— Она не ситх, — глухо ответил я, накрывая ее руку на своём бедре протезом. — Даже не близко. То, что джедаи называют теперь ситхами — это либо сошедшие с ума под влиянием тёмной стороны одарённые, либо те, кто ограничено используют темную грань Силы, при некоторых условиях. В целом неудивительно... Как говорит Шив Палпатин, Орден не сталкивался с настоящими ситхами почти тысячу лет. Понятно, почему память о том, кто такие истинные враги джедаев, смазалась.
— Но от нее чувствуется тёмная сторона. Она использует её...
— Да, потому что она из датомирских Ведьм. Они имеют врожденное сопротивление к тёмной стороне, используют ее с детства. Однако, как и любой одаренный, даже Ведьмы, в основном пользуются светлой стороной Силы. Лишь по необходимости захватывая крупицы мощи темной стороны. За счет врожденной устойчивости они не боятся при этом пересечь черту, и не догадываются о каких-то границах. Датомирка Асажж ближе к древнему течению Ордена джедай, чем к ситхам.
— В чём тогда разница? — с явным любопытством спросила Асока.
— Я бы показал тебе, но не сейчас, это слишком опасно. Ты едва избежала падения на тёмную сторону, — я содрогнулся, не желая ворошить в памяти полустершиеся события. Каким же глупым и наивным я тогда был.
— И кто же такие ситхи? — продолжила допытываться Асока, незаметно придвинувшись ближе, так, что её дыхание начало щекотать мне щеку.
— Ситхи — это абсолютная власть, — заученная фраза слетела с губ, прежде чем я осознал это. Я почувствовал, как нечто страшное, загнанное в угол, зашевелилось на задворках сознания. Тёмная сторона была здесь... она всегда была здесь! Откликнулась на привычную фразу, на начало мантры ситхской медитации. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы загнать это чудовище в его угол.
— Власть над чем? — проникновенно взглянув в мне в глаза, спросила тогрута. Она была так близка, что я мог чувствовать ее запах. Он дразнил восприятие, частично расширенное Силой темной стороны.
— Над собой, над Силой. Ситх не делает различия в средствах, что использует. Он не ограничен тёмной или светлой стороной. Его воля даёт ему власть использовать ту грань Великой, которая ему нужна. Или даже обе вместе. Это и есть свобода, по мнению учения ситхов.
— По-моему, что-то не сходиться, Эни... — хмыкнула в ответ Асока.
— Да... я только в начале этого пути. Пусть и невольно, просто потому, что убил одарённого до того, как к тому был готов. Самый простой способ инициации тёмной стороной. А я убил семерых и каким-то чудом сохранил разум, — ответил я, медленно очищая разум, изгоняя последние остатки непрошеных эмоций. Пока нельзя, она ещё слишком уязвима перед темной стороной.
Мы связаны. Я ясно вижу, она имеет явную предрасположенность к тёмной стороне. Она недавно пережила падение и тоже каким-то чудом сохранила разум. По задумке старой сволочи, я должен был причаститься тёмной стороны, убив ее. Ситх был очень близок к своей цели. "Никогда не прощу ему этого! Старая расчётливая сволочь!" — я с превеликим трудом загнал вспышку ненависти подальше.
Учитель после сам сказал мне о своих планах, тренируя мою устойчивость перед темной стороной. Именно в тот день я едва не обрушил Императорскую башню и почти уничтожил тренировочный полигон. Однако смог удержать рвущиеся наружу эмоции. И это ещё одна из причин пока держать дистанцию.
— Ты не виноват! Они ошибались, ты спас всех на той площади! — яростно защищая меня выпалила Асока. Моя маленькая наивная тогрута.
— Уже неважно. Я либо пройду этот путь до конца, чтобы полноправно называться ситхом, либо лишусь разума и паду на тёмную сторону. Выбор, как видишь, невелик, — горько усмехнулся я. Если мне суждено будет пасть, лучше я сделаю это в одиночку, не утащив за собой во тьму ещё и её.
— Ты справишься, ты сильный! Гораздо сильнее меня! Я не знала бы, что и делать, останься без рук и ног, — Асока прижала свой лоб к моему. Я прикрыл глаза, ощущая в Силе её надежду, что омывала меня свежей светлой струей. А где-то там, на задворках сознания, тихо смеялась темная сторона. И ее смех был похож на смех Императора.
Интерлюдия Боба Фетт. Планета Кореллия, столица Коронет. Арендованное складское помещение
На широком ровном пяточке в танце кружились дроиды, двигаясь между множества ящиков, и бродящих туда-сюда протокольных с подносами. Бездушные машины всех мастей и размеров вращались в танце под легкую ненавязчивую музыку.
Образуя, как минимум, три с лишним сотни пар. Это дикое безумное действо создавало шум не меньший, чем марширующий боевой полк Б-1. Дроиды были разные: маленькие юркие уборщики, неуклюжие протокольные, ламповидные техники, массивные помощники, стариные астромехи и даже агродроиды.
Если взглянуть сверху, то можно было догадаться, что они двигались двумя спиралями, вращающихся навстречу друг другу, с максимальной точностью (насколько позволяли их возможности) воспроизводя движения традиционного бального танца. В этом механическом дурдоме затесались четыре выбивающиеся из общего ритма фигуры.
Боба Фетт быстро и стремительно танцевал с Элевен. Траектория его движений была направлена на то, чтобы двигаясь по залу, просочиться между танцующих дроидов, преследуя своего наставника и друга Ору Синг. Его низкорослая партнерша едва поспевала за охотником, изо всех сил стараясь хотя бы не наступать ему на ноги, впрочем, безуспешно.
Ора кружила по залу в обнимку с большим мешковатым чучелом. И кажется, даже получала удовольствие от процесса. Она веселилась, упорно ускользая от своего подчинённого, тот же старался настигнуть её, приблизиться. Боба пытался удержатся на ее орбите и хотя бы на пару секунд оказаться там, где между ним и чучелом не было бы танцующих пар.
Таким образом эти две пары пересекали огромное пространство ангара, размеренно кружа в упорядоченном танце. Дроиды кружили, дроиды скрипели, дроиды мешали парам двигаться по кругу. Бобе нужно было настигнуть свою цель, не просто не выбившись из ритма, но даже не прерывая танца. Наемник не должен был выделяться на фоне других танцующих пар.
Две недели они уже находились на этой планете. Арендовали склад, нашли и закупили дроидов. Выкупив, пожалуй, половину подержанных железных истуканов в этом городе. Прописали программы для танца и симуляции ритма для дроидов.
Больше всего времени ушло на то, чтобы разучить основные па танца, научиться танцевать прилично. Учителем выступил старый республиканский протокольный дроид, когда-то работавший при одном из посольств. Чопорный и нудный (если таким может быть дроид), но зато обладающий безупречными манерами.
Музыка стихла, через несколько мгновений движение прекратилось. Дроиды стали начали расходиться к стенам ангара, имитируя движения праздной толпы. Элевен тяжело дышала, Боба проводил ее к стене, он был зол на себя. В этот раз ему удалось пересечься в танце с Орой всего один раз. И при этом, под неудобным углом.
Боба был недоволен, всё шло наперекосяк. Им так и не удалось придумать другую возможность подобраться к цели, и это была не единственная причина его недовольства.
— В этот раз ты почти справился. Но ты должен быть ближе для выстрела, помни, у тебя будет всего одна попытка. Пусть бластер очень мощный, но если ты промахнешься или раскроешься раньше времени, шансов выстрелить ещё раз у тебя не будет, — задыхаясь, проговорила Ора, ставя карикатурное чучело Лорда Вейдера на пол.
— Я знаю...
