Другое дело, что привлечь на свою всех этих людей, в большинстве своем вовсе не левых, русским удалось, предложив им более привлекательную для них альтернативу, нежели американский 'план Моргентау' — каких усилий разведке Флота стоило это выяснить, это тема отдельного разговора, но суть известна точно — русские выиграли Германию потому, что смогли предложить той части немецкой элиты, которая была готова договариваться с ними, более привлекательную альтернативу.
Естественно, это ставило перед адмиралом Енаи и его последователями следующие вопросы:
1. Текст 'плана Моргентау' добыть не удалось, но примерное содержание было известно — и, если американцы приготовили такое будущее для Германии, в общем, в противостоянии с США не слишком выходившей за рамки европейских законов и обычаев войны, то, какое будущее янки уготовили Японии, сделавшей нарушение этих законов и обычаев нормой?
2. Русские пошли на договоренность с частью немецкой элиты, даже после всего, что немцы творили в России — возможен ли какой-то компромисс в их отношениях с Японией, и, если да, то на каких условиях?
Требовалось аккуратно подвести 'Иванова' к ответу на эти вопросы, предварительно прояснив его цели на данной стадии переговоров.
— Немецкая техника очень хороша, но, боюсь, названная Вами цена — я имею в виду соотношение цен самолет-каучук несколько завышена — высказался Енаи.
— С точки зрения обычных обстоятельств, Мицумаса-сама, истинность Вашей точки зрения не подлежала бы ни малейшему сомнению — 'раскрылся' 'Иванов' — имело бы смысл заключить долгосрочный контракт, подождать восстановления — и спокойно закупать нужную Императорскому Флоту технику по обычным ценам. К моему, поверьте, глубочайшему прискорбию, ситуация такова, что времени на все это просто нет — американцы готовят удар по ключевой позиции оборонительного периметра Империи.
Откровенность 'Иванова' снимала многие вопросы — но требовалось уточнить пределы его откровенности, и, выяснить, чем придется рассчитываться за столь серьезную информацию.
— Не могли бы Вы подробнее изложить суть дела, 'Иванов'-сама? — попросил Енаи.
— Я к Вашим услугам, господа адмиралы — слегка поклонился 'Иванов', как равный — равным — через три-четыре месяца Быстроходное Соединение, под флагом адмирала Спрюэнса нанесет удар по Марианским островам. Осмелюсь обратить Ваше внимание на следующие моменты: во-первых, американцы, за счет систематического и массового использования стратегических бомбардировщиков в качестве дальних разведчиков с очень высокой точностью вскрыли состав сил и средств, выделенных Империей Ямато для обороны этой важнейшей позиции; во-вторых, они совершили прорыв в снабжении своих сил за счет массового строительства транспортного тоннажа и новых технологий снабжений — речь идет не о набеговой операции, а, именно о наступлении на большую глубину; в-третьих, за счет вооружения корабельной ПВО новыми орудиями и приборами управления огнем, использования РЛС управления огнем и радиовзрывателей, ПВО их соединений стала практически непробиваемой для классической ударной авиации — впрочем, если Вам это интересно, я готов представить более подробную информацию.
Ход 'Иванова' был практически беспроигрышен — отказаться от подробной информации японские адмиралы просто не могли, после чего вопрос закупки немецкой техники по назначенным советским представителем ценам решался положительно; более того, Енаи и Нагано становились должниками СССР, причем не по европейским правилу, когда отдариваться следовало равной ценностью, а по японскому, гласящему 'Если тебе подарили треску — отдариться следует не менее чем лососем, в противном случае ты 'потеряешь лицо''. Какого 'лосося' элита клана Сацума должна была подарить Советскому Союзу, чтобы 'не потерять лицо' — ну, это тема отдельного разговора. Как минимум, они должны были приложить все возможные усилия для развертывания советско-японского сотрудничества. Разумеется, 'Иванов' собирался точно выполнить инструкции Сталина, неотъемлемой частью которых было требование, чтобы это сотрудничество было выгодно для Сацума — и, ослабляло позиции Тесю.
— Нам будет весьма интересно ознакомиться с данной информацией, 'Иванов'-сама — медленно произнес Енаи.
