— Да, наверное. Но мне ведь скажут, что он въехал в город. А не что он приходил к тебе.
— А, это да...
В этот момент в комнату вбежала девочка. Сергачев обратил внимание, какое у нее счастливое лицо...
И в дверь постучали.
Пока майор и хозяйка дома переглядывались, решая кому спрашивать "кто там?", девочка подбежала к двери и распахнула ее.
На пороге стоял прежний хозяин дома, официально считавшийся мертвым всеми, кроме тех, кто сейчас на него смотрел.
Вошел, закрыл дверь. Осторожно поставил у косяка вытертый местами до белизны АКМС, отряхнул снег с ботинок, бросил рядом на пол изгвазданные чем-то рукавицы и начал расстегивать куртку.
— Ну, ссдраффствуйтее фсе, — и улыбнулся. Почти человеческой улыбкой.
Девочка подбежала к отцу, прижалась к нему. Он осторожно обнял ее и прижал к себе. Сидевшая на диване девушка рывком поднялась и в два шага оказалась рядом с ними.
Сергачев не тронулся с места, но подивился перемене, произошедшей с полумертвецом за эти две недели. Он все больше выглядел как нормальный человек. Просто... не очень здоровый. Или как зараженный — в самом начале процесса. Только тут процесс явно шел в обратном направлении. Цвет кожи, немыслимый у мертвяка, хотя и странноватый для здорового человека. Щетина. Взлохмаченные и при этом совершенно седые волосы. Сергачеву еще в прошлую встречу показалось, что бывший подчиненный явно стал выше и шире в плечах. И чувствовалось, что гораздо сильнее физически — автомат он держал так, словно тот был пластиковой игрушкой. При этом пальцы выглядели совершенно нормальными по форме, не распухшими или наоборот — излишне вытянутыми.
Одежда и обувь... в принципе, так мог выглядеть любой из живых горожан, причем неизвестно, кто выглядел бы приличнее — тот живой или этот полумертвец. Сергачев вдруг понял, что и свойственного морфам запаха сейчас не ощущает.
Осторожно освободившись из объятий самых близких людей, мутант протянул руку своему бывшему командиру. Майор, не колеблясь, протянул свою.
... После того, как полумертвец сообщил о стоящей у дома "ниве", и получил заверения майора в том, что машину подлатают и оформят должным образом, они долго говорили о прошлом, о всякой ерунде — майор видел, что тот старательно тянет время, пока девочка не начнет клевать носом — ведь она категорически отказывалась идти спать. И относился к этому с пониманием. Спокойно ждал. Наконец самый младший участник их странной компании закрыл глаза и зевнул особенно широко. Полумертвец тут же подхватил девочку на руки и скрылся за дверью ее комнаты.
— И что ты будешь со всем этим делать? — негромко проговорила девушка, обращаясь к Сергачеву и одновременно прислушиваясь к доносящимся из-за двери невнятным звукам. Майор беспомощно улыбнулся и пожал плечами. Сейчас у него действительно не было ответа.
... Слушая историю своего бывшего подчиненного, явно сильно сокращенную и отцензурированную — как минимум в ней не хватало многих названий, имен и дат — Сергачев только качал головой. Это ж надо было так вляпаться... Хотя, с другой стороны, что бы с ним стало, не обрети он таких способностей? Был бы по-настоящему мертв, скорее всего. Может быть, антивирус... черт, как правильно называть то, что у него в крови? Может быть, эта штука спасла его уже не раз — это бы очень легко объяснило то, что он столько раз оказывался единственным выжившим из отряда. Правда, тогда непонятно, почему он не мутировал раньше? Нет, наверное, просто везло все-таки. К тому, что выдавать свое нынешнее обиталище он не хочет, майор отнесся с пониманием — лучше всего хранит секреты тот, кто их не знает. И так наговорил достаточно, чтобы слушавших не оставили в покое до полного распыления на атомы. Что могут сделать с ним те, кто ищет противоядие от зомби-вируса, майор прекрасно представлял. Причем сомневался, что от "окончательной смерти" полумертвеца будет толк. Не факт, что мутаген в его крови за столько лет, да еще и после всего, что случилось, не изменился настолько, чтобы стать непригодным для "разборки на запчасти" — ведь исходник антивируса, который куда больше пригодился бы ученым, наверняка мутировал вместе с носителем. Вдруг, если его ввести здоровому человеку, он человека убьет? Или — в лучшем случае — просто не поможет? Кое-что в зомбологии и вирусах вообще майор понимал — должность обязывала. Хотя, конечно, понимал далеко не все. Рассказ о Михальчуке заставил сделать засечку в памяти — уцелевшая часть команды явно не пользовалась чрезмерным доверием покойного вожака, но не может быть, чтобы они не знали совсем ничего... Прояснились и некоторые странные моменты совместной со стражевскими коллегами спецоперации в поселке Остров... И кое-что еще...
Услышав о "Каверсе", полумертвец ненадолго принял озадаченный вид, уточнил зачем-то еще раз обстоятельства обоих его проездов через Кингисепп, а потом хмыкнул:
— Однако, вот жешш фантазия у ччеловеха... Я бы не додумалсся.
— В смысле? — не понял майор.
— Он такой же латышш, как я франсусс.
— Так кто он?
— Он... один исс техх, кто был тогда в Жуковом Логе, — услышав это майор, тихо присвистнул. — Но он самый... адекхваттный исс нихх. Ессли он объявитсса, устройте так, шшто бы он не уехал никкуда, покка я сс ним не увижусссь. Ессли я прафф, он можетт нам очшень пригодитсса. И мне кажесса, он точчно объявитсса сдессь. Так шшто, нужно просто дошшдатсса. Вам только придетсса ссделать вид, што вы ему веррите, штоб он не ссбешшал. Меня, ессли чессно, больше волнует, что сстало с его попуттчиками, о которыхх говорил вашш коллеха.
— Попутчики? А, да... Мужчина и две женщины... Почему?
— Мущщина оччень опассен. Он был в этой группе самым главным. И, в отличшие от... "латыша", на сотррудничесство с открытыми картами не пойдетт... Я допустил ошшипку, дав ему уйти. Ессли он не умерр окхонччаттельно...
— Зачем же ты его отпустил? И чем он опасен? Если жив, конечно. И что насчет остальных? Они что, не опасны? Или опасны, но не настолько?
Он колебался. Ему хотелось доверять майору, полное одиночество его порядком утомило, но он понимал, что тот не во всем сам по себе. Что будет делать Сергачев, узнав, что существует еще один полумертвец, причем явно враждебный, агрессивный, и, возможно, мутировавший куда сильнее? В том числе в обесценивании прежних норм и запретов. Потянет ли майор такой груз в одиночку?
Нет, не стоит. Пока, во всяком случае, не стоит. Ему и так хватит дел. Смысла шевелиться раньше, чем Карвер доберется сюда — никакого. Если, конечно, можно не ожидать, что Джелла тоже захочет навестить того, кто его инициировал — так, кажется, это называется? Это, конечно, не слишком вписывается в шаблоны человеческой логики... Но Джелла не совсем человек. Да и он сам тоже.
Стрелки на часах неуклонно приближались к полуночи. Снег за окнами валил все гуще. Майор с сожалением осознал, что утром джип, скорее всего, придется откапывать. Но он даже не мог помыслить уехать сейчас. Или лучше все-таки вернуться к себе?
Сергачев не мог понять, что за мысль не давала ему покоя, после того, как полумертвец поведал свою историю... Стоп. Дочка у него родилась... Господи, это ведь случилось после того, как он поучаствовал в странном эксперименте... Через несколько лет...
— Шшто сслучилоссь? — черт, неужели так видно? Или он просто чувствует лучше, чем обычный человек?
— Понимаешь... Мне не дает покоя одна мысль.
— Кхакая?
— Твоя дочь родилась ведь после того, как ты в этом поучаствовал?
Стремительный калейдоскоп эмоций, фокусирующийся в мрачную ярость с переходом в не сулящую ничего хорошего обреченность.
— Она могла унаследовать... эти твои... мутации?
Пауза. Неуверенное пожимание плечами.
— Прямо сейчас для нее лучше было бы, чтобы все заинтересованные стороны были уверены, что не могла. Чтоб ее не искали саму по себе. Разве что для того, чтобы надавить на тебя. Я-то никому не скажу... А если есть вероятность, что могла? Сам кто-нибудь до такого додуматься может, как думаешь? Например, тот сукин сын, которого ты отпустил?
— Эттот мошшетт... — он опустил голову. Понятно, вряд ли проявил бы такую доброту, если бы... если бы мог предвидеть возможность такого развитие событий.
На лице еще одной участницы разговора прочитывалась буря эмоций, но она молчала, не зная, какой именно информацией располагает Сергачев, помимо того, что она сама ему сообщила. Похоже, ему до сих пор не известно о том, что Джелла стал таким же, как и ее брат. Ну, или почти такой же. Хотя чтобы догадаться, что, возможно, этот... антивирус, как он его назвал, есть и у бывшей жены брата, знать правду об американце незачем. Об Ольге, судя по всему, пока тоже ничего не известно. Упс, а ведь у нее была еще и близость с американцем. Господи, а если она жива... и беременна? Хотя, честно говоря, это пока нельзя рассматривать всерьез — потому что больше похоже на параноидальную фантазию. Брат прав — пока здесь не объявится сам Карвер, можно лишь гадать, что случилось с его попутчиками.
— Ладно, что ты сам собираешься делать дальше? — Сергачев смирился с тем, что разговор зашел в тупик. Слишком мало им было известно о потенциальной угрозе.
— Ссеходня осстануссь ссдессь. Всстречу с ними Новый год. Потом вернуссь к себе. Нельсся мне тут оставатьсса надолго... пока што.
— Согласен. Хорошо. Тогда я, пожалуй, поеду к себе, пока еще не слишком поздно. Вам, наверное, есть о чем и без меня поговорить. А мне с утра на службу. Выходные и праздники — это не для всех. И вообще лучше мне быть у себя, если, не дай бог, что-нибудь случится ночью. Чтобы нашли сразу.
— Хорошшо... Тохда... Прихходи заффтра вечером. Отпразднуешшь с нами.
— Да, приходи, — ее тихий голос едва не оглушил Сергачева. И он кивнул, сразу же соглашаясь.
Запоздалые угрызения совести — его вроде как уже пригласил Барышев (жена которого, как подозревал майор, вполне могла попытаться свести его с кем-нибудь из подходящих по возрасту дочек своих подруг) — Сергачев подавил с легкостью. Шеф — поймет, тем более, что среди потенциальных невест нет его родственниц. Хотя Барышеву удалось спасти не только жену и детей, но немыслимое для любого другого ныне живого жителя Озерска количество родственников и давних друзей. В этом ему поспособствовали два фактора — шеф был местным, а его пятидесятипятилетие припало на второй день катастрофы. И многие приглашенные успели приехать, и многих из них шеф сумел уговорить переждать бардак первых дней здесь. Крушение прежней жизни пережить повезло тоже далеко не всем, однако более многочисленной родней "в пределах прямой видимости" похвастаться в Озерске не мог никто. При этом женская часть непосредственной родни шефа угрозы майору не представляла — кто мал, кто стар, кто замужем.
Ладно, надо идти. Сергачев вызвал по радио сопровождение — по должности положено, все равно наверняка кто-нибудь да следил. Если тихариться — найдется тот, кто задумается, а это совершенно ни к чему. Через десять минут с улицы донесся шум моторов. Майор, окинув этих двоих задумчивым взглядом, кивнул каким-то своим мыслям и вышел.
Через несколько минут снова стало тихо.
— Насколько мы ему можем доверять? — тихо проговорила она, выглянув в окно и не обнаружив ничего, кроме пустынной заснеженной улицы.
Он лишь пожал плечами. Доверие в их ситуации — дорогое удовольствие. Даже доверие к тем, в ком вроде бы не сомневаешься.
31 декабря
Кингисепп
Утро началось подозрительно спокойно. Лошадиная, как подозревал Карвер, доза лекарств и обезболивающих сделала свое дело, да и хирург, извлекший из него постороннее железо, оказался вовсе не ветеринаром. Чувствовал Джон себя намного лучше, особенно если не шевелился. День тянулся медленно, начинало казаться, что сегодня товарищ Иванов не вспомнит о Янисе Каверсе. Но майор не слишком надеялся на это. Впрочем, даже если сегодня и, может быть, завтра никто кроме медиков его не побеспокоит, это лишь отсрочка. Разве что Иванов, проспавшись после ударной встречи первого Нового года в новом мире, решит, что "латыш" действительно не представляет для него интереса.
Если "попросят подарить" большую часть оружия... Черт с ним. Главное, чтобы все не забрали. Даже машиной можно пожертвовать, главное, чтобы быстро нашелся попутный транспорт. Хотя грузовик лучше не оставлять. Машина приметная, мало ли кому где попадалась прежде. Докажи потом, что не грабил местных вместе с никеевскими. Хорошо, конечно, что мертвяки на него свою вину не свалят... Но ведь и на себя не возьмут.
Черт, а ведь неделю минимум придется проваляться. Доктор свое дело знает туго — майор достаточно общался с медиками в прошлой жизни, чтобы понимать, насколько этой больнице повезло как с хирургом, так и с тем врачом, который курировал реабилитацию "Яниса" после операции. Медсестра, что колола ему утром обезболивающее, сказала, что у них есть даже детский терапевт и гинеколог, так что больница даже способствует выживанию города — у соседей, в том числе у эстонцев, с медиками еще хуже, так что привозят не только пациентов, но лекарства, и медицинское оборудование — если находят, конечно. Впрочем, боеприпасы и топливо — тоже хорошая форма оплаты.
После этих слов Карвер понял, что с частью стволов и патронов все-таки придется расстаться. Ничего, это честно. У него же не десять рук, и армию он себе набирать не планировал. Так что это по сути, теперь его валютный резерв, а не арсенал. Доллары все равно ничего не стоят сейчас, тем более здесь, да и нет их у него с собой. Ведь не за спасибо же из него пулю вытащили?
Озерск
Ощущение праздника словно висело в воздухе. На улицах по сравнению с буднями было многолюдно, кое-где играла музыка. Но именно играла, а не оглушала всех вокруг — отойдешь на квартал — и уже ничего не слышно. Приманивать голодных морфов никто не стремился, как и внезапных мертвяков — что делать, люди могли умирать внезапно и внутри охраняемого городского периметра. Снегопад заметно ослабел к утру, теперь с неба спускались лишь редкие снежинки. Мороз, впрочем, закручивать гайки не спешил — термометр сполз вниз лишь на два деления.
Он лежал на чердаке под грудой старой одежды у слухового окна и через грязное стекло разглядывал улицу перед домом. Полчаса назад сестра увела девочку в школу — там сегодня устраивали для детей праздник, потом дочка останется в продленке, пока у тети не закончится смена. Хорошо бы никто не устроил ей внезапное дежурство в новогоднюю ночь. Вроде бы сейчас такое не принято, но с учетом нехватки специалистов вполне реально. Дадут какой час отвести ребенка домой — и празднуй до утра на рабочем месте. И хорошо, если только до утра.
Так, а это что? Точнее, кто?
Мужик, одетый в потрепанную зимнюю армейскую куртку и шапку с опущенными ушами, с рюкзаком за плечами, неспешно шел вдоль улицы, по другой ее стороне. Для случайного свидетеля это должно было выглядеть, наверное, как будто он просто идет мимо, и лишь тяжелый рюкзак да плохо расчищенный снег не дают ему пробежаться вприпрыжку. На самом деле "случайный прохожий" вполне профессионально сканировал взглядом дома на этой стороне улицы. Вот его взгляд едва заметно скользнул по первым этажам, а вот, как бы едва не поскользнувшись, "человек-сканер" вперился в окно чердака. Но почему-то не почувствовал направленный на него из этого окна взгляд. И продолжил идти к центру города. Вот еще и походка у него... явно не офисного сидельца в недалеком прошлом.
