— Да! — заплакала Принцесса. — Да!
— Стрела,— тихо сказал Кадет. — Не плачь, девочка моя! — Он не потянулся к ней, чтобы обнять с печалью, той, которая плющила его сердце — он боялся дотронуться до Принцессы, потому что не хотел, чтобы она почувствовала тяжесть этой печали, и его боль. И его огненное желание.
Наверное, это была ментограмма, потому что слезы градом полились из глаз Принцессы, губы задрожали, и она хрипло всхлипнула, закрыв лицо руками. А потом слезы иссякли, и неожиданно, полностью переменившись — лицом, взглядом просветлевших глаз, превратившись в другую, незнакомую Кадету женщину, одним непрекращающимся, гибким длинным звериным движением она стянула с себя комбинезон, вывернулась из него, как змея из старой шкуры. Кадета опять потрясла красота ее тела: горная кошка, грация, в текучем плавном движении — как тяжелая капля, в быстром — как горсть прозрачных брызг.
Они неотрывно смотрели друг другу в глаза. Принцесса медленно опустилась на ложе рядом Кадетом, поверх пледа. Погладила его лицо обеими руками, всматриваясь ему в глаза. В ее глазах замерцал совсем другой свет. Кадет замер, сдерживая раскаляющийся шар желания. Он даже прикрыл глаза.
— Стрела!..
— Завтра, Каддет! Завтра! Сегодня ты еще мой муж, Каддет... — Она провела руками по его груди, животу, обняла. — Я сердилась на тебя за то, в чем ты совсем не виноват. Никто не виноват. Я сердилась на Судьбу, а ранила тебя. — Принцесса скользнула под плед. — Теперь я знаю, понимаю, я прочитала — я сняла с тебя секс-блокировку. Я горжусь этим... и я виновата... Прости, Каддет... Обними меня крепче.
Проснулся он в одиночестве.
— Вот это — твой телефон. — Маленькая панелька лежала на ладони у Кадета.— Теперь мы в любое время и из любой точки Стерры можем поговорить друг с другом. Только его надо замаскировать. — Они стояли возле большого, угловатого и высокого аппарата, имитатора. От имитатора в сторону складов уходили жгуты шлангов. — Желательно замаскировать подо что-нибудь простое. Простую вещь. Деревянную или костяную, чтобы злая или воровская рука не позарились на эту вещь. Вот это — библиотека имитатора, Принцесса. Выбери что-нибудь. Бусы, браслет, застежку... пуговицу. У меня телефоном будет, например, вот этот старый сломанный гребешок. Каждый раз, когда мне надо будет позвонить тебе, я сделаю вид, что расчесываю непокорные волосы и ворчу — в присутствии лишних людей. — Принцесса улыбнулась. Она выглядела... Кадет трусливо отводил глаза. Ночь прошла, и начинается новая жизнь. Утром Принцесса начала строить их новые отношения. И он поможет ей, будь он проклят! — У Монаха телефоном будет вот такая старая медная чернильница на шейном шнурке. Ну, кто ее возьмет?.. Выбирай! А я пойду, подготовлю инструменты. Соленое Озеро глубокое, Принцесса?
— Не знаю. Там плохая вода. Никто в нем никогда не купался. Однажды мы с Валеем загнали в него тростниковую кошку, так она очень скоро вылезла без шерсти на шкуре и умерла.
— Хорошее место... Возможно, Валей был прав насчет этого озера и его берегов.
...— Тебе придется сесть за штурвал джипа, милая,— будто невзначай сказал Кадет, закрепляя сканер-металлоискатель на борту джипа. На отдельные части этого прибора в Цивилизованном Пространстве у Кадета были пожизненные золотые патенты.
— Я не смогу, Каддет!..
— Ну, ведь ты замечательно управляешься с Баку, Принцесса! Джип такой же конь, что и Баку, и гораздо сильнее и даже умнее Баку, он тебе поможет. Просто представь себе, что ты на спине Баку. Милая, не бойся, и, кроме того, я не смогу и управлять джипом и сканировать территорию. У меня только две руки, дорогая принцесса Гигар! ...Села? Удобно? Отрегулируй сидение. Так, хорошо... Это колесо — штурвал. Как уздечка Баку. Влево -вправо, вверх— вниз... Дощечка под левой ногой — педаль тормоза: нажмешь — джип остановится. Справа — педаль ускорения, как хлыст или шпоры.
— Сядь рядом, Каддет! — У Принцессы разгорелись щеки.
— Не могу, Стрела! Место пассажира — сзади. Ну, вот, кажется, ничего не забыли. Потяни дверь на себя... Видишь, она умная, сама закрылась. Не бойся, милая, джип — очень, ОЧЕНЬ крепкая машина, Стрела, нам его не испортить и не разбить. Все! Поднимай нас, Принцесса: руль — мягко на себя! Вот, видишь, как легко. Поверни джип вокруг, в любую сторону штурвалом... Вот так. Получилось! Теперь сама! Прекрасно, пилот! Разгоняйся! Правильно, здесь лучше подняться повыше. Обрати внимание, джип сам выпустил крылья — он тебя понял: мы полетим быстро.
— Можно еще быстрей, Каддет?
— Конечно, можно. Только как бы нам не промахнуться и не улететь на Срединные Земли, милая.
— Как приятно,— скоро произнесла Принцесса. — Я люблю быструю скачку... полет. Замедляюсь, Каддет?
— Где может быть Соленое Озеро, Принцесса? Сейчас все подо льдом, приглядись...
— Я опущусь ниже... Покручусь на месте... Да вон оно, Каддет! Там, где три хижины. Я там бывала много раз.
— Зависни над озером, пилот. Вперед немного... еще...еще вперед... стоп и немного подверни нас налево. Ну, вот она, Сокровищница Императора, Стрела! Лежит в воде. Обернись ко мне, джип не стронется с места, смелей!
И на дисплее сканера Принцесса увидела: на сером фоне множество темных точек.
— А сколько там золота, сканер сказать может?
— Очень приблизительно, дорогая принцесса Гигар. На наш с ним профессиональный взгляд — около двух тонн... извини, два по сто на десять килограмм делим на пятьдесят грамм... примерно сорок тысяч Империалов... извини сто на сто и на четыре Империала.
— ТАК МНОГО?!
— Поздравляю вас, принцесса Гигар, вы невообразимо богаты,— со смешком произнес Кадет. Принцесса молчала, придавленная горой Империалов. — Забираем, или пусть полежат?
— А это золото? — спросила Принцесса с сомнением.
— Возьмем мешочек на пробу? — нейтральным тоном спросил ее Кадет, внутренне похохатывая. — Вообще-то мы со сканером еще ни разу не ошибались, однако... пожалуйста...
Видеокамера, погруженная в воду, показала, что это были не мешки, а большие крепкие ящики, тщательно сработанные из характерного дерева — вечного стеррского дуба. На замке у каждого висела большая восковая печать с гербом Императора — оскалившейся мордой собаки-людоеда. Выволакивать ящик из воды пришлось на буксирном тросе, прицепив его к джипу. Принцесса присела около вскрытого ящика, взяла в руки горсть монет, покачала на своей тонкой ладони.
— Это жизни рабов, да, Каддет? — мрачным голосом спросила она.
— Ты ни в чем не виновата, Стрела! — Кадет присел рядом с ней, обнял. — Ты не выбирала, кем родиться и где. Никто не выбирает. — Принцесса бросила монеты на лед и обняла Кадета за шею, уткнулась в лицо. — Почему Судьба так распорядилась мной, тобой, рабами... всеми?!
— Она — Судьба! Извини, другого ответа просто нет.
Ящик загрузили в багажник джипа, следы пребывания на снегу и льду затерли, надеясь, что весенний паводок слижет оставшиеся. Домой, к "Робинзону", джип возвращался медленней — пилот хмурилась своим мыслям, время от времени поглядывая вперед и по бокам.
— Спасибо, пилот! — произнес Кадет почти на ухо Принцессе, когда джип опустился на снег около "Робинзона". Она обернулась к нему с задумчивым видом. — Где ты хочешь хранить этот ящик, принцесса Гигар? — будничным голосом поинтересовался Кадет.
