О том, что его клиентка неадекватна в своих суждения и желаниях, адвокат заявил почти сразу, как убедился в моем намерении уладить конфликт мировым соглашением и выплатой долженствующей компенсации — моральной и материальной.
— Да любой судья поднимет нас всех на смех, — сообщил мужчина, солидарный юридическому и коллегиальному этикету. — И влепит по штрафу! Мы заявимся разбираться в конфликте, которого, по сути, не было! Моя клиентка, Дана Львовна, обидевшись, что ей не оказали услуги, уже пыталась написать в полиции заявление о мошенничестве. Вот только денег с нее не взяли, а потому — состав преступления отсутствует.
— А что с оскорблениями? Мой начальник бывает резок. Хотя всегда после — искренне сожалеет.
— Оксана Викторовна... свидетелей нет, записей камер видеонаблюдения, как я понимаю, тоже нет...
— Да, в нашем детективном агентстве не ведется видеонаблюдение.
— В таком случае, это слова одного против второго — не доказуемо, в общем. В суде вы легко откажетесь от своих признаний начальника вспыльчивым и не сдержанным.
— Конечно.
— Да и что такого он ей сказал, в конце концов?! Что "место ее дочери, Алины, в психушке"?! Так — правда. Девочка больна и социально опасна. Заявительница сама мне об этом рассказала в первую встречу. А то, что агентство отказалось оказать Дане Львовне детективные услуги с экстрасенсорным магическим уклоном... это, простите, Оксана Викторовна, вне правовой сферы... По крайней мере, законом Российской Федерации такое не регламентируется!
— У вас и у меня есть работа. И я рада, что вы прекрасно понимаете свою и позволяете мне выполнить мою.
— Оксана Викторовна, я — не враг своей клиентке. Но эти "столичные" байки о ведьмовстве, чародействе, магии, сверхспособностях и экстрасенсорике — не про меня. Ничто и вышеперечисленного не доказано наукой. Вы можете сколько угодно гадать на кофейной гуще в своем детективном агентстве, но до тех пор, пока все у вас задокументировано согласно букве закона, ни у кого не возникнет к вам претензий. Лучший исход данного дела — досудебное урегулирование конфликта, мировое соглашение и денежная компенсация.
— Я уже подтвердила ранее, что для нас также это будет лучшим исходом.
— Ну, вот и прекрасно. Я постараюсь убедить Дану Львовну подписать соглашение. Скорее всего, это будет затруднительно, но думаю, у меня получится. На большее она все равно не сможет рассчитывать по-настоящему. Думаю, если бы Дана Львовна не была подавлена случившимся с ее дочерью и нынешним состоянием Алины, она бы рассудила здраво.
— Если не сложно, в двух словах сможете описать, в чем суть проблем? Я пришла в штат недавно и подробных пояснений о произошедшем конфликте не получила.
— Это не тайна, но я бы попросил вас не распространяться о том, что расскажу.
— Можете на меня рассчитывать.
— Вы, наверное, помните громкое дело о пожаре в ночном клубе "Огни столицы"? Семь лет назад? На студенческой новогодней вечеринке?!
— Я сама тогда еще училась в университете. Даже хотела попасть на эту вечеринку, но мой парень пригласил взамен в ресторан. На следующее утро, первого января, мы узнали о случившейся трагедии. Кажется, были жертвы?! Весь год потом весь университет шептался по углам: студенты, преподаватели, уборщицы, коменданты, охранники.
— Да, Алина попала в тот пожар. Дана Львовна рассказала — это было традицией их компании — отмечать новый год в том ночном клубе. Накануне Алина получила предложение руки и сердца от своего парня, а потому в тот год и в тот вечер она с друзьями также планировала отпраздновать и свою помолвку. Однако на вечеринке в "Огнях столицы" девушка узнала, что мальчишка, Сергей Сташевский, сбежал. Он был баловнем судьбы: сыном чиновника, всеобщим любимцем красавцем и заводилой. Дана Львовна описала, что их отношения с Алиной дочь переносила тяжело: мальчишка изменял ей, не во что ни ставил, чуть ли не унижал перед всем университетом, а девушка все ему прощала. На самом деле, никто не удивился, что мальчишка в тот вечер сбежал. Дана Львовна пояснила, что в последние месяцы их отношений Сергея часто замечали в компании других девиц. Однако для Алины его побег оказался последней каплей. Она сорвалась: устроила истерику с дракой, побила всю посуду в баре и, по словам очевидцев, учинила пожар.
— Какой кошмар!
— В тот вечер вытащили не всех. Были и сгоревшие заживо, и задохнувшиеся дымом. Алина оказалась в числе спасенных. Серьезные ожоги, долгая реабилитация. Когда девушка, наконец, очнулась, врачам стало ясно, что у нее повредился рассудок — тяжелая форма посттравматического расстройства и миллион каких-то синдромов. Алина утверждала, что сама убила Сергея: связала веревками, облила какой-то горючей смесью и подожгла. Потом она плакала, сожалела, что вслед загорелся весь клуб, и что пострадали другие люди, а в конце — все забыла, зациклившись на идее смерти жениха. Она называла и называет его женихом.
— Значит она...
— Нет! Алину признали невиновной. Пожар случился из-за неисправной проводки, но из-за того, что девушка расколотила бар и почти все спиртное — настолько сильно распространился. Не знаю, куда смотрела в вечер вечеринки охрана и сотрудники клуба: почему не поймали, не скрутили, в конце концов?! Сгоревшие заживо действительно были, но ни в одном из них не опознали Сташевского. Его отец, конечно, после всего бегал по "столице", пытался найти сына, кричал, что Алина и вправду его убила, угрожал расправой, но свои же его и заткнули. Старшего Сташевского сняли с должности и отправили в область: неожиданно ко всему вскрылись его махинации и коррупционные схемы. После освидетельствования, Алину признали невменяемой и недееспособной, отправили на принудительное лечение.
— Ей помогли?
— Нет. За шесть лет Алина сменила две московские клиники, три питерские. Лаврентьевы даже в Европу дочь возили, но врачи улучшений не добились. Думаю, ваше детективное агентство стало для Даны Львовны последней надеждой. Не знаю почему. Какое отношение сыщики имеют к психиатрии?! В конце концов, Алину вернули домой в "столицу" — поместили в частную лечебницу. Закрытый пансионат психиатрической реабилитации "Психея", может, слышали?!
— К сожалению, или, к счастью, но нет.
— Главный врач — однокашник Даны Львовны. Он-то и посоветовал закончить с пустыми тратами и жить дальше.
_____
(39*) В данном контексте Ксана упоминает сигиллу воздействия на запирающие устройства, см. глоссарий.
(40*) Хроническая артериальная гипотензия — хроническое нарушение, снижение артериального давления более чем на 20% от исходного, нормального.
(41*) В данном контексте Ксана упоминает обращение об управлении сознанием с помощью личного присутствия, см. глоссарий.
(42*) В данном контексте Ксана упоминает отвар из дурмана обыкновенного и полыни горькой, см. глоссарий.
ГЛАВА 13
Вор приходит только для того, чтобы украсть, убить и погубить. Я пришёл для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком.
(Ин., 10:10)
Наши дни
После обеда я вернулась к вопросу дня — вниманию Феликса к погибшим мальчикам.
Его слова, сказанные в нашу последнюю встречу, до сих пор набатом звучали у меня в голове, вызывая нервную дрожь. А вслед тут же вторили наставления Сэма о необходимости приложить все усилия и не дать Феликсу приблизиться к правде.
Кража дела из СК — временная мера. Я не пребывала в плену иллюзий на этот счет. Главе "столичного" сообщества ведающих не составит труда выяснить адреса родственников погибших мальчиков, наведаться к ним и вытребовать правду. А после — навестить всех следователей и экспертов с места преступления, изъять копии отчетов и заключений. С возможностями старика хватит и дня. А когда все документы окажутся у него, мы с Феликсом... снова встретимся.
Листы уголовного дела я сожгла по дороге в банк, прежде выписав себе адреса родственников Долгова и Рыбчика и договорившись с ними по телефону о скорой встрече.
Рената согласилась незамедлительно, услышав о моей причастности к детективному агентству и проводимому расследованию свершенного преступления. Бабушка Станислава Рыбчика, Валентина Аркадиевна, напротив, долго колебалась, с подозрением выспрашивала подробности, но под давлением и холодностью тона все-таки сдалась.
Наконец, через час банк выдал мне наличные общей суммой, равной годовому доходу начальника юридического отдела.
Я сняла деньги с личного счета, которым практически не пользовалась — моя зарплата лежала на нем едва ли не мертвым грузом. До очередного шоппинга с Зо или разбитого телефона, или раскуроченной мебели в чужой квартире. Движения по счету никто не контролировал. Кроме меня, естественно. Основные средства наша семья тратила, пользуясь общим счетом. Семейным. Его пополняли ежемесячно с прибыли фирмы. Суммы там лежали куда значительнее, но и за безопасностью транзакций следили чуть ли не круглосуточно: и персональный менеджер в банке, и Гоша, и отец, и даже изредка Иосиф.
Разложив деньги поровну в два конверта и спрятав их во внутренний карман пиджака, я вызвала такси и отправилась на первую встречу, с Ренатой Долгой.
Бесполезное время в дороге я решила потратить на звонок отцу.
История Алины Лаврентьевой, конечно, беспокоила меня сейчас сильнее, но чем помочь бывшей университетской визави и стоит ли, я не знала. Зато понимала, после откровений адвоката, почему Андрей так категорично выставил из офиса детективного агентства ее мать, Дану Львовну Лаврентьеву. Алина оказалась слишком удобной крайней, "злодейкой", во всей истории с трагедией в новогоднюю ночь в "Огнях столицы".
Девушка стала невольной свидетельницей: по случайности увидела лишнее, а потому могла проболтаться впоследствии. Ее сумасшествие превратилось в наше благословение и спасение.
Конечно, тогда я об этом не знала.
Позже Андрей, после пожара в ночном клубе, рассказал, что встречался и разговаривал с Алиной. Девушка, шокированная трагедией в "Огнях столицы", решила забрать документы из университета и переехать с родителями в Европу. Обо всем случившемся Алина пообещала не болтать, довольствуясь внушительной денежной компенсацией. Андрей расплатился щедро, по его словам.
В следующем семестре и следующем учебном году об Алине в университете не слышали. Ее исчезновение стало второй главной сплетней среди студентов. Лидировали, конечно, многочисленные домыслы о пожаре и идеи, почему и куда сбежал Сташевский. А главное с кем?!
История имела незначительное продолжение, когда к компании друзей Алины заявился отец Сергея, требуя выдать ему убийцу сына. С угрозами расправы он преследовал студентов, в числе которых оказалась и Стася Новицкая, моя соседка по комнате в общежитии, а потому с Андреем мы вынуждены были обратиться к Помощнику.
В целом, ни адвокату, ни Феликсу, я не солгала. Но и полную правду не озвучила.
Интересно, когда сам Андрей узнал о случившемся с Алиной? Семь лет назад? Почему тогда соврал? Защищал?! Не хотел расстраивать?!
Или столкнулся с правдой лишь в начале этого года, познакомившись с Даной Лаврентьевой?
