— Они были чумой, почти уничтожившей изумрудный космос, — послышался тихий голос Дейва в динамике. Он слушал все, ведь не мог оставить свою воспитанницу без присмотра. Пусть он не корабль, но и у него была неразрывная связь с Мэнес. А ведь думал, что этого не произойдет. Видимо, возраст сделал его мягче. — Я ничего не берусь утверждать, но мне известна одна занятная история. Ее как-то рассказала мне Тхана-Ра.
— И что это за история, — Мэнес продолжала идти вперед. Если она ничего не путает, то сейчас самое время увидеть свет в конце коридора, но его не было. Ее ждала лишь темнота, а свет сейчас несли именно они. Вот только свет фонариков не сравнится с тем, который ей доводилось видеть раньше.
— Сначала начались шторма эфира: сильные, разрушительные, безжалостные. Затем живые корабли начали погибать один за другим. Их словно поразила какая-то болезнь, с которой никто не мог справиться. И эта болезнь передавалась другим обитателям космоса. И тогда, испугавшись, они начали убивать корабли. Планета за планетой. Стоило разразиться эфирному шторму, как становилось ясно, что это начало гибели для всех. Но в какой-то момент, все остановилось, затихло, но это было вестником еще большей беды. Все, кто погиб, возродились. Так появились некросы. Мертвый флот. Мертвые экипажи. Мертвые планеты. Кто-то боролся с ними, кто-то присоединился, считая, что лишь в этом спасение. Но в итоге эфир вернулся в спокойное состояние, а некросы ушли, не оставив следов. Это произошло внезапно, без видимой причины. И все поспешили позабыть о случившихся ужасах. Тхана считала, что некросы были болезнью, которую изгнал сам эфир.
— История ни о чем, — раздраженно бросил Охаб.
— Ну, не скажи, — медленно протянула Мэнес. Она могла создавать волнения в эфире, настоящие шторма. А что, если кто-то еще был способен на это? Да и мертвые корабли она вернула к жизни. Конечно, не так, как это у некросов, но все же.
— Ты что-то вспомнила? — осторожно спросил Охаб. Мэнес не была скрытной, просто она не понимала, что иногда мысли лучше озвучить.
— Нет. Просто подумала о том, что некоторые вещи из истории Дейва похожи на происходящее сейчас. А еще, — девушка судорожно вдохнула. — Еще, мы пришли.
Мэнес застыла в неровном дверном проеме, не решаясь сделать последний шаг. По большому счету, это ее последний шанс повернуть назад. Никто не осудит, не станет заставлять ее делать то, что не хочется, так что выбор у нее есть. Проблема в том, что этот выбор придется сделать именно ей.
— Дейв, — позвала девушка. На понимание и поддержку этого человека она могла рассчитывать в любой ситуации.
— Я здесь, — отозвался старый капитан, он будет наблюдать за происходящим до последнего. — Я никуда не исчезну, как и связь. Эниль об этом позаботиться.
Несколько секунд девушка молчала, пытаясь понять, что ее гложет, чего она хочет.
— Я ведь останусь собой?
— Прошлое в любом случае станет тяжким грузом, вне зависимости от того, каким оно было: хорошим или плохим. Но при этом оно не сможет поглотить тебя. Для меня ты останешься Мэнес, девушкой, которую я нашел на астероиде, которой дал имя. Даже если в прошлом ты сделала что-то ужасающее, для меня это не будет иметь никакого значения. Я и сам не безгрешен. Мое прошлое ты видела сама. Ну, а я... Я до сих пор ни о чем не жалею. Ты останешься собой, ведь для тебя все началось с нуля, а прошлая жизни не более чем опыт и знания.
— Спасибо, — девушка слабо улыбнулась. Ей стало намного спокойней, словно она окончательно приняла ситуацию. Не стоит бояться, ведь у нее есть те, кто ее любят, те, кто пойдет за ней до конца. Она ищет вовсе не себя настоящую, а утраченные знания.
Мэнес шагнула вперед. Зал душ ждал ее, и она готова была столкнуться с тем, что ее ожидало. Прошлое должно возродиться в ее памяти окончательно!
Мэнес: Должна хотя бы попытаться...
В тусклом свете всего трех фонариков хранилище душ выглядело невзрачным. Можно было различить лишь подрагивающие от движения воздуха очертания, какие-то неровные лини, но ничего конкретного. По гулкому эху, раздающемуся при каждом шаге, можно было понять, насколько огромно помещение, в котором они оказались. Что ж, этого следовало ожидать, ведь внутренняя энергосистема здания давно уже не функционировала. От нее вряд ли хоть что-то осталось, так что надеяться на то, что мистическим образом включится свет, не приходилось. Мэнес оставалось надеяться на собственную память, интуицию, ну или воображение, которое дорисует картинку в голове, как надо.
— Если верить результатам сканирования, — заговорила Антрара, действующая так, как ее учили. Она не нуждалась в распоряжениях или просьбах, сама осознавала, как и что делать, на что она в данный момент способна, а что выполнить не реально. — Здесь множество коридоров и разного рода ниш, но я бы не назвала это место библиотекой или складом. По строению оно скорее напоминает соты. Ну, или что-то вроде того. Для более детального исследования, к сожалению, у нас нет возможностей.
— Здесь безопасно, — заверила Мэнес. Ее глаза уже давно привыкли к темноте, а потому она не боялась идти вперед. К тому же, ее тянуло в определенную сторону. Противится этому желание, чем бы оно ни было, не было сил.
— Откуда тебе знать? — Охаб осторожно следовал от девушки, проявляющей непозволительную беспечность. Она словно до сих пор не осознала, где они находятся. Возможно, раньше это и было хранилищем душ, но теперь это опасные руины. В любой момент все может обвалиться, а они окажутся погребенными заживо.
— Здесь хранятся отпечатки. Это самое безопасное и спокойное место во всем хранилище, ведь сюда почти никто не приходил. Хуже было бы, если бы мы попали в зал извлечения.
— А что там? — не смогла сдержать любопытства Антрара. Было занятно иметь рядом кого-то причастного к событиям прошлого. Занятно, но в тоже время это пугало.
— В зале извлечения?
— Да.
— То, что сделает смерть болезненной и запоминающейся. Вы бы назвали это орудиями пытки. Мы называли это средствами извлечения души.
— Позже, ты сможешь описать процесс?
— Зачем? Ты не сможешь повторить без правильного оборудования и навыков.
— Оу, я не собираюсь это повторять, — тихо рассмеялась Антрара. — Сдается мне, это не совсем законно в наше время, к тому же для офицера Конфедерации порядка. Но, это интересно с точки зрения исследования новой культуры.
— Хорошо, расскажу, если не забуду, — кивнула Мэнес, хотя этого жеста ее спутница и не могла видеть. — Ну, или если вспомню. Сейчас в моей голове столько всего происходит, что я не уверена, что в нужный момент смогу найти нужную информацию.
Зал душ выглядел пустым и печальным. Здесь было собранно невероятное количество воспоминаний, знаний, мудрости, но все это оказалось бесполезным, не смогло помочь ее народу. Печально. Они стремились сохранить себя в веках, ради этого шли на великие жертвы, но в итоге все канули в забвение. Если бы жители планеты знали, что все так получится, стали бы они вести себя иначе? Вряд ли. Она же здесь и ищет прошлое, а потому все не напрасно. Эта мысль была весьма забавной и странно. Не может же быть, что все было лишь ради нее. В это Мэнес отказывалась верить.
— Ты уверенно двигаешься. Знаешь, куда идти? — Охаб, как ни пытался, не мог понять Мэнес. Она была не от мира сего и это раздражало. Ее невозможно было просчитать, понять, как и почему она поступит в следующий момент. Но именно это пробуждало интерес, заставляло пристально наблюдать за странной девушкой.
