...Один щелчок пальцев; единственное мысленное усилие отделяло его от безоговорочной победы, а противниц от поражения. Но это означало бы перед самим собой признаться в слабости, глупости и прочих неприятных деталях своей личности.
"И даже если об этом больше никто не узнает, я буду всё помнить. А худшего врага себе и придумать сложно", — мысленно ухмыльнулся Дискорд, поднимая грифонью лапу со сведёнными пальцами.
...Кроме того, он ужасно устал быть один.
Щёлк!..
...
— Селестия? — появившись в просторном светлом зале, оказавшись сидящей в удобном мягком кресле, Найтмер Мун посмотрела на белую аликорницу, появившуюся справа от неё.
— Луна? — в свою очередь спросила Каденс, возникшая слева от иссиня-чёрной кобылы.
— Найтмер? — вскинулась принцесса дня, секунду назад раздумывавшая о том, что ещё можно слепить из облака, чтобы занять свободное время (всё же необходимость ничего не делать откровенно угнетала натуру старшей кобылы).
— Каденс? — тёмно-синяя пони посмотрела сперва на розовую аликорницу, а затем и на Владычицу Кошмаров. — Найтмер, Селестия?
— Каденс— Луна? — обернулась на них прародительница лунопони.
— Дискорд! — воскликнул драконикус, стоящий на сцене за трибуной. — Вы долго это собираетесь продолжать?
— Что это значит? — нахмурилась иссиня-чёрная кобыла, устремляя взор прищуренных глаз на драконикуса, при этом не пытаясь встать со своего места из-за понимания, что прямое противостояние сейчас принесёт только вред.
— Где мы? — в тон дочери спросила принцесса ночи.
— Почему мы здесь? — задала более правильный вопрос Селестия.
— Где Шайнинг, Твайлайт и Цирконий? — потребовала ответа розовая кобыла.
Стук деревянного молоточка разнёсся по помещению, а Дискорд, облачённый в накрахмаленный парик и мешковатое одеяние потребовал:
— Тишина в зале суда. Гхм... Я хотел сказать — наград.
— Дискорд, если это какая-то попытка нарушить правила... — начала угрожающим тоном Мун.
— То вы ничего не сделаете, — хищно усмехнувшись, отозвался драконикус. — Впрочем, скоро всё это прекратится, а потому — не тратьте моё время попусту. Хм... Чего-то не хватает. Точно! Слишком мало зрителей.
Отложив молоточек, драконикус взмахнул передними лапами и щёлкнул когтистыми пальцами, из-за чего вспыхнули разряды молний, прозвучал раскать грома, где-то на фоне заиграл орган. Едва же четыре кобылы проморгались, как увидели рядом и позади себя новые кресла, расставленные рядами, где сидели ошеломлённые, растерянные, удивлённые дневные, ночные и лунные пони. Все они оглядывались, восклицали, окликали друг друга...
— Тишина в зале наград, — вновь провозгласил дух хаоса, во время очередного удара молотком превратив и его, и трибуну в штатив с закреплённым на нём микрофоном. — Приветствую вас, жеребцы и кобылки, на первом и нерегулярном вечере наград имени Дискорда Великолепного. Сегодня мы с вами определим призёров в наминациях на звания самых поньских пони Эквестрии. Устраивайтесь поудобнее и слушайте: мы начинаем!
Свет в зале погас, погружая собравшихся в темноту, которую разрезали лучи разноцветных прожекторов, скрестившиеся на сцене. Одетый в строгий костюм дух хаоса постучал по микрофону и прокашлялся, развернул свиток, возникший в воздухе перед ним и прочитал:
— В номинации на звание хранителя Элемента Верности третье место занимает... Шайнинг Армор! — на возникшем позади Дискорда экране появилось изображение белого жеребчика, улыбающегося публике с фотографии... из жеребячьего сада. — С первых осознанных лет жизни мистер Армор стремился следовать принципам чести, доблести и благородства; бесстрашно вступал в неравные битвы с хулиганами, дабы защитить обиженных и угнетённых; когда же подрос и выучился правильно выговаривать все звуки, захотел стать гвардейцем, отдав свою верность сперва долгу перед страной, а затем и принцессам. Сейчас же он верен в первую очередь сразу пяти кобылам, одна из которых — мать, вторая — сестра... Ну а об остальных я умолчу. Шайнинг Армор — третье место в номинации Хранитель Верности! Гхм... Аплодисменты.
