— Да это понятно... А сколько они стоят?
— Наши пушки гораздо дороже, особенно в комплекте с патронами, а самострел можно практически на коленке сваять — были бы материалы и инструменты.
Наконец продавец и Дон сторговались, и омега повёл их в тир. Салли довольно быстро освоился с самострелом. Пока его друзья испытывали своё приобретение, продавец разъяснил все нюансы по уходу за оружием. Наконец разобрались со всеми мелочами, продавец завернул в пакет несколько упаковок с патронами, в том числе и для самострела, Дон заплатил, и они покинули лавку.
— А о чём вы разговаривали, пока мы выбирали? — поинтересовался бета.
— Обо всём понемногу. — Салли набрал воздуха в грудь и спросил: — Дон, ты когда-нибудь бывал... на Ярмарке?
Парень нахмурился.
— Ты про Ярмарку от продавца узнал?
— Да. Хозяин его едва не сдал туда.
— Слышал, но мне там делать нечего было, а сейчас и вовсе соваться не хочу. Не хочу мужа покупать. Лучше в штабе себе кого-нибудь присмотрю, если ты не меня выберешь.
— Вы про что? — не понял Дензел. — Что за Ярмарка?
— Там альфы и беты в больших городах себе мужей покупают, чтоб не мучиться со знакомствами и ухаживаниями. Это мы с Салли пылинки сдуваем, а им не до нежностей — пашут, как проклятые, и нормальных, вроде нас с тобой, среди них не так много.
Альфа остановился. Его лицо перекосила страдальческая гримасса.
— Так вот что ты имел в виду... когда говорил...
— Скорее всего так и было. Потому-то ни Армин ни твой папа не возникали и молча обслуживали твоего отца.
— Тогда получается, что и мой папа... тоже отсюда?
— Или его в детдоме купили. Он у тебя очень хозяйственный был?
— Да... вкусно готовил... очень вкусные булочки пёк... и дома всегда был порядок... — Дензел поник. — Значит...
— Да, брат. Потому-то твой скотина-отец с ним и не церемонился. Это же не просто муж, а собственность, за которую деньги заплачены.
— Но почему тогда он Армина выгнал? — Дензел яростно стиснул ремень своей сумки.
— Кто знает? — пожал плечами Дон. — Если честно, то мне до смерти не хочется копаться во всём этом дерьме. Просто противно.
— И это при громогласных рассуждениях о равноправии! — скрипнул зубами Дензел. — И власти это спускают?!
— Власть коррумпирована сверху донизу, а омегам выбирать особо не из чего. Либо мерзкий муж и хоть какая-то, но всё-таки семья, дающие мало-мальские права и гарантии, либо бордель, в котором неизвестно сколько протянешь. Многие мечтают, чтобы их купили именно в мужья — надеются, что со временем те смогут их оценить по достоинству и будут лучше обращаться. А правозащитные организации сильно ограничены в манёврах — всё надо доказывать, а какой омега будет открыто говорить, что его просто продали как вещь?
— И это лицемерие тянется уже сто лет!
— Помню, Алекс говорил, что с "наследием тяжёлого прошлого" пытались бороться первые общественные организации омег, но целые кланы промышляли этим делом, — пожал плечами Салли. — Кого-то в итоге посадили, власти отчитались, что очередной пережиток искоренён, казалось, что всё... А оказывается, это всё продолжает цвести и пахнуть. Алекс мне рассказывал, что когда он устроился на работу после смерти родителя, то один хозяин подумывал его туда сдать и заработать, но Алекс оказался слишком неприглядным с виду...
— Он не неприглядный, — вступился за их общего друга Дензел. — Может, и не красавец, как наш Салли, но он хороший. Мне он всегда нравился. Если бы был помоложе — хотя бы ровесником — то я бы, возможно, сделал ему предложение, чтобы больше никто его не мучил. Ведь Алекс, в конце концов, был замужем, и муж его очень любил. И ведь есть за что!
