— Королевский выезд, объезжаем, чтобы не застрять.
— А куда едет королева?
— В театр. А ты думал — куда, в зоопарк?
Джонни усмехнулся, но решил больше не заговаривать с водителем.
Около пяти минут они ехали молча.
— Возьмем попутчика, если не возражаешь. Ему тоже, как видно, в Брикстон.
Джонни не возражал. К левому окну прильнул долговязый детина в серых парусиновых штанах.
— Мне к этому... к рынку... как его...
— Бэкбон-маркету?
— Точно, к Бэкбон-маркету, — обрадовано поддакнул детина и пристроился рядом с Джонни в салоне. Джонни несколько удивило, что водитель так и не условился с новым пассажиром о цене. Да и сам пассажир относился к виду тех, кому положено ходить пешком, а не разъезжать в такси. При входе, когда засветилась крошечная лампочка, Джонни мельком разглядел на вошедшем махровый свитер и серые штаны, широкие и мятые. Волосы он обильно умастил бриолином и вылил за ворот, по меньшей мере, полбутылки дешевого одеколона. Как ни старался Джонни не глядеть в его сторону, прилипнув к окну, но все же чувствовал на себе неотрывный взгляд. Долговязый детина принадлежал к той породе человеческих особей, которые смотрят на тебя не мигая, а их взгляд ничего при этом не выражает, и в какой-то момент тебе самому начинает казаться, что ты видел этого человека раньше, но не можешь вспомнить где. Слюнявый рот был приоткрыт и поблескивал в свете фонаря. У очередного светофора на ярко освещенном перекрестке Джонни резко обернулся и снова поймал на себе мутный неподвижный взгляд.
— Что это у тебя? — спросил верзила, показав на губу.
— Это след от мундштука. Я учусь играть на трубе.
— На трубе? — удивился попутчик, — Значит это от трубы?
— От трубы, говоришь? — неожиданно спросил и водитель, — Черт, чуть не проехали! — спохватился он.
— Ну да! От трубы! — с улыбкой кивнул Джонни, словно сам припомнил что-то. Выражение лица его собеседника не изменилось.
— Бэкбон стрит, — объявил водитель, — какой дом тебе нужен?
— Номер восемь.
— Готово, вот тебе дом номер восемь!
Джонни передал в окошко банкноту с Чарльзом Диккенсом и исчез в темноте. Водитель со своим странным седоком двинулись дальше. Но проехали они всего ярдов сто, свернули за угол и остановились. Перед ними чернел опустевший уличный рынок.
Томми Галуппи покинул свое место за рулем и пересел в салон рядом с братом. Он похлопал братца Стива по щеке. Стив заулыбался.
— Давно не виделись! Ну-ка показывай, что у тебя там.
Братец Стив с гордостью протянул тонкий золотой браслет-цепочку.
— Ты у меня молодец! — похвалил Томми, — Пусть пока эта штука побудет у меня. Я думаю, ее стоит вернуть владельцу, якобы он обронил ее на сиденье.
— Ага, — согласился Стив, не переставая улыбаться.
— А что еще у тебя есть?
— Ничего.
— А ну-ка расстегни брюки!
Братец Стив внял команде, немного смущаясь. Под брюками у него засветились розовые трусы с кармашком на месте гульфика. Его пришил смекалистый Стив собственными руками, на тот случай, если сестрица Конни возьмется за обыск. Уж конечно, не решилась бы она щупать в столь интимном месте. Стив, поморщившись от неудобства, извлек из кармашка довольно увесистый предмет. Им оказалась серебряная фляжка с виски.
Томми взвесил ее в руках, отвинтил крышку, понюхал, снова завинтил — содержимого во фляжке оставалось не много. За Стива можно было не тревожиться, он никогда не притрагивался к виски. Много лет тому назад Томми уверил его, что виски на вкус напоминает горчицу. Это была забавная шутка, если уж вспоминать детство. Когда-то Томми выковырял из банки ножом в ледник холодильника с полфунта горчицы, а когда кусок затвердел, предложил братцу отведать. Стив поверил, что это фруктовое мороженое, вот было смеху!
Томми вернул братцу фляжку, только немного поиграл ею в руке. А потом из ящика были извлечены гостинцы, трехслойный сэндвич с колбасой и яйцом, кусок пирога с орешками и изюмом, бутылка сладкого безалкогольного пива. Братец Стив набросился на еду с привычной жадностью. Бедняга совсем плохо питался в пансионе. А Томми открыл дверцу и медленно вылез наружу. Обеспокоенному братцу он сказал, что вылез поразмяться, подышать воздухом в переулке. А братец затаился со страхом в пустой, тихой и черной машине. Пожарная стена загораживала четыре дальних фонаря Бэкбон-стрит, во всей округе ярко светилась только витрина бара "Огузок". Минут через десять Томми вернулся, занял место у руля.
Стив преданно и влюблено смотрел на брата, страхи остались позади. Тот завел машину, тронулся. Они медленно въехали задом на прежнюю улицу и остановились за тридцать ярдов от дома номер восемь. Томми заглушил мотор и выключил освещение.
В машине вновь воцарилась тишина. Ее нарушил первым Стив.
— В темноте человек сидит.
— Это? Это всего лишь мешок с бельем. Я вот думаю, не отдать ли его постирать...
Томми обернулся к брату вполоборота и протянул откупоренную бутылку пива, настоящего Биттера. Это был старый детский секрет, и Стив снова восхитился этим фокусом — как это братец умеет откупоривать бутылки голыми руками?
— Ну? Еще? — спросил Томми. Стив радостно кивнул.
И тогда появилась неизвестно откуда еще одна бутылка, сверкнув горлышком. Стив умиротворенно посасывал пиво, а его брат, лежа на мешке с бельем, смотрел на окна черного дома, подпирающего Млечный путь. Горлышко бутылки звякнуло о ветровое стекло.
— Ну что ж, за встречу... За встречу!
25
СЕРЖАНТ КОПП
1
Сержанту Артуру Коппу было двадцать пять лет, он был маленького роста, коренаст и крепок. Загар к его коже не приставал, и цветом лица он напоминал юную девушку. На лице совсем не росла щетина, только розоватый пятнистый румянец покрывал щеки, а маленький вздернутый нос постоянно морщился. С такой внешностью сержанту нечего было питать иллюзии насчет быстрой карьеры. В его послужном списке высшим достижением было первое место в чемпионате города по боксу в полусреднем весе. Именно этому достижению он был обязан своими сержантскими погонами. В плане служебном у него было еще все впереди. То же самое можно было сказать и о личном плане. Он был девственник и скромник. Если при этом он иногда обнаруживал некоторую нагловатость и фанфаронство в общении с девушками, чему мы уже были свидетелями, то это было качество скорее служебное, чем личное. Девушки обычно на него смотрели сверху вниз, особенно, когда на нем не было служебного мундира. Даже на пляж он никогда не ходил, чтобы оставаться сержантом Коппом — чего стоили его великолепные бицепсы, когда кожа цветом напоминала очищенный шотландский картофель. Можно себе теперь представить, что для него значило потерять форму! Что он был без формы или, хотя бы, тренировочного костюма! В первой он ходил на опасные оперативные рейды, а во втором истязал свою плоть кроссами и многочасовыми занятиями на тренажерах. Он не мог себе позволить такой роскоши, как выслуживать шаг за шагом погоны и поощрения. Что ни говори, иногда ущербные внешние данные могут предопределить характер человека. Так, в характере двадцатипятилетнего Артура Коппа была заложена некая авантюрная складка, он верил, что однажды представится случай испробовать колесо фортуны. Как видно, час этот настал.
Он теперь знал про Долли все. Пришло время избавляться от иллюзий и действовать без поблажек! О, какая восхитительная была эта догадка с подменой братьев! Ну что ж, приходилось сказать ей "Прости прощай!" Взамен всплывала на горизонте новая перспектива, не менее блистательная. Ничего, в сущности, не менялось, он один пойдет брать с поличным матерого преступника. А, может быть, даже двоих! Братец Стив! Мистер Галуппи вместе с братцем задумали прокрутить дельце, на котором уже однажды прогорели! У него, сержанта Коппа, железные бицепсы и мертвая хватка! Братьям Галуппи придется иметь дело с бывшим чемпионом Лондона. Каждый возвращается на круги свои.
Что же наговорила ему в трубку эта девчонка? Говорила она быстро, горячо и бестолково. (Говори, Долли, говори, скорее, где же суть? Скорее, пока сюда не вломился инспектор и два констебля!) Куда вы так торопитесь, не спешите, мисс, я не успеваю уследить! А потом сержант открыл блокнот и принялся выстраивать в логической последовательности все факты. Итак, сегодня... Нет, начнем с самого начала, возьмем дистанцию! Вот уже два месяца, как у Долли было постоянное место дислокации. Она сидела в скверике неподалеку от католического колледжа, разыгрывая из себя школьницу. При ее малом росте это ей неплохо удавалось. (Да, сержант, а вы что думали? Где вы были раньше? На что надеялись?) Томми как бы ненароком проезжал мимо в своей колымаге, подвозя подходящего на его взгляд клиента. То ли он предлагал подвезти девочку, то ли просто перебрасывался с ней парой словечек. Клиент должен был волей-неволей обратить на нее свое внимание. Тихий скверик, лица и фигурки школьниц, скромные и непорочные, рядом церковь. Это вам не Сохо. А девочка была в расстроенных чувствах, так беззащитна и безутешна, что не грех было оказать ей покровительство. Как правило, дальше означенный джентльмен обходился уже без услуг шофера и через день-другой сам находил себе дорогу к маленькому тенистому скверику. (В отличие от вас, пока вы там сидите и корпите над бумагами, сержант!) Кроме Долли в разных углах сквера дежурили еще двое птичек из гнезда по Бэкбон-стрит: шестнадцатилетние Маргарет Дьюи и Розалинда Смит. Теплая компания!
И вот вам новый факт. Около месяца назад Долли впервые заметила у сквера некоего чернокожего юношу. Поначалу ей показалось, что он ищет знакомства с Сэлли, то есть мисс Смит, мулаткой. Но потом она поняла, что предметом пристального внимания юноши является именно она, Долли. (Еще один!) Юноша был строен и даже смазлив, но на редкость застенчив. Долли не очень к нему присматривалась, ей показалось, что он еще совсем мальчишка. Нет, Долли никогда его раньше не встречала. Негритенок являлся аккуратно после четырех, но очень быстро исчезал, видимо, спешил домой.
А неделю назад, как раз накануне гибели Лоренса Блоссома, Томми Галуппи впервые завел с ней разговор об этом чернокожем парнишке. Он выспрашивал ее, кто он, как часто появляется, где живет, чем занимается. Долли было не до паренька, у нее самой только разгорался короткий роман с фотографом. И вот несчастный Лоренс гибнет на ее глазах, девчонка в шоке. Томми рассудил за благо на время оставить ее в покое. Больше она в скверике у колледжа не появлялась. Проходит всего лишь три дня, и вот позавчера Томми в разговоре с ней заметил как бы, между прочим, что чернокожий юноша, оказывается, служит в Большом зоопарке и кормит там птиц. (Уйди же ты в тень, чернокожий юноша!) А потом Томми припомнил ей, что она совсем обленилась, и что пора бы уже ей приняться вновь за работу. В пятницу она должна будет возвратиться под сень маленького скверика и заняться привычным делом. И это будет продолжаться до тех пор, пока полиция не вернет причитающиеся ей денежки. Томми отсчитает ей половину и предоставит возможность убираться ко всем чертям! В этом он поклялся Божьей матерью.
