— Доброе утро.
— Доброе, Кирюш, — улыбнулась Маргарита. — Кофе хочешь?
Кира посмотрела на Катю, которая стояла у плиты и кивнула.
— Хочу. — Даже улыбнулась, понимая, что кофе ей придётся наливать именно Катерине. Это должно было немного подсластить проглоченную ночью пилюлю одиночества, но всё испортил Сашка, который ни с того ни с сего брякнул:
— Кофе потрясающий. А вот ты никогда кофе варить не умела, — это уже повернувшись к ней.
Кира обожгла его взглядом, но брат вроде бы и не заметил, и попросил, обращаясь к Кате:
— Брильянтик, где тебя учили кофе варить?
Катя добавила в его чашку дымящегося ароматного кофе и мило улыбнулась.
— Там где книжки фантастические учили писать.
— Да ты что?
А Пал Олегыч неожиданно рассмеялся.
— Так его, Катя. А то своим сарказмом с самого утра задавил.
— Да я и не начинал ещё...
Кира с Катей встретились взглядами, всего на секунду и обе тут же отвернулись.
Когда проснулись остальные, стало совершенно невыносимо. Особенно, когда Андрей появился на кухне, такой знакомо-встрёпанный, сонный, и подошёл совсем не к ней, а к Кате, обнял её и уткнулся носом в её шею. Что-то прошептал, а она заулыбалась в ответ и кивнула. Он оторвался от неё и громогласно заявил:
— Корми меня завтраком.
— Садись за стол.
— А я один? Все уже поели?
Катя кивнула. Поставила перед ним тарелку, а потом наклонилась и поцеловала.
Они думали, что их никто не видит. Кира наблюдала за ними с веранды через открытое окно, а потом тут же отошла, снова испугавшись быть замеченной. А когда позвонил муж и спросил как дела, немного раздражённо ответила:
— Домой хочу. Здесь совершенно нечем заняться...
"28"
Она окликнула её на улице. Катя шла от родителей, собиралась взять на проспекте такси, и совсем не ожидала встречи со Светой. Если честно, совершенно о ней забыла, завертелась и на какое-то время потеряла ощущение реальности. То есть, теперь уже нельзя было назвать это реальностью, реальность-то её как раз и изменилась и заставила о прошлом позабыть, вкупе со всеми кто ей эту бывшую реальность время от времени омрачал. И вдруг она вернулась в виде бывшей девушки Зорькина. Хотя, какая она его девушка?.. Так, это уже от злорадства.
Катя мотнула головой, сбрасывая с себя недостойные мысли, и стала наблюдать за приближением Светланы. Та торопилась к ней, покачиваясь на каблуках немыслимой высоты, а когда подошла, уцепилась за Катин локоть, словно боялась упасть.
— Привет.
— Привет, — отозвалась Катя и руку свою аккуратно освободила.
— А я смотрю — ты или не ты. — Света перевела дыхание, а Катерину окинула долгим взглядом. — Классно выглядишь.
— Спасибо.
— Да за что? При таком-то муже как можно по-другому выглядеть?
Комплимент прижился не сразу, но после секундной паузы, Катя натянуто улыбнулась.
— А ты откуда знаешь?
Света усмехнулась.
— Ну так... что я, журналы не читаю?
— А-а. Да, что-то писали.
— Что-то! — возмущённо повторила Света. — Если честно, он мне ещё тогда показался знакомым. Лицо, в смысле. Помнишь, мы у вашего подъезда встречались?
Кате надоело перетаптываться с ноги на ногу, и она решительно поинтересовалась:
— Света, ты что-то хотела? Если честно, у меня со временем беда...
— Да ясное дело, — понимающе хмыкнула та и подхватила Катю под руку, увлекая за собой по тротуару. — Кать, куда Колька пропал?
— Никуда он не пропадал, — пожала Катя плечами. — Вчера звонил, работает. — Чутьё подсказало, что говорить о том, что на встречу с Зорькиным она как раз и направляется, не стоит.
— Он от меня прячется.
— А я при чём?
— Ты могла бы с ним поговорить.
— Я?