Салли смущённо покраснел. Дензел редко делал ему комплименты по поводу внешности. Точнее, не делал с самого заключения договора — в противовес Дону, который постоянно подчёркивал, какой хорошенький омежка им достался. Если альфа и считал Салли привлекательным внешне, то предпочитал это демонстрировать с помощью ласки и взглядов, а не слов.
— Да какой там красавец? — пробормотал Салли, пряча лицо в воротник. — Самый обыкновенный...
— Нет, Салли, ты у нас очень даже милый. Неужели сам не видишь? — усмехнулся Дон.
— Ничего такого особенного никогда не замечал... Неужели такие, как я, считаются красивыми?
— Конечно. Омега испокон веков ценится не только за хозяйственность и плодовитость. Он ещё и должен оттенять своего мужа, подчёркивая его силу и величие. Так что такие, как ты, часто и в самые разные эпохи становились своеобразным эталоном. Особенно в среде аристократов. Достаточно посмотреть на портреты и гравюры императорской эпохи, чтобы это понять. Стройные, худощавые, словом миниатюрные. Главное, чтобы не были слишком мелкие и тощие, а то детей нормально вынашивать и рожать не смогут. А что касается смазливой мордашки, то это дело вкуса. Лично я считаю, что ты очень красив — у тебя правильные черты лица не без изюма, ясные глаза... И держишь ты себя так, что сразу видно — ты редкий зверёк, а такие всегда привлекали внимание. Может, кто-то и считает, что ты просто смазливый, но я так не думаю.
— И я не думаю, — поддержал друга альфа. — Я, когда увидел тебя возле комендантской, сразу понял, что ты не такой, как другие. Было в тебе что-то такое...
Салли окончательно смешался.
— Ну, не надо так... — забормотал он, пряча руки в карманах. — Я же самый обычный... просто парень из провинции... Я и жизни-то настоящей долго не знал!
— А это неважно. Важно то, что ты необычен сам по себе. И не только потому, что ты из "ненормалов" и на редкость вкусно пахнешь. Ты омега с чувством собственного достоинства и самоуважения, а при нынешней системе, призванной загнать омег на самое дно, это довольно большая редкость. Обычно таких, как ты, или ломают или изничтожают, чтобы не мешали упиваться собственной исключительностью. Я видел подобное. Это даже не воспитание или сила характера, вырабатываемая с возрастом. Это врождённое. Я ещё не забыл, как тебя травили в школе, а ты огрызался. Нарывался на наказания, но не сдавался. Как на тебя наезжали наши кобели, а ты ни перед кем даже головы не склонил ни разу. И мне кажется, что ты унаследовал это от Гиллиана. Кем бы он там не был, но достаточно взглянуть на его фотографию, чтобы это понять.
Прогулка по трущобам продолжалась. Неразлучная троица заглянула на крытый рынок, в несколько магазинчиков, в том числе и в тот самый, о котором упоминал Ронда. Дон внимательно разглядывал посетителей-бет, но ни один из них не вызывал подозрений в связях с подпольем, да и покупателями были в основном омеги. Мельком видели Санди — омега был побит и старательно прятал здоровенный синячище на пол-лица, пробуя самый разный тональный крем, как его назвал Дон. Салли очень хотелось подойти к знакомцу и спросить, что стало с телом Ронды — когда они заглянули в тот проулок, то не нашли ничего, кроме вытоптанного снега — но опытный друг удержал.
Стемнело, и друзья сняли на ночь небольшую комнатушку. Дон быстренько сгонял за едой, и Салли взялся готовить. Бета экономил вовсю, поэтому пришлось ограничиться макаронами и сосисками, но Салли придумал, как сделать ужин поинтереснее. Лексус нечасто пускал его к плите, и Салли учился готовить, наблюдая за работой поваров в школьной столовой во время ссылок на кухню, помогая папе, а потом на подработке во время учёбы в университете. Окончательно он начал себе готовить, когда повышенная стипендия позволила не ходить в столовку. И всё же кое-какие свои маленькие хитрости Лексус приёмному сыну раскрывал. В шкафу от прежних постояльцев сохранилась початая пачка муки, кое-какие приправы, и омега приготовил подливу, добавив немного томатной пасты.
— Лексусова школа, сразу видно, — похвалил Дон. — Хороший тебе папа достался! Риан знал, у кого тебя оставлять.
— Он так хорошо готовит? — поинтересовался Дензел, доедая свою порцию.
— Особенно печёт, — кивнул Дон. — Помню, как Салли пригласил меня к себе домой на Новый Год...
— Я тебя не приглашал — ты сам напросился, — поправил Салли.
— Ну, напросился, какая разница. Так вот, когда я пришёл домой и мой папа меня спросил, как дядя Лексус готовит, я не знал как ответить, чтобы папа не обиделся. Мой, конечно, тоже хорошо готовит, но с готовкой дяди Лексуса не сравнить.
— Папа не так уж и часто меня к плите пускал. Сказал, что ещё успею научиться, что ничего сложного в этом нет. Я в основном помогал.
— А где научился так здорово картошку жарить?
— Уже в университете. Когда меня перевели на повышенную стипендию, я перестал ходить в столовку и начал готовить себе сам. Купил себе в комнату электрическую плитку... В общем, хорошо устроился.
— В столовке плохо готовили? — ухмыльнулся бета, накладывая себе добавки и выливая в тарелку остатки подливы.
— Не так плохо, как можно подумать — всё-таки это был элитарный университет — но поскольку комендант откровенно приворовывал, пару раз то, что пришлось готовить поварам, в рот взять было невозможно. Особенно когда в кладовых в избытке оставались только перловка и капуста, а привоз задерживали.
Дон и Дензел дружно скривились.
— Ненавижу капусту, — с чувством высказался альфа. — Помню, как в училище нас ею две недели кормили. Тушили, варили, тушёнку добавляли... чего только не делали. Спасибо Дону — прикупал нормальной еды, а то бы мы на тренировках едва ноги таскали.
— Так ты меня от голодной смерти спас, когда я с картами попался и вернулся в общагу с пустыми карманами, — возразил Дон. — Мог бы и послать, а ты поделился. И делился до самой стипендии.
— А квашеную с маринадом уписывал за милую душу, — напомнил Салли.
— Так под картошку самое то, — пожал плечами Дензел. — Только так душа и принимает.
— Ладно, научусь её делать, — пообещал омега.
— Охотно верю, — фыркнул Дон и отхватил сразу пол-сосиски.
После ужина начали устраиваться спать. Единственную койку уступили Салли, сами раскатали на полу спальники — пока Салли готовил, парни окончательно договорились не соперничать у него на глазах. Перед сном поболтали о том о сём, после чего угомонились окончательно.
Спали беспокойно. Казалось, что снаружи кто-то постоянно ходит и хлопает дверями. Дензел подскакивал при каждом подозрительном шорохе, помня, где они находятся, и оборачивался к кровати, чтобы убедиться, что их омега на месте. Салли спал сном праведника. Дон, ворча, переворачивался на другой бок и снова засыпал. Казалось, что ничего не может случиться при такой-то бдительности со стороны альфы.
Однако когда парни проснулись, то обнаружили только пустую постель. Салли и его обувь с одеждой исчезли.
— Ты уверен, что это он?
— Абсолютно. Я хорошо его запомнил. Ты понюхай, как пахнет!
— Да я чую! И течка у него уже совсем скоро. Ты как умудрился его увести из-под носа защитников?
— У меня свои методы, — хмыкнул похититель. — Так что, за сколько берёшь?
— А он точно "ненормал"?
— Точно. Когда ему велели раздеться, у него вставать начало. Похоже, что ещё недозрелый. Сам знаешь, про них мало что известно до сих пор, ведь они такая редкость. Каждый на счету.
— Десять штук.
— Десять? Всего десять?! Да за него двадцать предлагали!!!
— Во-первых, я не могу дать больше, а, во-вторых, ещё неизвестно, каков он в других отношениях. У меня коммерческое предприятие, а не богадельня.
— Ну... ужин он готовил. Я слышал, как бета говорил, что его приёмный отец-омега отменно готовил и парня чему-то научить успел. И был разговор, что этот омега очень даже обучаемый — сумел поступить в университет, был на повышенной стипендии и даже получил диплом.
