Гарнак попытался связаться с базой, но ответом ему было лишь потрескивание эфира, Оторвав руку от раны, он попытался нащупать антенну, но на том месте, где обычно располагался короткий штырь, теперь торчало что-то непонятное. Он с силой дёрнул новый элемент своего бронекостюма и с ненавистью уставился на калёную стрелку. Боевой элемент начисто срезал антенну и глубоко вошёл в слои брони, лишь по счастливой случайности не пройдя её насквозь и не убив его на месте.
Рабочие рации оказались у всех выживших, кроме него, и им удалось запросить помощь, пусть и не с первой попытки. Солем лично разрешил использование транспортника с ближайшей базы, чтобы вытащить раненых, что было удивительно в этой ситуации. Гарнак снова откинулся к стволу своего дерева, панацелин остановил кровотечение, но ему становилось всё холоднее и холоднее. Он не удивился, если бы Дел"Сера послал бы их подальше, приказал выпутываться самим. Он снова скривился от боли в ранах. Остальным было ничуть не лучше, но его сейчас волновало лишь то как быстро прилетит этот проклятый транспортник и вытащит отсюда его с парнями.
* * *
— Связь неустойчивая, сэр! — Техник стоял перед лейтенантом и оправдывался. — У них слишком слабые передатчики для этих зарослей. Мы не можем запеленговать их точно. Примерно вот этот квадрат.
Алексей отпустил техника колупаться дальше в его аппаратуре, всё равно толку от него здесь не было. Их здесь осталось всего два десятка, из которых семеро лежат с какой-то дрянью после марш-броска, четверо дежурят на вышках, а он с семью техниками и пилотом пытается понять куда им надо прилететь, чтобы спасти этих идиотов в джунглях, вляпавшихся двумя ногами.
Но приказ Солема был однозначен: они должны были помочь своим, попавшим в западню, как самый близкий пост "Светил". Как бы он ни относился к капитану Орлаку, он был членом его братства и бросить его парней подыхать в дерьме он права не имел.
— Гайян, заводи машину. Попытаемся запеленговать их с воздуха.
— Да, сэр.
Пилот успел шагнуть к двери и открыть её, чтобы тут же рефлекторно схватиться за горло и, круто развернувшись, рухнуть навзничь. Перед глазами лейтенанта мелькнуло окровавленное горло человека, из которого торчал короткий и толстый штырь. Он попытался выскочить из-за стола и вытащить пистолет, но ни то, ни другое ему завершить не удалось. Громкий выстрел пистолета неизвестной женщины в каком-то странном бронекостюме отбросил его спиной на стену, и карие глаза бессмысленно закатились, словно убитый пытался разглядеть отверстие посреди лба.
* * *
— И это меня называли психом!
Заид пристегнул карабин к тросу и был готов прыгнуть первым, как только раскроются двери грузовика и челнока.
— Шепард, если я промахнусь мимо этой крохотной дыры— я тебя лично пристрелю!
— Тогда прыгай точнее, поскольку я это хочу сделать уже сейчас! — Миранда кровожадно посмотрела на меня, хотя в глазах плясала улыбка. — Это совершенное безумие, Унклар!
Один Мордин не дал своего комментария к этой действительно сумасшедшей идее. Тейлор беспокойно поглядывал на дверь, которая отделяла нас от десятикилометровой пропасти.
— Капитан, — СУЗИ вышла на связь. — Тридцатисекундная готовность. — Контроль над вашей машиной получен. Истребители противника на расстоянии четыреста восемьдесят километров.
Она замолчала.
— Внимание! Отсчёт времени: пять, четыре, три, две, одна, ноль.
Резко отлетела дверь, и в открытый люк челнока влетел крюк с леером, тотчас закреплённый парой техников с "Нормандии". Пилот чуть отвёл "Кадьяк" назад, помогая нам десантироваться и держась как можно ближе.
— Первый пошёл! — Заид с матом прыгнул через полутораметровую пропасть и влетел в отделение челнока, кажется приложившись обо что-то.