— Я же со Старковым говорила, когда тебе нужно было?
— Что? — Катя даже остановилась и уставилась на Свету в изумлении. — Что мне было нужно? Я никогда тебя ни о чём не просила! Это ты всё!..
Света замялась, а потом легкомысленно отмахнулась.
— Да и правда, чёрт с ним, со Старковым-то... Женился и всё. Хочешь, я прощения у тебя попрошу?
Катя покачала головой, настороженно приглядываясь к Свете. Откуда она взялась на её голову, да ещё так не вовремя?
— Не хочу.
Света обиженно надулась.
— Ну и ладно. — И тут же поинтересовалась: — Поговоришь с Колькой?
Очень хотелось отмахнуться от всех её просьб и проблем с Зорькиным. В конце концов, какое Кате до этого дело? Но что-то подсказывало, что тогда разговор и умоляющие взгляды затянутся надолго.
— Поговорю, — сдалась Катя.
Света просияла.
— Спасибо! Скажи ему, чтобы позвонил. Или... — Она посмотрела с настороженным прищуром. — У него кто-то появился, да?
Катя растерянно моргнула. И что делать? Не рассказывать же Свете о секретарше мужа, о которой Колька в последнее время только и говорит? Виктория Клочкова тоже восторга в Кате не вызывала, но Колькина влюблённость в неё была всё же предпочтительнее, хотя бы тем, что Вика не торопилась на чувства Зорькина отвечать, и не тянула из него деньги и нервы. По крайней мере, пока. Коля надежды не терял, а Катя очень надеялась, что у Виктории хватит ума с ним не связаться, а Зорькин, наконец, встретит нормальную девушку и в неё влюбится.
— Я не знаю, Света.
Та не поверила. Некрасиво поджала губы и трагично кивнула.
— Понятно, прикрываешь его.
— Даже не думала! — Вот свяжись с дураками, сама в дураках останешься... Катя бросила выразительный взгляд на часы на запястье. — Извини, но мне, правда, пора. — Встретила выжидательный взгляд и пообещала: — Я с ним поговорю, обещаю.
Света улыбнулась.
— Спасибо. Значит, я тебе позвоню завтра?
Как плохо день начинается...
— Ну, позвони, — согласилась Катя. Махнула бывшей однокурснице рукой на прощание и решительно направилась к стоянке такси.
Колька ждал её в парке, недалеко от "Зималетто". Сидел на скамейке и улыбался, разглядывая голубое небо. Вид имел влюблённого человека, причём смертельно влюблённого, без права на спасение. Катя присела рядом с ним и тоже посмотрела на небо.
— Привет, — сказала она через пару секунд.
Зорькин повернулся к ней.
— О, ты уже пришла.
Нехорошие симптомы, опасные...
— О чём мечтаешь?
— Да так, — глупо разулыбался он и неопределённо помахал рукой в воздухе. — Я пригласил Викторию на ужин.
— И она согласилась? — ахнула Катя.
Коля важно надул щёки и поправил очки на носу.
— Конечно.
— И как ты её уговорил?
— Я её не уговаривал, — обиделся он. — Я просто пришёл к ней и сказал, — в этом месте Колька сделал широкий жест рукой и напустил на себя побольше важности: — Вика, а не хотела бы ты провести вечер со мной в одном из лучших ресторанов Москвы?
— Это в каком? — насторожилась Катя.
— В "Ришелье", — похвастал Зорькин, тут же всю важность растеряв, и заулыбался, как мальчишка.
— В "Ришелье"? — поразилась Катя. — А как ты столик заказал? Там же очередь на месяц вперёд!
— Очередь, — пренебрежительно фыркнул он. — Но только не для постоянных посетителей!
— А ты постоянный посетитель? — Катя даже фыркнула от смеха.
Он слегка сконфузился.
— Ну не я...
Сказано было таким тоном, что Катя невольно насторожилась.
— А кто?
Последовал ещё один долгий взгляд, обращённый к небу, и виноватая улыбка.
— Я позвонил и сказал, что я друг Андрея Жданова и... — В этот момент посмотрел на Катю, встретил её убийственный взгляд и принялся оправдываться: — А что такого? Я же его друг? Что, ему столика для меня жалко?
— Ох, Коля, ничему тебя жизнь не учит, — посетовала Катя. — Представляешь, во сколько тебе это обойдётся?
— Представляю, — в тон ей, ответил Зорькин. — Но для любимой женщины ничего не жалко.
— А она уже любимая? — "поразилась" Катя. А затем усмехнулась. — Только надеюсь, эта "любимая женщина", после того, как ты её бросишь, не станет караулить меня на улице, умоляя с тобой поговорить.
Зорькин заинтересованно посмотрел, но сориентировался достаточно быстро. Уверенно кивнул.
— Будет. А кто тебя умолял?
— Догадайся с трёх раз.
Зорькин заметно скис.
— Светка?
— Светка, — со вздохом подтвердила Катя. — Ты хоть говорил с ней или просто исчез?
— Не исчез я. Я ей письмо оставил, где всё подробно написал. Но если она не умеет читать...
— Раньше тебя это не волновало абсолютно.
— Не хочу я с ней говорить, Кать. Я её номер в "чёрный" список занёс.
— Просто замечательно. А мне что прикажешь делать?
— Поступить также. — Он поднялся и протянул Кате руку. — Пойдём, у меня огромная потребность увидеть любимую женщину.
Катя поднялась, руку свою дала, но не удержалась и заметила:
— Ты только сразу любимую женщину не пугай.
— Чем?
— Тем, что она уже любимая.
Андрей, как всегда, был занят, пришлось спуститься за ним вниз, на производственный этаж, и Катя немного поплутала по мрачным коридорам, прежде чем выйти в цех. Было шумно, она оглядывалась, пытаясь высмотреть мужа, и отмахнулась от Зорькина, который ныл и просился наверх, чтобы повидаться с Викторией и поговорить с ней о предстоящем вечере.
— Иди, иди, — отмахнулась от друга Катя, а когда тот исчез, пошла искать мужа, пробираясь между плотными рядами швейных машинок. Её с любопытством разглядывали, но Катя лишь вежливо улыбалась и старалась по сторонам особо не глазеть.
— Где Андрей Палыч? — поинтересовалась она у женщины, которая что-то быстро писала на планшете, оглядывая большие тюки, сложенные у стены. — Не видели?
Ей указали в сторону очередного коридора. Когда вышла из цеха, стало значительно тише, и Катя тут же услышала голос мужа, достаточно грозный.
— А почему я узнаю об этом только сейчас? — вопрошал Андрей, а в ответ лишь непонятное бормотание.
В небольшую комнату набилось достаточно много людей, собрались вокруг стола и разглядывали ткань. Все её трогали, пробовали на ощупь, тянули из стороны в сторону, как будто от этих священнодействий могло что-то измениться, а потом дружно уставились на Жданова, ожидая от него окончательного решения. Или наказания.
Рома Малиновский сидел на стуле у стены и выглядел поскучневшим, зато, когда увидел Катю, заулыбался.
— Слава богу, — проговорил он вполголоса, поднимаясь. — Забери его отсюда, он уже довёл всех до последней степени отупления.
— А что происходит? — поинтересовалась она в ответ.
— Брак пришёл.
— Милко уже знает? — спросил тем временем Жданов неизвестно у кого. Все молчали, и тогда он отшвырнул от себя кусок ткани. — Просто замечательно. Он меня теперь живьём съест.
Катя осторожно сунулась под руку мужа, пытаясь рассмотреть, что же его так расстроило. На столе рулон ткани, по краю которого шла достаточно широкая, некрасивая белая полоса. Жданов дёрнулся, когда Катя за него ухватилась, обернулся, хотел что-то рыкнуть, но, увидев жену, тут же присмирел.
— Нашла меня? — даже сделал попытку улыбнуться.
— Нашла, — кивнула она и быстренько со всеми остальными поздоровалась. — У вас проблемы?
— Да вот, — Андрей неопределённым жестом обвёл комнату. — Почти вся партия такая.