— По какой специальности? — заинтересовался покупатель.
— Не знаю, об этом они не упоминали. Ну, так сколько?
— Двенадцать с половиной. Больше дать не могу, да и то из-за диплома. Омеги с высшим образованием — особый товар.
— Ладно, давай... По-моему, он уже очухался.
Салли приоткрыл глаза и попытался сесть. В голове шумело. Как его похищали, он помнил плохо. Помнил, как что-то разбудило, потом скрипнуло, потом тихо зашипело, потом снова в сон потянуло со страшной силой. Хорошо, что одетый — значит, несли через улицу и не заинтересованы, чтобы он замёрз насмерть. Торговцы омегами? Ярмарка? Скорее всего. Светлейший, ну и вонь!
Торговались альфа и бета. Альфе было крепко под пятьдесят, уже весь седой, тяжёлый, как отец Дензела. Жёсткое лицо, водянистые маленькие глазки, во рту поблескивает золотой зуб. Бета сравнительно невысокий, коренастый.
Альфа резко приблизился к Салли, вцепился в его подбородок жёсткими пальцами и задрал голову вверх, заглянув в глаза. Повертел из стороны в сторону, изучая.
— Рот открой, — велел он. По-альфьи. Но Салли даже не вздрогнул.
— Да пошёл ты, — прошипел он и плюнул ему в глаза. За что тут же получил хлёсткую пощёчину.
— Я сказал — пасть открой! — И альфа, пытаясь надавить сильнее, начал разжимать стиснутые челюсти и раздвигать плотно сомкнутые губы.
— Да в полном он порядке, — сказал бета, пересчитывая деньги. — Ты на волосы его посмотри — по ним и так всё ясно. Рос в семье, где о нём заботились и хорошо кормили. Он приёмный, так что кроме опекунов и тех лохов искать никто не будет.
— Он правду сказал? — Альфа встряхнул Салли, как грушу.
— Отъе...ись.
Новая пощёчина едва не снесла омеге голову.
— Борзый? Обломаем. — И альфа начал рывками раздевать купленного пленника. Салли тут же начал сопротивляться, но похититель пришёл на помощь, и скоро Салли стоял перед новым хозяином абсолютно голый и дрожал — в комнате было довольно холодно. Бета крепко держал его за заломленные за спину руки, пока альфа оглядывал и ощупывал свою покупку. Когда альфа начал поглаживать его член, Салли прикусил губу и начал краснеть, чувствуя, как начинает возбуждаться. Сдержать стон удалось не без труда. — Да, действительно, редкий зверёк. И мордашка миленькая... Ладно, если удастся выручить за него больше двадцати, получишь добавку. Ты по какой специальности диплом получил? Чего молчишь? Отвечай! — И альфа снова ударил.
— Эй-эй, ты же его попортишь, — обеспокоился бета. — Он должен быть в приличном товарном виде.
— Ничего, следов не будет — я бить умею. — Альфа собрал разбросанную одежду и швырнул в Салли. — Одевайся. И не вздумай сбежать по дороге — пожалеешь.
Салли торопливо начал одеваться, попутно ощупывая свои карманы. Нитки и иголки на месте, спички тоже. Нож и самострел, спрятанные за плотной подкладкой, тоже на месте — Дон сам подсказывал, как их половчее спрятать. В самостреле два заряда, а запасные патроны остались у Дона в сумке... Значит, надо расходовать очень бережно.
"Иво, да мои парни с ума сойдут! Особенно Дензел. Что же делать? Если папа Риан узнает... Да он же их четвертует!!!"
Альфа вывел Салли на улицу под снегопад и повёл за собой, крепко придерживая за капюшон куртки. Омега старался запоминать дорогу, но его новый хозяин как будто нарочно запутывал пленника, то и дело сворачивая. В конце концов он привёл Салли в какой-то дом, похожий на особо задрипанную общагу, втащил вверх по лестнице на третий этаж, подтащил к обшарпанной двери, отпер и втолкнул пленника внутрь со словами:
