Задней мыслью заметил, что ни в одной записи нет упоминания об именах короля и принцессы. Стёрли, наверное. И кто эта хозяйка монополии книгопечатания, так рьяно заступившаяся за Томаса? Дочь короля, которую он не знает лично, но действительно вывозил нелегально? Тогда почему она это сделала, никто не знает?
Расстроенно подпёр подбородок кулаками, как на вновь перевернувшейся странице отпечаталась статья из лондонского "The House of Rose":
Ужасное происшествие по Оксфорд-стрит, 36.
Почётный член Высшего Совета, бывший помощник-секретарь Главы Совета, Томаса Мракса, второй хранитель книги после вышеназванного, миссис Мэри Белл была убита в своём доме 7 октября 20** года серебряной пулей в сердце и несколькими ножевыми ранениями в область живота. Главным подозреваемым является её муж, мистер Джордж Кевин Белл, бывший во время убийства в доме. Расследование по этому делу продолжается, на помощь будут призывать все силы вампиров и полувампиров, включая бывшего Главу Совета Томаса Мракса (о деле его несостоявшейся казни читайте в следующем номере "The House of Rose").
Статью подготовила: Мариса Данрай.
Дата выхода газеты: 9 октября 20** года.
— Так-так-так, — буркнул вампир, пробегая глазами по вырезке, — значит, ты знаешь о приказе нашего короля. Книга, тысяча триста девяносто седьмой номер этой газетёнки вышел?
Страницы замерцали. Ну, не будем расстраиваться, раз ещё нет.
Утром, когда Том уже начал задёргивать шторы и готовиться ко сну, раскрытая на столе книга неожиданно засветилась и появилась новая вырезка:
Предательство и наказание.
Мариса Данрай, журналистка, главный редактор и хозяйка "The House of Rose" только что была обвинена по статье 354.87 Кодекса "Order of the Vampire in Transylvania" за убийство почитаемого вампира и сокрытии сего преступления. Также ей добавлена статья 529.07 — "Побег из страны и предательство короля". Наказание в обоих случаях — смерть.
Статью подготовил: Глава Совета, Лука Валькирий.
Дата выхода газеты: 11 октября 20** года.
* * *
— Эй, соня утренняя, просыпайся! На самолёт опоздаем! — невежливо заорал Алиен с вечера пораньше. — Я же знаю, что ты света не боишься!
С негромким рыком Томас соизволил встать, сесть в коляску и разогнать дежурившего у двери оборотня. Книгу, так и не закрытую с утра, он сунул в сумку прежде, чем любопытная морда Нахта спросит: "А что это?". К ней отправились некоторые важные записи и томик стихотворений Гёте.
— Мать твою, Томас! — крикнул Алиен, увидев свитки на столе. — Я не потащу это на себе!
— Да и не надо, — отозвался друг, — сам всё сделаю.
— Интересно как!
— А вот так! — и встал с приевшейся инвалидки. Потом отправил пинком в угол комнаты. — Вопрос исчерпан?
Волк хмыкнул. Что-то мне подсказывает, что оборотень был в курсе обмана... Причём, он давным-давно раскусил собственного друга.
До аэропорта доехал тандем "оборотень-вампир" без приключений. Подумаешь, волк пару кошек разогнал, купил и съел курицу-гриль, даже не выкидывая кости, и умудрился потерять карту Лондона. Томас даже не удивился.
Все его мысли занимала вчерашняя статья. О, он прекрасно понимал, кто такая Мариса Данрай — теперь, когда прочитал присуждаемые ей статьи. Нелюбимая дочь короля, постоянно унижаемая прислугами из-за кровосмешения, ярая противница своей страны и, как бы то не было странно, понимаемая лишь своей нянькой. Принцесса имела отрицательную репутацию среди народа, но она ни в чём не была виновна. Разве она женила своего отца на индианке? Разве она создала смуту в первое время правления Ференца Яроша? Нет. Так почему её отцу всё сходит с рук, а она страдает?
На этих мыслях Мракс себя прервал. Какое ему дело до жизни этой предательницы?
"Возможно, именно она поможет тебе...", — шепнул голос в голове. Как оказалось, голосом была... никогда не догадаетесь! Полька!
Граф фыркнул. Пусть он сам сбежавший из-под гильотины уголовно наказуемый, но с убийцей связываться ни за какие коврижки не станет!
Отвлёк, как и всегда, Алиен:
— Всё собираюсь спросить: почему ты света не боишься?
— Наследственность. Бабуля моя была ведьмой Ковена, вот и достались качества.
— Бабуля, говоришь? — Оборотень насмешливо улыбнулся. — Ну-ну.
А вампир опять ушёл в свои мысли. Перед глазами встал тот самый день, когда Томас впервые увидел принцессу Анну-Марису Ярош Данрай.
Она стояла на пьедестале, вся в синем, и только яркие фиолетовые глаза и собранные в хвост на затылке тёмно-русые волосы выделялись на общем фоне. Яростно тряся в воздухе папкой бумаг, девушка выговаривала своим собеседникам особое решение — первый советник Фридриха против затеи объединения Германии и точка. Делегация от её папочки стояла чуть поодаль от немецких вампиров, плотоядно наблюдающих за хорошенькой, должна это признать, дочкой короля. Они уже знали, что делать, а Том понимал, какую глупость совершил. До него долетали сухие, отрывистые фразы на немецком языке, который он так и не доучил до конца, увлёкшись английским.
Не удержавшись, граф Северной долины улыбнулся краем рта, глядя на раскрасневшееся лицо Анны. Принцесса заметила, что за ней наблюдают, цепко проследила и наткнулась на моего покорного слугу. Тот ожидал чего угодно — ругани, упрёков, битья, — но приветливой, хотя нет, скорее счастливой улыбки он не был готов увидеть. Мариса, такая маленькая, хрупкая, с сияющими глазами стояла и улыбалась. Да кому! Томасу Мраксу! Её неофициальному похитителю! Глупо говорить, что он не смутился и не растерялся.
И вот она, потихоньку успокаиваясь, твёрдо объявила о закрытии первого собрания. Тогда вампир не обратил внимания на бумажку, вдруг упавшую перед ним. Ах, если бы он умел возвращаться назад во времени, то обязательно посмотрел бы, что написано в ней. Однако, что сделано — то сделано.
Сейчас, вспоминая личико принцессы, Том вновь не смог сдержать ухмылки. Алиен заметил изменения и философски протянул:
— Наивность делает женщин слабыми. Этим же свойством нас, мужчин, награждает любовь.
Собеседник притворно сильно изумился.
— Нахт? Я не ослышался, или твой волчий рот только что произнёс слово "любовь" без коверканий?
— В делах сердечных лучше не блистать сарказмом, — опять сказал умную мысль Алиен. — Дела сердечные — дело тонкое.
— Восток — дело тонкое, — поправил друга, — а сердечные могут подождать.
— У тебя они не ждали не мгновения.
Том вспыхнул, как бочка с порохом.
— Что ты капаешь мне на мозги? — вспылил он за какое-то мгновение. — Тебя ситуация совершенно не касается!
— Ха, признайся, Мракс, я выиграл раунд.
Плевать на него, граф накрыл уши наушниками. Лучше слушать классику, Бетховена там, Баха, чем этого волка. (Хотя-а... я бы послушала волка — как-то дружеские отношения с классиками-представителями венской школы и романтиками у меня не сложились.)
Но потревоженные Нахтом воспоминания древнего вампира всплыли на поверхность. Это случилось семьдесят один год назад. Тогда он без памяти был влюблён в Мэри Белл и даже предлагал той уехать в Америку, штат Невада, где на тот момент у Тома было поместье. Однако Белл отказалась, скинув всё на свою помолвку с Джорджем. О, наш вампирчик был убит, но впоследствии он быстро забыл коллегу.
Именно на это и намекал наш "тонко настроенный" Алиен Нахт. Со стороны Мракса было бы правильней плюнуть на всё с верхнего этажа семнадцатиэтажки, просто ему с его характером это довольно сложно.
— Том, — нагнулся к товарищу волк и бесцеремонно снял с его головы наушники, — как только наш самолёт приземлится в Лондоне, нам с тобой надо будет разделиться. Я поговорю с Рейчел, сестрой Мэри, а ты тогда забежишь к Кайсе и вдовцу.
— Как ты там сказал? "Слабостью нас награждает любовь"? Тебя, Алиен, определённо наградили тупостью и холодной расчётливостью.
— Эти черты несовместимы.
— Сказал оборотень, чья бабушка по маминой линии была вампиром.
Алиен надулся и отвернулся, устав от собеседника. Не оборотень, а ребёнок, честное слово.
Кайса Линкольн жила на Бейкер-стрит в доме известного художественного персонажа Шерлока Холмса. Уж не знаю, как ей удалось выкупить домик — возможно, помогла тётка.
Мракс цивилизануто — хм, простите, — цивилизованно постучал в дверь и дёрнул ручку. Оказалось, дом не заперт. Его это сразу насторожило — какой идиот оставит дверь открытой? Уверенный в здравом уме и трезвой памяти Линкольн вампир пару раз позвал её по имени, войдя в коридор. Никто не ответил. Оглянув пространство, он заметил несколько валявшихся на полу вещей, хотя это ещё ни о чём не говорило. Двери в две остальные комнаты были распахнуты настежь, лестница на второй этаж завалена книгами. Подойдя поближе, Том с удивлением прочитал их названия. Нашлись Рей Брэдбэри "Вино из одуванчиков" и "451® по Фаренгейту", Дуглас Адамс "Автостопом по галактике", Дэниел Киз "Цветы для Элджернона" и русские писатели — Стругацкие — с книгой "Обитаемый остров".
— Она любит фантастику, — для него сие было неприятной новостью, а как по мне, так пусть читает, ей никто не запрещает. — Кто бы подумал?
Имей Том способности хотя бы Высшего вампира, возможно, у него бы получилось воспроизвести события прошедшего времени. Со способностями Ушедшего ему делать было нечего — Мракса лишили всего.
А, да, рассказать. Итак, способности Высшего вампира могут приравняться силам магистра магии III степени, то есть магам-стихийникам с двумя Стихиями в арсенале и эльфам-новичкам. Способности Ушедшего — это буквально ничего, кроме возможности туманить людям разум, чтобы потом пить их кровь. Всё.
Дар есть у всех, но не каждый может получить что-то более весомое.
Дар Томаса забрали.
Вдруг за спиной кто-то кашлянул. Очень нарочито кашлянул.
Развернувшись, граф Северной долины увидел нашу беглянку. Она стояла перед ним, одетая в кроваво-красное платье, и смотрела на него своими невозможно фиолетовыми глазами. На лице улыбка, как и в прошлый раз.
— Знаменитый Томас Мракс!
— Знаменитая Мариса Данрай!
Они произнесли это одновременно. То, что это было несколько странно, их обоих нисколько не удивило. Графу изящно поклонились, заставив вспомнить, что он — мужчина (бедненький, на этом моменте мне особенно его жалко — представьте, сколько лет ему ничего не доставалось!).
— Как приятно осознавать, что меня ищут, — пропела беглянка тем временем, переступая с ноги на ногу и покачивая бёдрами. — Но, боюсь, этот день единственный, когда я могу сказать хоть кому-то о моей невиновности. Меня подставили.
— Вот как?
Данрай сверкнула глазами, на мгновение извинившись в лице до неузнаваемости. Но буквально через секунду она вновь стала обычной.
