Как в воду глядела, а сама обладала сверхспособностями — и не гадалка. Боец за рулём не успел отреагировать на вылетевшую под углом к ним на ту же полосу неотложку и...
Посыпалось стекло. Обе машины занесло. В разбитые окна и уставились друг на друга нечужие люди.
— Капитан!
— Командир... — обменялись они своеобразными приветствиями.
— Следуйте за нами... — приказал полковник.
— Я к ним... — настояла Марфа. — Так надо... всем нам...
Состоялся обмен пассажирами. Полковник пригласил вместо прорицательницы к себе в машину девчонку. Та не стала упираться, да и никто больше не воспротивился. Все свои люди, как поняли со слов капитана Сергачёвы с Рогачёвыми, если бы не одно обстоятельство, которое ненароком открылось прорицательнице, а ей свыше глаза на то, что ждало всех впереди.
Ситуация с катастрофой повторялась. И её зачинщицей должна была стать девчонка в будущем, лишая его всех, кто находился рядом в обеих машинах.
Борис уловил странности в поведении спутницы, вызванные визуальным контактом с девчонкой.
— Знаешь, кто я? — обратился Шилов с вопросом к Дарье.
— Ну, предположим, — ответила она своеобразно. — И чё?
Девчонка не сразу увидела того, кто располагался за полковником. Чуть отклонился, давая гостье возможность узреть своего бывшего руководителя.
— Первый!?
— А... — очнулся тот от гипнотического воздействия Чуйкин. — Дашка!?
Их взгляды встретились.
— Командир... — выдала девчонка.
— Пятая...
Полковник намерено остался меж ними, как разделительный столбик.
— Не слышу слов благодарности...
Какое там — они его не слышали, и даже не замечали больше, продолжая изучать визуально один другого. Изменения в большей степени коснулись Дарьи.
— А повзрослела и возмужала, точнее на женщину похожей стала, а то два года назад от мальчишки и не отличишь — та же причёска и те же повадки...
— Так кто учил, командир! А научил! Если бы не ты, вряд ли бы мы с тобой здесь встретились...
— Как же, как же... наслышан я про твои "подвиги"...
— Я вам не мешаю... — даже где-то обиделся в глубине душе Шилов: они не замечают его, не обращая внимания, а обязаны были ему данным свиданием. — Ещё ничего не закончилось! И всё только начинается, а самое интересное у нас всех впереди! Я на свой страх и риск, а вижу: и мой помощник сработал аналогичным образом! Так что в отдел нам ко мне нельзя! Поедем на квартиру... явочную! Есть у меня одна такая на примете для личных целей...
Туда с его подачи и поехали. А когда явились к месту конечного пути следования, Мешков сам вышел из неотложки, правда его под руку придерживала прорицательница.
— А вот ревновать меня не надо, Боря... — вызвала она своим неожиданным заявлением улыбки на лицах бойцов Шилова.
— От зубоскалы! — пожурил он их. — Исчезли! Растворились!
В квартиру поднялись исключительно Сергачёвы с Рогачёвыми да Шилов со своим помощником и прорицательницей.
Бойцам ещё предстояло замести следы во главе с капитаном — отогнать машины тем, у кого они изъяли транспорт. А на то, чтобы отремонтировать, не было времени.
— Рассказывай... — обескуражил Шилов своим заявлением Мешкова. — Где был, а что натворил?
— Ты не очень с ним... — напомнила ему про ранение спутница.
— Ну, Марфа! Не встревай, а! Уж как-нибудь сами разберёмся с ним во всём! И договоримся!
— Договоришься ты у меня!
— Что я слышу, командир: она тобой командует!? — показал зубы Михаил.
— Не командует, а помогает — на путь истинный наставляет, как я тя, и не заблудшую овцу, а паршивую, паршивец ты этакий!
— Виноват, командир...
— Виноват — накажем! А горбатого даже могила не исправит...
Пока они общались меж собой в одной комнате, в иной расположились — и довольно просторной — их подопечные.
Дарью снова увели у приёмной родни, на этот раз с ней пожелала уединиться Марфа. Та ничего не стала поначалу говорить или спрашивать у девчонки, но провести сеанс гипноза не получилось.
— Чё-то не задалось, а изначально, тётя? — заулыбалась язвительно Дашка.
— Хм... — удивили её способности Марфу. — А ты непростая, как кажешься на первый взгляд! И я не про то, чему тебя обучили! А грех людей убивать...
— Каких людей, когда нелюдей!
— Всё одно — не ты им жизнь дала, не тебе и отнимать! Ребёнок ещё — горькое дитя! Столько слёз людских пролила, а своих не меряно ждёт впереди, если не изменишься! Могу пособить...
— Нашла чем лечить...
— Как знаешь! Я же тебе помощь предлагаю, — протянула Марфа руку Дарье.
Та отвела её назад за пояс. И вторую, не позволяя прорицательнице по-прежнему вступить с ней в контакт. Знала, что делала, а наверняка. Упрямая девчонка...
— Не те чувства в тебе развивали — требовалось сострадание, а не ненависть, и любовь вместо злости со злобой...
— Можешь говорить, что хочешь, а душе угодно...
— А твоей — что хочется лично тебе, если отбросить то, что в тебя заложили взрослые дяди... Не люди...
— Руководитель базы мне роднее даже чем приёмная семья! И с ним я прожила почти десять лет — сознательной жизни и не только! А с ними — два года! А не срок...
— Срок... Ты говоришь — срок?! — смутило прорицательницу последнее высказывание Дарьи.
— Ну да, и чё?
— И у каждого свой! Неужели ты этого не поймёшь, что должно быть также очевидно тебе, а не только мне! Ведь мы — одно целое! Наши способности неделимы! Прислушайся к своему внутреннему голосу — узнай, что он тебе скажет!
— Что кое-кому необходимо срочно показаться психиатру! Хотя в твоём случае, тётя, медицина похоже бессильна!
— Я сама целительница, помимо того, что ясновидящая! Ясно... видящая! В тебе зло, а много накопилось его! Дай, помогу — порчу сниму...
— Смотри — саму испорчу!
— И не надейся! Я выведу тебя на чистую воду и тех, кто стоит за тобой незримо поныне! Ты зомбирована!
Дарья скривила лицо, и скрючила руки, подыгрывая собеседнице. Зарычала.
— Я тебя съем! У-у-у...
— Оборотень... — озадачила Марфа девчонку.
— Не очень, а то...
— Что?..
— Я пошла... — решила Дарья прогуляться по квартире. А прорицательница не зря пригласила девчонку именно на кухню, лишний раз отметила про себя поведение девицы — старалась пробиться сквозь преграду, скрывавшую её мысли. И почти добилась, чего хотела, а к чему стремилась — и универсал.
Марфа сама уставилась на плиту. Не газовую, а электрическую. В чём тут подвох, пыталась понять она, а резко пропал всякий интерес к данному виду бытовой техники у ребёнка?
На ум всплыло одно-единственное слово.
— Газ!?
Она принюхалась. Ничем таким не пахло. Запахи не выделялись из общего ряда тех, какие обычно витали в квартирах блочного дома.
— Не газовую же плиту она подалась искать? — сама нашла ответ на свой вопрос, до конца не раскусив подвоха с девчонкой. Но одно очевидно: она — засланный казачок. Как говориться: ни нашим, ни вашим — себе на уме. Понять бы, что твориться у неё в голове, а на самом деле с ней? И не всё так просто, а очень и очень непросто — и было прорицательнице. Достойный соперник, вместо помощницы, коим она видела её в будущем. Но также было туманно и для неё самой.
Катастрофа по-прежнему не шла из головы.
— Ты как? — заглянул к ней на кухню Борис, предлагая угостить прорицательницу, а ей в свою очередь помочь ему, как хозяину похлопотать по дому. Всё-таки не одни и у них гостей полна квартира.
Марфа посмотрела на него так, что Борису стало не по себе.
— Что-то не так? — испугался он за неё.
