— Отлично. Одного, конечно, мало, но это уже начало. Вообще-то я собирался предложить тебе воспользоваться услугами специального агентства, предлагающего за деньги своих наемников, но в таком деле личное знакомство со своими телохранителями может оказаться даже полезней. Во всяком случае преданность к тебе их явно будет больше. А как он в плане бойцовых качеств?
— Один из лучших воинов, что я видел. Но тут есть загвоздка. — нахмурился я. — Моего друга сперва надо отыскать. Я не знаю его нынешнего местонахождения.
— Не проблема. — спокойно заявил шут. — Как его зовут?
— Кристоф фон Леф.
— Найду. Завтра утром уже буду знать, где он нынче обитает. Могу и раньше, если сильно надо. — предложил Джокер.
— Нет. Завтра приемлемо. Тем более, что мне уже пора обратно в мир игроков. — заметил я.
— В таком случае предлагаю завтра здесь и встретиться. — резюмировал шут.
— Согласен. — слегка колеблясь, я продолжил. — Слушай, из разговора это и так понятно, но я все-таки хотел бы услышать это от тебя. Ты ведь пробудившийся?
— Ммм. — на секунду задумался фигляр. — Никогда раньше не слышал этого термина, но кажется понимаю, что он означает. Хоть это и безмерно глупо звучит, но да, я пробудившийся.
— Хорошо, — кивнул я. — В таком случае до завтра.
— До завтра. — попрощался со мной Джокер. — Да, и постарайся не обижаться на меня за мои шалости. — добавил он, опустив глаза. — Статус обязывает. Мне ведь тоже надо как-то зарабатывать очки мастерства.
— Какие шалости? — не понял я, но бог шуток уже исчез. Растворился в воздухе, словно какой-то чужак. Зато перед глазами у меня появился новый конвертик.
"На вас наложен божественный дебаф "Вонючка"
Продолжительность — 1 час игрового времени
Эффект: от вас исходит неприятный запах, ощутимый всеми на расстоянии в пять метров."
Не успел я прочесть сообщение, как услышал, что кого-то за соседним столиком тошнит. Одновременно с этим кто-то закашлялся уже с другой стороны. Отовсюду стали слышны возгласы, ругательства и крики разошедшихся животных.
— С какого рожна я только что протрезвел? — этот выкрик был, наверное, самым цензурным из всех. — И что это так воняет?
У мужчины, кричавшем это, в глазах стояли слезы. И не понятно, то ли это от того, что ужасный запах резал глаза, то ли от того, что выпивохе было ужасно жаль зря потраченных денег.
К слову я никакой вони не чувствовал, хотя, очевидно, стоял в самом ее эпицентре. Хоть за это стоит сказать спасибо божественному шутнику. Впрочем, он все равно услышит от меня парочку нелицеприятных гав-гав.
Источник зловония отыскали быстро. Должно быть, по концентрации упавших в обморок на квадратный метр. Ну еще и мухи, налетевшие вдруг, чуть ли не сложились стрелочкой, указывающей на меня. Так же быстро, как нашли, меня выгнали из питейного заведения. Хорошо еще без рукоприкладства. Но это скорее всего из-за страха, что запах может приклеится к ним от любого прикосновения. Вступать в конфронтацию с посетителями трактира я не стал, и покорно вышел на улицу. Вслед за мной неслись проклятья на всех животных языках.
Но и на улице я задерживаться не стал, а быстренько переместился в Реал. Не только потому, что опасался новых нападок со стороны жителей Халфмана, но и из-за того, что боялся гнева матери чернокнижника за поздний приход домой.
На счастье, с палкой у саркофага меня никто не дожидался. Женщина, по словам всезнайки Димы, заболталась со своей подругой по видеофону. А отца семейства дома еще не было. Судя по тому, что прошлую ночь в апартаментах он не ночевал, можно было сделать предположение, что и сегодня не явится. Я немного удивился спокойному отношению младшего ребенка в семье, припоминая его слезы из-за ссор старших, но он сказал, что за отца не беспокоится, так как тот куда-то там ему "звонил" и заверил, что с ним все в порядке. Еще брат ПавеЛителя предупредил, что мужчина ругался на меня за то, что я не "беру трубку", но я лишь отмахнулся от его предостережения, как всегда, когда не понимал, о чем речь.