— Счастлив быть Вам полезен, Мицумаса-сама — слегка поклонился 'Иванов'; после этого он неторопливо достал из своего портфеля две папки — в этой папке информация по готовящейся американцами операции, и, их технике; во второй — вариант срыва американской операции, исходя из того наличия сил и средств, которым, возможно, будет располагать Императорский Флот к моменту начала операции на Марианских островах.
— С Вашего разрешения, 'Иванов'-сама, мы прочитаем эти материалы немедленно — твердо сказал Нагано.
— Разумеется, Осами-сама — согласился 'Иванов' — служение Империи не может быть отложено ни под каким видом.
Следующие полтора часа лучший стратег Императорского Флота и начальник МГШ изучали данные по операции 'Форейджер', проведенной Спрюэнсом в мире 'Рассвета' — разумеется, расчет сил и средств американцев был подкорректирован Лазаревым с учетом произошедших изменений, хотя сам замысел был оставлен без изменений, поскольку адмирал резонно считал, что для этих условий трудно изобрести что-то лучшее; и вариант срыва операции, разработанный тем же Лазаревым по приказу Сталина.
— Мы Ваши должники, 'Иванов'-сама — с должной торжественностью сказал Енаи, закончив изучение переданных ему документов — но, мне бы хотелось задать Вам некоторые вопросы.
— Я к Вашим услугам, Мицумаса-сама — вежливо поклонился 'Иванов'.
— Американский план строится на последовательном уничтожении расположенных на Марианах аэродромов базовой авиации — и последующем сражении с Мобильным флотом, благодаря чему Быстроходное соединение, изначально имеющее примерно равные силы с нашей авиацией, базовой и палубной, громит нашу авиацию по частям, в каждый момент имея подавляющее превосходство — начал Енаи — это совершенно логично со стороны адмирала Спрюэнса — но я не вполне понимаю, откуда взялись 5 новых легких авианосцев 'Индепенденс'?
— Американцы решили компенсировать свои потери в тяжелых 'Эссексах', понесенные в Атлантике — объяснил 'Иванов' — быстро это можно было сделать только за счет перестройки свежепостроенных 'Кливлендов'; наша разведка засекла перестройку 6 'Кливлендов' — пять уже введены в строй, более того, три из них закончили курс боевой подготовки на Восточном побережье, и, в настоящее время, готовятся к отправке на Тихий океан; еще два авианосца заканчивают курс боевой подготовки, так что, самое позднее, через полтора месяца они тоже будут на Тихом океане; шестой легкий авианосец в настоящее время достраивается, так что его появление в составе Быстроходного соединения не вполне очевидно. За точность этой информации я ручаюсь своей честью.
Адмиралы переглянулись — конечно, японская военно-морская разведка, как и военная, хотя и в меньшей степени, чем последняя, делавшая ставку на массовое использование подданных Тэнно в качестве добровольных, хотя и малоквалифицированных агентов, руководимых офицерами флота, также понесла тяжелейшие потери в конце 1941 — начале 1942 годов, когда американские контрразведчики, философски взиравшие на японский шпионаж в мирное время, за несколько месяцев уничтожили почти все агентурные сети (соответствует РеИ — японская разведка действительно была фанатична и многочисленна, но использовала в работе устаревшие методы — поэтому янки, вычислившие практически все японские агентурные сети в США еще в мирное время, с началом войны устроили форменный разгром японских сетей В.Т.) — руководство Флота все же знало о возвращении новеньких 'Кливлендов' на верфи. Другое дело, что 'спящие' японские сети не смогли получить достоверной информации ни о точном числе 'Кливлендов', ни о перестройке их в авианосцы, ни, тем более, точной информации об американских универсальных орудиях 127-мм/38 на стабилизированных платформах, радиовзрывателях, радиолокационных системах управления зенитным огнем, тактике американской палубной авиации, ТТХ новых американских самолетов — ну а точный план американской операции по захвату Марианских островов был фантастическим успехом даже для разведки Кригсмарине, не говоря уже о разведке Императорского Флота, которая даже не могла мечтать о таких достижениях. Закономерно возникал вопрос — каковы же возможности подчиненных вице-адмирала Воронцова (начальник советской военно-морской разведки в 1941-1945 гг. В.Т.), если русские спокойно выкладывают на стол такие карты?! Говорить же о том, что после изучения русского варианта противодействия адмиралам просто стало плохо, абсолютно излишне — русские знали все и о линкорах 'Ямато', и о авианосце 'Тайхо', и о новейших авианосцах 'Унрю'. Создавалось впечатление, что группа господина Зорге была лишь вершиной айсберга..