Оружие, из которого Бобе предстояло стрелять, выглядело как две тонких, соединенных вместе трубки в простом коробчатом корпусе. Чудо-выкидыш инженерной мысли — никакой электроники. Химический бластер. Если основанием ладони он раздавит капсулу, через четверть секунды каждая трубка сделает всего один бластерный импульс. Одна трубочка ? один выстрел, с промежутком в ноль целых двадцать пять сотых секунды.
Размер ? чуть больше комлинка. Корпус пластиковый и совсем немного меди для одноразового ускорителя частиц. В капсулах ? тибанна-газ для выстрела. Боба не очень представлял, как это устройство в целом работает. Но оно было простым, как мычание банты, и безотказным, как дубина, и таким же неудобным. Зато компактным, и его было практически невозможно обнаружить современными сенсорами.
— Ты должен попасть дважды! Первый выстрел в спину, чуть выше поясницы, наплечники не прикрывают там. Второй ? в основание черепа, прямо под край шлема. Чёрт его знает, чем может быть усилена его черепная коробка. Пусть штука мощная, но он сильный одаренный, нельзя предоставить ему не единого шанса.
— Надо продолжать подготовку...— проворчал Боба.
Их план строился на слишком большом количестве допущений. Ора должна была пригласить цель на танец. Цель должна согласиться. Она проконтролирует в нужный момент, не дав цели среагировать на покушение. Несколько мгновений на выстрел Ора ему обеспечит. Он только должен попасть. Два выстрела в спину — классика заказного убийства. И чем-то это не нравилось Фету.
Их отход обеспечит паника, что поднимется, стоит отработать цель, и несколько безобидных петард в угощениях. План очень прост, и от этого вполне выполним. Эти два выстрела в спину отделяют его от титула самого известного наемника в галактике.
Почему же его терзают смутные сомнения? Боба привычным усилием отогнал их от себя, напомнив себе о том чувстве беспомощности, что охватило его тогда на площади. Скоро он навсегда забудет этот страх. Бояться будут уже его. Только убеждать себя с каждым разом становилось сложнее.
Надавил на капсулу, поднял руку в сторону куклы. Трубочки соскользнули ему ладонь с перевязи на запястье. Никакого прицельного приспособления, и чучело сейчас даже не двигается. Ярко-красная вспышка — и основание чучела прожжено насквозь, мгновение, еще одна вспышка, и кастрюля, что исполняет роль шлема, прожженная по нижней кромке, катится в сторону.
— Ну вот, теперь новое сооружать, — проворчала Ора.
Если всё получится, то это не будет достойным мандалорца деянием. Это не был поединок, не превосходство его умений против умений цели. В тот раз, когда он целился в спину Лорда из снайперского бластера "убийца джедаев", это и то было честнее. В этом был вызов, это было состязание его мастерства против мастерства одарённого.
Здесь же всю работу выполнит Ора... Его задача ? просто выстрелить дважды. Боба помотал головой. Нет! Не имеет значения метод, главное, что он наконец выполнит поставленную перед собой задачу. Только в его душе все равно скрывалось подозрение, что и в этот раз ничего не получится.
Глава 22
Гиперпространство. Рубка малого разведывательного корабля тип A-24 "Ищейка", бортовой номер В-76422
Мы двигаемся к Алдераану. Дрожь и жар от работы слишком мощного гипердрайва ощущается всеми внутренностями. В кабине маленького звездного корабля невыносимо душно. Все системы жизнеобеспечения отключены. Реактор заглушен, система навигации отключена. Только слабое свечение аварийной системы освещения окрашивает всё в красный.
Внешние системы жизнеобеспечения остались на Корусканте, вместе с броней. Мой доспех, в том числе маска, стал слишком узнаваем. В нем я бы не смог сделать и шага инкогнито. Тот образ создан, чтобы притягивать взгляды. Даже техники Силы тут не помогут. Поэтому броню пришлось оставить.