Сперва неуверенно, но затем чуть громче пони, не понимающие того, что здесь происходит, стали стучать передними копытцами друг об друга.
— Прародительница, что нам делать? — спросила Фреон, оказавшаяся позади Найтмер Мун.
— Пока — ничего, — тихо ответила иссиня-чёрная аликорница. — Я не знаю, что он задумал, но пока мы все находимся здесь и драконикус занят своей игрой, у... наших знакомых больше шансов на успех.
— Улыбаемся и хлопаем, — согласно подтвердила Селестия. — Передайте всем.
— Второе место в номинации Хранитель Верности занимает... Цирконий! — после непродолжительной паузы, выдержанной ради большего эффекта, воскликнул дух хаоса, позади которого изображение сменилось на означенную лунопони. — С малых лет она восхищалась прародительницей своего народа, с интересом слушала истории о становлении цивилизации, мечтала стать одной из тех, кто вместе с Найтмер Мун явится на Эквус и вступит в бескомпромиссный бой с Императрицей Селестией, в котором выступит мечом и щитом для иссиня-чёрной кобылы. С возрастом эти мечты поугасли, трансформировались в желание защитить наставницу... Сейчас же, окончательно повзрослев, она понимает истину: любить лучше чем воевать.
С последними словами изображение сменилось на увеличенную фотографию, где все присутствующие узнали трёх пони. Несмотря на ситуацию, при виде этого из зала раздались вздохи, хихиканье, а принцесса любви вовсе залилась смущённым румянцем.
— И первое место, с отрывом в полшага на крутом повороте... занимает Флаттершай Бриз! — воскликнул дух хаоса, указывая львиной лапой на изображение жёлтой пегаски с розовой гривой, которая прижимала к себе белого кролика и смущённо улыбалась. — Социальная неловкость? Страх перед монстрами? Осознание того, что её первые близкие пони — плоды жеребячьего воображения? Всё это не имеет значения для смелой кобылки, ради других готовой идти в огонь и воду, бросать вызов чудовищам, магическим явлениям и самой логике!.. Она получает приз — Хранитель Верности!
На этот раз стук копыт был куда более оживлённым, да и звучащие из зрительского зала голоса оказались смелее. Сам же ведущий прокрутил свиток и уже приготовился читать дальше, как рядом с ним возник будильник, начавший пронзительно звонить.
— Тц, — хлопнув по кнопке выключения грифоньей лапой, Дискорд разочарованно вздохнул и откинул ненужные уже предметы, после чего взглянул на зрителей. — Похоже, что наше шоу подходит к концу: пони уже добрались до Древа Гармонии, а это значит... что я не успеваю раздать остальные призы. Однако же в последние секунды своего царствования, как истинный злодей, ваш непокорный слуга должен заявить: "Я ещё вернусь и отомщу!". И ещё одно, кобылки: это было действительно весело.
В следующую секунду, прежде чем кто-либо успел что-либо сказать или сделать, радужная волна накрыла пространство, заставляя мир закрутиться, сжаться в точку, а затем вновь вернуться к привычному состоянию. Пони, выпавшие из вращающейся в небе воронки, обнаружили себя перед Замком Ночи, среди домов городка бэтпони, где не осталось ни единого следа от тумана, а в небе светило тёплое солнце.
— Прародительница, я... — начала было говорить Фреон, подойдя к оглядывающейся Найтмер Мун.
— Беги, — не став дослушивать просьбу, махнула крылом Владычица Кошмаров.
Сестра Войны благодарно улыбнулась и сорвалась с места, стремительно уносясь туда, где чувствовала присутствие знакомых пони.
— Поспешим, — ещё одна лунопони, подошедшая к принцессе любви, помогла ей подняться на копытца, а затем взглядом указала в сторону, куда убежала её напарница. — Тут и без нас разберутся.
— Идите, — согласилась Селестия, в свою очередь приближаясь к Луне и Найтмер, после чего её взгляд упал на статую Дискорда, застывшую в гордой позе с поднятой вверх львиной лапой. — Нам нужно будет кое-что обсудить.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Судьбоносный день
В гостиной одной из башен королевского дворца Кантерлота, в свете закатных лучей зависшего над горизонтом солнца, подсвечивающего плывущие по небосводу облака, происходила занятная сцена...
— Не тяни свои копыта к моему Шайни, — сердито заявила розовая аликорница, устроившаяся на плоской подушке для сидения, решительно притягивая к себе белого единорога.
— После всего, что между нами было — он настолько же мой, как и твой, — нагло усмехнулась Себриз, хватая Армора за левую переднюю ногу и начиная тянуть на себя. — И вообще... вы, дневные пони, должны проявлять щедрость.
— Да ничего между вами не было, — огрызнулась принцесса любви, снова начиная тянуть капитана дневной гвардии на себя. — И щедрость работает не так!
— Ты ещё и подглядывать любишь? — ехидно прищурилась бэтпони, сверкая золотом глаз. — Впрочем... мне стесняться нечего.
— Я следила, чтобы ты ничего не сотворила с МОИМ Шайни, — заявила розовая аликорница.
— После того, как ты ему помогла на меня воздействовать? — вскинула бровки иссиня-чёрная перепончатокрылая кобыла, уже практически неосознанно дёргая жеребца на себя. — Это та-а-ак... бла-го-род-но. Да и не в твоём случае возмущаться.
— Ты на что это намекаешь? — в свою очередь прищурилась крылато-рогатая пони, вновь перетягивая белого единорога, имеющего крайне несчастный вид, к себе.
— На то, что за тобой уже ухлёстывает кобылка, — сверкнула улыбкой Себриз. — Так что, дорогуша, с твоей стороны лицемерно запрещать жеребцу обращать внимание на других пони.
— Да ты... — возмущённо раскрыла рот розовая аликорница.
— Каденс, не корми тролля, — положив копытце на плечо крылато-рогатой пони, попросила Цирконий. — Она же специально тебя провоцирует. И перестаньте дёргать Шайнинга, а то его сейчас вырвет.
— Ой... — наконец взглянув на мордочку Армора, принцесса любви всё же разжала свою хватку.
— Упс, — виновато отозвалась бэтпони, повторяя её действия.
— Спасибо, — облегчённо выдохнул капитан гвардии, тут же попытавшись продолжить: — Дорогая...
— Да, милый/дорогой? — одновременно отозвались розовая и иссиня-чёрная пони, после чего наградили друг друга уничижительными взглядами.
— Себриз, ты же понимаешь, что на тебя воздействует магия очарования? — наклонив голову к правому плечу, спросила тринадцатая по силам лунопони у ночной гвардейки.
— Угум, — беспечно кивнула перепончатокрылая летунья. — И что? Любовь — вообще штука странная. Как возникает с первого взгляда, так и вообще никогда может не прийти. Так что же мне теперь, отказываться от своего счастья только потому, что это чувство спровоцировано магией? Да и Шайнинг, даже до всей этой истории, был мне симпатичен.
— Хорошо, — Цирконий слегка улыбнулась. — Тогда, я не против того, чтобы ты к нам присоединилась.
— Эй! — возмутилась розовая аликорница.
— Моё мнение кого-нибудь интересует? — без особой надежды спросил белый единорог.
— Ха, — усмехнулась бэтпони. — Не волнуйся, дорогой, мы будем отличной семьёй...
— Но ты должна понимать, что моё мнение в данном случае мало что значит, — продолжила говорить нейтральным тоном кристаллопони. — Кроме того, я всегда буду на стороне Каденс и Шайнинга. Только Каденс, если их мнения разойдутся.
— Тц, — скривилась ночная гвардейка.
