— Конечно! — фыркнул оборотень, — Эти говнюки над детьми измывались, а я до этого двадцать лет за клыкастой мелкотой присматривал, это таким вот извращенным способом мне прививали любовь к детям... Сопли, визги, плачь и постоянные драки, я после одного дня в этих яслях с толпой реактивных малолеток уставал так, как никогда не уставал на ристалище обители меча! В общем, оттрубил от звонка до звонка двадцать Северьеанских лет. — клыкастая пасть растянулась в улыбке, но практически сразу она сползла с морды волка, а из мохнатой груди вырвался глухой рык раздражения. — Я когда увидел, что с ними в том доме делали, еле удержался чтобы их не порвать сразу... тут-то дар и проснулся, сразу же и инициацию провели, затем положили, откуда взяли. Я после всех перипетий еще в себя не пришел да исцеление душ по горячим следам тут же на чистой интуиции проделал, еще и прочувствовал на себе все, что они испытали за время плена. ... В общем, с катушек слетел с полпинка. Итогом стало уничтожение дома и весьма мучительное превращение этих выродков в мощный артефакт. Легко гады отделались. Мне наставник как-то рассказывал, что именно некроманты древности делали с такими типами. — Чатлан с интересом покосился на оборотня, ушедшего в воспоминания. Данте с мечтательными нотками в голосе продолжил: — Три года постоянных пыток с выдавливанием темной энергии на протяжении всего этого срока, затем превращение в зомби низшего порядка с запечатанной в нем душой, которая все понимает и чувствует, и этот зомби лет пятьсот пашет от зари до зари. На фоне этого я просто невероятное человеколюбие проявил для темного мага.

— Да уж, совсем добренький как я погляжу.

— А что ты хотел, я себя вообще не контролировал в тот момент!? Я же без подготовки и необходимой сноровки пропустил через себя все, что дети там испытали. Исцеление душ это тебе не глотку клинком врагу перехватить. — оборотня явственно передернуло от воспоминаний.

— Хм, Дан, ты же говорил что энергия тьмы и лечение понятия несовместимые.

— Было дело, что тебя напрягает?

— Исцеление душ.

— А-а, ты про это. Ну, так в классическом понимании исцеление душ это не лечение, в смысле при этом, как ты понял из названия, исцеляется душа, а когда я говорил о несовместимости лечения и энергии тьмы, я имел в виду лечение тела.

— Поясни.

— Тут все дело в направленности магии. Например, маги жизни умеют исцелять тела, зачастую даже из ошметков конфетку собрать им раз плюнуть, но при этом не могут исцелять души, если только какими-то специальными препаратами и надлежащим уходом и участием на протяжении длительного времени. А маги тьмы, если точнее, только некроманты наоборот не могут исцелять живые тела, но при этом довольно таки часто именно с душами работают, в живом она теле или в теле нежити неважно. Важно то, что некроманты могут забрать из нее темную энергию того момента, который человек или не человек хотят забыть как страшный сон. Я, если честно, не понимаю, как темная энергия застревает в неприятных воспоминаниях, но как-то все же умудряется, — Данте задумался и пробормотал себе под нос, Чатлан еле расслышал: — хотя если учесть то, что и энергия и душа находятся на энергетическом плане, тогда все встает на свои места. — оборотень очнулся от размышлений и продолжил дальше уже нормальным голосом. — Так вот, некромант при обращении непосредственно к душе забирает эту темную энергию, воспоминания исцеляемого существа блекнут, не исчезают полностью, просто при воспоминании того отрезка жизни, разумный не испытывает никаких эмоций вообще, словно и не с ним происходило. В общем, душа, избавляясь от излишков темной энергии, исцеляется. Примерно так, хотя сам процесс я сам не до конца понимаю, образования не хватает.

— Хм, интересно, а темные маги что, не все некроманты?

— Нет, конечно, не всякий темный маг, чтобы стать некромантом согласится умереть, да и не всем нравится работать с трупами, отнюдь не цветочками пахнущими.

— А как вышло, что ты согласился? Ведь ты же некромант и при этом довольно таки живой?

— А меня никто не спрашивал, просто одна особо могучая личность вынула душу, а потом поставила перед фактом. — помолчав немного, Данте продолжил: — Ты, наверное, удивишься, но чтобы темный маг стал некромантом в ритуале инициации должен участвовать маг жизни. Темный маг проводит ритуал и не дает душе упорхнуть, а маг жизни по окончании инициации заживляет раны и реанимирует тело после того, как душу запихнут обратно.

— Действительно удивительно. Я всегда думал, что темные и светлые должны воевать между собой постоянно, а тут они работают вместе.

— Да лапшу вам на уши вешали! Мой предок темный маг, например, вполне был счастлив женившись на светлой магине, да и просто примеров совместной работы светлого и темного хватало. Были и устоявшиеся команды, работавшие не одно столетие вместе, такие дела проворачивали — закачаешься! Воскрешение далеко не самое громкое дело было. Ну, при условии, что некромант успел душу отловить, а мозг не сильно поврежден. Это уже потом появились фанатики и провернули, хрен знает что. — немного помолчав, оборотень рассмеялся, что комично смотрелось на волчьей морде. — Не обращай внимания, просто я одну хохму вспомнил.

Чатлан заинтересованно покосился на Данте.

— Эта история была поучительным анекдотом для всех магов того времени. В общем, как-то после удачного эксперимента решили отметить успех темный и светлый маги, надрались до изумления. И зашел у них спор о сквернословии, светлый утверждал, что магу не подобает материться как сапожнику, и цвет стихии тут совершенно роли не играет. Суть не в этом. Распалились маги не на шутку, и тут их какой-то мужик решил утихомирить, мол, господа маги слишком шумят. Темный, не отвлекаясь от спора, проклял этого любителя тишины, а светлый, вместо того, чтобы попросить друга снять свое проклятие поправил тело несчастного и с чувством выполненного долга продолжил лаяться с темным.

— А что за проклятие такое и что сделал светлый маг? — заинтересовался Чатлан.

— Если перевести с темного наречия, звучать будет приблизительно как "Геморрой на голову". Мелочь, спонтанное неструктурированное проклятье, прошло бы само через пару тандов, если бы светлый не был столь жалостлив. Светлый, видя, что несчастного сейчас начнет выворачивать не по-детски, распаленный спором за какие-то мгновения поменял местами голову и то место, на которое обычно геморрой и нападает. Курьез был занятный, они еще пару лет пытались возвратить тело бедняги в нормальное состояние. Светлый мужиком был упертым и не сдавался, хотя темный предлагал добить и заспиртовать в назидание потомкам. Потом уже, когда светлый темного достал до печенок, некромант выдрал из тела душу, привел в порядок организм бедолаги, а светлому ничего не оставалось, как реанимировать мужика. Только так и смогли исправить последствия пьянки.

— Да уж, теперь понятно, почему аколитам строго запрещено потреблять спиртные напитки. — задумчиво протянул Чатлан, не зная смеяться ему или посочувствовать жертве пьяных магов.

— Что есть, то есть. — кивнул Данте, — Хотя нетрезвые маги не только коры откалывают, бывает и сварганят такое что на трезвую голову не только не придумаешь, но и создать ни за что не сможешь. Я, например, пребывая в редкостно благодушном настроении и легком подпитии, создал Шустрика. До сих пор не могу понять, как я умудрился запихнуть малый накопитель энергии в стихийного духа и что самое интересное — накопитель растворился в нем без остатка, дух материализовался на физическом плане, да не просто, а структурировано, согласно моим пожеланиям. Получилась псевдо-живая прикольная такая зеленая мелочь с деструктивными наклонностями. ... Правда повторять опыт нет никакого желания, натворю чего-нибудь этакого, а знаний исправить не хватит,... если только уничтожить вместе со всеми свидетелями.

Данте на миг замер, устремив невидящий взор куда-то вдаль, прислушиваясь к своим ощущениям, сглотнул слюну.

— Что? — обеспокоился маг огня.

— Да так, ребята уже кого-то завалили и теперь трапезничают. — Чатлан покрутил головой по сторонам, но оборотней не заметил.

— Не опасно?

— Нет, это даже нормально, братишки сейчас голодны как стая демонов, по себе знаю. Меня самого чуть не пополам складывало от голода после первой трансформации, я потом этих как их? Ну, кутаров семь сырого мяса, да потом еще, наверное, кутаров двенадцать в одну морду заточил и еще хотел. — маг и оборотень забрались на очередной бархан, Данте повел носом и пробормотал: — Далековато наши забрались.

— Кстати, Дан, ты еще долго будешь на орков с гномами дуться?

— Чат, я уже давно перегорел, просто хочу, чтобы они еще немного помучились. Так что не вздумай им об этом говорить, сам скажу, когда время придет.

— Хорошо. — Чатлан усмехнулся. — Дан, нас тогда Ороллин прервал, когда ты начал рассказывать об искусственном хрустале, расскажи, пожалуйста.

— В общем, искусственный хрусталь есть, и сделать его не так уж сложно: стекло и свинец, вот тебе и искусственный хрусталь. Примитив, конечно, но свойства имеет очень близкие к природному. Я только не могу понять, почему это держится на Индероне в секрете? Хотя... — оборотень прищурился и ненадолго задумался, затем спросил: — Слушай, Чат, а Индерон случаем не является монополистом производства хрусталя?

— Ну, вообще-то так и есть. — признался Чатлан. — Индеронские артефакторы поставляют уловители темной энергии вместе с накопителями, за медяки конечно, но девяносто частей рынка они контролируют.

— Тогда понятно, просто не хотят потерять монополию. Как я понял это для острова основной источник дохода, ну или один из основных. Хм, а Ороллин, как я и предполагал что-то темнит. Ну не может раздолбай, каким он прикидывается знать такие вещи. Надо будет к нему присмотреться внимательнее, да и с Алетагро и Ралого хрень какая-то. — Чатлан непонимающе уставился на Данте, оборотень пояснил: — Вот скажи мне, будет государство, с которым волей неволей приходится считаться из-за простой девочки портить отношения с соседями? — маг неопределенно пожал плечами. — Фиг с ним с Халифатом, у них конкуренция, но ведь Индерон задрал цены на свои услуги не только для Халифата, но и для Империи Адамастис, а так же для ряда княжеств, что уже давно легли под империю, мне Айран сказал. Кроме того, Индерон, по обмолвкам того же Алетагро вполне мог, заручившись поддержкой княжеств, подняться и вломить Халифату по самое не могу, хоть орк и отрицал такую возможность. У них просто не было доказательств, что Ралого там, да и военной поддержки княжеств тоже. — Чатлан задумчиво пожал плечами. — Вот и я тоже сомневаюсь. Не простые у нас попутчики, по крайней мере, происхождением уж точно. Ладно, все это лирика, расскажи мне, пожалуйста, о трапперах, это кто вообще такие есть?

— Я подробно не изучал этот вопрос, расскажу то, что нам рассказывали в магической школе. Трапперы личности во многом не однозначные хотя бы тем, что в свою гильдию принимают вообще всех, зато выйти из нее никак невозможно.

— Угу, если только прямиком к АйкенМа, так? — Чатлан кивнул.

— Так. Непонятно правда чем именно обеспечивается верность. В общем, Гильдия трапперов организовалась очень давно, наверное, только магистры отделений гильдии и знают когда именно. Трапперы это охотники на прорвавшихся с территории проклятых земель запертых или вставших запертых.

— Чего на них охотиться? — не понял Данте, — Некромантов тут туеву хучу лет днем с огнем не сыщешь, так что высшей нежити тут не может быть по определению. Темные маги прошлого особо старались не гадить когда уходили, так как рассчитывали сюда вернуться. Если не самим себе, то потомкам, так как бардак некромантский разгребать бы пришлось все равно, а древнюю нежить заломать ой как трудно, даже опытному некроманту. Кроме того, некромант это жуткий индивидуалист, каждая поднятая нежить для нас произведение искусства, а массовое поднятие это... ну все равно, что для гурмана хреновое пиво, да к тому же изрядно разбавленное мочой. Примерно так. — Чатлан хмыкнул сравнению. — Я не говорю, что массовое поднятие невозможно, просто есть такой маленький нюанс — высшую нежить в огромных количествах поднять нереально. Так что тут могут быть только зомби от первого до третьего уровня, уровень я накинул на всякий случай, так как самопроизвольное поднятие зомби третьего уровня из области сказок. В общем, повторяю вопрос — чего на них охотиться?! Башку снес и все, делов-то.

— Это для тебя, а простой человек, если в одиночку и умудрится, как ты говоришь, башку мертвецу снести сам станет запертым. Проверено.

— Хм?

— Просто в момент упокоения из мертвеца вырывается дикий поток темной энергии и почему-то всегда нападает на того, кто упокоил запертого. Дальше объяснять?

— Так каким же Макаром они на этих запертых охотятся?

— Вот так и охотятся. За тысячелетия с момента основания своей гильдии научились бороться с запертыми, но при этом не умеют бороться с темной энергией. Для этого вызывают магов.

— Ты не ответил.

— Трапперы сбиваются в отряды и всей толпой упокаивают мертвеца. — Чатлан поправил жерди на плече. — Там есть какая-то хитрость наподобие ритуала очищения. В общем, дикая энергия каким-то образом перераспределяется на весь отряд. Они же и ввели такое понятие как линза. Бывает, что мертвецов за раз слишком много, в таких случаях кто-то один из отряда становится линзой принимая на себя всю вырвавшуюся из запертого темную энергию. Разумный, ставший линзой, запертым становится не сразу, и остальные члены отряда успевают его упокоить до завершения превращения.

— Самоубийцы. — констатировал факт Данте.

— Угу, их так все и зовут, потому что они долго не живут. В среднем лет десять — пятнадцать, чаще даже меньше. — маг с оборотнем преодолели очередной бархан, Чатлан продолжил просвещать Данте. — Отделения гильдии располагаются в приграничной зоне, и трапперы постоянно патрулируют свой участок и если случается прорыв, вызывают магов, а сами гибнут упокаивая мертвецов. Они всегда становятся щитом на пути прорыва. Если сильный прорыв, мало кто из них остается в живых. Но все равно, трапперы многочисленны. Ведь гильдия спонсируется всеми государствами, а трапперы пользуются всеобщим почетом и уважением. Ставший траппером преступник тут же получает полную амнистию, да и плата за упокоение способствует привлечению новых кандидатов, так что трапперы никогда не переводятся.

— Отлично! Если совсем прижмет, можно податься в гильдию. Правда я туда пока не стремлюсь, и привязанным быть к одному месту совсем не хочется.

— Скорее всего, и не станешь траппером, так как я еще ни разу не слышал, чтобы какой-нибудь маг вступил в гильдию. Маги и Гильдия трапперов сотрудничают постоянно, но маги всегда были сами по себе.

— Ну, всегда бывает первый раз. Ладно, трапперы в сторону, подскажи, где мне найти храм АйкенМа, очень уж нужно с ее священником пообщаться по душам?

Чатлан как-то странно покосился на Данте и криво улыбнувшись, сказал: