— Замечательно! А скажи, если часть из вас я попрошу поработать в академии, остальные смогут справиться с детьми? Или даже не так — если вы все будете время от времени работать, а детьми заниматься по очереди? Например, половина из вас занимается с детьми, а половина — работает, причём работающие постоянно меняются?
— В принципе, попробовать можно, свободное время мы сможем найти. Но что ты хочешь от нас? В академии мы никогда не преподавали и не знаем, что и как там делать. К тому же мы не привыкли к тяжёлым физическим нагрузкам, как курсанты, — женщина, отвечая, успела раздеться и лечь, и теперь с интересом наблюдала, как то же самое проделывает Андрей.
— Нагрузок не будет. Вы будете преподавать теорию — читать лекции, то есть передавать курсантам определённую информацию.
— Но мы же не знаем лекционной программы!
— Я сильно подозреваю, что, неплохо освоив программу того заведения, которое вы закончили, вы сможете выучить и в дальнейшем неплохо преподавать курсантам отдельные программы из теоретического курса академии. Это примерно то же самое, как преподавание естественных наук в оканийских гуманитарных высших заведениях. Читать специальные разделы вам, естественно, никто поручать не станет, но общеобразовательные курсы в ведь начитать сможете? Ты какие предметы изучала в академии?
— Ну, стандартные, как все. Историю, географию, космографию, физику, химию, биологию, математические разделы...
— Всё, дальше не надо. Курс астронавигации не сильно отличается от космографии, аэродинамику тоже изучить несложно, физику, алгебру и геометрию ты и так знаешь... Короче, как минимум ряд теоретических предметов — тех, где от тебя не потребуется показывать на практике начитанный материал, ты сможешь преподавать уже после незначительной переподготовки. Подозреваю, что у всех моих жён примерно такое же, как у тебя, образование?
— Примерно такое же.
— Значит, вы все можете быть преподавателями в академии. Согласна?
— Тан Рур, а насколько это важно для клана?
— Тан?? Вопрос из разряда официальных? Тогда отвечу, что очень важно. Проект курирует лично император. Мне необходимы высококвалифицированные преподаватели, на которых я смогу положиться, и в которых всегда смогу быть уверен. Таких людей у меня слишком мало, что создаст в обучении определённые трудности. Новых преподавателей подготовить можно, но на это уйдёт время. Да и обучать курсантов в клановой академии должны только люди клана Лерой, а у нас сейчас каждый клановый на счету. Если хочешь — это же предложение может озвучить матриарх.
— Значит, важно... Хорошо, мы согласны.
— Ты так уверенно отвечаешь за всех?
— Да, в подобных вопросах каждая из нас имеет право решать за всех. Это же в первую очередь необходимо клану.
— А сама ты как хочешь? То, что это необходимо клану — само собой. Но понравится ли работа тебе лично?
— Дорогой, честно говоря, мы все уже несколько устали проводить всё время с детьми. Дети — это, конечно, хорошо, но в меру. От того, что из сола в сол не видишь ничего, кроме детей, тоже постепенно устаёшь. Хочется, как ты, заниматься ещё какой-нибудь важной работой, приходить домой уставшим, ругать и работу, и подчинённых и говорить, что если бы не необходимость, то никогда бы на эту работу не пошла... В действительности именно это делает нашу жизнь интересной и насыщенной, а здесь, в этом доме, мы все живём отблесками твоей работы. Пока ты ежедневно приходил с работы вовремя и по вечерам развлекал нас рассказами — мы не чувствовали своей оторванности от жизни клана. Сейчас же, когда тебя постоянно нет, а если ты всё же изредка появляешься, то приходишь поздно, уставший, поешь и сразу ложишься спать, чтобы затемно встать и, не поев, улететь пораньше, мы устаём от одиночества...
— Даже так... А что же вы мне раньше об этом не говорили? Неужели я не нашёл бы вам в клане нужной и полезной работы?
— Ты стал слишком большой фигурой в клане, дорогой. Ты на равных разговариваешь с матриархами, тебя даже император принимает. Даже многие заместители матриарха со своими вопросами идут не к ней, а к тебе — все знают, что большинство вопросов давно уже решаешь ты, а не она. Попросить у тебя — всё равно, что попросить у матриарха. Мы просто боялись к тебе подойти...
— Но вы же мои жёны!
— Ну и что? Мы не люди, что ли? Статус твоей жены резко поднимает нас в иерархии клана, но не ставит на одну ступень с тобой.
— Упс... Извини, но под таким углом я ситуацию ещё никогда не рассматривал... Видишь ли в чём проблема — у меня на родине муж и жена имеют одинаковые права и дома могут говорить о чём угодно. Если информация секретная и разглашению не подлежит — достаточно просто сказать об этом. До этого разговора я искренне полагал, что при необходимости вы выскажете мне всё, что вас не устраивает.
— Ну вот, можно считать, что мы высказали. А сейчас предлагаю заняться более интересным делом, чем разговоры — и так много времени упустили, а тебе ещё рано вставать...
Глава 13
Где-то в клановых землях Лерой...
— Девочка, ты не поможешь донести этот контейнер до склада? Одной мне тяжеловато...
— Госпожа, а зачем вы сами тащите контейнер? Приказали бы любому из нас — мы бы отнесли, куда нужно.
— Да как-то неудобно — вы все так сильно заняты. Кстати, а почему ты решила, что я госпожа?
— Протяните руку, госпожа. Любую. Нет, не так, открытой ладонью вверх...
Девочка, вернее, молодая девушка пристроила рядом с открытой ладонью свою ладошку и продолжила объяснение:
— Посмотрите, госпожа. Вот ваша ладонь, а вот моя. Я работаю с раннего детства. За это время кожа огрубела, обветрилась, на ней появились мозоли. Узор линий на ладони грубее. Такое не подделаешь, изменения накапливаются годами. У моей мамы даже суставы на пальцах выглядят как узелки... Ваша же ладонь чистая и ухоженная — вы никогда не работали руками, госпожа. Плюс вас выдаёт походка — она плавная и уверенная, плечи гордо расправлены. Вы даже этот контейнер несли с достоинством. К тому же у вас очень уверенный и спокойный взгляд, который не вяжется с вашим юным и прекрасным лицом. Отсюда я делаю вывод, что вы значительно старше, чем выглядите. Значит, вы уже проходили процедуру омоложения. Так как подобная процедура стоит баснословно дорого и проводится почти исключительно над клановыми, я делаю вывод, что вы — клановая, и вам от меня что-то нужно. А контейнер вы взяли для вида, чтобы была причина со мной заговорить.
— Омоложение могут заказать себе и неклановые, если у них достаточно на это средств... Но ты абсолютно права, девочка — я действительно клановая, и действительно хотела с тобой поговорить, не привлекая излишнего внимания. Только скажи — неужели отличия клановых настолько хорошо видны? И все вы можете нас с первого взгляда отличить?
— Отличий даже больше, чем вам кажется, госпожа. Клановые вежливы, предупредительны, никогда не накричат или обругают зря... Они безгранично и абсолютно спокойны, но это спокойствие бездушной машины. Машина же не будет на вас кричать или ругаться из-за того, что вы стоите у неё на дороге. Просто, если вы ей мешаете проехать, она переедет вас и даже не заметит. Вы, клановые, страшные люди. Мы все вас боимся...
— Не надо нас бояться, девочка. Мы, клановые, вовсе не страшные, просто мы другие. Мы действительно редко выражаем на людях свои эмоции, поэтому кажемся вам бездушными, но внутри мы точно такие же, как и вы, с такими же, как и у вас, чувствами. Просто мы не выставляем их наружу, напоказ, предпочитая прятать в себе. Постепенно вы тоже к этому привыкнете. Это ведь не так сложно?
— На самом деле это очень сложно, госпожа. Иногда кажется, что лучше бы вы нас отругали. Бывает, что сделаешь что-нибудь не так, пусть и не нарочно, а по незнанию, а на тебя посмотрят таким вот пустым взглядом, что начинаешь прощаться с жизнью. А потом этот человек молча разворачивается и уходит, и ты опять радуешься тому, что остался жив.
— Никогда не думала, что простым взглядом можно так напугать... Дитя, не стоит бояться простого взгляда. Опасаться стоит только собственных действий — именно за них в клане может последовать наказание. На самом деле в клане очень мало правил — спокойно и честно работать, не вредить словом или делом членам клана и наёмным клановым работникам, чётко и без возражений выполнять приказы начальства. И всё. Если будешь следовать этим правилам — за свою жизнь можешь не опасаться. Клановые — не убийцы, а такие же люди, как и вы.
— Вы так уверенно об этом говорите, госпожа... А вот я видела совершенно другое — как четверо взрослых мужчин были в одно мгновение убиты всего за одну оскорбительную фразу.
— За оскорбление кланового действительно полагается смерть, это очень серьёзный проступок. Если клановый стерпит оскорбление в свой адрес — к нему потеряют уважение. А если не будут уважать клановых — не будут уважать и сам клан. Бывали случаи, что целые кланы оказывались втянуты в кровопролитные войны из-за одного неосторожно брошенного слова. Надеюсь, это тебе должно быть понятно? Кстати, а где это ты успела увидеть убийство четверых мужчин?
— Ещё дома, на моей планете, госпожа, когда меня случайно нашёл господин тан Рур. Его оскорбили четверо боевиков одной из наших банд. Господин тан Рур даже не стал ничего отвечать — он просто приказал их убить. Всех, хотя оскорбил его только один, остальные молчали. Мне тогда стало так страшно — я думала, что меня тоже убьют...
— Да, Рур иногда бывает излишне жестоким.
— Нет, нет, уважаемая госпожа, он самый добрый клановый, которого я когда-нибудь видела. Он отдал мне свою одежду, потому что на улице было холодно и я замёрзла... И потом он накормил меня, одел, и согласился забрать к вам моего братика и сестрёнку. Я только потом узнала, что они не проходили по тестам — у них оказались слишком низкие генетические показатели. А ещё он посадил мою сестрёнку к себе на колени и поил её молоком, и развлекал, а она ему чуть пальцем глаз не попала. Не нарочно, правда...
— Всё равно — с таном Руром веди себя поаккуратнее. Его в клане действительно не только уважают, но и слегка побаиваются. Даже я его иногда опасаюсь. К клановым порядкам ты пока ещё не привыкла, вдруг неосознанно скажешь что-нибудь не то. На самом деле тан Рур — грозный воин, способный убить взрослого мужчину одним ударом. И убивал, кстати. Многих убил. Детей, правда, Рур вроде бы не трогает, есть у него определённые комплексы насчёт женщин и детей... В общем, на первых порах слушай наставников, а потом сама разберёшься. Ты мне лучше вот что скажи — вы все хотите остаться в клане работать, или есть такие, кто чувствует себя недовольным? Имён не называй — я не собираюсь причинять кому-то зла. Мне просто интересно — чем же прельстила вас работа в клане?
— Госпожа, на моей родине ни у кого не было таких замечательных условий, какие нам предоставили здесь. Мы пока ещё не работаем, только учимся, а получаем даже больше, чем нам обещали. Я счастлива, госпожа! Я пока ещё не представляю, какую работу мне дадут, но заранее согласна на любую. Самую плохую, самую тяжёлую — такая щедрая оплата никому из нас даже не снилась! Жаль, что вы не сможете принять на работу нашу маму...
— Вашу маму мы действительно принять на работу не сможем... А скажи — сколько вам пообещали платить за работу?
— А вы разве не знаете, госпожа?
— Что-то слышала, но хотелось бы узнать из первых уст — это самая верная информация, правда ведь?
— Целых три раза в день, госпожа! И ещё одежда. И ещё собственная кровать, подушка, одеяло. Ни у кого на моей родине не было столь щедрой оплаты. И еда такая вкусная, какую я никогда не ела! Наверное, это какой-то очень дорогой автомат...
— Какой автомат?
— Ну, автомат, который готовит нам еду.
— Никакой автомат вам еду не готовит, это натуральные продукты. Мясо, которое вы едите, ещё недавно паслось на лугу и ело травку, а гарниры колосились под тёплым летним солнышком. Кстати, из твоего ответа я так и не поняла про три раза оплаты...
— Ой, я не могу поверить, госпожа! Мы что, действительно едим самые настоящие натуральные продукты? Они ведь очень дорогие! У нас даже начальники не могли покупать натуральные продукты! Даже главари банд пробовали эти деликатесы исключительно по праздникам, которых у них никогда не было! А мы ежедневно, по три раза в день, едим натуральную еду! Обязательно расскажу своим — да ведь не поверят... Да, а оплата — это еда три раза в день.
— Вы работаете за еду?
— Да, а что в этом такого? Плюс нам ещё дают одежду и жильё. А что ещё человеку нужно для полного счастья? Честно говоря, соглашаясь на работу, я вообще думала, что кормить меня будут один раз, да и то не каждый день.
— Полноценная здоровая еда три раза в день — обязательное условие для долгой здоровой жизни. Клан заботится о том, чтобы вы были здоровы и прожили подольше. Кормить вас со временем будут столько, чтобы вы не чувствовали себя голодными. Сейчас, скорее всего, вас искусственно ограничивают — сразу переводить на полноценный паёк вас опасно, может не выдержать неокрепший организм.
— То есть впоследствии мы сможем есть столько, сколько захотим?
— В клане все едят столько, сколько захотят.
— Но мы же не в клане!
— Вы работаете в клане, значит, подчиняетесь клановым законам. И этому в том числе.
— Госпожа, а можно задать несколько вопросов?
— Задавай. Если смогу — отвечу.
— Скажите, а коэффициент генома в шестьсот восемьдесят четыре балла — это много или мало?
— Смотря для чего, девочка.
— Для здоровья много?
— Достаточно. Такой коэффициент говорит, что у человека нет серьёзных генетических отклонений или заболеваний, и он имеет неплохие шансы прожить долгую жизнь.
— А для вступления в клан? Много или мало?
— Для вступления в клан этого слишком мало, девочка. Нужно как минимум девятьсот.
— А если восемьсот?
— В качестве исключения и за особые заслуги — можно, но каждый подобный случай будет рассматриваться лично матриархом. Вероятность положительного решения крайне низка.
— Вот и господин тан Рур говорил то же самое. Он, кстати, говорил, что имеет право принимать в клан. Это правда?
— Это правда, девочка, тан Рур действительно наделён таким правом.
— И ещё господин тан Рур говорил, что самым достойным из нас он хочет дать шанс вступить в клан. И именно поэтому он набирал детей с коэффициентом генома свыше восьмисот?
— Ты поразительно догадлива, девочка. Тан Рур рассматривал подобную возможность.
— Значит, я никогда не попаду в клан...
— Почему же, дитя?
— Потому, что сам господин тан Рур сказал, что я не подхожу, у меня слишком низкий коэффициент...
— И ты расстроилась?
— Конечно, расстроилась, госпожа. Всего у трёх человек из четырёх тысяч этот коэффициент ниже восьмисот — и это я и мои брат с сестрой. У всех будет шанс со временем вступить в клан, а у нас не будет. Вы бы не огорчились?
— Давай посмотрим на ситуацию с другой стороны, дитя. Только трёх человек со всей вашей планеты... Как, кстати, её зовут?
