— А ты?
— А что я? Я много кем хотела быть. Вот в классе третьем как-то ляпнула отцу, что хочу стать прокурором.
— Прокурором?
— Да. Это... это человек, который ... если по простому, он проверяет законность тех или иных действий ... ну, человека или организации, а если не законно, то требует в суде наказать виновных. Представляет доказательства. А суд уже решает судьбу обвиняемого.
— То есть, он добивается справедливости и наказание для преступника? — переспросил Эл.
— Ну типа того.
— И что? Ты прокурор? — как показалось ей немного напряженно спросил он.
— Нет. Я конечно отучилась и высшее образование получила, но выбрала другую специализацию. И даже работала по ней.
— А кем ты работала?
— Ну... если перевести на ваш язык, то, наверное, я... защитник.
— Кто?
— Защитник. Ну, человек, который помогает другим. Защищает их перед государством и другими в суде... Вот например, у человека есть право и его, это самое право, нарушили. И теперь требуется его восстановить и компенсировать полученный вред. Ну и упущенную выгоду до кучи, — с улыбкой, как для маленького попыталась по понятнее объяснить Веда, — Вот защитник собирает доказательства, так же представляет их в суде. Короче, тоже прокурор, только с другими функциями.
— Защитник?.. Ты... Неожиданно. И долго ты училась?
— Ну, сначала в школе десять лет. Потом в университете пять.
— И тебя пустили учиться родители?
— У нас всё немного по другому. Учиться может каждый. И начальное, и среднее образование бесплатные. И только от человека будет зависеть как он будет учиться. Родители оплатили мне два года в академии, а потом я перевелась на заочку и пошла...
— Заочку? — не понял Эл, перебивая её.
— Ну это когда и учатся, и работают.
— А зачем работают?
— Кто за чем. Я пошла работать. Мне за учебу нужно было платить.
— И ты это потянула? — в голосе Эла сквозила непонимание и легкое недоверие.
— Зачем мне тебя обманывать? Так многие у нас делают. И учеба и практика одновременно. Очень помогает.
— А... мужа своего..., — осторожно, словно нехотя, начал спрашивать Эл.
— Да. Мы познакомились как раз в этот период. Я пришла к знакомому, а он с ним учился в другом университете и был в гостях. Вот мы и... стали общаться, дружить. У нас много было общего. Через несколько лет расписались, — стараясь говорить легко и не показать как трудно ей это дается. 'Было много общего... а теперь...'. Чтобы не впасть в депрессию она переменила тему, — А ты почему до сих пор один? Что, не нашел достойной?
— Нашел, — едва тихо, на уровне восприятия слуха, прошептал Эл. И Веда была уверена, что эта тема тоже ему не приятна. И в подтверждения её выводов, также еле слышно он продолжил, — Только она уже занята.
Веда не знала плакать ей или смеяться. Это то, что она подумала и он говорит о ... ? Или всё же она себе напридумывала и Эл сейчас говорит о ком-то другом?
— Не нашел еще, — более громко, изменил он свой ответ. И меняя опять тему, спросил, — А что ты не любишь?
— Я не люблю себя, когда я трушу. Обидно мне, когда невинных бьют. Я не люблю, когда мне лезут в душу. Тем более, когда в нее плюют, — припомнила полюбившиеся ещё в школьные годы сточки из стихотворения Владимира Высоцкого 'Я не люблю'. Так как в ответ ни прозвучало ни звука, она догадалась, что Эл завис, переваривая информацию. И чтобы как-то его 'перезагрузить' спросила, — А что ты не любишь?
— Неизвестности... и истерик, — был ей ответ.
— Похвально. Я тоже их не люблю.
— Что ещё тебе не нравится? — отмер он.
— Не нравится гладить бельё и тереть на терке морковку, — неожиданно для себя призналась Веда.
— Ну этим может и прислуга заняться, — легкомысленно заявил Эл.
— Могут. Но не будут.
— Почему? У аристократов всегда этим занимаются люди ниже ... — утверждение Веды удивила Эла.
