Когда Главный Архитектор изучила схему посёлка рудокопов, она тут же сказала, что проект заключает в себе грубейшие ошибки. Не предусмотрены ни водопровод, ни возможность вывозить нечистоты, ни школа для детей, ни лекарь. И сказала, что у тавантисуйцев так строить — нарушение закона.

На это Дэниэл Гольд ответил, что глупой бабе лучше не лезть не в своё дело. "Глупая баба", - сказала она, - "в отличие от некоторых, не знающих даже таблицы умножения, училась строительному искусству несколько лет, а уж что должно быть в посёлке обязательно — это даже и простые крестьянки знают".

На это Дэниэл ответил, что без школ и лекарей вполне можно обойтись, рудокопы чай не баре какие-то. Надо как можно меньше тратить на то, что не несёт прибыли.

Рудный Штрек тем временем изучал собственно бумаги, посвящённые устройству шахты, и сказал: "Нет, я никогда не подпишу согласие на это! Тут никакой безопасности, никаких крепей не предусмотрено. Я не убийца! Только через мой труп, ясно!". И ещё добавил пару таких выражений, которые я стесняюсь поведать бумаге. Я сказал ему, что не стоит так выражаться, особенно в присутствии женщины и иностранца. Та ответила, что от строителей и не такие слова слышала, а тут человек ругается по делу, и совершенно прав.

Дэниэл сказал, что можно использовать труд преступников, на это я ему ответил, что даже в таком случае лекарь и водопровод необходимы, даже преступников по нашим законам положено лечить, если они заболеют или покалечатся.

Рудному Штреку я сказал, что всё-таки нехорошо обзывать людей убийцами, так как для европейцев убийство — это только непосредственное действие своими руками. А для нас и действия, косвенно приводящие к гибели.

С досадой должен отметить, что с обеих сторон очень мало желания понять друг друга. Дэниэл Гольд сказал, что не хочет больше иметь дело с глупой бабой и неотёсанным простолюдином, те, в свою очередь, не захотели иметь дело с "убийцей". Вот после всего этого мне и пришлось направить их к тебе. Ещё раз прошу прощение за то, невольным виновником чего я стал. Меньше всего я думал, что так обернётся. Чувствую себя убийцей.

Твой Киноа

Прочтя последние слова, Асеро почувствовал угрызения совести, что, по сути обманул честного Киноа. Может, всё-таки не стоило слухи про выкидыш распускать? Англичане вроде не отреагировали... И вдруг обнаружил, что в пакет был вложен ещё один лист. Асеро стал читать его

Это было письмо от Золотого Слитка.

Асеро, ты меня прости, но я сам вижу, что торговля с англичанами не имеет перспектив. Ни о каких крупных продажах жемчуга или хлопка, или ещё чего-либо договориться не удалось. Поначалу мы подозревали, что причина в языке. Но язык они выучили. Потому сваливали на неискусность их в исчислениях.

Они и правда очень неискусны в расчётах, даже два числа перемножить для них проблема, а на извлечение корней они и вовсе не способны. У нас любой рыбак или пастух лучший вычислитель, чем они.

Но всё-таки потом стало понятно, что они нарочно тянут. И пытаются представить дело так, будто виновники задержки мои люди. Но я всё изучил, это не так. Может, и прав Горный Ветер, что они ждут чего-то?

Я даже рискнул послать Золотую Нить побеседовать с одним из их английских слуг. Тот сказал, что "в связи с выкидышем королевы они ждут, кого официально назначат наследником". Она спросила, как это влияет на торговлю — ведь подписанный договор будет в силе для любого. Но почему-то те надеются на более выгодные условия при большей определённости в этом вопросе.

Не думаю, однако, что за этим стоит какой-то заговор. У меня сложилось впечатление, что они просто слишком недалёки и недоверчивы, не могут в силу этого понять, как у нас тут что устроено, и потому не могут ни на что решиться, боясь продешевить. Конечно, с тобой случилась весьма досадная история, желаю Луне скорейшего восстановления, но, в общем и целом, у нас нет оснований опасаться столь тупого народа".

