Виктория снова утерла глаза и чуть заметно улыбнулась. Ну что ж. Возможно, ей и не нужна для этого Паноптикум. Она уже проделала свою собственную секретную подготовку, какой бы скромной та ни была.
Быстрый перелет, и она оказалась у частного тренажерного зала, в который была записана. Проведя электронной карточкой по замку, она прошла через хорошо освещенный вход, и толстые двуслойные двери закрылись за ней. Внутри было светло и чисто; свет, наполнявший помещение, изливался в вечерний сумрак. Тихая музыка играла из невидимых динамиков, а на больших настенных экранах крутились, повторяясь, рекламные ролики.
— О, привет, Виктория, — сказала администраторша, которая знала ее в лицо. Впрочем, она и должна была... в конце концов, Виктория — знаменитость, и она всегда старалась, чтобы такие люди ей симпатизировали. Не так уж трудно позаботиться о том, чтоб люди были на твоей стороне. Джейн была очень полезна для того, чтобы Вики всегда получала абонемент на любые занятия фитнесом, какие только захочет, самой первой. — Ты пришла позже, чем обычно.
Виктория пробормотала, нахмурившись:
— Парни такие мудаки...
Джейн лишь рассмеялась невесело.
— Расскажи мне об этом, — предложила она. — Нехорошо расстались?
— Я видела, как он целовался с какой-то девицей на вечеринке!
— О, это хуже всего. Один из моих вытворил такое, и я порвала с ним в два счета. — Женщина разгладила пиджак. — Типа, это же серьезно. Ты знал, что я приду на эту вечеринку. Так башкой подумай же!
— Я знаю, знаю! — ответила Виктория. — Мы должны были пойти вместе, но потом я задержалась, потому что мама не отпускала, пока я не закончу домашку, и... типа, при первом же удобном случае! При первом же!
— Ужасно. Знаешь, тебе лучше будет без него, — Джейн сделала паузу. — Давай я возьму два кофе из служебного автомата, и ты сможешь посидеть тут, если тебе нехорошо.
Виктория храбро и чуточку неуверенно улыбнулась.
— Было бы здорово... — сказала она, вызвав у женщины ответную улыбку.
Выговориться было и правда здорово, а кофе был неплохим по меркам кофейного автомата. Разумеется, тут стояли автоматы технарской разработки, а не какое-нибудь дерьмо для массового рынка. К тому времени, как она весело попрощалась с Джейн и отправилась в раздевалку, ей стало существенно лучше.
Виктория вздохнула. Надо было написать матери. Иначе она позвонит и взбесится, что дочь не берет трубку.
— Вечеринка дрянь бросила дина, — быстро набрала она. — Пошла в зал сбросить пар очень зла на него. Ушла прежде чем сорвалась но было близко. Вернусь поздно после бассейна поколочу грушу хочу потом полетать. Надо успокоиться. Довстречи. Вик.
Она шлепнула на 'отправить'.
Не прошло и минуты как ее телефон зазвонил. Виктория проверила, кто это. Эми. Да, вот это было быстро. Скорее всего, мама заставила сестру позвонить и выведать у нее подробности.
Немного поколебавшись, пока телефон звонил в руке, она ответила.
— Это мама велела тебе позвонить? — с ходу спросила Виктория.
— Нет конечно, — ответила Эми.
— И она с тобой в одной комнате? — надавила Виктория в ответ.
Повисла неловкая пауза.
— Нет, ну что за чепуха? Просто я твоя сестра, и хочу убедиться, что ты в порядке, — произнесла Эми после достаточно долгой паузы, что, вероятно, и означало, что мама совершенно точно находится в одной комнате с ней. Или, как минимум, заставила ее позвонить.
— Ну ладно. Ага, — она зажала мобильник между плечом и ухом, пока рылась в карманах в поисках ключа от шкафчика. — Ага... — Вики вздохнула. — Ага.
— Э-э? Ты просто повторяешь 'ага'?