Долгие длинные телефонные гудки закончились резким ответом отца:
— Оксана, тебе заняться нечем?! Сколько можно звонить?! Взяла отпуск, так отдыхай в свое удовольствие! Раз сама не намерена заниматься "Бристолем", не отвлекай других от дел! А вообще... я разочарован. Мы договаривались, что ты останешься на связи, а не возьмешь и выключишь телефон в самый ответственный момент. Должность начальника юридического отдела вскружила тебе голову! Я поспешил, когда подписал назначение.
Не дав мне возможности и времени ответить, отец отключился.
Невысокая Рената с яркими голубыми глазами, точь-в-точь как у Николая, и светло-русыми волосами, подвязанными черной лентой, встретила меня на пороге в закрытом темном платье и пригласила на чай, предложив проследовать в кухню.
Семья Долговых обосновалась в двухкомнатной квартире в одном из спальных кварталов "столицы" в более чем десяти остановках на метро от Главного проспекта, но с впечатляющим видом на Центральный парк из каждого окна. Просторную жилплощадь приобрел в год рождения сына Алексей Долгов, удачно скооперировав собственные накопления с деньгами, подаренными на свадьбу. Он же, полагаю, и отремонтировал ее на совесть, обставив, дубовой мебелью и недешевой техникой — насколько хватило моих познаний для оценки. А после расставания по-джентельменски оставил квартиру в полное распоряжение бывшей супруге и сыну, забрал машину и ушел с чемоданом вещей в придорожный мотель.
Об этом поведала Рената Долгова в ответ на мое замечание-комплимент вскользь о прекрасном пейзаже за окном.
Подав чай, женщина устроилась напротив с вышиванием — рисунком плавающих разноцветных рыбок на канве, и без вопросов с моей стороны принялась повествовать историю своей жизни: жаловаться на авторитарных родителей, мужа-тирана, угнетенность собственной натуры и вселенскую несправедливость. Стяжки шли вслед ее словам ровно, успокаивая нервную дрожь в голосе Ренаты.
Не осталось и шанса прервать ее монолог, выложить деньги и потребовать, почти приказать, убраться из "столицы".
Рената Долгова с юности мечтала посвятить жизнь рукоделию — шитью и вышиванию, но по воле родителей была вынуждена пойти в педагогический институт. Они же выбрала ей мужа — перспективного хваткого Алексея. После университета родители устроили Ренату на работу в первую "столичную" гимназию, а через некоторое время настояли на переводе во вторую на освободившуюся вакансию с большими перспективами и зарплатой. Именно родители подобрали и порекомендовали Алексею эту квартиру в паре шагов от Центрального парка за бросовую цену из-за криминальной гибели прежнего владельца. И они же помогли молодой семье с ремонтом...
Женщина вызвала во мне двойственные ощущения. Она была учтива, словоохотлива, откровенна и, в целом, мила. Но изредка Рената упоминала какие-то эзотерические законы, ссылалась на теории гуманизма, сетовала на личную притесненность, отчего хотелось встать и хорошенько ее встряхнуть. В самом деле, большинство ее бед и трагедий показались мне до приторного надуманными. Однако сама женщина верила в них искренне, а потому страдала не менее сильно и не менее честно.
Только минут через сорок, когда Рената слегка выдохлась, я смогла вставить слово и задать вопрос. Рассказ женщины неожиданно всколыхнул помимо прочего прежнее юношеское любопытство, с которым я пускалась в расследования иных случаев с участием ведающих или кого еще, а постольку-поскольку сегодня и сейчас я все равно оказалась напротив Ренаты, не нашла повода, чтобы отказать себе в вольности и отступиться от основного плана на время.
— Вы подозреваете в убийстве сына своего бывшего мужа Алексея Олеговича?! Почему? Об этом вы рассказали полиции, следственному комитету и моим коллегам — Татьяне и Леониду.
Женщина закивала. Отложив вышивание к внушительной стопке уже готовых работ в углу подоконника, Рената сделала, наконец, первый глоток чая из своей чашки и с новым запалом пустилась в объяснения:
