На прочих других фотографических карточках девицы вытворяли друг с другом разные непотребства...
-Поможете мне с этим? — спросил Асаф, пытливо заглядывая в глаза Чечелю и надеясь увидеть в них потрясение от увиденного. — Узнайте, сколько за это могут заплатить?
-Асаф, ты вроде бы неглупый человек, торговлю ведешь не грошовую, и не где — то там, а в Казанных рядах. В Москве. Зачем размениваешься на такое?
-Может, не размениваюсь...
-Я чай допью и сообщу тебе, сколько это стоит. — сказал Чечель и посмотрел в свою чашку. — Но ты и сам знаешь, сколько.
-Помилуйте, Сергей Владимирович, откуда мне знать?
-У тебя есть телефон? — со значением спросил Чечель.
-Есть. — Асаф удовлетворенно вздохнул, будто свалил с плеч тяжкий груз.
-Я сейчас протелефонирую одному своему знакомому раввину и узнаю, во сколько обойдутся похороны одного, будто бы хитрозадого, бухарского ишака. Ты, что, джаляб*, возомнил себя Сеид — ханом?!**Бурдюк с навозом! Кому еще ты показывал эти фотографии и эти записи?! Чертова бухарская собака!
-Сергей Владимирович, да я ...
-Что да я?! Идиот. Это может стоить совсем не золота, как ты полагаешь, а головы. Твоей головы. Кому ты это показывал?
-Аллах свидетель — никому. Вы — первый.
Чечель поставил недопитую чашку и придвинулся к растерянному купцу:
-Как думаешь, что с тобой сделают, когда узнают, как и на чем ты решил сделать гешефт в Казанных рядах? А узнают очень скоро, ежели ты все — таки эти фотографии и эти записи кому — нибудь показывал...
Асаф прямо на глазах покрывался липким потом.
-Что же делать? — уныло спросил он.
-Что за ковер? — спросил Чечель, помахивая фотографической карточкой перед носом Асафа.
-Королевский кашан. — ответил купец. — Выткан из высококачественной, мягчайшей шерсти, переливающейся, как шелк...
-Прочитай надпись, украшающую кайму ковра. — попросил Сергей Владимирович, отхлебывая чай.
-'Мубарак бад'...Благопожелание...
-Ты дважды идиот. — тихо сказал Чечель. — Ты, соблазнившись большими деньгами, положил двух иностранных шлюх на ковер, который представляет собой изображение райского сада с фантастическими растениями и экзотическими птицами. Ты всмотрись в фотографию, всмотрись. Мастер украсил ковер королевскими птицами. Вон там павлины, вон фазаны, вот попугаи с лирохвостами. Это не случайно. Полагаю, ковер был соткан для особого, торжественного случая, возможно для представителя шахской семьи. А может быть и для самого шаха. Ты видишь фигурные клейма? В них размещены каллиграфические надписи на фарси. И без эксперта могу тебе сказать, тебе, торговцу коврами со стажем и опытом — почти все надписи принадлежат придворному персидскому поэту Хафизу Ширази!
Асаф Соломонович поднял руки и закрыл ими свое внезапно потекшее потное лицо.
-Тебя удавят персы. — деловито сказал Чечель и откусил миндальное пирожное.
-Клянусь богом, я...
-Если ты хоть кому — то эти записи показывал и хвалился пикантными карточками, ты труп. И сделать ничего, что могло бы спасти тебя, увы, нельзя.
-Я клянусь богом. Аллахом клянусь, я всеми богами мира клянусь, никому и ничего, кроме вас, Сергей Владимирович, не показывал. — всхлипнул купец. — Спасите, я заплачу сколько надо...
Неловко подавшись вперед, он опрокинул чашку. Темно — красная жидкость пролилась на ворсистый белый ковер.
-Ты решил действовать вне правил. От жадности или по глупости. Мне собственно, все равно, отчего и почему. Но тебя следовало бы поставить на место, потребовать расплатиться собственной головой.