— Если я правильно понял любезно предложенную Вами разработку, то план операции сводится к следующим пунктам — во-первых, на Сайпане и Тиниане, превращенных в единую крепость, концентрируются силы 2-го воздушного флота под командованием вице-адмирала Фукудомэ, переброшенные с Формозы и перевооруженные новейшими самолетами; во-вторых, Сайпан и Тиниан насыщаются зенитной артиллерией, в-третьих, там ставятся радиолокаторы германского производства, в-четвертых, группировка базовой авиации, находящаяся под командованием адмирала Какута, оттягивается на Гуам; в-пятых, 1-й Мобильный Флот перебрасывается в Манилу — изложил свое мнение адмирал Нагано.
— По мнению ваших разработчиков, 2-й воздушный флот должен связать боем ОС38/58, выбив американские авиагруппы — а, в это время палубная авиация 1-го Мобильного Флота должна нанести удары по эскортным авианосцам и транспортам десантного ОС 52. Должен заметить, что русские штабисты предложили довольно необычный план — вместо нанесения ударов силами пикировщиков и торпедоносцев по американским авианосцам предлагается бомбить их с горизонтального полета с истребителей-бомбардировщиков ФВ-190 и скоростных бомбардировщиков Ю-88/188.
Нагано сделал паузу, вопросительно глядя на 'Иванова', при этом в его глазах читался вопрос: 'Ваши адмиралы, что, не знают о том, что процент попаданий при бомбежке с горизонтального полета, при рекомендованной высоте сброса в 2000 м, мягко говоря, весьма скромен?'
— Простите мою забывчивость, господа — раскаяние 'Иванова' было столь искренне, что в него мог поверить практически любой человек — я совсем забыл ознакомить Вас с двумя предложениями. Питаю надежду, что Вы сочтете возможным выбрать одно из них, а не отвергнете их.
Генерал достал из портфеля еще две папки, и подал их японцам. Через несколько минут опытный разведчик не без удовольствия наблюдал за расширившимися глазами сначала Енаи, а, потом, и Нагано.
— Простите мой вопрос, 'Иванов'-сама — это все так, как здесь написано? — тихо спросил Енаи.
— Слово офицера, Мицумаса-сама — ответил 'Иванов', лично присутствовавший на учебной бомбежке, в ходе которой 1-й гвардейский морской авиакорпус РВГК использовал первую серийную партию самонаводящихся авиабомб КГ-800 — я лично видел сброс этих бомб по целям, имитирующим тепловое излучение американских авианосцев типов 'Эссекс' и 'Индепенденс' — процент попаданий был выше 20%, я считал.
Непосредственно перед отъездом генерал побывал на секретной базе, где опытные немецкие летчики-инструкторы осваивали первые образцы 'Рейхенберга', или, проще говоря, пилотируемого варианта немецкого самолета-снаряда 'Фау-1'. Эта система вооружения, предназначенная для поражения тяжелых кораблей и крупных индустриальных центров, вызвала у 'Иванова', человека жесткого, весьма сложные чувства — посылать летчиков на практически верную смерть (ему доходчиво объяснили, что у пилота этой машины, пикирующей на скорости в 850 км/ч, есть, в лучшем случае, один шанс из ста выброситься с парашютом) даже ему было неприятно. С другой стороны, неплохо зная японцев, с их фатализмом, презрением к смерти, готовностью в любой момент умереть за императора, он понимал, что для них это может оказаться более предпочтительным вариантом, чем новейшее управляемое оружие. Как это ни парадоксально прозвучит, но они вполне могли посчитать, что сложная система наведения может отказать, в отличие от безупречной преданности истинных самураев.