Снова начались какие-то обсуждения, а Катя вплотную приблизилась к столу и принялась разглядывать ткань. Зачем это делала непонятно, просто любопытство разбирало. Провела ладонью по голубому шёлку, затем потрогала белую полосу, потёрла пальцем шероховатую поверхность. Да уж...
— Делать нечего, оформляйте документы на возврат, — говорил Андрей. — Сколько времени потеряем?
Ответить ему не успели, дверь снова открылась и появилась Кира.
— Андрей, что случилось?
Она выглядела оживлённой и обеспокоенной, и готовой решать любые проблемы. А когда увидела Катю, остановилась, словно споткнулась, разглядывая её. Вот уж кого не ожидала увидеть здесь, так это её.
Жданов снял очки, и устало потёр переносицу.
— Теперь все сюда сбегутся? И кричать давайте громче, чтобы до Милко поскорее дошло!
— Я думала, что тебе помощь нужна, — обиделась Кира.
Андрей только кивнул.
— Конечно... В общем, Ромка, давай звони, обрадуй их, что мы им всю партию возвращаем.
— Всю?
— Всю.
— Андрей, а что ушло на фабрику? — спросила Катя.
Жданов уставился на жену, а затем чертыхнулся в полный голос. И обернулся на Малиновского.
— Ушло?
Тот кивнул.
— Вчера.
— Отлично!
Катя подошла к нему и взяла под руку.
— Если вчера, возможно, ничего страшного нет, — сказала она. — Не так уж много времени прошло.
Андрей смотрел на жену так, как будто она говорила какие-то невероятно умные вещи, до которых вокруг никто не мог додуматься очень долго. Кира стояла за их спиной и сверлила Катерину свирепым взглядом.
Жданов кивнул.
— Ромка, поезжай на фабрику.
Малиновский недовольно пожевал губами, но потом согласился. Делать было нечего, надо ехать.
Они все вышли в коридор, Кира догнала Рому, чтобы не идти одной, в стороне, хотя и пыталась уловить слова Жданова и его жены. Они шли чуть позади, Андрей обнимал Катю за талию и что-то шептал ей на ухо. А она потом заявила:
— Нет уж, обедать ты поедешь. Если ты останешься и продолжишь на всех орать, какой в этом смысл? Документы ещё оформить нужно, а твоего обязательного присутствия это, как я понимаю, не требует. Поедем, отвлечёшься.
Кира осторожно оглянулась через плечо и заметила, как Андрей сунул руку в карман брюк, а потом улыбнулся.
— Ладно... начальница. — И тише спросил: — А может, лучше домой?
— Можно и домой.
Ожидая лифт, Кира стояла в трёх шагах от них, и старательно отворачивалась. Потому что это ждановское "лучше домой" подкосило. И сейчас она очень боялась встретить его взгляд и заметить появившееся в нём томление, а возможно и желание. Иначе зачем они едут домой? В подтверждение её подозрений, Катя с Андреем в лифт вместе с ней и Малиновским не вошли. Остались ждать следующего, Андрей только Ромке сказал в уже закрывающиеся двери:
— Как приедешь, позвони.
— Что она здесь делала? — спросила Кира, как только двери лифта закрылись.
Малиновский непонимающе посмотрел.
— Кто?
— Ромка, что ты притворяешься?
— Кира, выражайся яснее. У меня голова другим забита.
Даже ногой топнула от злости.
— Катя. Что она здесь делала?
Рома пожал плечами.
— Они обедать поехали.
— Конечно, — усмехнулась Кира. — Проблем полный вагон, а они обедать поехали. Она хоть о чём-нибудь думает?
Рома странно посмотрел на неё.
— Кира, ты чего?
— Да ничего, — отмахнулась она и вышла из лифта.
В приёмной президента Виктория любезничала с дружком Кати. Тот смотрел на Клочкову зачарованно и только кивал в тот момент, в который Вика этого ожидала. Кира остановилась в дверях и на подругу взглянула в ожидании. Вика тут же встрепенулась и принялась гостя выпроваживать.
— Вечером встретимся в "Ришелье", а сейчас иди.
Николай спорить не стал и подталкиваемый уверенной рукой к выходу, только предложил:
