— Ну вот, — продолжила Вероника, закончив устраиваться так, чтобы видеть меня грудными глазами, — Кумрина заявила, что без меня обойдется. А меня хотела на ремонтный корабль вместе с техниками засунуть, их как раз отправляют подальше. А я заявила, что в любом случае кодекс требует чьего-то присутствия на каждом корабле, а на "Аврору" никого не послали. Она долго ругалась, но я заявила, что как в засаду меня отправлять, так я уже взрослая, а как в бой, то ребенок. Она еще отбалтывалась, что тогда просто никого другого рядом не оказалось, что там меня от безвыходности послали, но я просто связь отключила и сюда прилетела. И Бебе я еще припомню, как он хихикал во всю пасть, старикашка полудохлый!
— Между прочим, она все еще ругается, — заметила Хина. — Требовала от меня тебя не впускать, а еще обещает, что тебе половину зубов выбьет, уши пообкусывает и шкуру сдерет, когда в следующий раз встретит. И похабными рисунками разрисует до самого кончика хвоста. Включить связь?
— Не надо. Пусть пар выпускает. Она всегда такая, вспыльчивая, но отходчивая. Забудет скоро все, что обещала. Ну что, начинаем ждать развития событий. Хина, пришел там уже ответ от конкистадоров?
— Пришло подтверждение получения вызова. От посредника. Ты в курсе, что Неторопливые согласились изображать нейтральную территорию?
— Ого! Нет, не знала. Кто конкретно?
— Василики Иоанниди.
— В первый раз слышу. Кто такая?
— На публике изображает в Греции модную модель, весьма популярную в тех краях. За кулисами активно посредничает в политике в масштабах всех СНЕ. Как и сейчас, предоставляет нейтральную площадку для переговоров, пусть и помельче калибром.
— А зачем посредник? — поинтересовалась я. — Разве без него нельзя выслать сообщение?
— Любые средства связи позволяют отследить положение источника, — пояснила Хина. — Как минимум направление на него. С мгновенными каналами сложнее, но и там есть способы. Слабая сторона в этом отнюдь не заинтересована, поскольку противник получает тактическое преимущество. Посредник позволяет пересылать сообщения в обе стороны, замыкая на себя два канала от враждующих сторон. Сейчас ждем ответа от конкистадоров. Вот смеху-то выйдет, если вызов не примут, а мы уже собрались!
— Да уж, прямо до смерти смешно, — буркнул Ати. — Ну, тогда ждем. Есть хоть какие-то прогнозы по срокам? А то у меня нервы начинают позванивать.
— А тебя никто не просил со мной отправляться, — я показала ему язык. — Раз вызвался в защитники, терпи. А лучше объясните мне, как я шлем закрою, если в нашем корабле дырку сделают? У меня же руки привязаны! Ати, у тебя тоже, кстати.
— Сам закроется, не переживай.
— Там электронный сенсор давления, да?
— Нет. Электроника иногда ломается и глючит, особенно в космосе с его фоновым излучением, а механизм должен действовать всегда. Поэтому в скафандрах стараются как можно больше на чистой механике выезжать. Так что в шлеме упругий мешочек с газом, пружина и защелка. Если давление сильно упадет, мешочек раздуется, высвободит защелку и пружина захлопнет забрало. Когда ты команду на закрытие в штатных условиях даешь, та же самая пружина работает, мотор забрало только открывает.
— Электроника ломается? — я задумалась. — А дышать как, если что-то важное заглючит? В скафандре вроде бы регенератор на электричестве работает?
— У внезов в комбезах есть кислородные патроны, на которых можно какое-то время продержаться без активного регенератора, на одном пассивном. Циркуляция воздуха без энергии обеспечивается тоже механически, за счет мускульной энергии грудной клетки. Дышать в таком режиме тяжко, но можно. Почему, думаешь, я для тебя потребовал комбез, а не обычный боевой скафандр? Вот именно потому. Если нас накроет электромагнитным импульсом, как от атомной бомбы, в нем у дилетанта шансы на выживаемость выше. Но я тебя успокою: если нас накроет резонансом, выживаемость нам уже не понадобится. Нам вообще уже ничего не понадобится. Не хочешь на транспорт перебраться, пока еще есть время?