— Ну, ага. Я буду в порядке, Эймс. Просто... Мне надо просто чуточку проветриться — хорошо? — так что я в спортзале. Передай маме, что я, наверное, вернусь через пару часиков, потому что собираюсь еще полетать. Мне надо подумать. О том, что делать и... о других вещах. Типа... ну да.
— Вы уже не в первый раз расстаетесь, — быстро отметила Эми. — Может быть, на этот раз тебе стоит оставить все как есть?
— Ага, но... не знаю. Я, когда успокоюсь... я... не знаю. Я вроде как выплеснула колу ему в лицо, потому что он сидел рядом с другой девушкой практически в обнимку, поэтому... типа... не знаю. Может, если он извинится... — она нашла ключ, и после нескольких попыток ей удалось правильно его вставить. — Так что вот. Со мной все будет в порядке. Просто надо немного побыть одной.
— Ну ладно, — с сомнением произнесла Эми. — Я лягу спать около одиннадцати, так что если вернешься раньше, мы можем поговорить.
— Ага, конечно. Говорю же, я немного в раздрае. Мне надо поработать в спортзале. Хех... поработать, чтобы проработать все случившееся. Поговорим попозже; а может, завтра.
— Конечно. Ну пока.
— Пока, — Виктория положила трубку и безучастно уставилась на шкафчики. Р-ррр. Боже мой. Тупой Дин. Ее глаза сфокусировались на содержимом ее шкафчика, и девушка улыбнулась. Здесь, в спортзале, она хранила свой маленький сюрприз. Она не могла держать его дома. Там было попросту небезопасно. Но это место открыто круглые сутки, и никто ничего не заподозрит, если она вернется домой вспотевшей. В конце концов, она ведь только что из спортзала.
Она достала свою — вторую — сумку из шкафчика и направилась в женскую раздевалку. Кто-то шумел водой в душе, но в остальном тут было пока пустынно. Ей следовало действовать быстро. Виктория осмотрелась; взгляд зацепился за смартфон. Она перевернула его камерой вниз. Потому что, если Паноптикум может захватить прибор с помощью правительственных кодов или чего-то там еще, не хотелось бы, чтобы она сейчас смотрела. Это было бы неловко.
Закончив, она посмотрела на себя в зеркало.
Ее обычный наряд для кейповских дел — ха! скорее, для модельных фотосессий и пиара, а не для того, что имело значение! — был белым и красивым. Она и правда отлично выглядела в тиаре, с плащом и в белом платье. И она, блин, тренировалась приземляться в плаще снова и снова, пока не начала выглядеть при этом совершенно шикарно. И еще узнала, с какой силой следует приземляться, чтобы раскололся тротуар.
Но на ней был сейчас не ее обычный наряд, далеко не обычный. Она работала над ним начиная с той первой миссии Паноптикум. Он должен был классно выглядеть, должен был хорошо маскировать, и быть таким, чтобы никто не смог ее распознать. Итак, прежде всего, практичный комплект из черных трико для йоги, длинной черной футболки с пояском, и симпатичных черных тяжелых ботинок, которые будут оставлять свои отпечатки на задницах преступников. Потому что она собирается пинать задницы, не спрашивая фамилий. Точно.
Она вроде как хотела бы еще и плащ, но плащи должны быть аккуратно подогнаны и сделаны так, чтобы отстегиваться, если зацепятся или кто-нибудь ухватится за них, а задохнуться ей хотелось бы меньше всего. Так что вместо плаща она подобрала себе черную кожаную куртку. Она могла бы тихо подлететь сзади и ударить своей аурой страха, а они не заметят ее, одетую во все черное... но все равно будут в ужасе. Предпоследним шагом стала черная шерстяная балаклава, скрывшая волосы. Среди летающих героев было не слишком-то много платиновых блондинок.
Но без маски, конечно, костюм не был бы завершен. И это должна быть правильная маска. Она обдумывала противогаз, потому что Паноптикум выглядела в нем очень профессионально, но ей не нужно было беспокоиться о том, что какой-нибудь газ пройдет сквозь ее силовое поле, так что... увы. И он может запотеть в полете. Так что взамен она отправилась шариться на рынок в чайнатауне.
Виктория взяла в руки маску. Она нашла там то, что искала. Теоретически, это была маска белого кота. Но пасть его была до жути клыкастой, а большие глаза обведены черным, что делало ее больше похожей на череп. Кошачий череп.
Это было так круто! Плохие парни с ума сойдут от страха, это точно. Разглядывая себя в зеркале в черном наряде, она убедилась, что выглядит совсем не так, как обычно. В этом-то и был весь смысл.
Она надела маску и восхищенно выдохнула. На нее уставилось чудовище с кошачьей мордой; белая, похожая на череп, морда на черном фоне выглядела жутко. Это было как избавление. Первый костюм, который она выбрала для себя только сама. Раньше-то у нее всегда были пиарщики, стоящие наготове, чтобы переделать все, что им не нравится. А этот костюм принадлежал ей, и больше никому.
Ей, конечно, не то чтобы совсем не нравился ее основной костюм. Он был потрясным. Но она не могла в нем быть потрясной сама. Это был лишь костюм, а не боевая форма. Нечто прелестное, надетое, чтбы принарядиться. А этот костюм не был нарядом. Ну, если честно, то пока еще был. Пока он выглядел лишь как костюм для Хэллоуина.
Теперь пришло время использовать его в настоящем деле. Сделать его настоящим.
Она сняла маску и балаклаву, засунула их под футболку и поднялась на верхний этаж. Пожарный выход был сломан, чтобы она могла потом открыть его снаружи. Вскоре она уже летела в ночном небе. С торжествующим криком она взмыла вверх, надежно позаботившись, однако, о том, чтобы не переходить звуковой барьер. На нее накричат, если она вызовет сверзвуковой удар над городом.
Но, несмотря ни на что, летать всегда было здорово. Это был тот же кайф, который она испытывала всякий раз, когда выходила за пределы человеческих возможностей. Применять свои силы было чертовски приятно. Это походило на кайф от физической тренировки — своего рода тренировкой это и было. И из всех ее сил полет был лучше всего, потому что при этом она все время была за пределами возможностей обычного человека.
Виктория лениво рассекала по небу на жалкой сотне миль в час. Что-то не в порядке, подумалось ей, и она рассмеялась. Конечно. Не было плаща. Все сделалось чуточку более обтекаемым, и в ушах теперь ничего не хлопало.
С этой высоты она могла разглядеть свой дом. Благородный Холм смотрел свысока на большую часть города, построенного на склонах, поднимающихся от мэнского побережья. К югу вдоль берега она видела вдали огни электростанции, а в море ярко светилась база СКП. Пока она туда смотрела, с базы взлетел вертолет; его пятнышко замерцало и стало невидимым, когда он включил маскировочные поля.
Теперь у нее было несколько часов до того, как к ней возникнут вопросы. Пора было найти какое-нибудь преступление и пресечь его. Под маской и балаклавой Виктория яростно усмехнулась в предвкушении. Дин не знал, что она втайне работает на правительство, и он не узнает, что она еще и свободный мститель. Было почти что жаль, что нельзя ему об этом рассказать. Просто чтобы понял, что она в нем не нуждается!
У нее ушло тридцать драгоценных минут, чтобы обнаружить что-то подходящее, даже после того, как она отправилась на поиски в Ормсвуд. Это был бедный район, но она держалась подальше от его сердца, кучи грузовых контейнеров, где когда-то был парк, а теперь жили беженцы — полиция плотно присматривала за этим местом. Вместо этого, стараясь оставаться незамеченной, она сосредоточилась на его окрестностях, где на каждой улице, казалось, был свой магазин крепких напитков и свой собственный ломбард, готовый взять у клиента золото за наличку. Женщины, одетые слишком легко, не по погоде, слонялись у перекрестков, стараясь держаться в тепле дверных проемов забегаловок или у решеток вентиляции, выбрасывавших нагретый воздух. Но она искала не таких, как они. Они тоже были жертвами. С другой стороны, их клиенты... да. Виктория приземлилась на крыше и поправила маску. На другой стороне улицы, рядом с ночным супермаркетом, стояла группа женщин — по-видимому, проституток.