— Я иду туда, куда меня тянет.
— Это на физическом уровне? — сам не понимая зачем, спросил капитан. То, что невозможно объяснить, пугало даже его.
— Наверное, — пожала плечами Мэнес.
Она не просто не обращала внимания на своих спутников, но даже не замечала их присутствия. Все ее естество было переполнено трепета и восторга, она чувствовала, что совсем немного отделяет ее от ответов на все вопросы. Думать, говорить, что-то делать... Ничего этого не хотелось, Мэнес даже ноги переставляла на автопилоте. Хотелось верить, что ее звала собственная душа, что она сможет все узнать, не потеряв себя. Девушка снова и снова думала об этом, чувствуя, как эти мысли подавляют ее, подчиняют, не оставляя ничего другого. Это было похоже на безумие, зарождающуюся одержимость, но, даже осознавая это все, Мэнес не могла повернуть назад. Если струсить сейчас, она будет всю жизнь жалеть об этом. Они все шли и шли, неумолимо приближаясь к цели. Временами трубно было не споткнуться, не или не наткнуться на что-то, выпирающее из потолка или пола, из тонких перегородок, пересекающих все помещение. На первый взгляд, хранилище душ было построено совершенно нелогично и странно. Место использовалось непрактично. Но это было сделано не просто так. Души не должны соприкасаться никаким образом. Почему? Этого Мэнес пока не могла вспомнить.
— Здесь, — девушка застыла. Она точно знала, что нашла то, что искала. Оставалось лишь сделать последний шаг. — Отойдите на пару шагов и не приближайтесь, чтобы ни случилось.
— Может, тогда просветишь, чего ожидать? — Охабу хотелось хорошенько поколотить Мэнес. Она знала больше, чем говорила, но не торопилась делиться ценной информацией. Она даже не думала о том, что это нужно делать. Все ее действия были глубоко эгоистичны.
— 'Что бы ни случилось' — понятие размытое. Мы должны понимать, что приемлемо, а что нет в данной ситуации. Не факт, что все вообще сработает или ты не пострадаешь. Так что отвлекись от своих желаний и все расскажи по порядку. Ты не одна здесь, а потому должна думать не только о себе. Мы действуем вместе. Ты понимаешь меня? — капитан хотя и говорил спокойно, но в его голосе чувствовалось напряжение и власть. Он заставлял задуматься. — Мэнес?
— Да, — девушка чувствовала, что стремительно краснеет. Ей было жарко, а кожа покрылась липкой испариной. Что это еще за чувство такое? — Я понимаю. Я могу потерять сознание или начать задыхаться, могу кричать или хрипеть. Это не будет больно, но быстрый поток информации может вытеснять собственные мысли, переполнить голову. Потребуется время, чтобы привыкнуть.
— Ты это уже делала? — осторожно поинтересовалась Антрара, сомневаясь, что из этого хоть что-то выйдет. Они лишь потакали Мэнес. То, что она хочет сделать неосуществимо. Это просто невозможно!
— Не знаю. Правда, не знаю. А теперь, отойдите немного, мне потребуется больше места. Я должна... Должна хотя бы попытаться...
Отбросив все мысли и сомнения, что было весьма непросто, Мэнес сделала еще один шаг. Нужный ей отпечаток покоился в углублении пола, так что пришлось присесть на корточки. В этот самый миг девушка не думала ни о чем: ни о кораблях, ни о своем прошлом, ни о тех, кто отправился с ней в хранилище. Внезапно она погрузилась в некий транс и уже не могла полностью себя контролировать. Тело двигалось, словно само по себе. Так странно. Она словно смотрела на происходящее с разных ракурсов, видела все своими глазами, но в тоже время со стороны. Протянув руку вперед, Мэнес подняла то, что скрывало все эти годы хранилище. Слепок оказался маленьким пульсирующим сгустком, в мягкой оболочке. Он не был таким изначально. Его пробудило всего одно прикосновение, даже живого тепла не потребовалось. Пульсации усиливалась и все больше напоминала тревожное биение сердца. С губ Мэнес сорвался крик, а тело выгнулось дугой, конечности будто затвердели, потеряли всю свою гибкость. Это должно было быть больно, но она ничего не чувствовала. Все происходило будто и не с ней вовсе, и даже если с ней, то девушке было плевать на это. Воспоминания, знания уже поглощали ее, заполняя пустоту внутри.
Бурный поток информации был сродни шторму эфира, но он был не подконтролен Мэнес. Она тонула в нем, захлебывалась, а ее голова пухла, будучи не в силах выдержать такого объема. Память не проникала в нее постепенно, напротив, она видела, слышала и знала все и сразу. Это убивало, причиняя неимоверную боль, разрушая сознание. Боль стала самой сутью, заполонила все. Не было ничего кроме боли и звенящего одиночества. Она кричала, изгибалась, как одержимая, но реальность уже не имела никакого значения. Разум Мэнес оказался в ином месте, в некой мягкой и тягучей субстанции, полной чужих мыслей, воспоминаний, знаний.
Это не слепок ее души!
Как же так? Девушка ничего не понимала. Ее ведь тянуло именно к этому месту! Мэнес верила, что смогла найти себя и теперь выяснит, кем является на самом деле. Неужели она могла так ошибиться? Как же так? Если бы она могла, то разрыдалась бы, закричала! Но в этом месте чувства казались далекими и чужими, такими незначительными...
В этом должен быть смысл! Должен! Мэнес все глубже погружалась в чужие воспоминания, пытаясь среди множества тончайших нитей ухватиться за ту, что может оказаться полезной. Невозможно сразу принять весь объем чужой жизни, осознать ее и сделать своей частью. Каждый новый вдох, каждый миг менял ее реальность. Она видела события, которые происходили не с ней, во времена, давно забытые всеми. Мэнес будто становилась участницей событий чужой жизни, но при всем желании не могла контролировать этот процесс на что-то влиять. Былого не изменить!
Перед Мэнес простирался длинный пустой коридор, по сути всего лишь короб из металла и камня. Сверху мерцали панели с яркими лампами, а за спиной нарастало гудение. Девушке до боли хотелось обернуться, узнать, что издавало этот ужасающий звук, но владелец воспоминаний не нуждался в этом. Мэнес куда-то спешно бежала. Куда? Зачем? Ответов на эти вопросы не находилось. Оставалось лишь плыть по течению и наблюдать. Напряжение нарастало, а коридор терял свои очертания, все рябило, напоминая помехи при получении сигнала.
— Иликан! Поторопись! Ситуация критическая!
— Можно подумать, я не в курсе! — голос мужчины, в воспоминаниях которого она оказалась, звучал зычно и грубо. Даже оторопь брала от подобного. — А ведь я предупреждал! Говорил, что мы не готовы, но разве вы слушали?! Вам не терпелось возвыситься и стать богами!
— Это не так.
Неизвестный бежал позади, но поскольку Иликан не оборачивался, Мэнес не могла рассмотреть его. Но если судить по голосу, то он был молод и напуган.
— Вот только не надо мне рассказывать о торжестве науки и процветании всего изведанного космоса.
Впереди показался открытый проход, ведущий в нужное им помещение. Стоило увидеть его, как внутри все сжалось и затрепетало, но Мэнес не могла бы с уверенностью сказать, кому принадлежат эти эмоции: ей или Иликану. Все так быстро и непонятно, но, кажется, у хозяина воспоминаний были все основания злиться и негодовать. Они ворвались в просторную комнату, которую вполне можно было назвать командным центром. Всюду экраны, какие-то приборы, все сосредоточенны, но при этом чувствовалось напряжение. И снова у нее не было ни одной возможности осмотреться. Что-то происходило и это порождало страх, который можно было не просто почувствовать, но и увидеть.
— Что у нас?
— Показатели критические! Мы не можем стабилизировать состав вещества.
