— А что такого? — провела она очередной раз гребешком по волосам, получая от этого явно видимое удовольствие. — Обычное русское имя. Как и фамилия.
— Русское? — удивился я. — Не славенское, а именно русское? Ты хочешь этим сказать, что он не местный?
— Прямо говорю: Станислав Зорич, как у вас принято говорить, попаданец. Он тоже из закрытого мира. Только не знаю — из твоего или какого-то на него похожего.
— Да ты что? — удивился я. — Земеля, — расплылся в улыбке. — Земляка отпиздить, как домой съездить, как говорят в армии! Значит точно поеду с князем.
— Мне не очень приятно, когда ты при мне материшься, — поморщилась она.
— Ой! Извини пожалуйста, — постучал я рукой себе по губам. — Больше не повторится. Расскажешь про этого Зорича?
— А что тут рассказывать? — вернулась она к своему занятию. — Как у вас говорят про подобный тип героя в книжках, типичный Марти Стью: сил не меряно, маг, воин, везунчик, красавчик, любимец женщин, которые на него буквально вешаются, с соответствующим отношением к ним.
— От оно как? — протянул я, уже предвкушая встречу. Должен признать, что МС — мой излюбленный жанр фэнтези. Шанс посмотреть на такого героя со стороны, в живую? Это же классно!
То, что я сам МС, причем "аццкий", хм... Ну, так я это я. Со стороны то я себя не вижу.
— Примерно так, — ответила она. Я встал с земли, отряхнулся и подошел к ней.
— Давай помогу, — предложил ей, протянув руку за гребнем. Она чуть удивленно на меня посмотрела, затем улыбнулась, протянула гребень и, расправив волосы, повернулась спиной. — У тебя очень красивые волосы.
— Спасибо, — ответила она.
— Не за что, — пожал я плечами. — Это же ведь не я их тебе дал, просто констатирую факт.
— Все равно, — не согласилась она. — Любой женщине нравится слышать комплименты. Особенно, когда они искренние.
— Мне не понять вас, — вздохнул я.
— Женщин не надо понимать, нас надо любить! — рассмеялась она. — Запомни это и жить тебе сразу станет проще. Тем более не стоит нас идеализировать, иначе, когда пелена идеализации спадет с твоих глаз, ты будешь разочарован тем, что увидишь, хоть даже это и будет хорошая девушка, но в сравнении с придуманным тобой себе идеалом... Эта разница, став видимой, может кинуть тебя в обратную крайность, а это тоже не правильно.
— Сложные ты говоришь вещи, — вздохнул я.
— Зато делаю простые, — сказала она, разворачиваясь, обвивая мою шею руками, а после целуя в губы.
Это было неожиданно, но до крайности приятно. Мои руки, словно сами собой переместились ей на спину, тоже обнимая и прижимая ее тело ко мне, а губы начали отвечать.
Это было потрясающе приятно, это длилось и длилось. Ее губы были сладки и теплы. Они были одновременно мягки и упруги, нежны и требовательны, а язык проворен.
Мои руки становились смелее, путешествуя по ее телу, вжимая его в мое и исследуя его соблазнительные изгибы.
Дыхание женщины становилось чаще и порывестее...
Все было бы потрясающе, если бы она не потеряла сознание через десяток минут.
Я очень аккуратно уложил ее на расстеленную мою теплую куртку, отпустил и легонечко похлопал ее по щекам.
Она глубоко и резко вдохнула, открывая глаза. Я отскочил от нее на шаг, чтобы моя "особенность" перестала воздействовать на нее.
Свет тут же начал к ней возвращаться и возвращаясь, сиял так сильно, что хотелось отвернуться. Ладора, как и в прошлые разы выгнулась дугой, прочертила в земле пальцами, борозды, судорожно сжимая кулаки и простонала-прорычала, замерев в таком положении на долгие секунды, лишь вздрагивая и даже ударяя кулачками по земле.
В этот раз эти "судороги" длились дольше, чем раньше и были значительно сильнее. Лишь через пять или семь минут она обмякла и задышала, хоть и быстро, но все же ровно и без спазмов.