— Девчонка...
— А с ней?
— Газ...
— В смысле? Ты про мировой кризис или...
— Не могу понять!
— Вот и я, что ты пытаешься мне сказать! А толком можешь объяснить, чего происходит?
— Сам же видел тогда на болоте у меня...
— Ты про катастрофу? — всплыла картина огня перед глазами у Бориса.
— И должен произойти где-то здесь...
— Явка провалена или...
— Газ... Утечка... Взрыв... — заговорила отрывисто и сбивчиво Марфа. Подошла к окну, взглянув на соседнюю высотку.
— Что там? А видишь? И увидела ли?
Марфа не ответила. Она закрыла глаза и снова приложила ладони — на этот раз к ушам вместо висков, как делала по обыкновению. В голову ворвался пронзительный крик. Кричали люди в огне и метались, не зная, куда им деться. Это было похоже на теракт, какие происходили в столице. Но виновником ныне были не террористы, а кто-то из силовых структур.
Она видела человека, которого знал в лицо Борис, и также встречалась девчонка.
— Ах, Дарья, Дарья...
— Понял тебя, — выдал Борис, кинувшись на поиски девчонки. И не застал в квартире.
Родные сообщили ему: она подалась прогуляться с Кексом во двор, во избежание "сюрприза" хозяевам, на который был способен её питомец.
— Что вы за родители такие!? Одно слово — приёмные...
— И это он нам после всего того, что пережили... — возмутились старухи.
Отставник поспешил следом за полковником, осадив майора.
— Сиди, я сам его прикрою, если что...
— А ты чё сидишь, дорогуша?!
— Но, милая...
— Никаких — но! Пошёл...
— Вон... дверь, а на выход! — присовокупил морской волк.
Ему также было некомфортно, и также недавно перенёс серьёзное ранение.
— Калека... — пожурила его за глаза Анфиса.
— Ты хошь не начинай, а не добивай!
Марфа по-прежнему была на кухне и старалась отследить спонтанное развитие событий. Они не казались ей чем-то необычным, напротив случайность всегда являлась следствием спланированного действия, а всё и всегда закономерностью.
Девчонку не видела, ту по-прежнему скрывала беспроглядная пелена. У неё была установлена непроницаемая и непробиваемая защита для телепата, а сама обладала аналогичными способностями, но пользовалась ими в редких случаях, и то не сама, а кто-то заставлял её включаться — она получала какой-то кодированный сигнал извне, коим могло послужить что угодно — кадр в телевизоре или голос в радиоэфире. Или просто знак на дороге, даже вывеска с надписью. То, что заложили в неё через гипноз в малом возрасте, когда была ещё грудничком.
Зато Борис был отчетливо виден, с ним у Марфы связь не прерывалась ни на миг, возможно, их чувства и мешали ей сосредоточиться на девчонке.
За ним кто-то спешил. Он обернулся. Она увидела отставника. И свой — прикрывает его. Со стариком никаких проблем недолжно возникнуть и дальше. Ребёнок. Девчонка. Вот кто таит в себе опасность!
Есть. Борис показал ей её. Она играется с питомцем и ведёт себя с одной стороны беззаботно. Но что-то всё-таки отвлекло. Это нечто и привлекло внимание Марфы. Она увидела то, куда было спроецировано на какой-то короткий миг внимание Дарьи. Сама взглянула сейчас туда, устремив взгляд сквозь пространство и... время.
Там человек. И также знаком Борису. Они встречались с ним не раз и, похоже, что по работе. Его начальник. Он у него подчинённый. Или куратор?
Всё — контакт утрачен. Дарья подалась поспешно на зов старика. Шилов пытается отчитать её. Та не слышит их, а и не слушает. У ребёнка в голове свои мысли. И Марфе снова в них не проникнуть. Опять та же непреодолимая стена невидимой преградой. Всякий раз, как она пытается заглянуть за неё с иного ракурса. А ничего не меняется. И Дарья. Играет роль марионетки в чьих-то руках.
И снова лицо того, которое ей сам того не ведая, и не желая, продемонстрировал Борис.
