Явик менял изображения, давал краткие пояснения и видел, насколько увиденное захватило присутствовавших в Зале нормандовцев. Интерес, и увлечённость возрастали скачкообразно. Это было приятно, но Явик отметил и напряжение, владевшее Чаквас и Бенезией, а также многими женщинами и девушками. Неудивительно, ведь то, что сейчас видели нормандовцы — жизнь обитателей планет, превращённых уходившими в Тёмный Космос Жнецами в пыль.
Обзорный формат позволял не углубляться в детали. Вполне можно было ожидать проявления недовольства, но для первого просмотра информации было вполне достаточно. Пришлось даже сокращать количество запланированных к показу роликов и кадров, иначе ознакомление затянулось бы на половину суток, а так только на четыре часа.
Нормандовцы выходят из Зала, возвращаются, кто-то уходит на вахту, кто-то заступает на дежурство, кто-то, сменившись, приходит в Зал и включается в просмотр. Зрители молчат, изредка поворачиваясь в креслах — большинство изображений и кадров, а также почти все ролики — трёхмерные. Есть те, кто встал — и пропал — Явик так настроил аппаратуру, что встававшие с кресел люди не разрушали целостную объёмную картину, не мешали другим, остававшимся сидеть зрителям, спокойно и беспрепятственно видеть то, что было запечатлено в кадрах и видеозаписях.
Общий план обзора был исчерпан. Теперь предстояло перейти к ознакомлению нормандовцев с обитателями столичной планеты. Дальше можно будет не останавливаться на многочисленных деталях.
Явик включил дополнительные проекторы и над объёмными картинами повисли виртуальные экраны, тотчас же заполнившиеся объёмными и плоскими изображениями — когда кадрами, а когда и видеороликами. Были среди изображений таблицы, графики, схемы. То, что было на виртуальных экранах, нормандовцы, находившиеся в зале, могли увидеть и на экранах своих наручных инструментронов — РЭБовцы позаботились о доступности информации Маяка, перебросив заранее отобранные пакеты данных на накопители и теперь обитатели фрегата получили богатую пищу для более детального ознакомления.
Коротко характеризуя каждую из более чем нескольких десятков рас, Явик видел, насколько это нравится нормандовцам — такого не видели даже иденцы. Маяк, благодаря присутствию Явика, представал перед нормандовцами не просто хранилищем информации, приёмником и передатчиком. Он приобретал значение средоточия памяти о погибших расах, входивших в состав Протеанской Империи, уничтоженной Жнецами пятьдесят тысяч лет назад по земному счёту времени. Запечатлённое в кадрах и роликах с каждой минутой становилось всё более понятным нормандовцам. Исчезала необходимость задавать вопросы и ожидать ответы.
Явик не сомневался — вопросы будут, но потом, после просмотра. А пока... Пока вокруг сидевших в креслах нормандовцев разворачивалась жизнь столичной планеты. Внешне — обычная: протеане работали, учились, отдыхали. И, в то же время — предельно необычная для разумных органиков, пришедших в галактику полсотни тысяч лет спустя. А точнее — в течение этого немаленького даже по космическим меркам срока — успевших стать очередными целями для Жнецов. Вне всякого сомнения — уже готовых к проведению новой Жатвы.
Формируя видеоряд, посвящённый столичной протеанской планете, Явик 'разгружал' себя и Маяк от необходимости затягивать продолжительность просмотра хранящихся в артефакте материалов. Воин древней расы стремился к тому, чтобы Маяк в понимании и восприятии нормандовцев перестал быть мёртвым грузом. Да, хорошо заметно, что земляне, турианцы и азари по-разному воспринимают предъявляемые кадры и ролики, но так ведь и должно быть: неодинаковость понимания — основа для независимого развития каждой расы.
Если на борту фрегата 'Нормандия' формируется интеррасовый экипаж, то знакомство с некоторыми материалами, сохранившимися в обнаруженном на Идене Маяке. Оно только усилит и улучшит глубинное понимание основ, делающих единство такого экипажа не виртуальным, а реальным.
Картины жизни центральной столичной планеты плавно сменились картинами жизни обитателей других главных планет Квадрата. Явик отметил нарастание интереса к увиденному и почувствованному со стороны большинства нормандовцев. Безотносительно к расе. Интерес, вероятнее всего, будет расти и в дальнейшем. Что-ж, на виртуальных экранах — немало новой информации, которая останется доступна для нормандовцев — и только для них — и после окончания просмотра. Да, можно было бы потом предъявить видеоряд, посвящённый предельно общему обзору каждой расы, входившей в состав Империи, но это займёт многие часы. Минимум — несколько суток практически непрерывной трансляции. До прибытия на Цитадель есть ещё время, но оно очень ограничено.
Андерсон, недавно пришедший в Зал Связи, как ощущал Явик, думает над тем, на сколько суток останется Маяк на борту 'Нормандии'. Командир фрегата-прототипа понимает, что рано или поздно 'Клинок Ярости' обнаружит пригодную для протеан планету и Маяк придётся передать колонистам. Это — протеанский артефакт первого, одного из наивысших, уровня значимости. Да, до момента физической передачи Маяка выжившим протеанам можно будет снять на накопители фрегата немало информации, но... Нормандовцы впечатлены. Теперь у них будет немало тем для обсуждений и разговоров, а главное — будет сознание того, что они объединены чем-то очень важным и многогранным, ценным и глубоким.
Женщины и мужчины, как отмечал Явик, изредка шёпотом обмениваются репликами, многие нормандовцы просматривают информацию на экранах своих наручных инструментронов, хотя гораздо больше внимания уделяют тому, что показывают виртуальные экраны и виртсреда, сформированная проекторами, установленными в Зале.
Обзор жизни на столичных планетах подошёл к концу через два с половиной часа. Количество виртуальных экранов резко возросло, изменилась и 'картинка' вокруг сидевших в креслах нормандовцев. Теперь Явик давал ещё более короткие комментарии, скорость смены 'картинок' виртсреды увеличилась, ведь надо было представить обитателям фрегата общий обзор галактики времён всевластия Протеанской Империи, пройдя в достаточно быстром темпе слева направо, следуя по достаточно точной и чёткой общей карте.
Изображение Квадрата — чёткое, детальное, объёмное, плавно и неспешно отодвинулось, сократившись в размерах, уступая место протеанской общей карте Галактики. Явик взглянул на часовое табло своего наручного инструментрона и перешёл к общему обзору галактики, стремясь избегать по возможности повторов. Частота смен кадров и роликов возросла, но нормандовцы отнеслись к повышению интенсивности представления данных с пониманием, убедившись, что протеанская империя была намного более населённым пространством, чем знакомая нынешним разумным органикам исследованная часть Галактики.
Реплики почти стихли, зрители и слушатели убедились, что материалы, демонстрируемые на виртуальных экранах, они смогут просмотреть в любое удобное время позднее, что позволило Явику сократить количество активных экранов до пяти-шести штук и более подробно характеризовать 'картинки', формируемые виртпроекторами.
В финале Явик уделил около сорока минут показу самых востребованных сценариев использования сети Маяков жителями Империи. Это вызвало неподдельный интерес инженеров и техников. Огромные объёмы передаваемой, хранимой, принимаемой и обрабатываемой информации впечатлили всех нормандовцев.
Явик, давая короткие чёткие пояснения по мере смены кадров и видеороликов, отмечал, что основная цель показа достигнута. Маяки перестали быть для нормандовцев неизвестными простыми, где-то даже примитивными артефактами. Единство информации и её носителя позволило протеанину ответить на многие вопросы нормандовцев прежде, чем они были озвучены.