Вечер в Реале прошел спокойно, а вот утро принесло мне новый неприятный сюрприз. Когда я сонный пересекал коридор на пути в умывальню, наткнулся на хозяйку жилища в весьма странном состоянии. Она брела по тому же коридору, словно бы пребывая под действием какого-то заклинания. Было ясно одно — мысли ее далеко от этого места, а я не знал, привлечь мне ее внимание, или лучше проскользнуть мимо. Наконец женщина сама меня заметила, правда уже тогда, когда чуть ли не уперлась в меня.
— Паша? Доброе утро. — Улыбка, мелькнувшая на ее лице, была вымученная. — Извини, я немного задумалась и не заметила тебя.
— Ничего страшного. У тебя все в порядке? — добавил я все-таки после короткого размышления.
— Да, да. Все нормально. — Прозвучало это нарочито легкомысленно. Даже Дима углядел бы фальшь в ее голосе. — Просто сон дурацкий приснился. — махнула она рукой. — Представляешь? Снилось, будто я лежу в роддоме, и мне в первый раз приносят тебя после твоего рождения. Я беру на руки маленький сверток, открываю его, а там не ты. Там чужой ребенок. Я пытаюсь отдать ребенка акушерке, прошу принести мне моего, а она только злобно смеется надо мной.
Кажется, от этого рассказа меня проняло больше, чем саму женщину от ее сна. По позвоночнику пробежал холодок нехорошего предчувствия. Местный бог сновидений должно быть точно не на моей стороне, раз посылает матери чернокнижника такие недвусмысленные знаки. А я ведь даже, если мне не изменяет память, ни с кем из местного пантеона не сорился.
— Как я и говорила: дурацкий сон. Но он был такой живой, такой... — женщина поджала губы, подбирая правильное слово. — Эмоциональный. Что я проснулась вся в холодном поту. А ты чего такой бледный? — переключилась она вдруг на меня. — Не заболел? Живот болит? Может съел что не то?
— Все в порядке. — На каждое ее предположение я отрицательно качал головой. Улыбка моя была, наверное, такая же вымученная, как и ее в начале разговора. — Сейчас схожу умоюсь — и все пройдет.
Отделаться от родительской опеки мне все же не удалось. Сперва меня напоили каким-то лекарством, потом накормили специально приготовленным для меня бульоном, а в конце попытались уложить обратно в постель, но тут уж я не дался. Все бы ничего, если бы не одна мелочь. Все эти манипуляции женщина проделывала с явной заботой, но иногда ее взгляд, останавливаясь на мне, становился каким-то чужим и странно задумчивым, будто она пыталась что-то вспомнить, или словно раз за разом вновь проигрывала у себя в голове злополучный сон. Этот холодный взор мне настолько не нравился, что хотелось сбежать от его хозяйки и при этом не обязательно в Атравель. Но я не подавал виду и терпел. Если у нее появились сомнения на мой счет, то дела мои совсем плохи.
Наконец со всеми пунктами утреннего моциона было покончено, и я снова был предоставлен самому себе. Мать ПавеЛителя нехотя отпустила меня из-за стола, зная, что я сразу же направлюсь к капсуле.
— Я знаю, Паша, что мы спорили об этом уже много раз, но тебе надо меньше играть в эти твои игрушки. Лежишь в этом ящике, как в гробу, без движения. — Я открыл рот, чтобы возразить, но женщина остановила меня, подняв ладонь. — Да, я читала буклеты. Специальное ложе не дает мышцам атрофироваться. А виртуальность даже полезна для мозга, стимулируя многие его отделы. Но без меры вредно даже лекарство. А ты слишком много времени проводишь в этом своем виртуале. Наверное, тут есть часть и моей вины. Я не уделяла вам двоим достаточно времени. Собственные проблемы, работа, ваш отец — все это отодвинуло заботу о вас на второй план. Но я признаю свою ошибку и постараюсь ее исправить. Сегодня можешь играть до обеда, а после мы прихватим твоего брата, и все вместе отправимся в развлекательный центр.
