— А в это время Рудольф продолжал налаживать отношения с Альхейном.
— Да. Может, он и утратил прежний интерес к Алу, уделял ему не больше внимания, чем другим наложникам и случайным омегам, однако нарушать перемирие не собирался — поездка доказала правоту Спенсеров. Требованиям Месси удалить Алу со двора совсем или крестить его насильно он тоже не следовал. И Тайный совет пришёл к выводу, что Император презрел заключённый договор, хотя Рудольфу просто-напросто было не до такой ерунды. Начал зреть тот самый заговор, но действовать сразу напролом заговорщики не решились. Поскольку Рудольф стал почти прежним, они решили попытаться дискредитировать Алу в глазах Рудольфа и настроить против посланца мира, чтобы потом подвести к мысли о возобновлении военных действий. Если не получится, то будет новый переворот. К тому времени придворные поняли, что Алу не раб, а, как минимум, воспитывался наравне с аристократами, если не был внебрачным ребёнком, принятым в семью. Это выдавали его манеры. Что касается Тайного совета и церковников, то они уже не смотрели на Алу как на диковинную игрушку. Для них юный Двуликий был настоящей угрозой.
Риан скрипнул зубами. Двуликие и сейчас являются угрозой для существующей идеологии. Может, их и изучают, ставят на учёт их самих и их детей, однако идеология и образ Двуликих в массовой культуре остаётся прежним. Фильм "Гарем" является самым ярким образчиком этой пропаганды, который настолько разозлил хранителей правды с юга, что они решили убить актёра, исполнившего порочащую их предков роль.
— В общей сложности Алу прожил в Ингерне осень и зиму, пережил две течки. Его миссия по сути провалилась, и её остатки держались исключительно на авторитете Спенсеров. Атмосфера дворца, грязь, холод, сырость, распущенность, лицемерие и жестокость нравов — всё это сломало бедного юношу. Единственным светом в его жизни был Рэнди. Но и это долго не продлилось — однажды Рудольф застал ребят с поличным и страшно разозлился. Заговорщики, воспользовавшись случаем, начали рассказывать и о других случаях, валя при этом вину на Алу, в чём их активно поддерживал епископ Месси. Рудольф всё больше зверел, а потом случилось страшное — Рэнди застали с одним из новых стражников. Этот альфа пришёл в дворцовую гвардию за несколько дней до того. Его звали Руэл. В "Гареме" эту историю показали как результат заговора Ориона, но на самом деле Алу знал об их первой встрече и стал организатором следующих.
— Алу... совсем не был потрясён тем... что Рэнди начал встречаться с другим? — ахнул Двуликий.
— Так вышло, что братьев Спенсеров тогда не было во дворце. Они участвовали в важных переговорах по закупкам зерна в Цехине — в Ингерне случился неурожай, и своих запасов не хватило. Тогда-то на службу и поступил Руэл. Когда Спенсеры вернулись в Викторан, то всё уже было кончено. Они нашли Алу близким к полному отчаянию и узнали — Рэнди встретил своего Истинного. — Риан зажал себе рот, чтобы не закричать. — Да, для Алу это стало полной неожиданностью, он был уязвлён тем, что мысли Рэнди теперь принадлежат другому, но он слишком хорошо знал, насколько это важно. Особенно в Ингерне и именно сейчас. Он уже готов был благословить их и отпустить Рэнди, когда влюблённых застал с поличным сам Рудольф. Есть мнение, что его навёл Месси, который продолжал следить за Алу. А, может, доносчиком стал кто-то из гарема, позавидовавший Рэнди. Точно это уже выяснить невозможно. Разумеется, Рудольф пришёл в ярость. Он и без того был на взводе из-за голодных бунтов, связанных с нехваткой хлеба, фудзины начали осваивать внушительный кусок восточного побережья Дикого Края и прилегающие к нему острова — у самого Императора на Дикий Край уже начали появляться планы освоения — он не успел остыть после доносов на самого Алу, и когда он собственными глазами увидел измену своего бывшего фаворита, то едва не утратил над собой контроль. Алу примчался на шум и попытался всё объяснить, но от волнения путался в словах, то и дело мешая ингернский с родным языком. Месси, который очень быстро оказался на месте происшествия, перевёл эту мешанину на свой лад, Рэнди с Руэлом были арестованы, осуждены и казнены в тот же вечер. Алу пытался остановить это, падал Рудольфу в ноги, но тот был непреклонен. Алу был не просто в отчаянии — он снова практически утратил веру в жизнь, в богов и смысл своей миссии.