Золотой Слиток

Получив ответ, Асеро грустно улыбнулся. Всё-таки Золотой Слиток наивен в своей уверенности, что тупой враг не опасен. В Тавантисуйю было принято превозносить образование, возможно отчасти и потому, что в безденежном обществе именно знания, по крайней мере, в мирное время, давали возможность сделать карьеру. Так продвинулся и сам Золотой Слиток.

В памяти Асеро почти как наяву всплыло воспоминание...

Он всего лишь юноша, учится в университете и не знает, что через полгода разразится война с каньяри и об учёбе придётся забыть навсегда. Лекцию читает покойный ныне Хромой Медведь, который, несмотря на свою хромоту, ещё довольно бодр и тоже вряд ли знает о том, что скоро ему придётся уехать из столицы в Тумбес.

— Итак, мы разобрали основные причины, по которым люди совершают ошибки, — сказал лектор, — а вот теперь разберём это на конкретном и хорошо знакомом вам из истории примере. Ошибку какого характера совершил Атауальпа при встрече с испанцами?

Тут же появился хор желающих высказаться.

— Ну, говори ты, Славный Поход, — сказал Хромой Медведь.

— А что тут думать, всё понятно, — сказал тот, — он переоценил себя и недооценил противника. Потому что дурак был.

— Так. То есть, по-твоему, корень его ошибки в его собственной глупости, — сказал Хромой Медведь. — А у кого другое мнение?

Юный Асеро чувствовал, что Славный Поход не прав, но в тоже время не мог чётко сформулировать мысль, в чём именно заключается его неправота, и потому молчал. Слово взял его друг Алый Мрамор, будущий наместник Кито, доживший только до тридцати лет и подло убитый пособниками Горного Льва. Убитый, в том числе, и за их студенческую дружбу, про него можно было быть уверенным, что ни деньгами, ни угрозами его было невозможно склонить к предательству. Но тогда Алый Мрамор, как и сам Асеро, был всего лишь беззаботным юношей. Он сказал:

— Мне кажется, Славный Поход не прав. Конечно, сам Атауальпа никак не мог считать себя дураком, но до того рокового случая ни его сторонники, ни даже его враги никогда не обвиняли его в глупости. Он ведь не глупее нас был — "Вычислителя" заработал, — произнеся это, Алый Мрамор заметно покраснел, так как у самого у него с математикой, в отличие от истории, было не очень ладно, и о приставке "вычислитель" (Юпанки) не приходилось и мечтать. Асеро, который такую приставку к имени уже честно заработал, всячески старался помогать другу, чтобы тот только на экзаменах не опозорился, что неизбежно означало весьма печальное будущее в виде прозябания на второстепенных должностях и невозможность пойти в амаута. — И в Кито неплохо правил, — добавил Алый Мрамор. — И Уаскара сумел победить. Мне кажется, что ошибку совершил не сам Атауальпа, а его отец, Уайна Капак. Получив известия о неведомых пришельцах, он должен был ими заинтересоваться всерьёз, ибо неведомый враг опаснее всего.

— Ты близок к истине, — ответил учитель. — Действительно в корне ошибки Атауальпы лежало незнание. Он был уверен, что едет на встречу с посольством неведомой заморской державы, и даже обладая вкратце всей суммой знаний, которая к тому моменту была накоплена нашими амаута, всё равно не мог бы предположить, что посольство может захватить его в заложники. Ты верно заметил, Мрамор, что его отец Уайна Капак совершил ошибку, не попытавшись выяснить всё, что только можно, о чужеземцах, неожиданно появившихся возле границ нашего государства. Теперь, конечно, в этих стенах обязательно учат, кто такие христиане и чего следует от них ждать, но запомните: только вы сами можете научиться оценивать собственные пробелы в знаниях. Вы должны понимать, когда сведений для принятия ответственного решения слишком мало и потому есть риск роковой ошибки. Образование само по себе, как бы важно оно ни было, ещё не гарантия необходимых у вас знаний, запомните это!"

Да, Асеро накрепко запомнил слова своего учителя, и теперь, после разговора с Дэниэлом, его не покидало странное ощущение, что он чего-то не понимает в англичанах. Какую цель преследовал Дэниэл, когда вызвал его на столь пространный разговор? Асеро был почти уверен, что дело не сводилось к нюансам торговли, за всем этим стояло что-то ещё... Может, Дэниэл пытался понять, что за человек Асеро? Нет, скорее всего, это тоже была попутная или промежуточная цель какого-то бСльшего плана. Но какого?

Письма Киноа и Золотого Слитка ещё больше запутывали дело. С одной стороны, получалось, что англичане ждут определённости в вопросах престолонаследия, с другой — получалось, что Киноа для них не худший вариант, но и не лучший. Чего же они ждут? Что Жёлтого Листа выберут, или Наимудрейшего? Но неужели они не понимают, что такой оборот маловероятен? Хотя... эта мысль заставила Асеро похолодеть. В его памяти опять всплыло лицо Алого Мрамора, уже мертвенно бледное, неживое... Ведь и Киноа могут точно так же убить.

Хотя это уже на безумие похоже. Ведь пока они даже не знают, получит ли Киноа Жёлтое Льяуту, им нет смысла его убивать. Во всяком случае, нет смысла этого делать сейчас.

Вдруг Асеро увидел в окно, что с прогулки возвращается Инти, и тут же вспомнил, как Титу Куси Юпанки отравили монахи-миссионеры. Асеро не мог вспомнить, было ли у Титу Куси уже Жёлтое Льяуту, или об этом были только разговоры, но всё равно его отравили как наследника, сделав вывод, что нужную монахам политику тот проводить не будет. Сделали ли англичане такой вывод по Киноа?

Заглянула Луна, сказав, что через полчаса ужин. И пусть кончает с государственными делами побыстрее.

Тогда Асеро написал Киноа, что тот думает о Главном Горном Инженере в плане вручения ему синего льяуту (Главного Архитектора он предлагать всё-таки не решился, понимая, что женщину продвинуть на синее льяуту заметно сложнее).

Потом всё-таки на некоторое время сумел выбросить государственные дела из головы.

Бертран не знал, на что решиться. С одной стороны, был дядя Дэниэл, который объяснял ему:

— Прежде всего, ты должен быть английским патриотом, Бертран. То есть выше всего для тебя должны быть интересы Англии. А нынешняя Англия сейчас похожа на бочку с порохом, и достаточно одной искры, чтобы мы все взлетели на воздух, — помолчав, Дэниэл добавил. — Беда в том, что наш остров стал слишком тесен для нас. В нашей стране стало слишком много бродяг, нищих, воров и разбойников. Иные чокнутые проповедники говорят о скором Конце Света, это ерунда... но вот скорый конец той Англии, к которой мы привыкли — он вполне возможен. Нам надо избавиться от лишнего населения, а для этого нужны новые земли. А инки нам в этом мешают, — переведя дух, Дэниэл сказал. — Пора тебе знать правду, мой мальчик — это они разрушили колонию в Новой Англии.

— Инки? Но как же они...

— Конечно, они сделали это руками местных племён. Но сами эти дикари ни за что бы не справились. Инки снабжали их порохом и ружьями. Ты знаешь, на ком женат Горный Ветер, сын Инти и племянник Первого Инки? Он женат на Лани, которая была дочерью местного вождя. И это она подговорила инков уничтожить колонию.

— Но зачем?

— Она — мстила.

— Но за что? Разве белые люди виноваты, что местные племена оказались настолько неустойчивы к оспе?

Дэниэл понял, что чуть не проболтался. Кое о чём племяннику знать явно преждевременно.

— Видишь ли... она вполне могла считать оспу плодом колдовства белых людей. Кроме того, тут ещё не понятно, что у неё с Джоном Беком было... она потом обвинила его в изнасиловании. Но скорее всего всё было наоборот, эта маленькая дикарка сама его соблазнила. Всё-таки Джон Бек не был столь легкомыслен, как Розенхилл, чтобы лезть под юбку к первой попавшейся красотке. Впрочем, тут Асеро сам виноват, мог бы по такому случаю и служанку подрядить на стол накрывать. Так что ему поделом, что его шлюха выкинула. И вообще, инкам должно быть поделом за то, что они в Новой Англии предпочли союз с местными племенами торговле с колонистами. Они хотят распространить свою власть и на эти земли... И ведь, по сути, они вырвали у нас кусок изо рта! И продолжают вырывать. Значит, единственное, что мы можем сделать — это уничтожить их логово. Тогда у нас даже здесь будут земли, которые мы сможем заселить.

— А как же местное население? — спросил Бертран.

— Его нужно будет частично сократить. Всё равно оно всё насквозь проникнуто инкским духом. Я читал де Толедо. Хотя он и испанец по крови, но рассуждал он очень здраво. Иногда жалею, что он не родился англичанином. Он понимал: инков можно уничтожить, только если выкорчевать из народа саму память о них. А для этого нужно извести их под корень. С семьями.

— Инки, конечно, тираны... — ответил Бертран, — но мне противна мысль об убийстве маленьких детей.

— Даже новорожденные змеёныши ядовиты, — ответил Дэниэл.

— Но ведь это не змеи, а люди...

— Есть версия, что это потомки падших ангелов, — сказал Дэниэл, — значит, не совсем люди. Хотя вся это поповская мистика мне кажется и в самом деле сомнительной. По плоти они, конечно, люди. Также едят, спят, мочатся, предаются плотским ласкам, болеют, стареют, умирают... Только вот что делает человека человеком? Священники скажут, что вера, ибо не знающий христианства дикарь человек лишь потенциально. Но вот если его обратить — то он станет человеком в полной мере. Я не согласен. Да, вера, знание Библии важны, но главное не это. Главное — собственность! А у инков собственности нет. Они кажутся господами, но на деле они не господа. Они ничем не владеют, они сродни управляющим в поместье. А, не будучи владельцами, они могут только портить доверенное им. Они гноят картошку и ткани на государственных складах, вместо того чтобы их выгодно продать, их корабли строятся настолько плохо, что служат меньше наших, хотя они их всё время чинят. Словом, одна бесхозяйственность и бардак.

— Но ведь это цветущая страна. Здесь никто не голодает и не ходит в лохмотьях. Всюду возделанные поля и города с чистыми и прямыми улицами. Все умеют читать и писать. Нет воров и разбойников.

— Та цена, которой они этого добились, не может не ужасать нормального человека, — ответил Дэниэл. — Лишить людей возможности самим зарабатывать, заставлять их работать на деспотическое государство! Бертран, дело даже не в том, что мне жалко этих... существ. Нет, они хотят сделать это с Англией. Я говорил с Киноа — он с ужасом отверг саму возможность заняться на их земле частным предпринимательством. Зато предлагал нам, англичанам, построить у себя плотины для поднятия урожая!

— Но что страшного в плотинах?

— Плотины — основа деспотизма. Кто владеет плотинами — тот владеет страной. А, кроме того, ты заметил, какая тут великолепная шерсть? Какие ткани выпускаю местные ткачи? Теперь инки могут только гноить их на складах, но если... если Святой Престол отменит свою анафему, их шерсть хлынет на европейские рынки и... и нашему овцеводству и ткачеству придёт конец. Мы должны вырезать местный текстиль под корень или... или Англия обречена, — по голосу Дэниэла Бертран понял, что тот всерьёз обеспокоен.