— Каддет, я, кажется, поняла. Когда Император покидал наш дом, и все вышли проводить его, я сидела на руках отца. Император улыбнулся мне и сказал: "Принц Гигар, твоя красивая дочь — часть моей Сокровищницы. Береги ее". Все поздравляли отца и меня с милостью Императора, но отец и, тайно, я, мы знали, о чем думал Император. Сейчас я вспомнила это, и поняла. Он пригрозил отцу моей жизнью.
— Это ничего не меняет, Стрела.
— Как же так, Каддет! Если я — часть Сокровищницы, то я в праве решить, где ей находиться.
— Конечно!
— Ты ничего не понял, Каддет! — рассердилась Принцесса.
— Почему же? Понял. Ты даже у Императора не можешь украсть. Честна, как Гигар. Я понял,— с нежной насмешкой произнес Кадет. Принцесса поджала губы и отвернулась.
— А ты крал? — спросила она попозже.
— Случалось,— со смешком ответил Кадет.
— А что ты крал?
— А что придется. При случае я тебе расскажу, как я выживал на Срединных Землях в первые месяцы жизни там.
— Правда?
— Что б я сдох!
За общим обедом на кухне разговор не складывался, Принцесса была задумчива и, попытавшись отвлечь ее, Кадет предложил:
— Ты заметила, что в шлюзовой камере одного скафандра нет на месте — ну, того, в котором я спасался? Надо бы вернуть его на место, а то некомплект. У нас осталось не так много дней.
— Давай полетим. На Срединные Земли, да? — подскочила на стуле Принцесса, озорная улыбка осветила ее лицо. — Пилотом буду я, хорошо?
— Конечно! — хрипло ответил Кадет, и, чтобы замаскировать слезы и комок в горле, деланно закашлялся. Неспящая металась в отчаянии от его отчаяния, раздирая Кадета в кровь. "Вот сейчас, в эти дни я теряю эту женщину, — понимал Кадет. — Навсегда. Она отрывается от меня. Почему! Ну, почему,— трубным голосом кричала его душа,— эта воплощенная мечта — не моя! Не моя!" — Но я заметил, — сказал он, откашлявшись до слез, — начинается снегопад, и он мне на руку — есть еще одно важное дело. Для него мне нужен "Робинзон", Стрела.
К вечеру действительно разыгралась снежная буря. Кадет поднял "Робинзон", облетел Пирамиду, и, включив главные калибры его инфракрасных пушек, начал выплавлять в теле Пирамиды стартовый стол. Устроившись за спиной Кадета в пилотной рубке "Робинзона", Принцесса без особого интереса наблюдала на мониторах, как постепенно граниты и базальты раскаляются и превращаются в густую бордовую массу, как она стекает, сначала быстро, словно горячая кровь, а затем густеет, как мертвая кровь, образуя на теле Пирамиды мощный нарост с плоской верхушкой.
Наблюдая этот медленный процесс, Принцесса время от времени упиралась подбородком в плечо Кадета, и тогда это плечо замирало.
— Мне нравится, а тебе? — спросил Кадет, посмотрев на результат. — Или еще поправить, справа?
— По-моему, ему будет хорошо. А как мы будем сюда добираться?
— Вызывать джип по телефону.
Принцесса смешливо фыркнула.
Покончив со стартовым столом, Кадет подвел "Робинзон" к скалам около Пограничных Столбов Стерры. Здесь тоже шумела снежная буря, и Кадет понадеялся, что камнерезы попрятались в домиках и не заметят ни близкого шума, ни высоких столбов пара, которые будут образовываться, когда пушки начнут перерезать и испарять многочисленные мелкие ручейки из Серебряного Озера. А если еще "Робинзон", пару раз, перезаряжая аккумуляторы, пророкочет движителем, то какому-нибудь наблюдательному человеку, может быть, покажется, что это первый гром ранней весны.
Пушки легко проложили канал в сторону дальнего глубокого ущелья. Труднее всего было придать этому каналу правдоподобную природную форму, на всякий случай. Напоследок Кадет ультразвуковым буром "Робинзона" размягчил скальную породу стенки кратера, примыкающей к каналу. Он рассчитывал на то, что в нужное время небольшой взрыв или недолгая работа кирками легко разрушит размягченные породы и откроет дорогу воде из чаши кратера в канал и ниже, в ущелье. " А уж все остальное — ваша забота, лорд Барк"
В ту же ночь, оставив "Робинзона" запасаться полезными ему изотопами на берегу горячего озера, они на джипе стартовали на Срединные Земли. В дальний бросок они собрались весело, с азартом. Удобно экипировались, запаслись едой и деликатесами — по вкусам. Им обоим хотелось сменить обстановку, развеяться. Путь должен был занять, по мнению астронавигатора "Робинзона", десять часов.
Джип шел на автопилоте, поэтому ночь спали на разложенном пассажирском сидении — широком мягком ложе, каждый под своим одеялом. Утром нового дня, когда джип еще несся над Внешним Морем, Кадет попросил Принцессу отключить автопилот, снизиться и зависнуть в тумане брызг над водой, кипящей в яростном зимнем шторме. Большие толстые серые волны, как наступающие армии, упрямо кидались навстречу друг другу, высоко вздыбливались в смертельном объятии и опадали, образуя глубокие ямы и засасывающие водовороты.
Принцесса заметно волновалась, поглядывая вниз, на кипящую воду, пытающуюся достать и схватить джип. Его покачивало, хотя он все время подрабатывал движителем и рулями, чтобы удержаться на месте. Кадет включил передачу звука снаружи, и салон заполнился нечеловеческими воем и стонами. Принцесса заволновалась еще сильней, побледнела, напряглась и с недоумением поглядывала на Кадета. А он неторопливо налил ей чашку крепкого кофе, от души подсластил и сказал заготовленную под утро, когда она еще спала, речь:
— Прежде всего, не волнуйся, джип сам уведет нас от опасности, если она возникнет. Привыкни к этому и доверяй ему. Мы с тобой в тепле и безопасности. Но ты посмотри, Стрела,— Кадет кивнул на воду. — Посмотри на эту бурю внимательно и отстраненно, как Судьба смотрит на любого из нас. Сейчас и здесь ты можешь себе это позволить. А для маленьких рыбок, которые не успели спрятаться, эта смертельная буря — Судьба. Они сейчас умирают и тоже спрашивают себя — почему, за что? За что им такая Судьба, Стрела?
— За что, Каддет? — Принцесса напряглась в ожидании ответа.
— За то, что они выплыли в открытое море, а не живут в тихих заводях около берега. Почему? Потому что жизнь каждого СВОБОДНОГО существа — буря. Вспомни свою жизнь. — Принцесса повернулась к окну. Первый глоток кофе она сделала не скоро.
— Четыре стихии правят миром и жизнью, милая,— мягко произнес Кадет. — Лед, огонь, воздух и вода. Лед и воздух уже испытали тебя, милая...
— Я боюсь, Каддет. И ничего не могу с собой поделать. По мне заметно, да? Это плохо. — Принцесса серьезно посмотрела на Кадета. — Мне все еще нужен биофидбэк.
— А ты неплохо поработала в библиотеке, Стрела, — с уважением произнес Кадет.
На Срединных Землях уже начиналась весна. Со странным чувством Кадет осмотрел место своей высадки на Гиккее — на него джип легко вышел, запеленговав сигнал скафандра, лежащего неподалеку от берега, на месте первой стоянки Кадета. Кадет закрыл глаза — вспомнил, как жадно хватал ртом воздух и капли дождя. А место это, оказывается, даже по понятиям Гиккеи — гиблое.
— Ты никогда ничего не боишься, да, Каддет? — Принцесса подошла и заглянула ему в лицо, как маленькая девочка — взрослому мужчине. — Не боишься,— удовлетворенно и утвердительно произнесла она, прислонившись, нет, опершись на него. На отца. Он накинул капюшон куртки ей на голову — воздух все еще был прохладным. Она на миг благодарно прикоснулась головой к его груди. Осталось пять-шесть дней до возвращения к людям, подсчитал Кадет, и мы уже не будем только друг с другом, в уединении.
Они со смешками понаблюдали, как скафандр на автоуправлении неуклюже и только, разве что, не кряхтя, втискивается в багажник джипа, помогая себе всеми четырьмя руками. Кадет уже не удивлялся тому, что Принцесса воспринимает все эти сложные механизмы как простые хозяйственные вещи. Точно так же и он в детстве на Урду воспринимал их. Вобщем-то, правильно воспринимал. Это — всего лишь предметы. Люди — гораздо удивительней.