Лицо ее раскраснелось, груди часто и высоко вздымалась, натягивая ткань сарафана. Я бы сказал, что она в этот момент прекрасна, если бы так сильно не волновался за нее.
Ладора нашла меня глазами и улыбнулась. На прокушенной губе алела капелька крови, но ранка уже успела затянуться. Она слизнула эту капельку языком и снова улыбнулась, но уже лукаво и хитро, после чего отвела глаза в сторону, села на моей куртке и принялась оправлять одежду и быстрыми движениями заплетать волосы в косу.
Вновь посмотрела на меня, отправила воздушный поцелуй и исчезла искрами в солнечном луче.
Я проводил взглядом гаснущие искры, вздохнул, ничего не понимая, потом встал с колен, отряхнул их и, подняв куртку, двинулся в сторону деревни.
* * *
Через полчаса я уже говорил князю, что отправляюсь с ними.
— Только учти, княже, — серьезно обратился к нему, глядя в глаза. — Я еду только для поединка. Воевать и убивать я не буду. В конце концов Апанас должен был сказать тебе, что Славения — не моя Родина. А убивать можно только за родину. Но помочь я вам постараюсь.
— Это несколько неожиданно, — заметил он, немного растерявшись от такого моего напора.
— Просто... Ты не знаешь меня, князь. Не знаешь, кто я и на что способен. Да тебе этого и не надо знать. Скажу лишь, что если меня заставят применить все мои силы, то непоздоровится ни Славении, ни Империи.
— Что-то это как-то... — с сомнением произнес он.
— Можешь не верить, просто запомни мое условие, — строго посмотрел на него я, и он невольно вздрогнул под этим взглядом (хорошая вещь оказывается "яки", если выпускать его по совсем-совсем чуть-чуть, таким убедительным сразу становишься). — Пойду собирать вещи. Увидимся утром, княже...
* * *
глава 78
Следующим утром я вышел из дома и застыл в недоумении. У крыльца стояли два оседланных коня. Два белых красавца. Точнее красавец и красавица. Жеребец был с пустым седлом, на кобылке же восседала златовласая воительница в легкой дорогой кольчуге тонкого плетения, с нагрудными стальными пластинами, остроконечном славянском шлеме, кожаных штанах и подбитых мехом сапожках, при коротком мече у пояса, с зачехленным луком и полным стрел колчаном у седла, в теплом плаще, спускающемся по плечам, укрывающим круп лошади почти до самого хвоста.
— Доброе утро, Логин, — красивым глубоким, но слегка звенящим от веселья голосом поприветствовала меня она.
— Доброе, — расплылся в улыбке я. — Не устанешь ты доспех-то на себе таскать? Чай потяжелее сарафана будет с непривычки-то?
— Я, вообще-то только выгляжу слабой и хрупкой, — добавила немного хитринки в улыбку она. Глаза-то у нее и так во всю искрились весельем. — Если на тебя моя сила не действует, то это не значит, что ее нет.
— Но оружие, все это, — неопределенно покрутил я кистью, — Не твой же профиль?
— А я воевать и не собираюсь, — рассмеялась она. — Просто компанию вам составлю. Ты же не будешь настолько жесток, чтобы лишить меня возможности погреться рядом с тобой?
— Ну, раз уж ты так ставишь вопрос, — почесал в затылке я. — То конечно, как я могу отказать такой женщине...
— Иди за вещами, — оставив эту тему, сказала она. — Седельные сумки твоего коня пока пусты, сам решишь, что с собой брать.
— То есть я не ошибся и понял правильно, что этого красавца ты для меня привела? — решил на всякий случай уточнить я очевидное.
— Естественно, — улыбнулась она. — Вы ж, мужчины, никогда сами о себе не позаботитесь, если слабые женщины не сделают этого за вас!
— Особенно, если слабость этой женщины крайне обманчива, — рассмеялся я, оборачиваясь к избе. И улыбка моя сразу померкла, а потом и вовсе сползла с лица, словно смытая с холста скипидаром — на пороге избы стояла Ритка. Одетая по-походному, с вещами и сумками.
— Бросить, значит, решил? — непредвещающим ничего хорошего тоном начала она.