— Второй пошёл! — Миранда перепрыгнула более изящно, явно использовав свою биотику.
— Третий пошёл! — Мордин сжался как пружина и резко прыгнул вперёд, заставив задуматься о том, кто был предками его расы.
— Четвёртый пошёл! — Джейкоб повторил путь Заида.
Я резко оттолкнулся, сделав небольшой разбег в пару шагов и почувствовал, как набегающий воздух старается столкнуть меня мимо открытой двери десантного отделения челнока и отправить под сопла двигателей и вниз, к поверхности планеты. Страховочный трос натянулся как тетива и чувствительно дёрнул, но передо мной уже был рифлёный пол нашего кораблика, о который я благополучно и приложился, разбил нос о шлем. Трос был тотчас отрезан, и грузовик резко пошёл вниз и в сторону. СУЗИ отводила его от нас, пока была ещё малейшая возможность и он ещё слушался управления. Бронированная дверь отделения отгородила нас от этой планеты, и тотчас навалилась перегрузка, пилот не собирался миндальничать и уводил нас отсюда на всей возможной скорости. Нам было жизненно важно подняться как можно выше, там, где двигатели истребителей теряют мощность, и мы выигрываем в скороподъёмности.
Перегрузки, конечно, лучше всего переносить в специальных креслах, но раз уж я придумал такую безумную идею спастись, то мне же и вкушать все прелести её реализации, лёжа на палубе челнока. Голос СУЗИ отвлёк от наваливающейся всё сильнее тяжести.
— Расстояние до истребителей противника триста километров, — мерзкое ощущение приставленного ствола к затылку не уходило. — Двести километров...
— Сколько нам до высоты? — говорить было тяжело из-за навалившейся тяжести.
— Успеваем, капитан. Перед самым их носом успеваем.
* * *
Невесомость просто дарила блаженство после диких перегрузок при этом полёте. Тело было словно воздушное, что в общем-то неудивительно, после марш-броска по этим проклятым джунглям и ракетного старта от истребителей "Светил".
— Йии-х-ха! — Джейкоб стащил шлем и радовался как ребёнок. — Мы сделали это! Я вас всех люблю!
Он сгрёб в объятия Миранду, от которой тотчас получил лёгкий подзатыльник, обнял не ожидавших такого техников, измазав их тиной и грязью джунглей Зори. Потом стукнул по плечу Заида кулаком.
— Только, капитан, — он протянул мне руку, помогая подняться, — давай в следующий раз найдём выход получше. Это было чересчур на мой взгляд.
— Высокий риск, максимальная эффективность. С учётом максимального срока автономного существования на поверхности — оптимальный вариант, — казалось, Мордину всё было нипочём.
Я стянул шлем и вытер кровь с лица.
— Шепард? — Миранда тоже успела снять шлем и сейчас на меня смотрела красивая, но измученная женщина. — Откуда это?
— Результат нашего бегства, — я проверил, не сломал ли нос при ударе. — Не успел сгруппироваться как положено. Сам виноват.
"Нормандия" уже ждала нас и, как только пилот завёл "Кадьяк" в трюм, Джокер тотчас стал уходить от планеты. Нам стоило проведать пару ближайших мест, указанных Касуми, и затем снова приступить к поискам крупиц информации. Возможно стоило бы облететь некоторые пограничные миры, особенно те, кто не признаёт власть Альянса. Там зачастую можно найти информацию которой просто нет в пространстве Цитадели.
Заид сидел в боковом "кармане" инженерной палубы, который в итоге облюбовал себе как жилище, не желая совмещать своё пространство с кем-то ещё. На столе перед ним красовалась бутылка с какой-то яркой этикеткой и пара стаканов. Я подсел напротив.
— Я выполнил свою часть сделки, Заид.
— Выполнил, — не поднимая голову, буркнул в ответ тот. — Я выполню свою часть, Шепард. Можешь не беспокоиться. До конца выполню.