— Да, меня подставили. Мой собственный папочка. Мало того, что я отказалась от трона, так он буквально перед убийством Мэри нагрянул ко мне домой и заявил, мол, ему удобней, когда я не мелькаю у них под ногами. Захотел, чтобы я продала акции и место главного редактора "The House of Rose". Чтобы я исчезла с лица Земли, чтоб его! Ненавижу папочку! — Она ощетинилась, её крашеные чёрные волосы взметнулись кверху, как у античной Медузы Горгоны. — Я была невиновна, что оборотни нарушили Договор между нами и встали на сторону моей матери. С одной стороны, кто она такая — простая уроженка смешанной кошачье-вампирской семьи индийского происхождения; с другой — она, как-никак, королева. Но что в результате? Проклятые псы бросили нас, хотя издревна должны были сидеть у нашей ноги и подчиняться только нам. Я осталась виновной — видите ли, я принцесса. Ко всему прочему ты, Том, украл записи Совета... не притворяйся, будто не знаешь, я видела тебя... и отказался возглавить Дом Розы. Ох, я была жутко зла.
Вампир едва повёл плечом.
— А ещё ты забыла про ту встречу во Франкфурте-на-Майне, где подосланные мной вампиры забрали тебя. — Он беспечно окинул взглядом беспорядок вокруг себя. — Но зачем всё это? Куда ты дела Кайсу и, возможно, всех остальных? Ведь ты невиновна! Зачем усложнять жизнь самой себе?
Мариса зашипела.
— Ты не понимаешь. А, да, ушли они сами, по собственной воле. Жизнь я себе не усложняю, я наоборот хочу поскорее всё разрулить. А доказать у тебя ничего не получится. Все доказательства очень хорошо подчистили. Меня всё равно казнят.
Она уже развернулась и направилась к выходу из дома, как внезапно бросила через плечо небрежным тоном:
— Найти меня вы не сможете. Я всё-таки Тёмная и недавно присягнула полноправной аране. Она смогла меня понять и даже в кое-чем благословить и отпустить грехи. Представляешь, — она ухмыльнулась, — эльфийка написала индульгенцию Высшему вампиру. Неслыханно.
Данрай ушла, Том не стал останавливать её. В его ушах всё бились её слова: "Эльфийка написала индульгенцию".
— Говоришь, найти тебя не сможем? — Томас ухмыльнулся. — Тогда ты жутко ошиблась, дорогая Мариса. У меня хорошие связи в том мире, связаться с двумя сёстрами Стихийус и договориться с той самой эльфийкой мне не составит труда.
Глава двадцать вторая. Маб.
Прошлое упрямо, Эл. И оно не хочет, чтобы его меняли.
Стивен Кинг.
— Истомина, очнись! — Меня от души похлопали по щекам. — Истомина, у нас тут форс-мажор!
Ага, у вас тут форс-мажор, а мне и в обмороке поваляться не дадут! Какие вы гады подколодные, ироды проклятущие!
— Отдохнуть хочешь? — Полька до слёз рассмеялась. — Не в такое время!
— Да что случилось, в самом-то деле? — Я рывком поднялась с земли и с некоторым изумлением рассмотрела над собой фигуру того самого блондинистого синеглазого, что проводил меня к Карле. — Ёлки-палки, мне ж приснилось...
Дэо закатил глаза к небу.
— Так объясни! — потребовала.
— Что объяснять? Ты, милочка, давно сознанием за Предел ходила? Давно-о-о. Вот и, поди, забыла, какого это — телом бренным на земле родной оставаться, а сознанием неуёмным по ту сторону отправляться.
Подруга в своём репертуаре, как же! Кстати, а где Джейн?.. А, во-он, с Тьмой и Светом у кромки леса стоит!
"Пелагея не подпустила её к тебе", — недовольно пробурчало Лихостенье, тёплым одеялом укутывая плечи.
Что тебе не нравится?
"Идея Карлы. Она... притянута за уши".
Пусть так, зато появился реальный шанс остаться в живых.
"Это опасно, чёрт возьми!"
Волков бояться — в лес не ходить. Кронос — не зверь, поймёт.
"Ну да, поймёт... Дура наивная ты, Лизка, ой, дура-а-а!"
— О каком форс-мажоре шла речь? — вынырнула я из разговора с Лихо.
Друзья переглянулись с феем. Мне не понравились их напуганные глаза...
— Они хотели рассказать обо мне, — в этот момент прозвучал насмешливый голос, и я резко развернулась на сто восемьдесят градусов.
Что и требовалось доказать.
