... Раньше у них клыков не было... и магия сильнее была...Чтобы мужика в зверушку превратить, им сейчас нужно обязательно с ним переспать. Но это все равно не на всех действует. В общем, есть такие люди, на которых варговская магия не действует. Один из них сидит перед тобой... — грустно усмехнулся Олаф.
— Почему не действует?
— Не знаю, — пожал плечами тот, — наверное, голова так устроена...
Сихотовы вырожденки! Что ж вы не сдохли вместе со своим создателем? Блин...
— Но ты вроде как бы не рад этому? — отметил я.
— Можно сказать и так... — Олаф прилично отхлебнул из кружки.
— И, наверняка, этому есть причины, — сказал я, побуждая к продолжению рассказа.
— Причины? Еще какие... — вздохнул Олаф, — я тебе расскажу...
И он поведал мне невероятно грустную и так же невероятно банальную историю о том, как будучи еще молодым, познакомился с варгой. И как это бывает во всех этих дурацких любовных историях, влюбился в нее без памяти.
— Так она тебя что приворожила? — уточнил я.
— Не-а, я сам! — пьяно мотая головой, ответил Олаф.
Конечно, сам. Дураки — сами себе кузнецы счастья...
И стали они встречаться с Эллисон, так звали эту подружку-варгу. Долго встречались...
— Погоди, — сказал я, — как же ты зверушкой-то не стал?
— Так я же тебе говорю — есть такие люди, на которых их магия не так действует, как на остальных! Я как раз такой!
— А в чем это выражается?
— Мужик при своем уме остается. Это случается очень редко, но бывает. Варги очень ищут таких мужиков.
— Зачем?
— Ну как ты не понимаешь?! Он же может стать мужем варги!
Мужем? Мутанток? Вот приз так приз! Всем призам приз, подумал я про себя.
— Но ведь это опасно, — сказал я.
— Почему? — не понял Олаф.
— Ну... я слышал про рваные горла...
— А... это! — поморщился Олаф. — Да, бывает. У молодых. По неопытности.
— По какой?
— Видишь ли... у варг есть какая-то проблема... с детьми. Не от каждого они у них могут быть. И варги это как-то чувствуют. Вот на них порой затмение и находит, когда они понимают, что ничего не выйдет...
Зверь от разочарования рвется наружу... Понятненько... Драное горло — несомненно, чудное окончание всякого любовного вечера... Как же они до сих пор не выродились? Спец-самцов им подавай! Супер!
— А заранее они это выяснить не могут?
— Уку, — помотал головой Олаф, — только в самом конце... Когда дело сделано.
Какая офигительнейшая рулетка, подумал я, причем русская рулетка. Если не повезло — кирдык по полной программе и стопроцентно. М-дя... Ну я и попал...
— И что? — спросил я его, чем твоя история кончилась?
— Чем кончилась, чем кончилась... — как-то осел вниз Олаф, втянув голову в плечи, — ушла она...
— Как ушла? — не понял я — Куда ушла?
— Куда-то ушла... — с убитым видом не поднимая глаз от стола, ответил он, — и все...
