Юки-онна удивилась ещё больше. Очевидно, отношения между ледяным духом и духом леса гораздо крепче и дольше, чем у последнего со всей остальной местной группой демонов. Статус "голоса ками" обязывает, наверное.
— Неужели нам действительно может грозить настолько серьёзная опасность? — Недоверчиво спросила Кофую. ќ— ...Пусть даже этот аякаши, бесконтрольно охотящийся на своих сородичей, и заражён этой самой, как вы говорите... Тьмой, но мы же могли бы защититься с вашей помощью?
— Боюсь, что я способен лишь задержать неизбежное. Для "победы" над тем, кто заражён Тьмой, нужен тот, кто носит в себе Свет. — Почти сразу же ответил Зенджу, словно ожидая подобного вопроса от Кофую.
Юки-онна слегка подозрительно посмотрела на меня, прежде чем облечь свои мысли в слова:
— Значит... нам очень повезло в такой момент встретить кого-то, к кому прислушивается этот самый Свет?
Снова длительная пауза. Наконец, Зенджу заговорил:
— Это не везение, дитя моё. Всё в мире связано... незаконченное проявление Света и недоверие к нему души Юто Амакава говорит о том, что и Тьма ещё не проснулась в её избраннике, но уже скоро это сделает. А то, что человек впервые за всю историю своего вида смог вызвать Свет сам, лишь означает, что и носитель Тьмы в этот раз будет гораздо опаснее. Это меня и настораживает... Я достаточно прожил на этом свете. Даже если я отправлюсь на перерождение, это не станет для этого мира большой трагедией. Я лишь напоследок хочу, чтобы те, кто видит во мне надежду, не сдались на милость судьбы — она не любит безвольных.
— Я... понимаю, Зенджу-сама... но как вы будете сами, без чьей либо помощи? Мы ведь... ещё увидимся? — С надеждой уточнила Юки-онна.
— Разумеется, Кофую. Не в этой, так в следующей жизни. Всё в этом мире когда-нибудь пересечётся в одной точке. А теперь иди и "обрадуй" общину. Иди... идите оба... И спасибо тебе, лучший из людей, Юто Амакава. В заключение лишь дам совет: ищи подсказку у духов стихий. Они более всех знают о... Свете. Где-то жил один их древний род, в котором поколениями передавались возможности провидцев, не чета тем недоучкам-людям, что переняли эти секреты у аякаши. Провидцы стихий... если они ещё живы, то они направят тебя по нужному пути, на котором ты встретишь последнего Ками. Большего не знаю даже я. Всё, идите. Мне нужно многое обдумать...
...Сказал напоследок Зенджу, и будто бы уснул, если судить по ауре: спокойная внешне и бурлящая силой внутри аура огромного дерева разгладилась, и пропало ощущение "фокуса внимания". Теперь что бы я или Кофую не сказали, Зенджу нас не услышит, по крайней мере, создаётся именно такое впечатление. Хотя нет, привлечь внимание древнего духа леса наверняка можно... магией, например. Вот только нужно ли? Действительно, такое ощущение, что всё, что он мог и хотел сказать, он уже сказал, а заставить его говорить то, что мне в его понимании знать не следует — явно не в моих силах.
Юки-онна поклонилась дереву в пояс, и нерешительно посмотрела на меня, после чего, собравшись с мыслями, спросила:
— Мне... следует произнести вассальную клятву тут, или же вместе со всеми, господин?
— Кофую... можно я буду звать тебя без суффикса? Если уж ты намерена... гхм, стать членом моей Семьи...
— Разумеется, господин.
Вздыхаю. Ещё одну отучать от обязательного "титулования" не к месту. Ну не "меч" же она мне по жизни, почему сразу "господин"? По интонациям, кстати, она имеет в виду, скорее "хозяин", чем простую вежливость.
— Так вот, обойдёмся пока без формальностей. Как я уже и сказал Зенджу, я не знаю, смогу ли я заявить своё сюзеренство над всеми местными демонами. Мне бы сначала с людьми разобраться. И с теми, которые раньше состояли в моём клане, но не знают о последнем наследнике, и с другими людьми... например, с оникири из круга экзорцистов этой страны. Так что, пока не будем спешить. Но познакомиться и узнать историю каждого нового демона уже сегодня вполне можно. В первую очередь, в потенциальных вассалах-демонах меня интересует отсутствие у них длительных конфликтов с людьми и способность уживаться с последними. Давай вернёмся в гостиницу, всё тщательно обдумаем и обговорим с моей... с нашей Семьёй. А пока можешь рассказать, как у вас тут всё устроено... было.
Мой обстоятельный подход к проблеме возымел правильное действие. Все эти разговоры о Свете и Тьме и всяких там пророчествах моментально вылетели у девушки из головы, стоило ей углубиться в оказавшееся непростым дело — подготовку, пока хотя бы на словах, группы демонов к резкой смене их, можно сказать, начальника. Это уже не говоря о том, что наверняка все аякаши попросту не смогут переехать ко мне сейчас просто потому, что некоторые из них отчасти привязаны к этому месту. Первым же делом Кофую рассказала именно о таких случаях. Среди аякаши оказалось несколько демонов предметов (судя по описанию их привычек — посмертных) и даже один дух места, полтергейст, как раз на стадии скорой привязки. Ему, точнее ей, вообще нежелательно в ближайшее время менять место проживания... а потом просто нельзя будет этого сделать, вплоть до момента, когда она не дорастёт до хранителя места, то есть очень и очень нескоро. К чему приводят резкие смены жизненных ситуаций в переломные моменты жизни для аякаши, которые готовы шагнуть на стадию развития выше, отлично иллюстрирует Гинко, заработавшая после такого свою милую привычку оборачиваться волчицей, когда кто-то дотрагивается до шрама на её шее...
Гинко... Надеюсь, что ты всё же окажешься благоразумной, и не уйдёшь от меня, в тщетных попытках наладить контакт со своей старой стаей. Ты же уже неоднократно проходила по жизни через различные сложные ситуации, и вполне способна переступить через стайный инстинкт своего вида, понимая разумом всю бесполезность налаживания отношений с твоей старой семьёй заново...
...
(*40*)
...
"Джентльмены всегда остаются в меньшинстве. Это их привилегия."
© Джордж Бернард Шоу
— Мне нужно идти, Юто. — Громко прошептала Гинко.
Вот так. Не "вожак", а просто Юто. Слегка отстранённое лицо, и лишь Чи говорит мне, как тяжело ей сохранять спокойствие и рассудительность. Тяжело, потому что несмотря ни на что, она действительно привязалась к нам всем, и в первую очередь ко мне. Но меня это нисколько не успокаивает, разумеется. Более того, знание, что своими действиями я вызвал у неё необходимость внутренней борьбы между разумом и инстинктами, между любовью и ненавистью, лишь порождает у меня ещё большее чувство вины.
— Стая... я хочу хотя бы узнать, что с ними было, стало, и в особенности, что теперь с ними будет без вожака. Столько лет прошло... они нуждаются во мне, Юто.
...Гостиница встретила нас с Кофую оживлённо беседовавшими девушками о всяком разном с хозяином курорта, пожилым мужчиной по имени Араши, чью фамилию я как-то пропустил мимо ушей при нашем утреннем знакомстве. В общей гостиной комнате для постояльцев не было лишь Сидзуки с Гинко, и ещё Агехи, видимо, всё ещё обижающейся на Ринко.
Водный дух и волчица ожидаемо оказались в комнате Гинко. Когда я застал их тут, две аякаши молча играли в гляделки друг с дружкой. Как Сидзука смогла уговорить очнувшуюся и уже вполне бодрую Гинко, чьи шрамы на теле уже начали слегка уменьшаться, подождать меня прежде чем уйти — одному ками известно. Тому самому, последнему в этом мире. Хотя, глупость какая. Куда остальные делись? Божества просто так не исчезают.
— Ты ведь понимаешь, что ты обманываешь саму себя, нано? Говоришь то, о чём мечтаешь, даже зная, что это уже точно не получится... нано. — Заметила моя водная девушка-демон, слегка устало.
Спасибо, Си-тян, но это бесполезно. Гинко не отбросила доводы своего разума, но сейчас, в том состоянии, в котором она находится, убедить её словами будет невозможно. Наверное. Попытаться стоит, вот только как бы не сделать всё ещё хуже.
— Это... ещё отнюдь не факт. Стая боялась моего отца, и отчасти только поэтому так на меня отреагировала. Я думаю, часть, которая не хотела вмешиваться в нашу с отцом разборку, мне симпатизирует и сможет успокоить оставшихся. — Со слабой надеждой в голосе, сказала волчица.
Послушай себя, Гинко, ты же сама себе не веришь. Кому как не тебе знать свою стаю, пусть даже её состав очень сильно изменился.
— Гинко... насчёт моего вмешательства.
Волчица отвернулась. Просканировать эмоции... плохо.
— Волчица, ты обрела Семью, свою новую стаю. Если бы я не сделал того, что сделал, твой отец бы тебя убил. Как бы по-твоему я смог оправдаться перед всеми? Что бы я должен был сказать Хару, например?
Волчица заметно вздрогнула при упоминании бывшей Масаки, самом молодом члене нашей с ней Семьи.
— ...Я просто не хотел тебя потерять.
— Юто, я всё понимаю. Ты сделал всё правильно, но... тебе надо было просто оставить меня с ними после этого. Если бы я выжила, стая точно бы меня приняла к себе обратно. А там мы бы с тобой уже и... ну...
Гинко споткнулась на своей проглоченной фразе. Врать она мне не хотела, даже при попытке объяснить всего лишь возможную альтернативу уже произошедшего.
— Гинко, никаких "мы с тобой" между нами бы уже не было. Ты знаешь свой вид, особенно в его природой ветви развития, без возможности принимать человеческую форму. Они бы не подпустили после этого никого из моей Семьи к себе. Особенно из моей Семьи, члены которой пропахли человеком, которой убил их вожака. И знаешь... если бы всё так и было бы, то я бы отпустил тебя с ними. Сожалея о твоей для нас потере, разумеется, и не отпуская пустую надежду на твоё возвращение, но я бы тебя отпустил, так как лично для тебя это был бы лучший вариант. Однако "если бы" не считается, волчица. Они готовы были тебя загрызть даже после того, как я победил вожака. Нас спас только мой барьер и появление Агехи. А Сидзука спасла тебе жизнь, выложившись этой ночью на полную. Твоя старая стая не была готова принять тебя тогда, и теперь уже точно не будет. Ты не сделаешь лучше ни себе, ни им, ни нам... никому, по сути, если уйдёшь сейчас в лес и умрёшь там.
— Юто... я должна попытаться. Точно так же, как ты бы попытался вразумить свою... нашу семью, если бы она вдруг обозлилась на тебя.
Волчица... ну что же мне сделать, чтобы ты пришла в себя...
— Гинко, если бы на меня ополчилась моя собственная Семья, то я бы привёл её в чувство. Силой, если нужно. В крайнем случае, разумеется. Разработав заранее стратегию поведения, подготовившись и поднабравшись сил для того, чтобы привести всех в чувство как можно менее болезненно и с минимальными жертвами. Нет... не спорь со мной. Это не пустые слова, я уже один раз пережил это. Часть Семьи под руководством Кристофа фон Финстерхоф считала меня предателем, и мне пришлось... убивать своих. Да, я люблю и уважаю Семью, но ради её целостности и лучшего будущего, я был готов пожертвовать... некоторыми её членами. Я искренне надеюсь, что мне больше никогда не надо будет пережить нечто подобное.
— Сложно представить... нано. — Сказала Сидзука, косясь на Гинко, и разбивая наступившую паузу, возникшую из-за того, что волчице явно нечего было ответить на такое моё откровение.
Зато мне есть что сказать вервольфице, раз уж начал:
— ...Я нашёл в себе смелость убивать своих, и прошёл через ад на земле, чтобы приобрести силы и опыт, достойные гроссмейстера — всё лишь для того, чтобы Семья снова стала целой и обрела единую цель. Я не торопился с местью старому главе, но и не откладывал её...
Прости Гинко, но мне надо сказать тебе правду, глядя в твои глаза. И если это не заставит тебя задуматься, если ты затаишь на меня или на кого-нибудь из Семьи обиду, то ты действительно станешь для нас потеряна... даже если останешься жить вместе с нами.
— ...Я не торопился, я готовился. Куда торопишься ты в твоём состоянии? Сможешь ли ты хотя бы убежать на своих трёх лапах, в случае, если стая даже не станет тебя слушать? Результат моих действий в моём прошлом мире ты знаешь. Хару тебе рассказывала... А теперь посмотри на результат действий своих. Ты ждала... сколько десятков лет? Не важно. Ты искала их, но не нашла, а потом забросила поиски. Ты становилась сильнее, но это абсолютно ничего тебе не дало. И что я больше всего не могу тебе простить... что не может тебе просить вся Семья, за которую я сейчас говорю, это то, что ты ушла отнюдь не для того, чтобы устроить будущее своей старой стаи. И даже не для того, чтобы отомстить, что было бы воспринято нами, пусть и не всеми, но как норма... нет. Ты вчера ушла красиво умереть, и готова сейчас сделать это снова, отдав своё будущее в руки пристрастной судьбы. Зенджу прав... судьба не любит безвольных.
Почему у меня вырвалось последнее? Теперь ведь точно хуже будет... ксо, ну почему прошлая жизнь не подготовила меня к... такому. Гинко сцепила зубы и смотрит на меня злобно, всё уже для себя решив:
— Ты силён, глава семьи Амакава. Будь ты на моём месте... да впрочем, ты на подобном месте и был. Ты прав. Я слаба и таковой навсегда останусь. Вервольфы-оборотни не способны свободно использовать свою демоническую энергию, как те же бакэнеко. Мне не стать магом, а воин из меня, несмотря на все мои усилия и опыт, таков, что меня скоро догонит даже Лизлет. Зачем я вообще нужна твоей Семье? В качестве домашнего животного?
Последнее волчица спросила с явной издевкой. Ищу взглядом помощи у Сидзуки, но та лишь отвернулась. Ей тоже нечего сказать. Видимо, теперь она поняла, как и я сразу, что словами волчицу не склонить.
— Гинко, разве тебе плохо жилось с нами? Что-то было не так? Кто-то тебя обижал?
Вервольфица сдулась, сразу же сбавив обороты. Я знаю все твои ответы на эти заданные мной вопросы... разумеется, если ты ответишь честно.
— Гинко, Семья любит тебя, именно поэтому я и вмешался, а вовсе не из-за того, что из тебя может или не может получиться сильный воин. Ты сейчас впадаешь в ту же крайность, что и Хару. У каждого в Семье своя роль, но это не значит, что она обязана быть чётко определена, и совершенно точно это не значит, что в Семье есть лишь место только для сильных. Гинко, я прошу тебя, передумай. Или хотя бы сначала хорошо поразмысли и составь стратегию действий, а не просто иди умирать...
Волчица покачала головой. На лице её уже текут слабым, но постоянным потоком слёзы. Нда, надеяться на то, что её можно будет по доброй воле удержать словами, когда она уже всё для себя решила... Всё больше склоняюсь к мысли, что надо запереть её, хотя бы на некоторое время, пока она не обретёт достаточную для встречи со стаей силу и ловкость... или хотя бы отрастит четвёртую конечность. Но тогда она для нас будет точно потеряна. Обиду на меня, на самом деле, она и не держит, так что есть у меня надежда...
— ...Если подождать сейчас, то я уже не увижу свою старую стаю. Потеряла тогда, и по абсолютной случайности нашла теперь... но если я дам им уйти, то я уже больше никогда не смогу их найти — вервольфы не живут на одном месте! Даже моя чувствительность, которая развилась во мне во многом благодаря тому, что я пыталась найти свою стаю столь долгое время, мне не поможет. Юто, мне надо идти!!! — Почти прокричала последнее предложение Гинко, разрываемая собственными чувствами и убеждениями.