Пекло, я дышу, как выкинутая на берег рыба.
Живу на Силе и аварийном аккумуляторе. Импланты переведены в режим экономии энергии. Всего каких-то четыре часа без брони и с минимально включенными имплантами, а я уже вынужден прибегать к помощи Силы, чтобы просто оставаться в сознании.
Я позволяю Силе течь сквозь меня, привычно поддерживая своё существование, почти так же, как на тренировке. Вдох, влажный воздух больно режет глотку, кажется, я впервые существую сам так долго.
Асока смотрит на меня сочувственно. Я ощущаю её желание обнять меня, прижаться всем телом, попытаться как-то помочь, но нельзя. У расы тогрут естественная температура тела — тридцать девять с четвертью градусов. Это сделает только хуже.
В глазах всё вновь плывёт, я поднимаю ладонь с зажатым в ней портативным кислородным концентратором. Вдох, живительный, и, самое главное, прохладный кислород бежит в легкие. В голове шум. Несмотря на все преимущества искусственной кожи, она не вполне способна поддерживать нормальную терморегуляцию в пассивном режиме. Ничего не попишешь, спасает только лёд и одноразовые охладители.
До входа в атмосферу Альдераана, нельзя активировать системы корабля.
Даже Асажж поглядывает со своего пилотского места с пониманием. Они, одаренные, несмотря на то, что им тоже жарко, но львиную долю дискомфорта, транслирую в окружающее пространство именно я.
Мир окрашен в красное. Из красного смотрят на меня чудовища, я их не вижу, но знаю, они прячутся в красном. Они тянут свои темные невидимые руки, чтобы разорвать меня. Страх сковывает меня, хочется кричать. Меня бьет крупный озноб.
— Эни, вдох... — озабоченно говорит Асока. Я спохватился, перед глазами плывут черные пятна.
Невозможно точно рассчитать время выхода из гиперпространства. На корабль, с помощью Силы и такой-то матери, установлен нестандартный гиперпривод. Класс его не известен, и невозможно предсказать, какую скорость прыжка он развил фактически, учитывая вчетверо менее массивный корабль, чем тот, на который он рассчитан. По этому остаётся только ждать и не забывать дышать.
Если здесь так жарко, как же раскалился корпус транспортника?
В трюме развалюхи находится наш кораблик, маленький юркий челночный звездолёт. Его корпус снаружи дополнительно покрыт напылением из бескара, это один из самых простых способов сделать звездолет малозаметным.
— Сока, лёд... — хриплю я, ощущение такое, будто я до боли срываю горло.
Мне на грудь нежно опускается холодная упаковка льда, взамен растаявшего. Несколько мгновений — и становится легче.
Слышу шипение, это Асока открыла очередной баллон с кислородом. Треск, звук ломающегося стекла, в ход пошли одноразовые аварийные поглотители углекислого газа.
— Тебе стоило остаться, — произносит Асока, озабоченно рассматривая моё лицо, вытирая влажной тряпкой выступивший на лице пот.
— Мы это уже обсуждали, — отвечаю я, вся концентрация уходит только на поддержание себя в сознании.
Разговор помогает отвлечься от навалившейся слабости. Как машина, поставленная на холостой ход. С каждым мгновением, когда как прохладный кислород заполняет рубку, становится всё легче. Вот, я уже могу говорить.
— Как бы ты этого не хотела, но это танец на троих, Шпилька... — подала голос Асажж, не поднимаясь со своего пилотского кресла.
Я чувствую, как Вентресс неуютно. И дело тут не в том, что она не привыкла работать в команде. Её тело бьют крупные судороги каждый раз, когда я призываю Силу, чтобы сделать вдох. Она тяжело и томно дышит, но держится, для неё это такое же испытание, как и для меня, только по другой причине. Большая часть ее концентрации направлена на противостояние моей Силе. Для неё это своего рода экзамен. Пока она не скончалась...