Конечно, когда 'Иванова' инструктировал лично Верховный Главнокомандующий, разведчика весьма заинтересовало, кто настолько хорошо просчитал и менталитет самураев, и, их возможные реакции. Другое дело, что эти странности прекрасно объяснялись версией 'визита потомков' — но, естественно, 'Иванов' держал свои предположения при себе, поскольку, в любом случае, ситуация должна была разрешиться в ближайшее время. Генерал понимал то, что либо высшее руководство военной и флотской разведок получит доступ к секрету 'Моржихи', либо начнется новая 'чистка' разведки, санкционированная Хозяином. В последнем случае оставалось надеяться на то, что удастся успеть застрелиться — согласно действующим 'правилам игры', тогда не трогали семью (соответствует РеИ В.Т.).
Енаи и Нагано пребывали в тяжких раздумьях — вариант с 'Рейхенбергом', предложенный 'Ивановым', наводил и на раздумья относительно информированности русских о происходящем в высшем военном руководстве Империи, и, ставил их перед нелегким моральным выбором.
Относительно первого момента — да, начиная со второй половины 1943 года, в высшем руководстве Армии и Флота шла дискуссия о способах парирования несомненного технического превосходства янки; и, с подачи руководства Армии, основным таким способом провозглашались самоубийственные тараны японскими летчиками американских кораблей (соответствует РеИ В.Т.). Но, об этой дискуссии знали высшие офицеры Армии и Флота, знала и небольшая часть старших офицеров — по преимуществу, летчиков и штабистов. Конечно, число информированных об этой дискуссии нельзя было назвать малым — несколько сотен человек, знающих суть дела, набиралось; но, все-таки, это не отменяло главного вопроса — каков реальный уровень информированности советского руководства о делах Империи Ямато? И, демоны побери русских, чего они добиваются, недвусмысленно демонстрируя такой уровень осведомленности?
Не менее сложной была проблема совместимости этого предложения с этикой самурая. Дело было в том, что предложение использовать самоубийственные тараны в качестве основного средства борьбы с американскими тяжелыми кораблями, полностью соответствуя самурайскому пониманию долга перед Тэнно, входило в решительное противоречие с чтимыми самураями семейными ценностями, точнее, с разделением ответственности отцов и детей. На первом настаивало большинство генералитета — в оппозиции было командование резерва армейской авиации, молчаливо поддерживаемое адмиралами (соответствует РеИ. В.Т.).
С учетом всего этого принимать на вооружение Императорского Флота 'Рейхенберги' было не вполне удобно.
Если же рассматривать вопрос с сугубо практической точки зрения, то 'Рейхенберги' были намного перспективнее КГ-800: во-первых, если КГ-800 могли топить корабли классом до легкого крейсера включительно, и, наносить тяжелые повреждения полетным палубам авианосцев, то 2,5-тонный 'Рейхенберг', имеющий боеголовку массой в 850 кг мощной взрывчатки, вполне мог нанести тяжелейшие повреждения и тяжелому авианосцу, и современному линкору — конечно, потопление авианосца или линкора с одного попадания представлялось сомнительным, но, дотащить тяжело поврежденный корабль через половину Тихого океана, до доков Перл-Харбора, в любом случае было нетривиальной задачей даже для прекрасно оснащенных и подготовленных американских моряков; во-вторых, перехват 'Рейхенбергов', с их крейсерской скоростью, равной 650 км/ч, был намного сложнее для американских истребителей, чем перехват обычных бомбардировщиков, пусть даже это были современные Ю-88/188; в-третьих, сбить 'Рейхенберг' зенитным огнем было предельно сложно, поскольку американские приборы управления огнем просто не были рассчитаны на борьбу с целями, имеющими максимальную скорость, равную 800 км/ч — впрочем, и зенитчики не имели такого опыта; в-четвертых, приличная практическая дальность 'Рейхенбергов', равная 330 км, вполне позволяла использовать их в качестве средства обороны побережья, вполне эффективного против американских тяжелых кораблей; в-пятых, эта дальность могла быть существенно увеличена за счет подвески 'Рейхенбергов' на Не-111, и, соответственно, воздушного пуска этих машин.