— Злюка! — я снова показала ему язык. — Не запугаешь, я храбрая. Могу сама какому-нибудь конкистадору зубы выбить и уши пообкусывать.
— Да уж воображаю себе картину! — засмеялся Ати. — Храбрый ты у нас заяц, любого волка одолеешь. Ну что, раз уж мы застряли в середине нигде непонятно на сколько, сыграем в бридж? Хину с Никой позовем, как раз компания.
— Сколько за вист? — деловито поинтересовалась я.
— Одно этти. Если проигрываешь, я тебя, а если выигрываешь, ты меня.
— А если Ника выиграет, она тебя?
— Интересная идея, — задумчиво заметила Вероника. — Не совсем уверена насчет технической реализации, но можно подумать. Например, сделаю из своего дрона футанари, когда до "Тройной спирали" доберусь...
— Злые вы! — обиженно заявил Ати. — Уйду я от вас. Хина, только ты одна меня любишь, да?
— Само собой! — с энтузиазмом согласилась наша подружка. — И в разных позах. С футанари — интересная идея. Ника, а у тебя второго дрона не найдется взаймы?
— Дружный коллектив чик сплотился против единственного мано. Куда я попал! — Ати возвел очи к небу. — Но сразу предупреждаю, я вообще-то у нас в фирме признанный чемпион. А еще возьму себе в пару Хину с ее вычислительными возможностями, у вас вообще шансов не останется.
— Нет уж, милый! — сладко пропела я. — Дружный коллектив чик постановил, что Хина в паре со мной. А Ника нам подыграет. Верно, Ника?
— Я бы подыграла, — со вздохом поведала та. — Но для начала объясните правила. Что за игра такая?
— Она не знает! — пробормотал Ати. — Ой, какое упущение со стороны стража и хранителя земной культуры!
— Упущение, — согласилась Хина. — Надо срочно исправлять. Я даже глубину просчета ограничу для такого случая.
И мы исправили.
Тот же день. Борт флагмана "Победа", орбита Земли. Мать Флотилии
— Итак, они решили пойти ва-банк, — влетев в отсек, в последнее время превратившийся в практически официальный зал заседаний кризисного комитета, Мэйма не стала тратить время на ритуальные приветствия. Тем более что с большинством присутствующих она сегодня уже виделась. — Включите запись протокола. Итак, мнения? Начнем с военного флота. Фиссах?
— Какие здесь могут быть мнения? — удивился начальник штаба. — Вызов есть. Хоть и устаревший по форме, но фактически кодексу соответствует. Разумеется, принимаем. У моих ребят давно руки чешутся кому-нибудь что-нибудь оторвать. После вчерашнего события в Поясе — особенно.
— Атака на наш патруль в Поясе организована людьми, не Стражами, — заметила Ойка. Весь внешний вид главы дипкорпуса показывал, что она явно не пылает энтузиазмом в отношении дуэлей, ритуальных сражений и прочих столь любимых солдафонами-правыми событий. — Мы заранее согласились с тем, что хотя бы минимальные попытки сопротивления обязательно будут. И заранее согласились, что не станем мстить за атаки, не нанесшие ущерба. Лазерная батарея уничтожена, связанный с ней радарный массив — тоже, корабли патруля не повреждены, инцидент исчерпан.
— Я не говорю о людях, — буркнул Фиссах. — Я говорю о флоте, все больше тратящем боевой дух, который и без того в упадке после бегства с Саванны. Если мы так и продолжим сидеть на орбите, убеждая людей нас полюбить, начнется настоящее разложение. Нам нужна победа, хотя бы мелкая. И чем быстрее, тем лучше.
— Аргумент услышан, — Мэйма постаралась изгнать из голоса всякий намек на эмоции. — Тайрайн?
