Разорвав связь и положив телефон на стол, госпожа МуРан где-то с минуту смотрит перед собой, затем вполголоса произносит:
— Ну, что ж, ЮнгНэн, вот и пришло время нам снова встретиться.
И, снова взяв телефон, набирает номер мамы ЮнМи.
Время действия: за неделю до возвращения ЮнМи с гастролей.
Место действия: Сеул, здание одного из ресторанов, отдельный кабинет. В тишине, за столом, боком ко входу, сидит госпожа МуРан. На ней дорогое, на сколько было возможно, платье, на шее, в ушах и на пальцах сверкают бриллианты. Волосы тщательно уложены, но так, что сразу понятно: их укладка обошлась женщине в кругленькую сумму. На столе — стакан воды и телефон. Тишину нарушает звук отодвигаемой в сторону двери.
Услышав характерный звук, госпожа МуРан отворачивается в противоположную от двери сторону и замирает.
Через порог переступает ЮнгНэн. Платья и украшения на ней соперничать с тем же самым на госпоже МуРан, никак не могут — разные ценовые категории.
— ДжеМин! Почему ты встречаешь меня сидя? Да ещё и отвернулась! Что за неуважение к старшим?! — Не разобравшись в ситуации, недовольно выговаривает ЮнгНэн. И в следующую секунду к ней приходит понимание, что за столом сидит кто угодно, но только не её невестка.
— Ох, кажется, я ошиблась дверью,— растеряно произносит женщина.
— Ты не ошиблась, ЮнгНэн,— повернув голову и оглядывая бывшую подругу цепким взглядом, говорит госпожа МуРан.
Несколько секунд бывшая подруга пытается понять, кто перед ней, и, наконец, происходит узнавание — глаза её непроизвольно увеличиваются в размере.
— МуРан? — С удивлением произносит она.
— Спасибо за комплимент,— слегка улыбнувшись, говорит МуРан.— Раз узнала, значит, я неплохо сохранилась. Чего не скажешь о тебе.
— Как ты здесь оказалась? — Скривившись, задаёт вопрос ЮнгНэн.
— Конечно, я всё тебе скажу... подруга... Но сначала предлагаю отметить нашу встречу лёгким перекусом. Заодно, и с мыслями соберёшься.
ЮнгНэн собирается что-то возразить, но, поджав губы, кивает.
Полчаса спустя. Лёгкий перекус, во время которого не было сказано ни слова, только что закончился. Хоть слов сказано не было, но взгляды, которые бывшие подруги бросали друг на друга были достаточно красноречивы.
Дождавшись, когда за официанткой принёсшей чай, закроется дверь, госпожа МуРан произносит:
— Теперь я готова ответить на твой вопрос. Я оказалась здесь, потому что беспокоюсь о судьбе ЮнМи.
— ЮнМи? — Удивляется ЮнгНэн.— Какое ты имеешь отношение к моей внучке?
— А какое к ней имеешь отношение ты? — Холодно спрашивает МуРан.— Она твоя внучка? Девочка, которую ты не видела ни разу в жизни? Которую никогда не держала на руках. Не прочла ни одной книжки. Ничему не учила. Удивительно, что ты о ней вообще вспомнила.
— Это дела нашей семьи! И они тебя не касаются! — С раздражением говорит ЮнгНэн.
— Про твою семью ничего не скажу. Но то, что происходит с ЮнМи, меня касается и ещё как!
— Что ты имеешь в виду? — Насторожившись, спрашивает бывшая подруга.
МуРан берёт короткую паузу и произносит:
— Ты, наверное, в курсе, что у ЮнМи есть жених Ким ЧжуВон?
— Об этом знают все в Корее... К чему ты клонишь?
— Хочу тебя удивить, поразить, впечатлить... Ким ЧжуВон,— ещё одна короткая пауза,— он мой внук!
— Врёшь! — Вырывается невольное восклицание.
— Из нас двоих врала всегда ты! — Припечатывает МуРан.
— Всё не можешь никак забыть?
— А ты всё надеешься, что я забуду? Не надейся.
Две бывшие подруги какое-то время бодаются взглядами, наконец, ЮнгНэн с ухмылкой произносит:
— Не долго же ты убивалась по ХаГюну. Быстренько выскочила замуж за богатенького.
— У меня была цель. Как можно лучше подготовиться к нашей неизбежной встрече.
— И тебе это удалось,— нехотя признаёт ЮнгНэн.— Бриллианты настоящие?
— Да уж не стекляшки,— довольно отвечает МуРан и продолжает: — Надеюсь, до тебя дошло... подруга? ЮнМи, как невеста моего внука, находится под защитой нашей семьи. Не знаю, что ты там задумала, да и знать не хочу. Но... 'вечеринка не состоится', ЮнгНэн! В общем-то, это всё, что я хотела сказать.
И с этими словами МуРан, не попрощавшись, поднимается и направляется к двери, ощущая на спине ненавидящий взгляд бывшей подруги.
Время действия: несколько дней спустя, после возвращения группы 'Корона' в Корею.
Место действия: загородный дом Кимов, кабинет бабушки ЧжуВона. Присутствуют: хозяйка кабинета и ЮнМи. ЮнМи сидит на диване, скромно положив руки на колени, с любопытством оглядывается по сторонам.
Сижу, отыгрываю роль скромной корейской девчонки. Да, лицедейство уже потихонечку отравляет мне кровь. Надел маску — словно щитом прикрылся. Можно много чего выдержать... Вообще-то все два месяца вдали от родины, я мысленно настраивался на встречу с родной бабкой ЮнМи. Оказалось, что настраивался я зря. Родная бабуля, едва проявив ко мне вялый интерес, вдруг резко расхотела меня видеть. Ну, расхотела и расхотела. Я даже некую эйфорию испытал, услышав эту новость. Это как раз тот самый случай: нет человека (рядом) — нет проблемы. Зато другая бабуля не менее резко вдруг захотела меня увидеть. Отказ не принимался. Да и странно бы было, если б невеста внука, после столь долгой разлуки не навестила семью жениха, который от своей избранницы настолько без ума, что чуть ли не каждую неделю гонял к ней на свиданку на самолёте.
Естественно, наши романтические встречи, в пятизвёздочных ресторанах не остались незамеченными общественностью. Каждая была тщательно, неизвестно кем, незаметно для нас, задокументирована (видео, фотки) и выложена в сеть. В общем, ближе к рождеству, или вскоре после него, у нас с ЧжуВоном свадьба. Это народ так думает. Ну, может быть ещё у влюблённого джигита сходные мысли в голове бродят. Как говориться: и пусть с ним...
А кабинетик у хальмони ничего. Есть на что глаз положить. Куплю себе дом, тоже кабинетом обзаведусь. По большому счёту вопрос с домом уже созрел и даже начинает перезревать. У меня и у СунОк поменялся социальный статус. Я — медиазвезда... Кто скажет, что это не так, пусть первый бросит в меня камень! Онни с недавних пор президент благотворительного фонда. Да, у неё всё получилось. Пока мы там крутили попами с девчонками, СунОк развернула здесь активную деятельность. Не одна, конечно. Очень помог председатель Ким — отец ЮЧжин. Не по собственной воле, конечно, а по воле любимой дочери.
В общем, фонд заработал, его заметили СМИ. СунОк теперь тоже раздаёт интервью на права и налево. Видел я видео в сети. Ну, что сказать? Эволюционирует сеструха. Между первым выходом перед журналистами и последним — разница существенная. Нашла свой стиль в одежде и в манере держаться. Даже внешне изменилась. Такая вся из себя полна достоинства.
Первая акция фонда — спасение смертельно больной девушки, из-за которой всё и завертелось. Спасли. С девушкой всё в порядке, сейчас проходит реабилитацию. Всего благотворительный фонд 'Агдан' помог уже под сотню смертельно больным людям, у которых нет средств на спасительную операцию — это основная специализация фонда.