— Да я быстренько, только туда и сразу оттуда, — отчаянно жестикулируя, сказал я глупость.
— Туда и оттуда, значит? — продолжали сгущаться тучи.
— Ну да, — продолжал нести чушь я. — Быстренько дам в морду Императору и назад. Соскучиться не успеешь!
— Ты совсем дурак?
— Почему? — не понял я и даже чуть-чуть обиделся.
— Он — Император! У него армия! У него телохранители! Ты к нему и близко не подойдешь! Тебя не подпустят!
— Нехорошо так не верить в силы своего сэмпая, — надулся я, погрозив пальцем.
— Я еду с тобой, и это не обсуждается! — заявила она, вздернув подбородок и гордо "шествуя" мимо меня. Ага, гордо... Согнувшись под весом своего барахла в три погибели.
— Слушай, Рит, — перешел на серьезный тон я. — Мы так-то на войну едем, если ты вдруг забыла.
— Я не забыла! — огрызнулась она, но не остановилась.
— Там и убить могут...
— Сказала еду, значит еду!
— И на чем же? — приподнял вопросительно бровь я.
— На нем! — кивнула она в сторону коней. Я проследил за ее взглядом и обомлел: из-за дальнего от меня коня выходил третий! Только в отличае от моего и ладориного не белый, а черный. Точнее не конь, а кобылка.
Я посмотрел на Ладору осуждающе. Она делала вид, что совершенно тут ни при чем. Но глаза ее смеялись.
— Отстань, Мишаня, мы с Ларой еще вчера обо всем договорилась! Лучше б вещи загрузить помог...
— Ты же на лошади ездить не умеешь, — обреченно покачал головой я, снимая с нее большую часть сумок.
— Разберусь как-нибудь, — отрезала она.
— Ты просто не представляешь, на что подписываешься, — вздохнул я, вспоминая свой первый опыт и вычитая из него регенерацию.
— Разберусь как-нибудь и без Росомах недоделанных, — пробурчала она.
К месту сбора дружины подъезжали мы уже втроем.
Князь смерил нашу компанию неодобрительным взглядом. Я беспомощно развел руками. Он покачал головой, но говорить ничего не стал.
* * *
Злорадство — чувство нехорошее. Совсем нехорошее. Даже плохое. Вовсе отвратительное, прямо скажем. Но бороться с ним крайне сложно. Особенно глядя на страдальческое лицо Риты.
Мы проехали всего два часа, а лицо ее уже выражало вселенскую муку пополам с упертостью.
— Рит, еще не поздно вернуться, — голосом Змея-искусителя обратился я к ней. Она упрямо мотнула головой. Я пожал плечами. Честно, я боролся с собой, но улыбка злорадства так и норовила выползти мне на лицо, а уж глаза-то небось ржали вообще без всякого стеснения. — Нам до привала еще часа четыре ехать, — добавил я аргумент тем же тоном. Но бесполезно. Она только сильней нахмурилась и закусила губу, снова поерзав в пыточном преспособлении под названием седло.
— А до цели пятнадцать дней пути, — подложил еще один камушек на весы князь, что тихо подъехал к нам в это время.
Не помогло. Упрямая она. Ну, я не виноват.
— Михаил, — потерял интерес к девушке он. — Путь длинный. Может расскажешь пока, как в Сеньевке оказался, где науку воинскую познавал?
— Там и рассказывать-то нечего, — пожал плечами я. — Магия какая-то странная кидает меня по разным местам, не спрашивая разрешения. Вот и пришлось выучиться воевать, чтобы шкура целей была. Места-то были совсем недружелюбные... Расскажи лучше ты, княже, что из себя боец Имперский представляет? Не поверю, что лазутчики ваши не прознали ничего, — перевел тему я. Не очень-то хотелось ворошить прошлое.