Ей очень не хватает какого-нибудь дистанционного микрофона, чтобы подслушивать их разговоры, через какое-то время решила Виктория. Они ведь могут сейчас разговаривать о том, кто заставляет их этим заниматься!
Наконец одной из них позвонили, и она отделилась от группы. Больше от скуки, чем из подозрения, Виктория последовала за ней, перелетая с крыши на крышу, и высматривая ее ярко-красную юбку. После недолгой прогулки женщина дошла туда, куда направлялась. Толстяк, к которому она приблизилась, выдохнул клуб дыма, и яркий свет фонаря блеснул на его очках в толстой оправе. Куртка без рукавов открывала ночному воздуху вьющиеся, как плющ, по его рукам бандитские татуировки. Женщина подошла к нему, доставая деньги из кармана еще до того, как сказала хоть что-нибудь.
Она передала ему пачку банкнот. Пересчитав их, мужчина кивнул и протянул ей маленький пакетик. Женщина поспешно спрятала его и произнесла несколько слов, прежде чем развернуться и уйти.
Глаза Виктории сузились. Не сутенер. Это был ее дилер.
Неплохо. Прежде чем наркодилер успел набрать следующий номер, она взмыла в воздух. Она нечасто отрабатывала этот прием против реальных людей, но множество раз тренировалась на манекенах. При выполнении захвата с налету фишка в том, чтобы ошеломить противника с первого удара, тогда он не будет сопротивляться, когда ты его схватишь. Если упустишь его из-за того, что он вырывется, это твоя ошибка. И надо убедится, что не разобъешь ему голову в первый момент при столкновении, потому что травмы головы при падении — один из самых быстрых способов случайно убить кого-нибудь.
Виктория врезалась дилеру в спину и сбила с ног, обхватив рукой его голову, чтобы защитить ее. Дыхание вырвалось со свистом, когда удар вышиб из него дух, а она придавила всем весом, добавляя к нему силу своего полета. Мужчина не успел вздохнуть, прежде чем она обхватила его руками, поднатужилась и вместе с ним пропала в небе.
Меньше пяти секунд между ударом и взлетом, торжествующе подумала Виктория. Ну не хороша ли она?
Она приземлилась на крыше, и под ногами захрустел гравий. Задыхаясь, мужчина пытался закричать, но у него выходил лишь задушенный писк. Аура страха била по нему разрушительной волной, так что он лишь едва сопротивлялся, когда Виктория содрала с него куртку и порылась в карманах.
— Наркота, — презрительно бросила она, швырнув на землю пригоршню маленьких прозрачных пакетиков с этикетками, которыми были набиты карманы. Нагнувшись, она схватила дилера за лодыжки и подняла в воздух.
Не говоря ни слова, Виктория непринужденно подплыла к краю здания. Ее перевернутый пленник кричал и хныкал, умоляя и ругаясь попеременно, раскачиваясь в ее крепкой хватке. Должно быть, он весил вдвое больше Виктории, но она играла с ним, как с куклой.
— Отпусти меня, долбаная су...
— Заткнись, — рявкнула она. — Делай, что говорю, и тогда выпутаешься из этого!
— Блять, ять, блять! Ты кто вообще? Какого хера ты творишь? — у него был отчетливый нью-йоркский акцент, отметила Виктория.
— Заткнись, гад! Хочешь, чтобы я тебя отпустила? Я могу тебя отпустить. Я запросто могу тебя отпустить! Стоит лишь мне разжать руки, и... — она слегка ослабила хватку, и он с криком соскользнул ниже, — и ты упадешь. Ты этого хочешь? — понизив голос, спросила она.
— Нет! Нет, нет, нет! Прошу, не надо! — взмолился дилер. Темное пятно растеклось по его рубашке, когда он потерял контроль над мочевым пузырем. Виктория наморщила нос от отвращения.