В четверг вечером Томми вернулся из какой-то дальней поездки пьяный в стельку. Таким она его никогда не видела. На нем был какой-то нелепый черный костюм невиданного покроя и короткие штаны. Он ворвался к ней, кричал, махал кулаками. Он орал, что из-за ее упрямства у него сорвалось неплохое дельце. Он вынужден был взять этот костюм напрокат и теперь выглядит, как клоун в цирке. Долли умоляла его оставить ее в покое, она сама еле держится на ногах, еще не оправилась от шока и за его вонючим смокингом ни за что не полезет на крышу. Томми пригрозил избить ее до полусмерти (Что?), но не тронул даже пальцем. При этом она долго приглядывалась к нему и поняла, что с шофером творится неладное. В его глазах она увидела слезы и подлинную муку. Причин ей понять было не дано. На прощание он снова приказал ей достать ему этот его смокинг и не позднее, чем к воскресенью. Тут ее объял непонятный страх, она не спала всю ночь, решилась даже позвонить сержанту. Чего стоило раздобыть бедняжке несколько пенсов, какого страху она натерпелась, набирая номер полиции! А сержант представил себе тогда физиономии двух констеблей, инспектора, важно расхаживающего между столов и разглагольствующего. Она как раз хотела рассказать про негритенка, но заметила черный кеб через стекло телефонной будки. Шофер вышел из машины и направился прямо в ее сторону. Она бросила трубку и от страху, так и осталась стоять в будке. Томми открыл дверцу, на его лице мелькнуло некое подобие улыбки. Вместо угроз и ругани он даже попытался пошутить, мол, экипаж к услугам юной леди. В машине он еще продолжал говорить шутливым тоном, но за ним уже слышалась реальная угроза. Да, Томми решил с ней расстаться, поблагодарил ее за услуги и пообещал вознаградить выходным пособием в двести фунтов. Он уже начал отсчитывать ей какие-то гроши в виде задатка, но потом хитро улыбнулся и спрятал деньги в карман. Зачем ей сейчас деньги? Деньги развращают! Но зато ему пришла в голову славная идея. В награду за непорочную службу он берется устроить праздничную вечеринку в честь дня ее рождения. Он закидает ее подарками. Она сказала, что день рождения у нее в августе. Томми заявил, что так долго он ждать не намерен, и вечеринка состоится в воскресенье вечером, то есть завтра. Да, завтра! Носить она будет интимный характер, выпивку и закуску он Томми берет на себя, мало того, от своего присутствия он ее избавит. Он оставит продукты на третьем этаже, в салоне гостиницы, прямо в холодильнике. Хотя ему очень не хочется, но он вынужден настоять на выборе гостей. Достаточно одного гостя. И им должен быть чернокожий юноша. Ей, Долли, следует немедленно отправиться разыскивать юношу, чтобы пригласить на завтрашний вечер. Он дал ей направление поисков — Большой Лондонский зоопарк.
Воскресное утро она посвятит его смокингу, он должен быть вычищен и тщательно отутюжен. А вечером она сама должна будет приодеться. В распоряжение юной пары предоставляется не более двух часов: с половины десятого до половины двенадцатого. К их услугам будет целая гостиница, обширный салон, проигрыватель, выпивка, закуска и чуть ли не семь пустующих спален. А в половине двенадцатого она, Долли, должна будет оставить разгоряченного юнца одного, желательно, запертым, а сама убираться на все четыре стороны. Двести фунтов будут дожидаться ее в левом ящике у руля черного кеба.
Долли кончила сбивчивый монолог и, тяжело дыша, с полминуты приходила в себя. Что теперь мисс намерена предпринять? (Беги, девочка, скорее беги!) Нет, дорогая мисс, о нет, ни в коем случае! То, что вы собираетесь сбежать утром, это вовсе неразумно. Вы должны, слышите, должны сделать все, что от вас требуется. Вы сделаете точно так, как сказал Томми. Вы найдете этого юношу и пригласите его на вечеринку. А часиков в восемь — полдевятого позвоните мне по домашнему телефону. Я буду рядом, и прошу вас не беспокоиться. Мистер Галуппи от нас не уйдет, нам следует пожелать друг другу удачи! Зовите меня просто Артур.