Он опрокинул в глотку содержимое стакана.
— Настоящий земной ром. Теперь я могу хоть утопиться в нём.
Он попытался рассмеяться, но сразу замолк, словно испугавшись сам себя.
— Видо... Сукин сын... Ну вот на хрена всё это было, а?
— Жалеешь, что убил его?
— Жалею? — Массани вскинул голову и в его глазе вспыхнул прежний огонь. — Нееет. Я не жалею об этом Шепард. Этого ублюдка надо было убить. За всё.
Он налил себе снова и, чуть помедлив, плеснул и мне.
— Надо помянуть.
Я не совсем понимал что именно, или кого, он хочет помянуть, но поднял стакан и чуть пригубил.
— Закончится твоя война, капитан, и я пожалуй осяду где-нибудь. Куплю дом, буду сидеть на террасе в кресле.
— Что-то я слабо представляю тебя, Заид, на террасе в кресле.
— А ты думаешь, я всю жизнь мечтал о том что буду носиться по всякому дерьму, простреливая головы таким же наёмникам как я? — Массани усмехнулся. — Этих маньяков я навидался за свою жизнь, большая часть давно червей кормит. Хватит с меня войны.
Но его тоскливый взгляд метался по небольшому помещению, всё время возвращаясь то к автомату, то к кроганскому шлему, то к модели турианского крейсера. Мне казалось, что он слабо представляет себе, что это такое, спокойная жизнь. Да собственно, я и сам не мог это представить для самого себя, не говоря про Заида.
— А может быть, ещё немного попылю среди наёмников. Так, для поддержания формы.
Я снова отпил, напиток был довольно приятным на вкус.
— Семью может заведу, — в голосе старого наёмника звучали какие-то совершенно новые нотки, совершенно с ним не вязавшиеся. — Дети это уж слишком, а вот...
Он резко себя оборвал на полуслове. Потом неуверенно продолжил.
— Хотя чёрт его знает, как оно там сложится.
Разговор с Заидом за бутылкой рома оставил после себя много ответов на вопросы. Моё первое впечатление об этом человеке несколько поколебалось. Он оказался не тем беспринципным наёмником, которым казался на нашей первой встрече. И принципы у него были, и понятие о чести — ему были бы открыты двери в Альянсе, если бы он хотел там быть. Но Массани не верил в наше галактическое лицо и не ставил его ни в грош, как я в общих чертах мог понять. Он успел поучаствовать во многих операциях, когда я ещё пешком под стол ходил, сам видел и проходил те вещи, которые сейчас были бы дикостью. Наше проникновение в Траверс никто не мог назвать спокойным, но Заид прошёл через многое, что никогда не выйдет на обозрение общественности.
Именно тогда он и загорелся идеей "Синих Светил", организация была призвана сплотить колонии, в том числе независимые, для продвижения человечества в целом. Чем-то он напоминал мне Призрака, хотя, конечно, масштаб их дел был разным. Впрочем, если сравнить "Светила" и "Цербер", получался если не паритет, то очень близко к тому. Если бы Призрак отбросил человекоцентричность как единственную идею — вполне возможно, что "Цербер" затмил бы собой все прочие организации. А может быть, бесследно растворился среди всех прочих, всё-таки именно эта идея заставляла многих и многих отдаваться делу без остатка.
Самого Призрака Заид недолюбливал, впрочем, как и сам "Цербер", его мнение об основном боевом составе их сил было, мягко говоря, совсем неважным. Но при этом, он, тем не менее, отдавал должное некоторым членам организации. Меня поразил тот факт, что он не раз сталкивался с бойцами "Цербера", и всё-таки Призрак предпочёл нанять его для моего дела.
Мы с ним хорошо разговорились, Заид не слишком сильно любил инопланетников, но идеи "Цербера" его отталкивали. Он слишком хорошо знал изнанку наших миров, отдавая, конечно же, отчёт, что и у всех остальных рас было нечто похожее. Его можно было бы назвать националистом, в том правильном понимании этого слова, которое многие не знали, сразу же считая его чуть ли не бранным. Массани раздражали обыватели, те самые, которые ждали подачек от правительства, не желая сами делать ничего, не собираясь доказывать всем в Галактике, что такое человек.