Виртпроекторы отключались постепенно — уровень за уровнем. Чётче и осязаемее становились привычные для обитателей фрегата стены, потолок, пол Зала Связи. Зрители не торопились обмениваться репликами и покидать кресла.
Явик ушёл из центра Зала, снял поле невидимости, остановился у двери, чуть распахнув створки. Когда шли завершающие 'картины', он с помощью мыслеобразов попросил нормандовцев обдумать увиденное, услышанное и почувствованное. И только потом — задать вопросы. Возражений не последовало.
Выходившие из зала нормандовцы благодарно кивали Явику, в их глазах исчезали признаки опаски и страха. Протеанин переставал быть только воином, жестоким и суровым. Теперь, благодаря сохранённой в Маяке информации, предъявленной в виде целостного видеоряда, обитатели фрегата смогли узнать протеанина глубже и полнее.
Адамс с коллегами и Ингвар с помощниками остались в Зале, занявшись демонтажом аппаратуры и кабельного хозяйства. Явик снова спустился в трюм, открыл контейнер с Маяком и отключил кабели, убедившись, что никаких сбоев в работе систем артефакта не возникло.
Техники и инженеры завершили проверку оборудования Зала Связи, отметив, что сопряжение было выполнено нормативно и нагрузка не повредила системы и компоненты инфраструктуры Зала.
Протеанин не спеша дошёл до двери своей каюты. Его никто не останавливал, не задавал никаких вопросов. Идя по коридорам, лестницам, Явик отмечал, что увиденное, услышанное, почувствованное побуждает нормандовцев задуматься и постараться ответить на многие вопросы самостоятельно.
Дверь каюты встала на место. Темнота... Привычная и обычная. Странно, но усталость не ощущалась, хотя... Встреча с Маяком после пятидесяти тысяч лет анабиоза... Кажется, это можно назвать важной ступенькой... По меньшей мере, нормандовцы теперь понимают что такое Маяк гораздо лучше.
Надо будет поговорить с Найлусом и Сареном — что бы кто ни говорил, Маяк относится к компетенции Спецкорпуса, значит, с ними придётся обсуждать многие вопросы гораздо более конкретно. И есть значительная вероятность, что у Сарена с Найлусом есть важная информация. Похоже, что Сарен и Найлус готовы рассказать об оппонентах Турианской Иерархии на Дальних Пределах. И вполне вероятно, что боестолкновения с ними заинтересовали некоторых высших чиновников Цитадели. Не только, кстати, Советников. Странно, но чиновники в этот раз совершили доброе дело — разрешили реализацию проекта, целью которого стала масштабная эвакуация представителей почти всех известных рас разумных органиков далеко за пределы нашей Галактики.
Бенезии надо будет передать часть материалов о протеанах, которые остались 'за рамками' показанного в Зале Связи. К тому, что содержалось в накопителях Маяка надо добавить то, что было размещено в накопителях саркофага и тогда получится неплохая подборка. Матриарх азари будет удовлетворена.
Присев в кресло, Явик позволил себе на несколько минут замереть и расслабиться. Наверное, многие разумные органики снова пришли бы к выводу, что он заснул, но даже в таком 'полуотключённом' состоянии протеанин легко читал мысли нормандовцев и слышал их разговоры. Да, зрители возвращались к обычной работе и службе, но увиденное и услышанное в Зале Связи побудило их задуматься о многом.
Утро, день, вечер. Древние космонавты любой расы, наверное, в первые несколько десятков раз преодолевая атмосферный щит своей планеты, были вынуждены привыкать к тому, что в космосе — всегда темно. Здесь нет возможности увидеть привычные восходы и закаты, нельзя отличить ясный день от пасмурного. Много чего нельзя. Со временем понимали, что для космоса их потуги познать гигантские пространства со всем их разнообразным содержимым — слишком малозначащи, если не смешны. И всё равно продолжали попытки, стремясь улететь выше, пролететь дальше, увидеть больше. Наверное, так и надо, иначе трудно пояснить даже в первом приближении, зачем органическим существам был дан разум и в придачу — свобода воли.
Может, он слишком многого хочет от нормандовцев? У них предостаточно других проблем, хотя... Ладно, надо просто расслабиться чуть больше, может, пришло время вспомнить, что ему много лет. По протеанскому счёту — гораздо больше тысячи. Да и по земному тоже. А возраст... Это не только опыт и мудрость, но и усталость. Физическая, моральная... Да какая угодно. Тем более — после пятидесяти тысяч лет криостазиса с анабиозом.
Глаза закрылись. Сначала — те, что расположены дальше от носа, затем — те, что ближе. Почти полное расслабление. Возможно, что надо снова научиться спать, хотя... Впереди — снова война со Жнецами. Которая... вот ведь приучили годы Противостояния именно так чаще всего думать... Может начаться в любую секунду. И потому... вряд ли удастся полностью вернуться к мирным настройкам.
Надо отдохнуть, а потом... Потом надо встретиться с Найлусом и Сареном. Похоже, будут очередные сложности...
Явик, Найлус, Сарен. Разговор в салоне турианцев
Выйдя из Зала Связи, Найлус и Сарен спустились по лестнице и подошли к дверям своего салона. Старший Спектр отметил задумчивость младшего, потому не стал ничего говорить, пропустил Найлуса вперёд, подошёл к креслу, сел, откинулся на спинку кресла. Найлус остановился у иллюминатора, закрытого бронезаслонкой. Несколько минут тишины показались обоим турианцам совершенно естественными и необходимыми.
— Явик снова сумел нас удивить, — тихо сказал Крайк.
— Думаю, дело не в удивлении, Най, — негромко ответил Сарен. — Ему, единственному, оставшемуся 'на свету' протеанину, необходимо было убедить нас всех в том, что Маяк ни в коем случае нельзя сдавать цитадельским сидельцам — Советникам и связанным с ними, а точнее — подчинённым им — умникам — разумникам. — Артериус сделал короткую паузу. — Думаю также, что он прекрасно понял: Маяк — компетенция Корпуса Спектров. Потому он хочет, чтобы именно Корпус, как структура, наименее ограниченная расовыми и межрасовыми законами, помогла ему забрать у умников-разумников Цитадели имеющиеся у них Маяки.
— Убедить-то он нас и убедил. Возможно, убедил меня, — ответил Найлус. — Только как мы за считаные часы перевоспитаем руководство Корпуса, Сар? Опять будем рассчитывать на могущество Явика?
— А ты думаешь, что готовя такой показ, Явик не провентилировал ситуацию, которая может сложиться с момента нашего прибытия на Цитадель? — спросил Артериус. — Уверен и даже убеждён, что протеанин просмотрел ситуацию так, как недоступно нам всем, включая, естественно, азари-матриарха и всех землян. Старшая Раса. У него, как чистокровного протеанина, можно сказать, в подчинении была сотня рас, в то время как Советники и с чуть больше чем десятком далеко не всегда справиться могут. И только благодаря тому, что подчинение было достаточно полным, протеане не сдались, а сумели воевать столетиями, Най. Я не уверен, что у нас у всех хватит ресурсов и желания воевать хотя бы десять лет. Вот не уверен и всё.
— Твоя неуверенность имеет основания, — согласился Найлус. — Но тогда... Речь идёт не о нескольких часах стоянки на Цитадели. Опять неясности со сроком стоянки.
— У людей тоже есть выражение 'действовать по обстоятельствам', Най. — Сарен крутнулся в кресле. — Здесь оно тоже будет весьма точно определять сценарий, по которому нам всем придётся действовать с момента постановки фрегата на внешний рейд у Станции. Я знаю, что Ингвар просчитывает множество вариантов действий, но основа этих вариантов едина — нам всем на Станции найдётся дело.