Асаф весь был в ожидании.
-Что еще у тебя есть, Асаф? — спросил Чечель. — Я уверен, что у тебя есть еще кое — что, чем ты хотел меня приятно удивить. Выкладывай, не мешкай.
Торговец коврами снова запустил руку под ковер и вытащил смятый листок.
-Так ты еще и в ее сумочке копался? Воистину, Аллах решил тебя лишить разума. Слышал историю про вора, укравшего два огурца? Вора связали, выстроили вокруг стенку из сырцового кирпича, после чего залили эту форму известью. Шесть часов спустя несчастный был еще жив, и его пришлось пристрелить.
Чечель небрежно взял листок из рук оцепеневшего от страха торговца и бегло просмотрел. Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни одним движением не выдал он своего состояния. А оно было близко к шоковому. Один листок. Всего один листок с текстом на английском языке. Но какого взрывоопасного содержания!
-Записи я заберу. — сказал Чечель. — И листок. Вместе с фотографиями и негативами. Иностранку не смей пускать даже на порог своей лавки. Но сделай это деликатно, по — восточному. Рассыпься в рахат — луккум и с улыбкой пошли ее ко всем бухарским чертям. И упаси тебя Господь когда — нибудь вспомнить про этот несостоявшийся гешефт. Я не дам тогда и ломаного гроша за твою жизнь и, вероятно, за жизнь твоих близких.
=====================================
Чаринг — Кросс* — штаб — квартира британской секретной разведывательной службы Интеллидженс Сервис. Расположена на Чаринг Кросс роуд, в Вестминстере, недалеко от знаменитого вокзала Чаринг — Кросс.
джаляб* — сука (тюрк.)
возомнил себя Сеид — ханом?!** — Бухарский эмир Сеид Абдулахад — хан был известен мастерским политическим лавированием.
30 августа 1932 года. Понедельник.
Москва. Софийская набережная.
— ...Ну — с, собственно здесь, я и предлагаю разместить японского принца... — Чебышев широким жестом указал на бывший особняк первогильдейского купца Харитоненко на Софийской набережной. Прямо напротив Кремля, рядом с резиденцией датского посла.
Товарищ министра иностранных дел Хитрово приехал на Софийскую набережную для осмотра будущего места пребывания принца Кая в русской столице. Сам визит, как и его сроки, еще не были обговорены, и далеко еще было до этого, но, как говорится, сани лучше готовить летом...
-Японскую сторону вы уже как — то уведомляли об апартаментах?
-Само собой разумеется. — кивнул Чебышев. — Давеча привозил сюда госпожу Абгар...Старушка осталась довольна...
Хитрово улыбнулся. Он хорошо знал первую в мире женщину — посла, Диану Ованес Абгар, родившуюся в состоятельной армянской семье в городе Рангун, после свадьбы обосновавшуюся в Японии, в портовом городе Кобе, на берегу Тихого океана. Там же она с мужем основала компанию, которая занималась ввозом и вывозом товаров, а также открыла гостиницу 'Great Eastern'. Находясь в Японии, Диана Абгар обнаружила в себе дар написания романов, в 1882 году был опубликован её первый роман 'Сусанна', а несколькими годами позднее в свет вышел роман 'Рассказы с родины', с описанием жизни японского народа. Здесь у них родились пятеро детей, из коих двое умерли в раннем возрасте. После внезапной смерти своего супруга в 1906 году Диана продолжила свою деятельность на литературном поприще, одновременно до совершеннолетия сына взяв на себя управление делами компании. В скором времени Диана Абгар с детьми переехала в самый оживленный портовый город Японии — Йокогаму, что в тридцати километрах от Токио. Здесь, в районе Ямате, она открыла большой торговый дом, который вёл торговлю с Китаем, США и Европой. Вскоре ей начали заказывать статьи и влиятельные ежедневные газеты Европы — английская 'Таймс' и французская 'Фигаро'. Объективность ее экономических и политических обзоров, публикуемых в этих и других изданиях, обращала на себя внимание и в Америке. Через несколько лет Диане предложили работу в протокольном отделе Министерства иностранных дел Японии. Она охотно согласилась и в скором времени стала заметной фигурой в дипломатических кругах. Яркая внешность 'армянской леди' в сочетании с тонким умом и безупречными манерами позволили ей блистать на посольских приемах и проводимых правительством встречах для высокопоставленных лиц и дипломатов. Когда ослепительная Диана входила в зал приемов, мужчины невольно вскакивали с мест, втайне надеясь на тур вальса...С 1920 года Диана Агбар являлась дипломатическим представителем и генеральным консулом Японии в Палестине. Откликнулись на это событие ведущие газеты мира, запестрев сообщениями о первой в мире женщине — после. А в 1927 году Диана Абгар, будучи уже в преклонном возрасте, оказалась в Москве на должности председателя Российско -Японской торговой палаты...
Между прочим, с легкой руки госпожи Абгар, в начале 1926 года батумский предприниматель Георгий Беридзе, вдохновленный примером братьев Джеймса и Норманна Найрн (новозеландцев, которые организовали в Бейруте фирму 'Nairn Transport Company' и наладили первое на Ближнем Востоке междугородное такси — легковые машины, курсирующие между Бейрутом и Хайфой, значительно сократили время в пути: вместо изнурительного трехдневного путешествия на лошадях предлагалась поездка на машине, совершаемая менее чем за двадцать четыре часа) учредил фирму и получил подряд на организацию автобусного регулярного движения от Яффы до Дамаска. Первые три автобуса, построенные американской фирмой 'Six Wheel Company' из Филадельфии, были крепкими трехосными машинами, имеющими надежные амортизаторы и оснащенные шестицилиндровым мотором фирмы 'Континенталь', мощностью в сто десять лошадиных сил и с восьмискоростной коробкой передач. Автобусы развивали скорость до шестидесяти верст в час и были предназначены для перевозки шестнадцати пассажиров и двух тонн багажа. Салоны автобусов были оборудованы мягкими комфортными сиденьями с высокой спинкой, а использование двух водителей обеспечивало длительную безостановочную езду днем и ночью. Дело пошло успешно и для удобства пассажиров было налажено ежедневное курсирование машин по расписанию. В 1929 году фирма Беридзе в дополнение к имеющимся автобусам пустила на линию более скромные 'народные' автобусы, изготовленные Русско — Балтийским вагонным заводом, предназначенные для перевозки двадцати четырех пассажиров и оборудованные удобными сидениями, спинки которых могли откидываться назад в полугоризонтальное положение.
-Ну, ежели ей пришлось по вкусу, то... — Хитрово не договорил, оборвал себя на полуслове. — Что с 'киноканалом'?
...Поскольку общение по официальным каналам по интересующему вопросу практически не велся, да и наладить такое общение без утечки информаций было довольно трудно, тем более был затруднен обмен информацией, в этой особой ситуации появилась идея 'киноканала'.
-Госпожа Абгар изложила предлагаемую схему. — сказал Чебышев. — Вкратце, идея такова: под так называемым киноканалом подразумевается следующее: японское внешнеполитическое ведомство и русское посольство в Токио выделяют по одному сотруднику в качестве контактных лиц, которые под предлогом передачи кинофильмов для просмотра будут регулярно встречаться, передавая друг другу сообщения. Во время передачи пленок с кинофильмами связные могли бы спокойно беседовать.
-Где предполагается проводить беседы?
-Сначала, полагаю, эти беседы будут происходить в приемной посольства, а потом следует подумать на этот счет...
-Неплохо было бы, ежели связные встречаться станут в обычных японских ресторанчиках. Вместе бы сидели за столом и беседовали бы — так всем было удобно.
-Хорошо, предложим такой вариант.
-Через госпожу Абгар...— уточнил Хитрово и отправился осматривать особняк.
...Готическая лестница вела в главный холл. На ее перилах были выгравированы сидящий на жердочке орел, восседающий дракон, а также год сооружения дома — 1892-й. Частные апартаменты принца предполагалось расположить на втором этаже. Они состояли всего лишь из двух основных помещений — большой гостиной и уступавшей ей по размеру спальни. Помещения соединялись небольшой комнатой, разделенной в свою очередь перегородкой. По другую сторону перегородки находилась ванная, а также умывальник и уборная.
'Общие' комнаты 'резиденции', предназначенные для служебных нужд, были обставлены в невероятно эклектичном стиле. На втором этаже, рядом с лестницей, помещалась роскошная столовая. 'Белый с золотом' бальный зал в стиле рококо выходил окнами на реку и на Кремль.
Ренессансная комната, обшитая тяжелыми панелями, была украшена целой коллекцией картин английских маринистов XVIII века, которые очень понравились Хитрово, художнику — любителю. Из этой комнаты можно было выйти на террасу, с которой открывался вид на реку, или пройти в гостиную. Последняя была обшита еще более толстыми панелями, в ней находился громадный камин, на котором были выгравированы средневековые сцены охоты, а на потолке — гротескные садовые гномы. Однако все это было достаточно уютно для повседневной жизни. На этаже имелась разукрашенная ванная, откуда можно было пройти в комнату для гостей, где еще смутно угадывались художества в стиле Art Nouveau. На третьем этаже находились еще комнаты для гостей, переделанные из чердачного помещения. Попасть туда можно было только через кухню.
На первый этаж великолепие не распространялось. Слева от входа в здание находилась столовая и обшитая панелями библиотека с винтовой чугунной лестницей, по которой можно было добраться до верхних полок. Направо находилось еще несколько комнат для приемов.
В конце парадного холла начинался коротенький коридорчик, который вел в еще одну большую комнату, выходившую окнами в сад. Это был отдельный кабинет, предназначенный, по словам Чебышева, для уединенной работы принца с документами.
Внешний вид особняка был довольно приятным. Два отдельных флигеля вплотную примыкали к Софийской набережной, где и был возведен весь особняк. Оба флигеля стояли впритык к соседним зданиям. Главная часть здания, выкрашенная в светло — желтый цвет с архитектурными деталями белого цвета, с приподнятым навесом для экипажей и террасой сверху — располагалась в глубине двора. Сзади находился сад с аккуратным ухоженным теннисным кортом.
-Неплохо. — одобрительно сказал Хитрово. — И очень хорошо, что без японского колорита, всяких там циновок, пейзажей на стенах и прочих импозантных деталей. Впрочем, когда дело подойдет к решающей стадии, думаю, можно будет запросить мнение японской стороны на сей счет...
30 августа 1932 года. Понедельник.
Москва. Шведское посольство.
...Свен Бернер осушил свой бокал, но это не помогло...Он приехал в Москву из Стокгольма как член делегации шведской торговой делегации для переговоров по заключению нового пятилетнего торгового соглашения и не ожидал от визита ничего хорошего. В Москве делегацию встретили по первому классу, но было ясно, что переговоры будут довольно напряженными. Русские на фоне обострения отношений со Стокгольмом, весьма неохотно шли на уступки, хотя шведская сторона предполагала предложения сделать с учетом фактических потребностей России в тех или иных импортных товарах. Более того, в период подготовки к визиту в Москву, шведской прессе были даны указания относится к русским со спокойствием и сдержанностью, участились высказывания представителей шведских деловых кругов о том, что Швеции необходимо придерживаться традиционно сложившегося географического распределения своей внешней торговли, что у правительства остается все меньше возможностей регулировать внешнюю торговлю страны в соответствии со своими торгово — политическими соображениями...Но русские, похоже, оставались глухи. Москва дипломатично давала понять, что рассматривала двусторонние торговые отношения лишь как основу для дальнейших мер по расширению торгово — экономических связей со Швецией и тактично намекала, что готова к еще большим трудностям в торговле со Швецией.