"Турианцы воспитывают своих детей в армии. На Палавене детский сад — армия! Школа — армия! Хочешь стать гражданином — в армию! Если Альянс будет и дальше сопли жевать, у нас не останется вообще солдат. Мы, земляне, мать нашу так, не идём в армию при любом случае, какой только подвернётся! Эти отбросы, на дне городов, будут гнить от болезней и голода, задыхаться и тонуть в дерьме, лишь бы не попасть в армию. Знаешь, что азари идут в армию чаще, чем мы? Эти зелёные хитрожопые амфибии, и те в армию пишут заявления чаще нас! Я не говорю про кроганов — этим всегда лишь бы подраться, их других не бывает. Батары, тьфу, и те больше нас хотят защищать свои земли. Тьфу, ..."
И ведь он был прав. Каждая наша боевая потеря была сумасшедшей головной болью всем. Всякие правозащитные организации разводили вопли каждый раз, когда в прессу попадали сведения такого рода. От этих псевдоборцов за правду вреда было порой гораздо больше, чем от вражеского огня, особенно когда приближались какие-нибудь выборы. Тогда к хору журналистской сволочи прибавлялись голоса политиков всех мастей, желающих набрать голосов для своих партий. И эти же ублюдки громче всех верещали, когда атаковали какую-нибудь удалённую колонию, мол "Альянс опять ничего не сделал для защиты наших дальних рубежей"!
Я и сам помнил все эти разборы выполненных задач. Когда вопрос касался только военных, тех, кто не сидит по уютным дизайнерским креслам, а сам раз за разом оказывается на линии огня, ни у кого не возникало лишних вопросов. Но не дай боги, если кого-то из штабных крыс интересовали результаты операций, вот тогда начиналось нечто... Никто из нас не радовался, когда на Землю или в колонии возвращались "двухсотые", а чаще всего символические урны. Но каждый знал — в следующем рейсе может оказаться он сам. А эти теоретики...
Костяшки пальцем весьма неприятно заныли, и я удивлённо посмотрел на содранный кусок кожи. Поднял глаза и увидел недостающий фрагмент на металлической переборке. Видимо, забывшись, врезал кулаком по ней. Выругавшись про себя, я сунул кисть под струю холодной воды, снимая боль. Чтобы с этим телом не делали, но боль чувствовать оно не перестало. И, пожалуй, это было хорошо.
Безымянная система, лежащая на отшибе от основных трасс, не привлекала внимания никого, и этим с радостью пользовались все те, кому пристальный взгляд СБЦ и всех остальных был совсем ни к чему. Контрабандисты, разного рода наёмники, почему-то заслужившие живейший интерес правоохранителей, пираты и работорговцы, никогда от отсутствия оного не страдавшие — все эти ребята пользовались неизученными системами. Между ними случались разборки, но большей частью они старались не переходить друг другу дорогу, выбирая цели для себя поинтереснее.
Интересующий нас спутник одного из газовых гигантов плыл чуть впереди, но Джокер не собирался рисковать и приближаться без разведки. Сейчас пара дронов обогнала "Нормандию" и шла нашим курсом, проверяя безопасность движения.
— Не зафиксировано никакой активности. Орбита чиста, подлётное время — десять минут.
Оператор, не отвлекаясь от экранов, передал данные.
— Джефф.
— Идём на посадку.
Оба дрона нырнули к поверхности, выискивая нашу цель. Гото дала нам довольно приблизительные ориентиры, и теперь предстояло по ним попытаться найти замаскированный пост.
— Капитан Шепард, мои сканеры обнаружили отклонение в энергетических сигнатурах. Сигнал искусственный, предположительно термоядерный реактор, — голограмма СУЗИ возникла над терминалом.