И вот две такие уважаемые в обществе кореянки, продолжают ютиться в одной комнате. Вопрос улучшения жилищных условий встал ребром. Первая мысль: всё, покупаю дом, огромный, с зимним садом и бассейном — деньги есть. Но... С домом я, всё же, решил не спешить. Сейчас покупать дом не имеет смысла. По некоторым признакам, и, по мнению мамы ЮнМи, у сеструхи появился оппа. Пока этот оппа нам не представлен. Но с большой долей вероятности представлен будет. А это значит, что в ближайшие полгода — год СунОк выскочит замуж и нас покинет — переедет к мужу. А вот этого я допустить никак не могу. Не хочу, чтобы сестра ЮнМи становилась затюканной невесткой. Я ей на свадьбу дом подарю — такая мысль мне и раньше в голову приходила. Это будет её (сеструхи) прикрытие на случай, если что-то пойдёт не так: мой дом — моя крепость! Ну и тогда же куплю дом нам с мамой. А пока поживём все вместе дружной семьёй. Насладимся, так сказать, по полной, обществом друг друга... пока есть такая возможность.
Хммм... Интересно, куда ведёт эта дверь напротив? В пыточную?.. Шучу. Наверняка за ней удобства. Блин. Чего-то пауза больно затянулась. Или хальмони ждёт, когда у меня в организме вещества усвоятся, которые волю подавляют? То-то у чая вкус какой-то странный был. О! Позу поменяла. Сейчас мозги промывать начнёт.
— Когда мне было почти столько же, сколько и тебе сейчас,— начинает без предисловий госпожа МуРан,— я без ума любила одного молодого человека... Эээ... Только дедушке не говори. Он у меня до сих пор такой ревнивый... Хорошо? — На полном серьёзе просит хальмони. С готовностью киваю, не забыв навести ушки под оптимальным углом к источнику звука.— Вот... Представь, оппа тоже любил меня. Но... Случилась одна неприятность в виде моей лучшей подруги, и мой оппа на этой неприятности взял и женился.
Хальмани, тяжко вздохнув, замолкает.
'Наверное, она мысленно выдирает этой неприятности все волосы по одному волоску,— думаю я,— ломает каждый пальчик на руках и ногах, и, как вишенка, на торте, проводит по её лицу своими холёными коготками, оставляя глубокие кровавые борозды...'
— Да,— как бы подтверждает мои догадки госпожа МуРан и продолжает: — Не скажу, что мне хотелось тогда умереть... Были, правда, проблемы с аппетитом, но это быстро прошло. Но что-то во мне... нет, не сломалось и не поменялось, а, скорее, сместилось. Времена тогда были совсем другие... Да и не во временах дело. Просто в этом мире выжить в одиночку женщине... девушке всегда очень и очень не просто. А добиться успеха в одиночку и того трудней. Невозможно. Я поняла, что мне срочно нужно выходить замуж. Бог с ней с любовью. Главное чтобы человек, который окажется рядом, был надёжной защитой и никогда не предал. Вот тогда я и посмотрела с холодным вниманием вокруг. Взгляд мой остановился на дедушке ЧжуВона. Ну а, женить его на себе было уже делом техники. Как видишь, выбор мой был очень и очень удачен.— Госпожа МуРан сделала характерный жест рукой, мол, смотри сама и продолжила: — А то, что с моей стороны не было любви — это не минус, это скорее даже плюс. Большой плюс! Почему? Да потому, что любовь — любому делу помеха. Будь это хоть бизнес, хоть творчество, хоть что...
Добавив во взгляд многозначительности, хальмони пристально смотрит мне в глаза. Блин! Вот так и знал, что меня в покое не оставят! Не мытьём так катаньем. Но не на того... именно, что не на того!!! напали. Не дамся!
Не дождавшись от меня никакой реакции, госпожа МуРан продолжает:
— А знаешь, что самое интересное, ЮнМи? — Задаёт она риторический вопрос и тут же на него отвечает: — Когда я родила сына, у меня появились чувства к его отцу. Да, да... Это правда. Не то, чтобы это была любовь, но где-то очень и очень близко. А когда появились внуки, я поняла, что как женщина я прожила долгую и счастливую жизнь.
Хальмони замолкает и вновь выставляется на меня, ожидая вопросов. Спокойно выдерживаю её взгляд и продолжаю молчать. Хальмони улыбается и задаёт вопрос:
— Синие глазки, не хотите спросить, к чему весь этот разговор?
Отмалчиваться глупо. В тон ей отвечаю:
— Не хотим. И так всё понятно.
