— То есть... наша Галактика живая? И мы живем внутри живого организма?
— Его сложно назвать "живым" в обыденном понимании смысла слова. Также совершенно необязательно, что таким организмом являются четко выраженные скопления видимой материи типа галактик. Разломы не соединяют соседние звезды. Соседними клетками одного "организма" вполне могут оказаться звезды на противоположных, метафорически выражаясь, концах Вселенной. Если данная модель верна, мы можем иметь дело с множеством сущностей, в трехмерном пространстве перемешанных друг с другом. Или даже с одной сущностью, но не придающей особого значения трехмерному пространству.
— Красивая теория, — сказал Алекс. — Но в данной модели есть одна принципиальная проблема. Время.
— Время? — переспросила Хина.
— Ну да. Скорость нашего мышления определяется скоростью передачи сигналов по нашим нервам. У людей она ниже, чем у Стремительных, отсюда разница в скорости мышления и речи.
— И продолжительности жизни, — проворчал Бернардо.
— Продолжительность жизни определяется скоростью обмена веществ, не мышления. У вас она выше, отсюда различия. Но сейчас не о них речь. Если разломы выступают в роли нервной системы... хм, как бы их назвать? Пусть будут сидуситы для оригинальности. Если разломы — нервная система сидуситов, скорость их мышления определяется скоростью передачи сигналов. А она относительно невелика. Сколько там от Саванны до Терры? Пятьдесят четыре миллиона светолет в трехмерном пространстве и около пятидесяти вдней по разломам. А-а... меньше одиннадцати светолет в секунду, если верить калькулятору. В человеческом мозге...
Он запнулся, консультируясь с энциклопедией.
— ...восемьдесят-девяносто миллиардов нейронов. В нашей Галактике триста-четыреста миллиардов звезд, сосредоточенных в диаметре, грубо говоря, ста тысяч светолет. Ну, учтем, что в центре плотность звезд существенно выше, чем на периферии. Все равно получается, что для соединения аналогичного количества звезд в одну нейронную сеть нужно пространство диаметром в десять тысяч светолет как минимум. Сигнал по разломам из конца в конец пройдет минимум за десять вминут. А таких сигналов нужна масса. То есть сидуситам нужно несколько вдней лишь на одну мимолетную мысль. А уж чтобы обдумать нетривиальную концепцию, потребуются десятки влет. Между тем, Санду явно не раздумывают столько времени над своими действиями. Вон, с Оки в реальном времени общались. И тактику изменили сразу же после боя.
— Стоп, — сказал Бебе. — Алекс, ты как внез отлично справляешься со звездной математикой. Но ты базируешься на нескольких неявных предположениях, не обязательно верных. Во-первых, совершенно не факт, что Санду являются локальными аватарами... ну, пусть будут сидуситы. Эквивалентный перевод в нашем языке звучит смешно, но ладно уж. Санду вряд ли являются аватарами сидуситов. Если мы болезнь, то они — лекарство. Антивирусное средство. Антитела. А антитела не нуждаются в указаниях мозга, у них собственная автономная программа. Во-вторых, почему ты решил, что скорость передачи сигнала по разломам не превосходит скорости перемещения кораблей?
— А она превосходит? В обычном пространстве резонаторные движки выдают максимум ноль девятьсот девяносто пять це или около того. В разломах иначе?
— Понятия не имею, не разбираюсь в предмете. Никогда в жизни там не путешествовал, как и подавляющее большинство ныне живущих Стражей, впрочем. Но у нас есть выдающиеся эксперты, которых только помани. Как вы относитесь к подключению Кирая? Он вообще-то спит, судя по статусу, но если узнает, что мы в нем нуждались и не разбудили, он меня слегка пообкусывает. А у меня ни хвост, ни руки не лишние. Оки, ты сейчас главная. Твое решение?
— Не возражаю, — согласилась я, польщенная командирской ролью. — Он приятный дяденька. Алекс?