— Потому что нет их у нас. Вернее они есть у богатых или очень обеспеченных. А аристократы у нас только в других странах. Я не аристократка. И могу сама всё сделать, не заставляя кого-то. И вообще, — Веде вдруг стало обидно, что Эл так пренебрежительно отзывается о простых людях. Тех кто честно зарабатывает себе на хлеб, — Если ты делишь всех по уровню знатности и именитости, то извини, но мы с тобой из разных слоёв. Не предстало такому знатному и титулованному якшаться с такими вот как я. Так что прости, исповедь окончена.
Веда попыталась встать, но Эл схватив её за руку и не отпуская быстро заговорил.
— Не убегай. Останься со мной, пожалуйста, — Веда не двигаясь сидела с напряженной спиной и не смотрела на него, — Прости, если я чем-то тебя обидел. Но я правда не хотел. Я... у нас разное воспитание. Я это понимаю... И пусть ты не аристократка, мне это не важно. У тебя очень хорошее... ты очень хорошая... И ты... нет, не то... я не то хочу сказать, — он так и не подняв головы держал Веду за кисть, не отпуская, — Я хочу понять тебя. Для меня очень важно, понять тебя... как друга важно, — поспешно добавил он, — И меньше всего я хочу тебя обижать. Я..., — но его перебил звук открывающейся двери.
Они повернули голову и увидели вошедшего к ним темноволосого мужчину. Волосы его были собраны в хвост и перевязаны широкой бардовой ленточкой, под цвет пряди в волосах, напомнившей Веде о мелировании. Бардовая прядка шла аккурат между двумя серебристого цвета и закреплялась вместе с остальными темно-каштановыми волосами под ленточкой в хвосте. На них смотрели выжидательно немного раскосые, как у азиатов глаза темного, почти черного цвета с серебристым ободком по краям зрачка. Сам вошедший был высок, худощав и жилист. Довольно резкие черты лица, угловатый подбородок и маленькая серьга-клипса, скорее всего из агата, в левом ухе не портили его, создавая образ человека, вернее существа, готового дать отпор любому. На нём была простая белая рубашка с воротником стойкой, поверх которой наброшен меховой жилет и черные брюки, заправленные в обычные сапоги для верховой езды.
Вошедший молча смотрел на них. Они отвечали ему тем же. Эл попытался подняться, но Веда ему не дала, придержав ладошкой, заставляя оставаться на месте.
— Итак, — нарушил тишину 'радушный хозяин'. Веда по голосу узнала его, — У нас в гостях новая МелИсса со спутником. Чем обязан, сестра? — мужчина прошел и уселся в свободное кресло.
Веде понадобилось пару секунд чтобы понять о чем он говорит. 'Я же накинула этот 'плащ — палатку' МелИсс и теперь меня принимают не за ту...', начала сокрушаться она, но одернув себя, — 'Почему это не за ту? Тильда говорила, что я имею все те же привилегии, что и МелИссы... вроде бы .... так что будем пользоваться'.
— Да, брат, — копируя обращение мужчины начала Веда, — Хотела поговорить о..., — но её опять перебили.
В комнату подобно урагану влетела...
'Вера?'.
Смотря на вбежавшую в комнату женщину, Веда машинально отмечала, что это не может быть её подруга. Ну, во-первых, стоящей пред ней возмущенной особе лет было поболее, чем принцессе. Хотя она и выглядела молодо, но возраст всё равно читался и по её глазам, и по осанке, и по манере говорить. Темно-каштановые волосы, также как и у их 'радушного хозяина' собраны в хвост, но подняты высокого и перевязаны широкой сиреневой лентой. Вдоль линии челки имелась красно-сиреневая прядка, изящным завитком уходящая под ленту. Черное закрытое под горло платье не портила женщину, не создавало ощущение обреченности и безысходности траура. Напротив, она представилась Веде очень элегантной, утонченной дамой. 'Так вот ты какая... Теперь понятно в кого наш персональный ураганчик'.
— Отец, — начала она неожиданно высоким голосом, но с едва бархатным оттенком, — Почему ЭриБет закрыт и его не выпускают?
— Я должен отчитываться перед тобой? — холодно спросил мужчина, даже не повернув в её сторону головы. Всё свое внимание уделив 'гостям'.
— Светлого дня, сестра, — поприветствовала Веду женщина, повернув наконец в их сторону голову, проверяя с кем общается её отец.
— Светлого, ЭлБет. Светлого, — рискнула Веда проверить свою догадку, — А я как раз к вам. Поговорить.
ЭлБет озадаченно смотрела на неё, не понимая, что понадобилось МелИссе.
— Буду рада, сестра. Но я сейчас занята и...
— Нет. Вы. Сейчас. Поговорите. С нами, — выделяя каждое слово, перебила она женщину. И проверяя очередную свою догадку о причинах нахождения их с Элом здесь, продолжила, — А потом займетесь своими делами. А то меня дома подруга ждет. У неё скоро день рождение, инициация. Не успею, буду очень жалеть. Очень.
ЭлБет более внимательно посмотрела к сидящей девушке и слегка побледнела, догадываясь наконец о чём-то.
— Сестра, вы желанный гость у нас. Но я хотел бы уточнить. Как без метки вы сюда проникли? — задал свой вопрос мужчина, которого Веда, не зная имени уже окрестила 'голос'.
— Как и все. Через портал, — переводя взгляд на дедушку Веры, ответила она.
— Но портал нельзя открыть, если... если только тут вам не указали путь...
— Поверьте, у нас есть свои методы проникать туда, куда нам надо. Нас ведет... судьба, — пафосно закончила она.
— И ЭриБет вы не знаете?
Веда боковым зрением уловила страх, промелькнувший в глазах ЭлБет, едва уловимое отрицательное покачивание головой и руку, начавшую нервно теребить край манжета.
— Понятия не имею, — решила она всё же встать на сторону мамы Веры и не выдавать её, — А кто такой ЭриБет? — в свою очередь задала девушка вопрос.
— И ни разу его не видели и не знаете кто он? — не отвечая на её задал свой вопрос 'голос'.
— Не видела. Не знаю, — 'Хоть и догадываюсь о ком речь', думая про себя об их похитители, угодившем вместе с ними в накопитель, ответила Веда.
— Странно. Не врете. Действительно не знаете. Тогда...
— Брат, не соблаговолите ли представиться? — решилась всё же узнать с кем общается она, про себя подумав, что: 'Почему все кому не лень её как детекторы на ложь проверяют?'.
— РенБет Тэриус Карантул, — представился мужчина, — Глава Четвертой Оси Пятерки.
— Хорошо. Меня можете просто Ведой звать. А сейчас нам необходимо пообщаться с вашей дочерью и отбыть по делам, — давала указание Веда, стараясь чтобы об Эле не вспоминали как можно дольше.
— Вы будете беседовать здесь? — только и уточнил РенБет. А Веда отметила про себя, что МелИсса здесь не пустой звук и их уважают. Даже лишних вопросов задавать не стали.
— Да. Меня вполне всё устраивает.
'Радушный хозяин' встав вышел из комнаты, а застывшая до этого его дочь подошла и присела в кресло.
— Нас тут могут подслушать? — сразу решила узнать Веда.
— Навряд ли.... Это западный туннель. Тем более пятьдесят метров. Тут нет...
— Понятно. Почему в накопителе так холодно? Это особенность вашей расы? — вспомнив как там холодно, поежилась она.
— Нет. Кхены любят жару, — ЭлБет ответа взгляд, раздумывая и также вдумчиво продолжила, — В накопитель попадают только нарушители. А им полезно... охладиться.
'Вот и выяснили кто у нас мамулька Веры', улыбнулась про себя девушка.
— Кто такой ЭриБет? — задала следующий интересующий её вопрос.
— Мой брат.
— Зачем вы хотели украсть Веру?
— Кого?
— Веронику.
— Она моя дочь, — выпрямившись и с вызовом смотря на Веду её мать продолжила, — И при инициации ей никто не сможет помочь. Я должна быть с ней рядом и...
— Она человек! В первую очередь человек!
— Она кхена!
— Нет! Она человек! Про ДНК, доминанты и рецессивные признаки ничего не слышали? Нет? Так вот. Я вам объясняю. Вы кхена. Лион человек. А Вера, это третий вариант, но в доминирующим человеческим ДНК. Если бы это было не так, она или уже обратилась, или не смогла бы выжить.
— Но...
— Инициацию она не проходила. Оборот... кстати, что такое симбион и чем Вере грозит полный оборот этого симбиона?
— Симбион, это наша первая сущность, — подавлено начала ЭлБет, — Человеческая — вторая. Но мы... мы не можем постоянно находиться в своей ипостаси здесь... понимаете, мы пришли из далека и...
— Вы не из этого мира, да? — высказала она внезапно пришедшую к ней мысль.
— ... Да. Но... это...
— Тайна за семью печатями. Ясно. Чем Вере ваш симбион грозит?
— Я не знаю..., — ЭлБет встала, начиная ходить из стороны в сторону по комнате, — Уже не знаю. В нас обе сущности просыпаются одновременно. Вы правы... У детей от союза с людьми ... они... им не дают проснуться.... такие дети остаются на половину живыми... они же как ... как оболочка без духа... они как ... неразумные существа, способные только есть и выполнять команды....
'Что-то это мне напоминает...', — Веда смотрела на взволнованное лицо женщины, понимая, что матери Вера тоже не безразлична, раз она отказалась от радости видеть своё дитя. Видеть как ребенок растет, его первые шаги, улыбки, слова. Предпочла отказаться от всего этого, только чтобы ребенок жил.
— Это делают люди? — задала она вопрос.
— И они тоже. У нас есть Жрецы, — кхена села обратно в кресло продолжив, — Именно они настаивают на том чтобы детей от таких союзов 'закрывали'.
— Зачем?... Вернее, почему? В чем причина такой необходимости?
— По официальной версии эти дети умирают от силы, которая просыпается в них вместе с симбионом. И чтобы их не мучить их лишают силы, давая возможность хотя бы жить. Хотя, какая это жизнь... Кроме того, при инициации они не контролируют себя и могут... причинить вред окружающим...
Было видно, что ЭлБет сама не верит в то, что говорит. Но это официальная версия и её придерживаются.
— А не официальная? — поторопила Веда кхену, так как та надолго замолчала, погруженная в себя.
— Не официальную я не знаю... это вам лучше спросить моего отца. Но я бы просила вас этого не делать.
— Понятно. Почему вы закрыли к себе доступ десять лет назад? — припомнила она кое-какие сведения из разговора короля с его братом и племянником.
— У вас там начало происходить что-то странное.
— Что именно? — подал голос Эл, молчавший всё это время. Приподнимаясь, он сел, скидывая с себя одеяло.
— Эллариан? — удивленно воззрилась на него ЭлБет, — Ты?
— Да, тётя Бет. Я. Так что начало происходить десять лет назад?
— Это началось раньше, — помолчав, приступила к объяснениям мать принцессы, — Появились странные энергетические субстанции...
— Энергетические? — уточнил Эл.
— Да. Мы чувствуем энергии Живой материи. Так вот, появились энергетические субстанции, которые пытались проникнуть в нас... управлять нами... они как будто разумные... так говорят Жрецы... Но из-за симбиона эти существа не могли добиться желаемого. Вернее могли, но... не уживались в нас. Только разрушали... Поэтому мы изолировались.
— Разрушали? — переспросил Эл.
— Да... Я видела однажды, как одного из кхенов окружил серебристо-черный кокон и что-то... жуткое.. пыталось проникнуть внутрь... его глаза полностью почернели... сам он стал желтым... Кер перестал контролировать себя... и выпустил сразу все конечности, повреждая и человеческую оболочку и... он перевернул всё верх дном в комнате... упал... у него начались судороги... этот черный сгусток вышел из него и рассеялся... а Кер затих... он больше не стал... через несколько лун его не стало. Потом наши Жрецы выяснили, что эту сущность можно выгнать из тела с помощью Слез Дракона.