Как только братья Спенсеры обо всём узнали, то поняли, что следующим в списке Месси стоит сам Алу. Прислуга рассказала о ночных собраниях узкого круга придворных, и по названным именам Самуил всё понял. Алу был в опасности, как и обе империи. Когда Алу узнал о заговоре, то решил бежать домой — ещё был шанс предотвратить новую войну. Согласно плану, Эммануил должен был вывести Алу из дворца, доставить к месту встречи с небольшой группой сопровождающих на лошадях, а уже те должны были проводить Алу к месту встречи с земляками-торговцами, которые скоро отбывали на корабле на родину. Одним из сопровождающих Алу стал старший сын Самуила, омега Сесил, который сам вызвался на это задание. — Дензел сделал многозначительную паузу, и Риан, вспомнив песню Ллойда, всё понял. — Ему было семнадцать лет.
— Он... был убит?
— Как и остальные сопровождающие. В случае чего Сесил готов был плыть в Альхейн вместе с Алу. Он же вёз письмо от Спенсеров Владыке, в котором подробно излагалась причина такого решения и горячая просьба не предпринимать пока никаких действий. Алу благополучно покинул дворец Рудольфа, но и Месси не дремал. Поняв, что Алу сбежал — возможно, его предупредил тот же доносчик — он снарядил в погоню отряд боевых монахов из ордена "Десница Адама". Эти альфы были отлично подготовлены и вооружены. Они быстро напали на след и настигли беглецов буквально рядом с местом встречи, назначенным для передачи Алу землякам. Первым был убит Алу — его настиг кинжал, брошенный одним из монахов. Сесил пытался помочь, другие сопровождающие, которых лично подбирал Эммануил, окружили их охранным кольцом, однако силы были слишком неравны. Всё, что успел сделать Сесил — достать письмо и уничтожить его. Он знал, что если это письмо попадёт в руки Тайного совета, то вся его семья будет казнена по обвинению в государственной измене. Допустить этого юноша не мог — родовая миссия была для него важнее собственной жизни. Трупы доставили обратно в Викторан, предъявили Рудольфу и рассказали ту самую версию, которая и вошла в учебники истории. Спенсеры, скрепя сердце, публично открестились от Сесила — сказали, что ничего об этом не знали. Под эту самую историю были уничтожены соперники за власть и те, кто мог догадаться о том, что же произошло на самом деле. Под раздачу попали и Джефферсоны. На суде все обвиняемые отрицали свою причастность, но так бестолково и бессвязно, что собственными руками подписали себе приговор.
— А Спенсеров пытались привлечь?
— Пытались, да только Рудольф пусть и был взбешён, но не совсем голову потерял. Отец всё же успел внушить ему, что полезных людей стоит поберечь, а Спенсеры всегда верой и правдой служили империи. Да и суд над ними мог спровоцировать ещё один бунт — Спенсеры были весьма популярны в народе и войсках. В преддверии новой войны с Альхейном это было совсем некстати.
— А договориться не получилось?