— Свой парень. Давай его... если Хина и Мисси не против.
— Не против, — хором подтвердили дискины.
— Замечательно. Дайте пару вминут, чтобы его растолкать и объяснить ситуацию.
— Только чтоб пока никому другому не передавал! — быстро добавил Алекс. — У нас пока что просто теоретическая игра ума, незачем на пустом месте сенсации раздувать.
Пока Бернардо будил и вводил в курс дела технического директора Изгнанников (весьма стремительно, учитывая их четырехкратно более быструю речь), я раздумывала над получающейся моделью. И она нравилась мне все больше. Даже несколько вдней на одну мысль в масштабах Вселенной не казались мне чрезмерными. О погоде с такими не поболтаешь, но глобальными концепциями можно обменяться во вполне разумные сроки. Вопрос только — как. Галлюциногены — не лучший способ для рационального общения.
И как сюда вписывается Рини? Может, она и есть сидусит?
— Я здесь, — прорезался в канале Кирай. — Чао. Итак, если я правильно понял спросонья, вас интересует, с какой скоростью можно передавать сигналы в разломах?
— Не совсем, — поправила Хина. — Нас интересует, могут ли разломы использоваться для передачи сигналов между звездами, чтобы обеспечить скорость мышления, близкую к нашей.
— Еще раз, и помедленнее. Передачи каких сигналов? Чьего мышления? Звезд?
— У нас есть гипотеза, что мы имеем дело с разумными существами масштабов Вселенной, у которых звезды играют роль клеток или чего-то подобного. Мы пытаемся понять, могут ли разломы являться аналогами нервной системы. И если да, то с какой скоростью там могут передаваться сигналы. И могут ли такие существа мыслить достаточно быстро, чтобы общаться с нами. И, раз уж мы о том заговорили, какого рода энергия может являться носителем информации. И как перемещение по разломам может вредить информационному обмену.
Какое-то время Кирай молчал. Я уже решила, что он снова заснул, но тут он прорезался.
— Безумная идея, вы ведь понимаете, да? — осведомился он. — Мне нравится. Давайте пофантазируем. Но сначала у меня есть встречный вопрос. Почему вы решили, что минимальной структурной единицей такого существа обязательно является звезда?
— Потому что выходы из разломов, ну, водовороты ведут к звездам, — высказалась я. — Нет?
— Во-первых, далеко не всегда. Достаточно часто они открываются в совершенно пустое пространство в тысячах парсеков от ближайшего звездного тела. Да и вообще выйти из разлома можно и без водоворота, напрямую через границу, просто обратно уже не вернуться. Из трехмерного пространства в разлом без водоворота мы входить не умеем. Точнее, войти, может, и вошли бы, но найти его не удастся.
— А во-вторых?
— Во-вторых, звезда — плохой строительный материал для живого организма. Она расходует энергию, выгорает и умирает — взрывается, коллапсирует и так далее. Эволюционирует она лишь в сторону смерти, не развития, и информацию не накапливает. Нельзя исключить, что она тоже может являться "клеткой", но стоит добавить сюда и другие объекты, в том числе черные дыры и скопления темной материи, то есть любые тела, смещенные по минорным координатам. Их никто никогда толком не исследовал, так что в рамках нашего безумия забывать про них не следует. А плотность таких тел в пространстве куда выше звездной. То есть расстояния, преодолеваемые сигналами, становятся куда меньшими.
— Кирай, ты умница, — согласилась я. — Если Мисси придумает костюм для этти с вами, я тебя оближу, пусть даже язык ошпарю. Принимаем.
— А что за костюм? — заинтересовался тот. — В смысле, специализированный комбез?
— Не отвлекайся, хватит нам одной безумной идеи на раз. Так что со скоростью передачи информации?
— А вот тут начинается интересное. Никто не знает точного ответа, поскольку наша техника не умеет воспринимать сигналы сквозь массированный белый шум, характерный для тех мест. Максимум, на что нас хватает — фиксировать вибрацию пространства, отражающуюся от граничных областей, и то не слишком далеко. Однако в истории исследований разломов известны странные случаи, когда случайно удавалось воспринимать радиосигналы кораблей, находящихся в нескольких вднях пути. И сигналы те проходили с огромной скоростью, на пару порядков большей, чем наша скорость перемещения. Эффект ни разу не удалось воспроизвести намеренно, так что эксперименты заглохли. Опять же, наша скорость перемещения по разломам ограничена не столько техническими возможностями, сколько безопасностью. После превышения порога резко растет риск выбрасывания из разлома безо всякого водоворота, в трехмерное пространство или куда-то еще, откуда невозможно вернуться. На ранних этапах были потеряны три корабля с экипажами и бесчисленное количество беспилотных дронов, пока порог не определили экспериментально. С тех пор ограничитель мощности движков просто встраивается в систему изначально.
— Ну вот, тогда ситуация упростилась, — сказал Алекс. — Из чего бы ни были сконструированы сидуситы, они вполне могут мыслить с близкими нам скоростями. Физических ограничений нет. Продолжая безумствовать, констатируем, что мы живем внутри каких-то гигантских существ как минимум галактических масштабов и создаем им проблемы с нервной системой. Санду — то ли антитела, то ли лекарство против нас. Только как сюда вписываются Призраки, в том числе наша любимая Рини Ви?
— "Мы"? — усмехнулся Бернардо. — Алекс, я весьма ценю твою поддержку, но люди здесь ни при чем. Вся тяжесть вины лежит на нашей расе. Да, вопрос о Призраках действительно интересный. Они вполне могут оказаться сидуситами. А может, и нет. Оставим их пока что в стороне. Нашей главной задачей, если помните, является вход в контакт с Санду, блокирующими водоворот. Мы не сможем вернуться к Саванне, если с ними не договоримся. Самый интересный вопрос сейчас — может ли вирус договориться с антителами?
И тут у меня в наглазниках брякнуло.
Входящее сообщение. От: внутренняя ошибка. Тема: Координаты, сейчас. Тело сообщения: три числа и крошечная иконка — белый шахматный значок ферзя.
Больше сообщение не содержало ничего. Поколебавшись секунду, я отправила координаты на звездную карту Системы. Итоговая точка ничего мне не говорила и находилась посреди полной пустоты. Ближайшим являлся Неп в восьми гигаметрах, а помимо него на десятки гигаметров во все стороны простиралась голая пустыня с редкими точками астероидов.
— ... как вариант — перестать выглядеть вирусами, — говорил тем временем Кирай. — Не знаю, как, надо подумать. Может, изменить частоты резонанса движков, но тут надо анализировать частоты самих Санду...
— Извиняюсь, — вклинилась я, и Кирай замолчал. — У меня тут странное сообщение непонятно от кого. Полярные координаты Задупинска... извиняюсь, пустого места посреди нигде, если верить моей карте. Кто-нибудь в курсе, что там такое?
И я отправила координаты в канал.
— Откуда пришло сообщение? — резко спросил Бернардо. Переводчик отчетливо воспроизвел в его голосе тревогу и напряжение. — Что значит "непонятно от кого"?
— Мисси, — попросила я, — у тебя есть вход в мои наглазники. Сообщение во входящих. В качестве отправителя — сообщение об ошибке. Можешь проверить детали?
— Проверяю. Детали недоступны. Сообщение не содержит практически никаких служебных полей, используемых для маршрутизации. Фактически оно содержит лишь то, что ты видишь плюс поле с твоим адресом. Коммуникатор смог его принять и поместить во входящую очередь, но не более того.
— Но откуда оно взялось?
— Невозможно сказать. Оки, ты опустила важную деталь. Покажи сообщение в нашем канале целиком.
Я повиновалась.
— Белая королева... — выдохнул Алекс. Его глаза за линзами наглазников округлились.
— Что?
— Значок в сообщении — подпись.
— Какой значок? Корона? Это же значок ферзя в шахматах...
...и только тут, озвучив фразу на линго, я начала осознавать.
— Оки, — терпеливо сказала Мисси, — у тебя родной язык — русский. Ферзь в русском языке — "королева" в английском и линго.
— Белая королева... — я в очередной раз осознала, насколько тупа. — Но кто... как...
— Сейчас куда важнее координаты, — перебил меня Алекс. — У меня на карте там пустое место. Бебе, есть идеи?
— Есть, — после долгой даже по человеческим меркам паузы откликнулся Бернардо. — Ох. Ладно. Вы все и без того по самую макушку погружены в секреты Стражей. Я скажу, но сначала очень прошу вас: удалите у себя эти координаты прямо сейчас. Кирай, ты тоже. Могу я просить о таком одолжении?
— Удалено, — хором сообщили Хина с Мисси.
— Удалено, — подтвердил Алекс.
— Как скажешь, — проворчал Кирай.
— Сообщение тоже стереть? — поинтересовалась я.
— Не сейчас. Оставь пока что на всякий случай, вдруг еще пригодится. Но не публикуй больше нигде, хорошо?
— Зуб даю. Бебе, ты меня уже до смерти перепугал. Скажи уже, о чем речь?
— Ничего особо страшного. Просто текущие координаты одной из основных станций слежения клана Подземелья. Сенсорный массив примерно в двадцати гигаметрах от "Фиолетового сдвига". И наша база, и станция слежения — секреты нашего клана. Оки, бояться здесь нечего, но если координаты попадут в руки терран... сама понимаешь последствия.
— Не попадут, — решительно сказала я. — Даже если меня в плен возьмут, я наглазники съесть успею вместе с сообщением. А что там на станции слежения? Есть что-то необычное?
— Абсолютно ничего. Сенсоры станции не фиксируют никаких изменений в окружающем пространстве.
— То есть нам просто дали понять, что знают, где мы находимся? — предположил Алекс. — Вроде как "мы все о вас знаем, бойтесь нас"?
— Нет, — я вдруг почувствовала странный зуд внутри, разгоняющий остатки синтетической эйфории. — Пугать нас можно самыми разными способами, но зачем? Народ, мы имеем дело с силами, способными стереть нас в порошок движением пальца. Одна эскадра Санду снаружи чего стоит! Нет. Я думаю, нас зовут. Меня зовут туда.
— Почему? — поинтересовалась Мисси. — Есть какие-то необычные ощущения?
— Нет. Просто интуиция. Я каким-то образом оказалась в центре заварившейся каши. И теперь меня снова зовут на... переговоры. Разговоры. Не знаю. Бебе, у вас есть корабль, способный доставить меня туда? Не обязательно в гермоконтуре, можно на внешней раме, комбез у меня есть.
— Дай подумать. Большие корабли задействовать не стоит, мало ли как на них Санду среагируют. Но у нас есть "Крылья бури" — малый скаут с долгой автономностью. Ты внутри, я на корпусе.
— Я с вами, — коротко сказал Алекс. — Пошел за комбезом.
И он вылетел из медотсека. А меня, между прочим, в комбезе все время заставлял сидеть!
— Там тесно, — предупредил Бернардо. — "Крылья" — одноместный разведчик. Вы с Оки можете не поместиться.
— Да ладно! — хмыкнул Алекс. — Ты же на раме летишь. Я с тобой.
— Не стоит. Вибрация движков опасна для людей.
— Но ты же летишь снаружи!
— У нас нервная система куда устойчивее к эффектам вибрации. Людям ей подвергаться не стоит. Особенно Оки, у которой в голове непонятное устройство. А у скаута движки сидят не на лонжеронах, а на самом корпусе, практически вплотную. Алекс, там и в самом деле очень мало места.