Не знаю, что это такое, но Дима, сидящий рядом за столом, не выразил по этому поводу особого восторга. Обо мне и говорить было нечего. Я лишь кисло улыбнулся и встал из-за стола.
— Кстати, туда же на лето устроился работать твой одноклассник? Можем и к нему заглянуть. — как бы между прочим предложила женщина, заглядывая в мое лицо. Надеюсь, мне удалось удержать на нем безразличие. — А то ты совсем забросил общение со своими сверстниками.
К капсуле я направился чуть ли не бегом. Возможно я сгущаю краски, но все очень плохо. Очень уж мне не понравились взгляды, бросаемые на меня матерью чернокнижника. Нужно попасть на Полигон разработчиков уже сегодня.
На месте встречи я оказался первым. Впрочем, долго ждать бога шуток не пришлось. Скорее всего он отслеживал мое появление. Я лишь успел войти в трактир, кивнуть хмурому бармену (неприятный запах успел развеяться, но память о нем — нет) и усесться за столик, как Джокер был уже тут как тут.
— Все нужно сделать уже сегодня. — сказал я ему вместо приветствия. — Меня могут раскрыть в Реале.
— Понятно. — не особо эмоционально отреагировал фигляр. — В принципе устроить все сегодня возможно, но тогда придется действовать без нормальной подготовки.
— Плевать. — заявил я. — Справлюсь и сам.
— Не-не. — помотал пальцем из стороны в сторону Джокер. — Без охранного сопровождения я тебя не отпущу. Это даже не обсуждается, учитывая, что нам придется действовать впопыхах. Плохо только, что вы еще не сработаны между собой, но это тоже можно свести на нет, если у тебя получиться убедить твоего друга присоединиться к нашей затее. Ты ведь с ним раньше работал?
— Да. — подтвердил я. — А ты нашел его?
— Конечно. Я ведь говорил, что найду. — пожал плечами шут.
— Тогда почему мы все еще здесь? — от стресса совсем забыл я с кем разговариваю. — Отправляемся!
К счастью бури не последовало. Джокер только предельно хмуро на меня взглянул.
— Разкомандовался он тут. — проворчал под нос бог шуток и повернулся к трактирщику. — Любезный, советую на сегодня закрыть это заведение.
Ни хозяин питейной, ни я не успели поинтересоваться причиной подобного совета. Как только фигляр высказал свое пожелание, у меня на мгновенье закружилась голова, а через секунду мы с ним уже стояли посреди улицы какого-то города. Явно не Халфмана. Эта улица была мощенной камнем, хотя, судя по состоянию дороги, наверное, еще при старой империи. Тем не менее, чище в этом городе было ненамного, чем в том, который мы только что покинули. Хоть последний и был шахтерским городком и жуткой провинцией.
— Где это мы? — спросил я, оглядываясь по сторонам.
— Блэквотер. Столица Девятого королевства. — огорошил меня шут.
ПавеЛителя вообще мало где любят, но вот в Тридевятом королевстве ненавидят до коликов в животе. Я успел в этом убедится, когда мне пришлось пробираться из Диких территорий в более цивилизованные земли. Столица этого королевства была вообще последним местом, куда я желал бы попасть, по крайней мере до тех пор, пока не сбагрю это тело обратно владельцу и не верну свое. Впрочем, обряд очищения Моники, кажется, решил для меня эту проблему. Моя репутация здесь поднялась хоть и не до нейтрального значения, но по крайней мере до тех цифр, при которых стражники на улице при виде меня лишь сплевывали на землю, а не пытались утыкать всем, что было у них в арсенале.
Да-да. — неправильно понял Джокер мои вскинутые от удивления брови. — Эта дыра — столица королевства. А на деле жуткое захолустье. Я думал, ты бывал в Девятом королевстве.