— Об этом никто не думал, кроме Спенсеров. Когда новая война была объявлена, Эммануил сумел снова пробраться в ставку, однако на этот раз Владыка Дамир не собирался идти на мировую. Он был раздавлен горем, корил себя за излишнюю веру в разум северян и намеревался раздавить Ингерн, уничтожить "сосредоточие всех мерзостей мира", как он это назвал. Когда Эммануил рассказал ему о Рэнди и Руэле, это только добавило Дамиру аргументов. Всё, чего смог Эммануил добиться — его отпустили живым. Алу считал, что Спенсеры порядочные люди, верил им, и исключительно это спасло Эммануилу жизнь. Позже он писал в своём дневнике... — Дензел напряг память. — Я не смогу передать слово в слово, но было там примерно так. Дамир сказал, что понимает стремление Спенсеров к миру, но сейчас не то время, чтобы полноценный мир был достигнут. Что война неизбежна, и Альхейн будет воевать. Он выразил благодарность Спенсерам за попытку что-то сделать, но посоветовал больше думать о себе и своей семье, чтобы когда-нибудь их общая цель всё-таки была достигнута.
— Эммануил рассказал о родовой миссии?
— Похоже, да. Война была страшной, и её результаты известны. Альхейн был полностью разрушен, её жители порабощены. Так же наш мир пережил безумную Мировую войну, которую уже назвали Первой Мировой. Первым это сделал профессор истории бета Элиас Тьюринг, наставник Тобиаса Мариуса, и время показало, что он был прав. Сейчас мы стоим на грани нового международного кризиса, и если ничего не делать, то конец будет неизбежен.
— Я знаю, что Первая Мировая была очень масштабной, и в неё были вовлечено множество стран, но мы победили.
— Да, это так. Пока Ингерн воевал с Альхейном, остальные не вмешивались, ожидая исхода. Когда Ингерн одолел Альхейн и значительно укрепился за счёт трофеев и работорговли, остальным стало ясно, что они на очереди — Ингерн никогда не отказывался от возможности расширить свои владения. В том числе и под предлогом восстановления древней империи в прежних границах. Война получилась не менее кровопролитной, но не везде Ингерн побеждал силой. Рамина и Валленсия сами вышли из войны, когда эмиссары Ингерна осуществили государственный переворот и привели во власть полезных им людей. Само собой, их потом скинули, но дело было сделано. Фудзин, как и Альхейн, был вышвырнут из Дикого Края, тоже практически разрушен, сумел кое-как отстоять свою независимость и с трудом восстановился, но экономическое давление до сих пор не позволяет ему укрепить промышленность и экономику. Ближний восток, где и находились земли Альхейна, так и остался проблемой. Даже создание временного государства Мадина не помогло — его начисто смёл бунт, который возглавили пять выживших крупных и уважаемых семей Альхейна. Когда был образован Союз Пяти, а оккупированные земли потеряны, Ингерну пришлось значительно укрепить границу и постоянно держать там внушительные гарнизоны. Южный континент в процессе всевозможных манипуляций практически обезлюдел, сейчас там правят международные корпорации по добыче сырья, а уцелевшие племена деградировали, и их единственной целью стали выживание и месть. В процессе Первой Мировой войны мы упустили из виду захваченные заморские колонии, из которых слишком активно выкачивали ресурсы, и теперь они тоже представляют внушительную силу. Сейчас это всё начинает аукаться самым серьёзным образом, и причиной является в том числе и многовековая ненависть. Не так давно обозначилась вероятность поддержки Союза Пяти из-за моря, и если Союз Пяти будет атакован полными силами, на что до сих пор не решается Генеральный штаб, то в стороне эти люди не останутся.
— Там сохранилась вера Альхейна, — понял Риан.
— Да. Открыто они свою религиозность, как принято у нас, не показывают — не видят в этом смысла. Официально они считаются атеистами, поскольку последний храм был закрыт и перестроен в начале прошлого века, институт религиозной организации, унаследованной от оккупантов, упразднён, и отсутствие подобного контроля стало отменной базой для дальнейшего развития. Из-за этих шагов наши церковники окрестили их безбожниками, но вера там всё же есть и делает своё дело. Колонисты Альхейна сумели договориться с новой администрацией, и совместными усилиями они завоевали себе свободу, после чего наладили вполне благополучную совместную жизнь. Если Союз Пяти и впрямь сумел наладить связи с единоверцами — а это вполне вероятно, поскольку кто-то явно помогает им со снабжением в обмен на дешёвую нефть, самоцветы и кое-какие редкоземельные металлы, что они добывают на своей территории — то это может дать первый толчок в сторону Второй Мировой.
— Это и станет одним из инструментов, что Роммни использует против тебя. И против нас тоже, — добавил Гиллиан. — Пока пропагандируется образ Союза Пяти как исключительно террористической организации, это препятствует заключению хотя бы краткого перемирия между нами. Мы вступаем в самый сложный период нашей новейшей истории, на горизонте очередные парламентские, а потом и президентские выборы в Ингерне, и от того, с чем мы к ним придём, будет зависеть весь дальнейший ход мировой истории. Неспроста наша страна идёт в авангарде научно-технического прогресса — она за счёт своего имиджа держит первое место в мировом сообществе, но наши правители столько успели натворить в международной политике, навертев поверх старых проблем...
— Вы про то самое новое оружие, сэр? — Риан замер, вспомнив разговор с Билли Кингом.
— Да. Оно разрабатывается на основе ядерных исследований, и по первым результатам ясно, что это будет по-настоящему убойная штука. Даже по поверхностному знакомству с исследованиями радиоактивных материалов можно предположить, что новая бомба будет способна в несколько секунд превратить в пепел большой город, а потом на этом месте ещё долго жить нельзя будет. Есть масса способов использовать атомную энергию в мирных целях, а военные уже требуют оружие. Если его запустят со всех сторон, то всё, финиш.
— И первым под раздачу пойдёт юг, — мрачно сказал омега.
— Обязательно. Если с бывшими колониями, западными, дальневосточными и северными соседями уже существуют давние дипломатические отношения, дикарей и вовсе в расчёт не берут, а при всех сложностях самые толковые люди вполне успешно сдерживают наступление новой Мировой войны, то с Союзом Пяти не договоришься. Наследники Альхейна уже рождаются с ненавистью к нам.
— А как же песня Ллойда? Разве она не должна стать посланием мира?
— Да, и кто-то услышит, но добывать информацию на юге всё сложнее даже внешней разведке. Союз Пяти приобретает всё больше и больше союзников и сторонников среди отдельных племён и родов, которые ведут свою собственную войну против нас. Дело идёт к общему объединению. Сам Союз Пяти вполне успешно отбивает атаки наших южных армий с самого своего образования. Тамошние полевые командиры очень подозрительные. И на всём этом фоне простая демонстрация будет поистине убойной штукой. Да только последствия нынешнее военное руководство не волнуют. Хорошо, что разработки быстро не идут, да и мы смогли найти пару союзников в КБ, которые тормозят работу, как только могут.
— С ума сойти...
— И не говори. Мы, конечно, попытаемся договориться с Союзом Пяти, мы обязаны это сделать, но сделать это будет непросто.
— А почему они решили меня именно убить? Разве они не предполагали, что меня просто используют?
— Мы не знаем. Возможно, они предположили, что ты ради богатой и яркой жизни плюнул на издержки. Возможно, они решили, что с тебя хватит, и приняли решение тебя убить, чтобы не мучился дальше. Кто их знает?! Если добьёмся встречи с руководством, то спросим.
Влад замер за дверью, смотря в приоткрытую щель и слегка досадуя, что внук не удосужился запереться. Он не сводил глаз с парочки любовников и автоматически отметил, что Доминик явно знает, что надо делать, чтобы Каин не схлопотал новых проблем со здоровьем. То, как они смотрели друг на друга... И порадоваться бы за них надо, вот только самая свежая новость и неожиданная встреча с сыном... Значит, Девро уже забрали. Ну, и ладно. Всё равно от него одни проблемы. Если подпольщики смогут парня подлечить — их удача. Флаг в руки. Не смогут — Роммни ещё что-нибудь придумает.