— Боец... В том-то и дело, что никто о нем толком не знает, за исключением тех случаев, когда Император сам на ристалище выходил, что, кстати совсем не редко было. Его обычай, собственно с того и начался, что первые свои несколько сражений он без боя выиграл, победив вражеского бойца. Да и в дальнейшем такое происходило... частенько. Не скажу, что всегда, но частенько. А потом... Потом Империя начала вести войну на нескольких направлениях, сам он уже не мог раздвоиться и быть сразу везде. Начали появляться странные бойцы, быстрые, сильные, убивающие противника мгновенно, неведающие жалости и поражений... Очень, знаешь ли сбивает боевой дух, когда сильнейшего бойца твоего войска на глазах у всего этого войска располовинивают первым же ударом.
— Первым же ударом, говоришь? — нахмурился я. Что-то мне это напоминало. — А мечи у них какого цвета?
— Не знаю, — пожал плечами князь. — Не я за разведку отвечаю. Потому и сведенья только общеизвестные.
— Что ж, посмотрим что это за "баттосаи" такие, из чего сделаны и с чем их едят... — князь странно посмотрел на меня после таких слов, а я усиливая эффект, облизнулся, как бы непроизвольно и выпустил совсем немного "яки". Конь мой прижал уши и заволновался, князь побледнел и поправил ставший вдруг тугим ворот своего мехового плаща, а его скакун предпочел без команды от нас подотстать.
Рита прыснула в кулачок. Ладора улыбнулась и покачала головой.
— Не гоже богатырю князей стращать, не гоже, — мягко сказала она. — А то он уже скоро и сам не рад будет, что с тобой связался.
— Но он так забавно реагирует, — пожал плечами я.
— Будешь тут реагировать, — весело хмыкнула Рита. — Когда ты это говорил, даже я на минуту поверила, что ты своих врагов живьем ешь...
— Ну, не всех... — задумчиво протянул я, вспоминая свои скитания за Стеной и некоторые моменты в Инферно. Ковырнул ногтем верхний левый клык, цыкнул и провел языком по зубам. — Не всех...
Глаза у Риты округлились, а рот замер, не успев произнести готовые сорваться слова.
— О... он ведь шутит, правда? — чуть вернув самообладание, спросила она у Ладоры.
— Конечно шутит, девочка, — улыбнулась она. Рита облегченно вздохнула. — Вот только он никогда не врет, даже когда шутит или говорит несерьезно, — припечатала она сверху.
Рита так с открытым ртом и отстала, перестав понукать свою лошадку. Хотя, уверен, что тут не обошлось без небольшого вмешательства со стороны Ладоры — богиня же, ей такие фокусы по штату положены. К тому же, я просто видел, как тень ее силы на мгновение слегка коснулась головы лошади Риты.
— Ну и зачем ты сдала ей мой самый главный секрет? — хмыкнул я, обращаясь к Ладоре.
— Так уж и самый главный? — состроила удивленное лицо богиня.
— Ладно, — сдался я. — Самый веселый. Это ведь так забавно: говорить в лицо правду, подавая ее настолько невероятно, что тебе никто не верит.
— Куда забавнее, когда собеседник точно знает, что ты не лжешь, но понимает тебя чуть ли не противоположным истине образом, — парировала Ладора.
— Да уж, вы, боги, этим грешите. Любите оттенками смысла запутывать, — нахмурился я, невольно вспомнив Солоса.
— Привыкай, — пожала плечами она. — Ты нынче с богами чуть ли не чаще чем с людьми общаешься. Учись понимать такие приемы. Начинай сам этим пользоваться, — я задумался над этими ее словами. Крепко задумался.
— Нет, Лада, — сказал я в конце концов. — Не по мне это. Я слишком прямолинеен. Вокруг да около ходить не умею. Такой уж характер.
— Как ты меня назвал? — удивилась она.
— Лада. Тебе не приятно? Просто долго пытался подобрать нежное сокращение, но это пока лучшее, что смог придумать, — пояснил я.
— Мне приятно, что ты задумался об этом, но... Понимаешь, Лада — имя другой богини...
— Это проблема?
— Не совсем. Но... Называя имя бога, ты вкладываешь в это хоть малую, но частичку силы, которая к этому богу отправляется. Собственно по следу такой частички к тебе и пришла на ту планету твоя княжна. А богиня, что ты назвал... Она ведь реальная. Или тебе меня одной мало? Ты решил пригласить еще ее?