— Понятно? Это хорошо... Тогда знай: ты первая девушка, которую ЧжуВон полюбил. По-настоящему! Я в курсе, что он делал тебе несколько раз предложение, и ты на все его предложения дала отказ... Не перебивай! — Опережает меня хальмони, когда я открыл рот, чтобы грудью встать на свою защиту. Поняв, что услышана, МуРан продолжает: — ЧжуВон очень тяжело перенёс твой последний отказ. Очень тяжело. Осунулся, глаза потухли... Он даже плакал. Да, да! Плакал!
Плакал он. Ага. Это я должен плакать, что какой-то озабочённый придурок, всеми правдами и неправдами пытается затащить меня в постель.
Госпожа МуРан берёт паузу и продолжает:
— Я тебя не осуждаю, ЮнМи. Ты в своём праве. Парень делает предложение девушке, девушка отказывает, они расходятся, через какое-то время каждый из них находит свою половинку и все счастливы. Обычная история. Но есть одно 'но'. Ты конечно же не знаешь, но в этой семье все мужчины... они однолюбы. Просто родовое проклятье какое-то. Брат моего мужа всю жизнь прожил один. Девушка, которую он любил, умерла в девятнадцать лет. Мой старший внук безнадёжно влюблён в замужнюю женщину. Никакие уговоры, ни угрозы лишить наследства не помогают. Видите ли, ему нужна только она... — Поджав губы, хальмони сердито смотрит на меня, как будто в несчастной любви брата ЧжуВона виноват я, только я и никто другой. Просверлив во мне пару дырок, МуРан продолжает: — Я не хочу, чтобы моего младшего внука постигла та же участь. Именно поэтому я и затеяла этот разговор. Скажи, ЮнМи, тебе противен ЧжуВон?
Тяжко вздохнув, отвечаю:
— Хальмони, я вас прекрасно понимаю. Вы предлагаете воспользоваться вашим положительным примером: стерпится — слюбится. Но вспомните, я с самого начала говорила и ЧжуВону, и вам, что замуж не собираюсь. Совсем. Я помолвлена со сценой, буду хранить ей верность и умру на ней. Чисто по-человечески мне жаль вашего внука. Но никакой вины я за собой не чувствую. Я не давала ни малейшего повода, чтобы он, как вы говорите, меня полюбил...
— Ни малейшего повода? — Перебивает меня хальмони.— Значит, поцелуй в твоём представлении — это не повод? Этим поцелуем ты посеяла искру. И вот теперь все мы пожинаем пламя.
Пффф... Вот и бумеранг вернулся, который я так беспечно зафигачил в никуда. И что теперь?
— Простите, хальмони, это была моя ошибка. Простите,— винюсь я, кланяясь настолько низко, насколько позволяет сидячее положение.
— А исправить ошибку не хочешь?
— Как? — Заглатываю я крючок.
— Выходи замуж за ЧжуВона.
Задумываюсь на пару секунд, затем, тяжко вздохнув, киваю и говорю:
— Хорошо, хальмони. Я выйду замуж за ЧжуВона и постараюсь стать для него хорошей женой. Для этого, наверное, всё-таки придётся бросить сцену... Что ж! Я брошу её, как не горько мне будет это сделать. Всю оставшуюся жизнь я посвящу семье. Я рожу вам правнука и двух правнучек и воспитаю их хорошими людьми. И когда у меня появятся внуки, так же как и вы, я надеюсь осознать, что как женщина, прожила долгую и счастливую жизнь.
На этом замолкаю, глядя прямо в глаза госпожи МуРан, в которых намешано чёрт знает что и тут же продолжаю:
— Это вы хотели от меня услышать, хальмони? Так не услышите!
МуРан сглатывает и дрогнувшим голосом задаёт вопрос:
— Что-то... как-то ты всё это сказала... Я так и не поняла, ты выйдешь замуж за ЧжуВона?
— Это невозможно, хальмони,— говорю я, всем своим видом показывая, что так оно и есть.
— Почему? — Следует резонный вопрос.
Блин! Вот пристала. Надо рубить всё с концами, чтобы больше к этой теме не возвращаться. Эх, прощай моя репутация. Надеюсь, дальше госпожи МуРан это не пойдёт.
— Хорошо,— говорю со скорбным вздохом,— вы, хальмони, вынуждаете меня сказать правду. Я... — Умело запинаюсь.— Я... Это... Ну... В общем, я — лесбиянка.