— Хм, — гордо вскинула голову принцесса любви, взглянув на подругу с благодарностью.
— Я понимаю, что личные отношения — это важно, но не могли бы вы отложить свои разбирательства на время, когда тут не будет посторонних? — крайне деликатным тоном спросила Селестия, сидящая на подушке практически напротив четвёрки спорщиков, держа в передних копытцах блюдце с чашкой, на фоне белой аликорницы кажущейся почти игрушечной.
— Простите... — на разный лад стали извиняться пони, которые и сами сбросили напряжение минувшего дня, и помогли расслабиться всем остальным.
— Теперь, когда мы решили судьбу твоего капитана, то перейдём к более важным делам, — заговорила Найтмер Мун, устроившаяся рядом с диархами Эквестрии, удерживая в поле телекинеза кружку с горячим шоколадом.
— Мы ничего не решили, — возмутилась и насупилась Каденс.
— Брось, — Владычица Кошмаров фыркнула. — Ты упрямишься из-за того, что Себриз с вами плохо знакома. Сходите куда-нибудь, пообщайтесь... Уверена, вы найдёте немало общих тем. А пока... Что нам делать с вами?
Последние слова были произнесены показательно серьёзным тоном, когда иссиня-чёрная аликорница повернулась к группе пони, сидящих рядом с хранительницами Элементов Гармонии, дракончиком, одной лунопони. Три жеребчика и три кобылки, коих в Эквестрии вовсе не должно было быть, напряглись и постарались казаться меньше.
— Понять и простить? — попытался пошутить Орандж.
— Устроить приветственную вечеринку? — вскинула вверх правое переднее копытце Пинки Пай, лучезарно улыбаясь и сверкая голубыми глазами. — Я всё подготовлю за пару часов.
— Это было бы круто, бро, — кивнул Блю, приобняв прижимающуюся к нему Уайт.
— Ваше высочество, а нам действительно нужно что-то делать? — выпрямившись во весь рост, продолжая сидеть рядом с Фреон и Спайком, спросила Твайлайт. — Я хочу сказать, что Элементы Гармонии ведь сделали их настоящими... Ну... Более настоящими, чем они были раньше. То есть они и раньше были настоящими, но...
— Мы тебя поняли, моя верная ученица, — прервала сиреневую единорожку белая аликорница, улыбнувшись на то как её подопечная порозовела мордочкой и потупила взгляд, когда её в ободряющем жесте приобняла крылом лунопони, и взял за копытце огнедышащий ящер. — И я полностью согласна с тем, что раз уж Элементы Гармонии приняли такое решение, то нам нет смысла его оспаривать.
— Я и не говорю о том, чтобы его оспаривать, — закатила глаза к потолку прародительница кристаллопони. — Но вы действительно собираетесь просто оставить без дела пони, родившихся из мечтаний одной кобылки о добрых и верных друзьях? И да, Флаттершай, поздравляю: у тебя шестерняшки.
— А... — жёлтая пегаска открыла рот и распахнула глаза, замерев в одной позе.
— Мама, я хочу самокат на день рождения, — тут же поддержал шутку оранжевый земнопони.
— Болван, — отвесила другу подзатыльник Грин. — Не слушай их, Флатти.
— То есть вы не хотите быть записанными как приёмные жеребята хранительницы Элемента Верности? — уточнила Найтмер, чуть прищуривая глаза. — Это решило бы массу проблем как с гражданством в Эквестрии, так и с другими вопросами. Флаттершай, что ты об этом думаешь?
— Я... — прикрыв глаза и опустив мордочку, из-за чего на лоб упала розовая чёлка, пегаска помотала головой, вздохнула, улыбнулась и заявила: — Я буду рада, если вы согласитесь.
— Круто, бро, — первым отмер голубой жеребец. — Теперь мы будем настоящей семьёй...
— И жить все станем в домике у леса, — хмыкнула Рэд. — Или нас поселят где-то ещё?
— Этот вопрос мы сможем решить позже, — заверила Селестия. — Сперва вы сами должны решить, чего именно хотите.