— Скорее да, чем нет, — задумчиво откликнулся командир разведкорпуса. — Мы по-прежнему не имеем полного представления о силах противника. Слишком мало оставалось времени для полноценной инфильтрации военных структур, так что половина нашей информации — рассказы из публичных сетей. Мы только что закончили сведение и обработку всех массивов данных, как полученных разведчиками, так и новых, но отщепенцы оказались слишком осторожными. Они так и не открылись людям полностью. Нам точно известно менее чем о двух десятках их транспортных кораблей, а еще о стольки же можем уверенно догадываться по косвенным данным. Но сколько их всего? Сколько боевых резонаторов? Трудно сказать. Можно лишь предположить, что их силы заметно меньше наших, иначе нас перехватили бы еще на подходах к планете. Но можно не сомневаться, что сейчас отщепенцы вкладывают все ресурсы в постройку новых боевых кораблей, а мы не в состоянии покрыть постоянным наблюдением даже первый пояс астероидов. Мы не найдем их верфи на дальней периферии системы, особенно если они хорошо замаскированы. Пусть даже их технологии резонанса устарели, старые резонаторы все равно могут представлять для нас угрозу, атакуя из засад. Мы уже потеряли четыре корабля, недооценив их. Следует подавить сопротивление как можно быстрее. Я за принятие вызова, несмотря даже на неопределенность.
— Мы больше не потеряем никого! — резко заявил Фиссах. — Урок получен, выводы сделаны. Мы не влезем в новую ловушку. Наоборот. Только вмешательство Призраков спасло их корабль от нашей ловушки, а их хваленая маскировка оказалась не такой уж и выдающейся. Ребята у Пилариус гениальны, расщелкали ее на раз.
— Спасибо, дорогой, — глава научного корпуса кокетливо улыбнулась. Ее отношения с адмиралом ни для кого не составляли секрета, но сейчас Мать Флотилии с трудом подавила раздражение. — Давно известно, что достаточно лишь знать, что что-то технически возможно. А найти способ достичь известной цели уже нетрудно.
— Ничуть не сомневаюсь, — Мэйма кивнула ей, краем сознания размышляя, кто мог составить тройку этой парочке сегодня. Характерными запахами от них тянуло вполне ощутимо, заставляя вспоминать, что и она сама далеко еще не старуха, а высокое положение не заменяет более примитивных радостей. — Кирай? Что у нас с кораблями? "Сириус-3"... полностью вышел из строя?
— Поскольку детонацию ядра реактора удалось предотвратить, — ответил глава технического корпуса, — разрушился только внешний контур — теплоотвод и генераторы. Повреждения серьезные, но мы вернем его в строй довольно быстро. Поскольку население заранее перевели на другие транспорты, пострадавших нет. Два-три месяца в зависимости от того, как пойдет поставка ресурсов с планеты. Носители "Вега-1", "Вега-2" и "Вега-7" практически полностью отремонтированы и могут участвовать в боях. Итого у нас только семь кораблей небоеспособны полностью, из них четыре фрегата и три эсминца. Еще двенадцать — один фрегат и эсминцы — боеспособны частично и могут выполнять вспомогательные функции типа контроля планеты. Копья у них в порядке, а проблемы с подвижностью на парковочных орбитах особой проблемы не составляют. Хотя, если бы мое мнение что-то значило, я бы вызов не принимал. Мне довольно сильно надоело латать ваши военные жестянки, отнимая ресурсы у гражданского флота. Я бы подождал отставших.
— Мы не знаем, когда они появятся и появятся ли вообще, — проскрежетал Фиссах. — Мы не знаем даже, существуют ли они еще. Если их перехватили Санду, они вполне могут быть уже мертвы.
— Тем более! — все так же сухо огрызнулся Кирай. — Если мы — все, что осталось от нашей расы, нашей первейшей и прямой обязанностью является выживание. Мы должны защитить себя, а не бросаться бездумно в топку сражения лишь потому, что какие-то старомодные идиоты вспомнили давно заплесневевшую формулу. Земля дает нам такой шанс, если...
— Стоп! — прервала его Мэйма, знавшая, что пламенный Фиссах и осторожный Кирай могут перепираться часами. — Спасибо, Кирай, я услышала. Ну и Бронислава — что думаешь?
— Категорически против, — отрезала глава корпуса ксенопсихологов, даже не удосуживаясь оторваться от чтения чего-то в своей гарнитуре.
В отсеке наступила напряженная тишина.
— А-а... можешь развить мысль? — осторожно поинтересовалась Мэйма, когда стало понятно, что продолжения не последует.
— Нас берут на слабо, — Бронислава наконец-то соизволила оторваться от гарнитуры и просветлить линзы грудных глаз. — Мы не имеем никакого понятия о реальных силах противника. Вы все время рассуждаете о Стражах, но почему-то забываете, что в игре участвуют еще три стороны.
— Три? — фыркнул Фиссах. — Люди, что ли?
— Люди-терране. Люди-внезы. Призраки.
— Призраки нас не интересуют, — отмахнулась Пилариус. — Если бы они могли и по-настоящему хотели вмешаться, то уже вмешались бы. Да, мы по-прежнему не понимаем их технологии, но точно знаем, что они никогда не вмешиваются грубой силой. Они игроки закулисные, тайные, в бой не вступают.
— Пусть так. Но укол отравленной булавкой может оказаться опаснее выстрела в упор. Вы забыли, что тот корабль Стражей, который мы "чуть-чуть" не захватили, спасся именно благодаря Призракам? И что сигнатура его двигателей предположительно соответствует одной из тех, что "Кинжал-12" успел передать перед гибелью? На его борту вполне мог находиться продукт тех генетических экспериментов, что обеспечивают дальнюю и притом недетектируемую нами связь. Если так, то они уже нанесли нам гигантский ущерб. Но Призраки — еще полбеды. Вы упорно отказываетесь понимать, что люди в идущей игре — не просто стадо для загона в стойло. Они — реальная сила. Притом культура внезов настолько радикально отличается от материнской планетарной, что их следует воспринимать как отдельную силу, о которой мы не знаем практически ничего. Я уже говорила, что игнорировать их из-за малочисленности — самая грубая ошибка, какую мы только можем допустить. Однако ни это, ни все остальное вы упорно не хотите слышать.
— Мы прекрасно тебя слышим, Бронислава. Слышим и принимаем к сведению. Но у нас нет ресурсов, чтобы гоняться за всеми зайцами одновременно. Приходится выбирать. А люди не обладают ни техническими средствами, ни знаниями для противостояния нам, — глава разведчиков обвил себя хвостом и на мгновение задумчиво прикусил его кончик. — Какое влияние они могут оказать на наш конфликт с отщепенцами? Не говорю уже о том, что именно ксенопсихологи наряду с дипкорпусом ответственны за то, чтобы они вели себя тихо и спокойно.
— Люди — не обладают, — поморщилась Бронислава. — А Стражи обладают. И вполне могли ими поделиться.
— Пусть себе, — Пилариус равнодушно повела глазами. — За два местных года интегрировать настолько продвинутое знание в свою науку и технику они все равно не могли — даже при условии, что отщепенцы отдали им все без остатка. Слишком велика разница в уровне, слишком много сил нужно потратить на адаптацию и запуск в серийное производство. Безусловно, в перспективе это могло бы стать проблемой. Но сейчас наша задача как раз в том и состоит, чтобы такой перспективы не возникло. И разгром отщепенцев нам в том поможет.
— Главе научного корпуса надлежит думать о науке, а не о военной тактике, — резче, чем следовало, огрызнулась Бронислава. — Впрочем, поскольку я в радикальном одиночестве, дискуссия бессмысленна. Мэйма, выноси формальное решение, и покончим с заседанием. У меня масса дел — нужных и полезных, в отличие от вашей говорильни. Мы потихоньку начинаем устанавливать многообещающие контакты с отдельными группами людей — не продажными политиками, а действительно перспективными ксенофилами, готовыми простить даже то безобразие, что мы сейчас творим. И именно им важнее всего сейчас услышать разъяснения по поводу происходящего. Правдивые разъяснения, не вашу пропаганду, которую никто не воспринимает всерьез.