— Звёзды... Две большие и... Огромные... — встретила новыми обрывками фраз Марфа своего суженого.
— Звёзды — говоришь, — призадумался он. — И что они говорят, а видно по ним?
— Не небесные светила, а земные — точно проклятие...
— Не с надгробий?
— Нет, на плечах лежат у двух людей, которых знаешь, а меж ними ты и кто-то ещё стоит в чёрном. Его скрывает тьма. Это жнец. Он явился сюда забрать души тех, кто...
По лицу прорицательницы покатилась скупая слеза.
— У меня три звезды, Марфуша! Я — полковник! А не подполковник и не генерал!
— Что ты сказал?
— А что?
— Истину — непреложную!
— Я... — призадумался Шилов. Спутница озадачила его, и довольно серьёзно, заставив наморщить лоб. Борис даже потёр пальцами, и не думая разглаживать там складки. Наконец осознал. — Кажется, начинаю понимать тебя — то, что ты пытаешься мне сказать таким образом...
Шилов побеспокоил помощника.
— Что ты там, Мех, говорил про компаньона — кто он, а в каком звании был?
— Почему был, командир? И подполковник...
— А генерал, стало быть, Суровых! Эво как! А запутано всё!
— Чего?
— Отдыхай, тебе нельзя напрягаться...
Борис обеспокоил капитана.
— Да, командир! Слушаю и... повинуюсь...
— Ты это брось — свои дурацкие шуточки провокационной направленности! Живо в отдел за новой командой и... Будь поблизости, а жди моей команды! И вот ещё что — уточни-ка адрес моего непосредственного начальника.
— Ге...
— ны... Крокодила!.. Ты всё правильно понял!
— Я понял, командир! Сделаю...
— Поторапливайся...
— Сколько у меня времени на всё про всё? — поинтересовался капитан.
А полковник в свою очередь при аналогичном вопросительном взгляде на спутницу.
— До вечера — не больше! — отреагировала та.
— Часа два, максимум три — но это край...ний срок!
— Опять — срок! И край... — не сдержалась Марфа. У неё снова непроизвольно покатилась слеза по щеке.
— Да не начинай ты раньше времени лить слёзы! А попусту! И что вы за народ-то такой — бабы? Чуть что — сразу реветь горазды! Лучше соберись... с мыслями, и мне помоги!
— Уже, а всем, что мне доступно было — открылось. Дальше потёмки, но прежде вспышка яркого света и... вновь тьма с беспроглядным мраком!
— Нашла чем пугать, а кого — не на того напала, — подмигнул наигранно Шилов, притом, что у него на душе кошки скребли.
Провести спутницу по жизни не получилось.
— Нам судьба быть вместе, Марфа! Сердце не обманешь, а оно подсказывает мне: всё будет хорошо! Хорошо?
— Ладно... — уступила она и также для виду.
А сама снова покосилась на окна той квартиры в доме напротив, куда стреляла своими глазками Дарья. И так, словно из огнестрельного оружия. Но действовать собиралась без него.
Поступило долгожданное сообщение от капитана. Адрес генерала поражал. Он жил по соседству с явкой Шилова.
— Да тут рукой подать... — прильнул он к Марфе.
— Знать его и должна ликвидировать девчонка...
— Ребёнок? Но она же у нас под рукой! — снова поспешил Борис выяснить у её приёмных родителей: на месте ли их приёмная дочь? И как водится — не уследили. Хотя и не сказать — мама отправила отца прогуляться с ней — вновь выгулять Кекса.
— Началось... — пулей выскочил за дверь из квартиры Шилов.
— Боже... за что? — опустилась на табурет Марфа. Ноги совсем не держали её. — Господи... по что? А не возлюбил... нас грешных...
По лицу Марфы снова покатились слезы и на этот раз ей не остановить их.
— Где командир? — озадачил майор, присоединившись к прорицательнице. И сам увидел, как во дворе из машины выскочили люди из группы "маски-шоу", бросившись вдогонку Шилову. — Не-а-ат...
