Увы, это был далеко не конец. На самом деле, это было только начало.
— Это "Радужный прибой"!
Вампиры вокруг него, услышав название, лишь непонимающе переглянулись. Неудивительно. Смолам и даже Мастерам неоткуда знать об обрядах высшей магии — и потому смертельной опасности, обозначенной двумя простыми словами, не понять.
Князь адресовал фразу не им, а двум Старейшинам, которые осознать нависшую над их головами угрозу были в состоянии. Даже более чем просто в состоянии, судя по исказившей лицо резко обернувшегося Вольфа гримасе ярости. Бешенства, от которого побелели глаза.
Однако выразить своё отношение к ситуации развёрнуто шерифу не дали:
— "Радужный прибой"... Полагаю, я могу справиться с ним, герр Эрик, — Зимнему Лорду не изменила его знаменитая выдержка — голос правителя Нью-Йорка звучал так, словно он говорил самое большее о не вовремя пошедшем дожде. — Продержитесь десять минут. Мне нужно время.
— Что вы собираетесь де...
Фраза князя, прерванная на полуслове, повисла в воздухе.
— Поток, что бесконечен, всесилен, вечен! К твоей мощи обращено моё слово, её я призываю, ею повелеваю! Ты, что ставишь нас над богами, ты, что пронзаешь миры, ты, что был, есть и пребудет всегда, — ответь на мой зов! — глубокий голос Рауля Норрентьяни странно вибрировал, казалось, заставляя дрожать воздух. — Жизнь, текущая по венам, служит тебе пищей — прими эту дань! Разум, повелевающий реальностью, направляет тебя — подчинись ему! Мысль, что направит, мысль, что соединит, мысль, что свяжет, мысль, что пленит...
Дальше Эрик не вслушивался. Лорд обратился к высшей магии, смешанным чарам, объединяющим несколько сторон колдовства в единое целое — нечто новое, способное достигнуть воистину потрясающих результатов. Произносимые им слова вовсе не бред сумасшедшего, они — часть заклинания.
То, что называли древним словом "сан'алиарис". Что в полной мере было доступно лишь по-настоящему глубоко проникшим в тайны магии, знающим её законы не хуже возможностей собственного тела, тем, для кого возводить заклинания так же естественно, как двигаться или думать.
Высшим магам рода Блуждающих-в-Ночи.
...Что ж, если Рауль считает, будто ему известен способ справиться с обрядом, созданным и поддерживаемым несколькими Старейшинам, то Эрику остаётся ему поверить. Потому что сам князь такого способа не знал.
"Радужный прибой", сошедший со страниц ветхих, собравших на себе пыль веков колдовских трактатов, наследие ещё Войны Лилий, первой из двух Великих Войн в истории вампиров, случившейся задолго до рождения владыки Праги, считался неодолимым. Защиты, способной устоять перед его мощью, не существовало. Спасение лежало в бегстве — однако и оно вовсе не гарантировало жизни.
Ловушка графа оказалась совершенной.
...но Эрик фон Вайн не стал бы тем, кем являлся сейчас, показывай он врагу спину в надежде на удачу, которая может быть — только может быть! — позволит избежать гибели. Его сила и опыт никуда не исчезли, у него есть пусть призрачный, но шанс на победу — и он будет сражаться. Драться, рвать противника клыками, если ничего больше не останется, но не трусливо бежать! Поджав хвост улепётывать подобно жалкой побитой шавке — НИКОГДА!
— Вольф! Сейчас будет новый удар!
Шериф не стал задавать лишних вопросов. Вместо этого он взмахнул рукой, и кровавая плоть, созданная его заклинанием, взметнулась вверх, раскрываясь ярко-алым сверкающим куполом, окружившим собравшихся вокруг трёх Старейшин вампиров.
Эрик почувствовал, что ученик лорда каким-то образом модифицировал форму своего заклинания, но для чего сделаны эти изменения, понять не смог. Впрочем, у него были и другие заботы; князь сомневался в способности творения Вольфа — что бы тот с ним не сделал — выдержать более одного удара, и торопился создать более надёжную, более сложную защиту, переплетая пальцы во множестве стремительно сменяющих друг друга причудливых фигур.
Владыка Праги тоже умел пользоваться сан'алиарис. И пусть он не представляет, как даже с их помощью остановить "Радужный Прибой", но выиграть немного времени сумеет.
По сути, сейчас всё зависело от троих предводителей нападающих. Хоть защитные сети поместья и продолжали работать, но охранным чарам Старейшин много проблем не доставляли, эти игры лежали далеко за гранью возможностей современных артефактов и управлявших ими Мастеров. Так что группа под началом виконта Фарбье теперь оказалась без дела — помочь они были не в силах. Им оставалось только наслаждаться нежданным отдыхом... если это, конечно, можно так назвать.
А ещё уповать на то, что их лидеры справятся. Потому что в воздухе повеяло новой прибойной волной.
...На этот раз цвет был синим. Он не слился с ярко-алым сиянием купола, он затмил его — и всё вокруг окунулось в синеву. Чтобы через миг пространство искорёжила новая титаническая судорога.
Земля дрогнула под ногами, воздух туго ударил в грудь. Раскрытое Вольфом алое покрывало изорвало в клочья и... Больше ничего. Заклинание шерифа поглотило удар, даже не полностью рассеявшись.
— Впечатляет, — оценил Эрик.
— Благодарю, князь, — кивнул в ответ Вольф. Под его взглядом алая плоть стянулась воедино — но оставалось её совсем немного, и шериф это видел: — Нового удара мне не сдержать.
— Знаю, — коротко бросил владыка Праги и резко развёл руки в стороны.
Все стоящие вокруг вампиры, исключая занятого собственными чарами Рауля, потрясённо уставились на него. Кто-то выругался, остальные не могли выдавить ни слова.
— Это ...он? — переборов изумление, спросил Вольф.
— Да, — Эрик едко усмехнулся. — Это "Сон безумия".
— Я думал, его на самом деле не существует.
— Многие так думают, — князь не скрывал издевательских ноток в своём голосе.
— Почему вы сразу не применили?..
— Применил как только сумел. Но нам это мало поможет — "Сон" не спасёт от "Радужного прибоя", это лишь передышка. Будем надеяться, твой учитель знает что делает.
— Он сказал, что сможет справиться. Значит — сможет, — отрезал Вольф, и в его словах сквозила непоколебимая уверенность.
— Не сомневался, что ты скажешь нечто подобное, — подчеркнув слово "ты", хмыкнул князь.
Следующей волны они не заметили, но Эрик знал: её цвет был голубым. Противоестественное марево возведённых им чар не пропустило удара, хоть и поблёкло, а рябь бушующего безумия ослабла. Реальный мир ещё не проступил сквозь неё, но он уже был совсем не так далёк, как несколько мгновений назад.
"Сну" долго не выстоять.
Эрик взглянул на Рауля. Тот продолжал произносить напоенные магией фразы, ничего не значащие... и одновременно наполненные глубоким смыслом. Невозможно определить, сколько пройдёт времени до момента, когда лорд завершит свои чары. А отвлекать его от их создания — не самая удачная идея.
Оставалось держаться.
...Зелёный. Его они увидели. Приглушённая, но явственная вспышка ярко-салатового света полыхнула по другую сторону отгородившей их от реальности невозможной завесы сумасшествия — и та померкла, став почти полностью прозрачной. Но не исчезла и не прорвалась.
— Вольф!
— Вижу, князь. Попытаюсь, — шериф взмахнул рукой.
Подчиняясь жесту, алая плоть, порождённая его чарами, раскинулась куполом над их головами, укрепляя защиту "Сна безумия". Красные блики смешались с хаотичными переливами всех существующих и когда-либо существовавших оттенков, каждый из которых был мутным подобием себя самого. Сангинис объединился с Сомниумом в противостоянии наследию древних.
Пусть сильно повреждённые, балансирующие на грани стабильности — но формы обоих стоящих сейчас между объединёнными силами атакующих и "Радужным прибоем" заклинаний оставались высшей магией. Учитывая это, Эрик решил, что один удар они выдержат.
Один удар. А дальше?..
Времени придти к какому-то решению князю не хватило.
...Жёлтый. Цвет осенних листьев, цвет песка и ночных окон, за которыми кипит жизнь несмотря на поздний час, — на миг он затопил мир, заставил всё вокруг померкнуть, уступая ему место... Последовавший за этим удар смёл поддерживаемую двумя Старейшинами защиту, от неё не сохранилось даже воспоминаний. И рассеялся, бессильный причинить вред.
Новый порыв горячего ветра взметнул пепельные волосы Эрика.
Пражский владыка скрипнул зубами. Промежутки между атаками становились короче с каждым разом, защиты нужного класса не создать за столь ничтожный срок. В мыслях пролетал ворох названий, сотни чар, тысячи вариаций заклятий — и ничего такого, что было бы сейчас полезно. Резервов не осталось.
Вольф резко обернулся к нему:
— Князь, что ещё можно сделать?
— Не знаю. Обряд провести не успеть. Все способные сдержать волну "Прибоя" заклинания я использовал.
— Примените "Сон безумия" снова!
— Бесполезно. Одна и та же защита не подействует дважды, — Эрик опять бросил взгляд на Рауля и, не заметив перемен в его поведении, начал создавать "Стену Второго Царства", хотя знал, что в этом уже нет никакого смысла. — Если твой учитель не поторопится...
...Оранжевый.
...Белый.
За мгновение до удара, в миг, когда гибель казалась неотвратимой... в последний момент Зимний Лорд выставил перед собой раскрытую ладонь — и "Радужный прибой" разбился об неё, словно о скалу. Порождённый Раулем белый свет затмил оранжевый, вытеснил его из реальности, уводя удар прочь. Стягивая на себя все силы, что парижане обрушили на нападавших. Без остатка.
Эрик чувствовал колоссальной сложности колдовское возмущение, в котором причудливо переплелись Сомниум, стихийная магия... и элементы, не относящиеся ни к одному из известных князю разделов магии. Элементы, весьма характерные для заклятий того, кого вампиры испокон веков называли предателем.
Лорд не просто создал защиту — он пошёл гораздо дальше. Перенеся противостояние к иллюзиям и миражам, вдруг затмившим действительность, он связал поддерживающих "Прибой" Старейшин их собственными чарами, заточив в месте, где царили установленные правителем Нью-Йорка законы. И чтобы выбраться оттуда, парижанам сначала придётся справиться с ним самим.
На его поле.
Если бы Эрик не знал доподлинно, что Рауль Норрентьяни принадлежит к числу высших магов, то сейчас лишился бы малейшего в этом сомнения.
— Вольф! — князь мгновенно сориентировался в ситуации. — Защищай учителя! С ним что-то случится — мы все здесь поляжем!
— Десятеро со мной! — тот понял замысел с полуслова.
— Фарбье! Защитные сети твои!
Виконт также тугодумием не страдал:
— За мной! Рассеяться! — бросив приказ группе работавших вместе с ним на оборону магов, он побежал к окружавшему особняк лесу, на ходу формируя что-то из мастерского Спириталиса. — Берём посты по одному!
— Остальные — вперёд! — Эрик сорвался с места. — Очистить поместье! Пленных не брать! Де Брей — мой!
Расчёт был прост: пока Рауль удерживает сильнейших магов парижан, Вольф позаботится о его безопасности, Фарбье уберёт расположившихся по периметру операторов охранных систем, а пражский владыка займётся оставшимися в особняке силами противника. И самим графом — князь сильно сомневался, что тот создавал "Радужный прибой" лично.
Всё решится в ближайшие минуты; козырей в рукавах ни у кого не осталось, и победа достанется тому, кто лучше сражается.
Эрик ставил на себя.
Добежать до особняка стало делом полутора секунд.
Не останавливаясь, он ворвался внутрь, инициируя трансформацию и модифицируя полуготовую форму чар. Тут же его попытались остановить — одновременно не менее десятка заклинаний с разных сторон ударили... в место, где князь только что находился. Одним прыжком Эрик взмыл к потолку просторного, отделанного мрамором холла, перевернулся в воздухе — и ответом на атаку рванулись невероятно удлинившиеся, обретшие небывалую прочность пряди его волос. Изменённая "Стена Второго Царства" обернулась пропущенным через них "Стиксом".
В считанные мгновения сквозь зал протянулись тысячи и тысячи крепчайших пепельных нитей, одинаково без труда пронзающих камень, плоть и чары. В центре этой паутины, прямо на покрывающей потолок мозаике стоял князь, сверху вниз взирая на корчащихся в краткой агонии парижан. Пользуясь естественной способностью магов Трактиониса воспринимать любую поверхность как твёрдую и горизонтальную, Эрик не испытывал неудобств от своего необычного положения.
В холле держали оборону полтора десятка магов, ещё семеро появились почти одновременно с ним — все они умерли быстро и неприятно. Князь позволил себе потратить две секунды на трансформацию, вытянувшую из тел кровь, сполна восстанавливая фанум. Больше двадцати трупов на то, для чего в обычном случае потребовался бы один человек; и это ещё удачно, что ему противостояли пусть опытные, но лишь Мастера, — сила старших вампиров мало связана с физической оболочкой, их кровь была бы полностью бесполезна.
Закончив с этим, Эрик втянул пряди, оставив лишь пепельный ореол вокруг себя — с виду невесомый, колышущийся, словно на ветру... В любой миг готовый вновь стать могущественным оружием.
Только сейчас пражского владыку догнали первые из его воинов. Разом сквозь двери и окна врывались стремительные фигуры, мгновенно рассредотачиваясь по залу. Каскад готовых к применению чар нёс ощущение вот-вот разразящейся грозы.
— Здесь никого, в стороны! — пресекая любую самодеятельность приказал князь. — Вперёд не соваться!
Отдав указания, он сосредоточился на своей связи с Царством Смерти, в третий раз за сегодня вызывая "Огонь некромантов". Родившись на его руках, клуб гнилостно-зелёного пламени, сопровождаемый едва уловимым ароматом тлена, ринулся вперёд, увеличиваясь с каждым мигом. Эрик не жалел энергии.
Тем более удивительными стали стрелы тёмно-рубинового пламени, разодравшие в клочья его заклинание. Истончившись, потеряв немалую толику скорости, они продолжили свой полёт, угрожая разорвать уже и самого князя, и остававшихся в зале воинов. Ни на что не похожее, противоречивое магическое возмущение, вызванное вражескими чарами, породило мутную волну отвратительных предчувствий.
Эрик снова инициировал трансформацию, закрывшись прядями волос. Напоённые мощью скрытого в них "Стикса", пепельные нити душили огонь в смертельных объятиях, одну за одной охватывая рубиновые стрелы. В считанные мгновения опасность перестала существовать.
Сформировав "Ангельскую поступь", он "Кулаком гиганта" пробил крышу особняка и взмыл вверх. В то же мгновение новый всплеск непонятного колдовства пришёл снизу и спереди, из сердца зелёного лабиринта, в который граф превратил свой сад, — прямо на князя нёсся искажающий перспективу, сминающий пространство полупрозрачный круг. Такой эффект могла вызвать исключительно Магия Движения, но Эрик не узнавал конструкций Трактиониса.
Он взлетел выше, пропуская диск над полуразрушенным куполом холла, и метнул в ответ "Серп Анубиса". Росчерк белёсого тумана устремился к источнику магического всплеска, наискось срезав часть последнего этажа, с грохотом обрушившуюся вниз. Камень, дерево, железо и плоть были ничем перед одним из высших свойств некромантии; однако на полпути к земле клинок бога-шакала встретила ледяная стена — расколовшись с пронзительным, стеклянным звоном, она его остановила. Во все стороны брызнули мельчайшие осколки, дождём падая на извилистые гравийные дорожки, аккуратные клумбы и ухоженные лужайки.