— Был проездом пару раз. — нехотя ответил я, вспоминая деревню Миранды. — Но в большие города не заглядывал. Кроме одного раза. Но тогда я был не в том состоянии, чтобы спрашивать название города или интересоваться его благосостоянием.
— Понимаю. — сказал шут, хотя явно не понял. — Пойдем, нам сюда. Твой друг неподалеку.
Джокер повел меня проулками, следуя одному ему известному пути. Я перестал глядеть по сторонам уже через пару поворотов. Везде было одно и то же: серые, обшарпанные, кое где осунувшиеся дома; латанные, а порой и вовсе дырявые крыши; черные, пустые окна; грязные тротуары и стены; и колючие, но какие-то уставшие, людские взгляды. Атмосфера здесь царила еще та. Даже Халфман, по сравнению с этим местом, казался светлым городком с милыми жителями. Не вериться, чтобы столица королевства могла быть настолько плоха. Может это просто самый неблагоприятный район города? Интересно, что здесь забыл Кристоф фон Леф. Единственной мыслью, которая напрашивалась сама собой, было то, что он от кого-то здесь скрывается.
— Слушай, а почему ты посоветовал тому трактирщику на день закрыть заведение? — Любопытство все-таки взяло надо мной верх, да и молча идти надоело.
— Потому что сегодня любое пиво, которое он подаст посетителям, окажется кислым. — ровным голосом ответил шут. — Я всего лишь беспокоился о его здоровье. Завсегдатаи его таверны еще тот контингент.
— Какая забота! — Без моего желания на лице у меня появилась ухмылка. — Интересно, кто же тот злодей, что испортил бедному бармену все его напитки?
— Поправка: он испортил не напитки, а самого бармена. — все так же совершенно монотонно, без малейшего намека на веселость в голосе, ответил бог шуток. — На нем висит дебаф, который завтра уже развеется. А пиво его в порядке, оно будет портиться только в том случае, если трактирщик будет его сегодня кому-то подавать.
— А, так это другое дело! — скорчил я хитрую мину.
— Не смотри так на меня. — скривился фигляр. — Я ведь говорил: я бог розыгрышей и глупых шуток. Это мое естество. Мне приходиться следовать этому образу, даже если мне самому мои проделки нисколько не кажутся забавными или веселыми. Ты хоть раз видел, чтобы я смеялся над ними или хотя бы улыбнулся?
— Вообще-то нет. — тут же посерьезнел я. — Я не видел, чтобы ты смеялся ни над ними, ни над чем-либо еще. Ты самый угрюмый клоун, которого я видел.
— Как будто ты много клоунов видел в этом своем лесу. — фыркнул Джокер.
Очередной проулок вывел нас к нескольким, стоящим в ряд, складским помещениям. Чем-то мне это напомнило склады Саммервуда, где однажды мне "посчастливилось" побывать. Правда, что удивительно, мусора и вони здесь было поменьше. Зато рабочих было куда как больше. Разумные многих рас носили объемные тюки на своих плечах, толкали перед собой небольшие тачанки или понукали делать это тягловой скот.
— Вон твой парень. — остановившись, Джокер указал на одного из грузчиков, носившего тяжести возле второго по счету склада.
— Ты уверен? — На всякий случай я присмотрелся к нему, хоть лица или справки с такого расстояния было не разобрать. — Я ожидал увидеть рыцаря королевства где угодно, но точно не работающего грузчиком на складах в этих трущобах.
— Ты назвал мне имя, — невозмутимо пожал плечами шут. — Я отыскал тебе Кристофа фон Лефа. Другого разумного с таким же именем нет. По крайней мере, я не нашел. Так что на твоем месте я бы все-таки убедился. Люди, знаешь ли, меняются.
— Рубить тот бор! Кажется, это и вправду он. — Сбросив груз, работник сделал знакомое движение рукой. Разминал кисть, словно держал в ней клинок. — Что он тут делает?
