— Хром, прости меня за...
— ...то, что ты меня убил? Циан, прекрати нести чушь, возьми себя в руки, хватит самобичеваний. На тот момент ты был сильнейшим, вот и победил, и никаких обид быть не может. Хотя умирать из-за кости воткнутой в грудь, не самое приятное окончание жизни. Тебя тут просили известить, "никто из учеников, не держит зла на первого ученика, а учитель, просто горд тем, что ты сумел его убить и достиг таких высот мастерства". Кажется, правильно запомнил...
— я убивал ради силы... — Циан скривился от неприятных воспоминаний.
— ну и молодец, любой из нас, на твоем месте поступил бы так же. В конце концов, наш мир жесток, слабаки в нем не выживают. — Призрак понизил голос. — Если ты не забыл, именно это мы и хотели изменить, а для этого, нужно стать очень сильным.
Циан наклонился и подобрал свою заготовку, чем привлек внимание Хрома к кусочку золота.
— раз уж я здесь, и мы разобрались с тем, что никто ни на кого не обижен, давай я помогу тебе с артефактом. Ты ведь хочешь сделать подарок своей девчонке, призавешь защитника.
— да, я хочу быть уверенным, что ей ничто не угрожает.
— идиот. — Констатировал Хром. — Понимаешь, даже сильнейший защитник, не сможет уберечь, например, от падения в вулкан, или гнева богов, или внезапного падения камня прилетевшего из-за пределов этого мира. Да и почему ты не хочешь заключить в перстень обычного стража, или темного духа? Ведь одному из учеников ты уже сделал такой подарок.
— сам знаешь, страж работает только тогда, когда ему дают точный приказ, и кормят энергией. Защитник, будит выполнять свое предназначения, даже если обладатель артефакта, не будит об этом подозревать.
— слава богам, ты хоть это запомнил. — Обрадовался Хром. — Ладно, давай работать, я буду делиться своими силами и ценными знаниями, а-то чувствую, что если оставить тебя без присмотра, опять создашь нечто вроде "клинка вампира", или "пожирателя жизни".
Циан усмехнулся, но помощи Хрома, хоть тот и был призраком, он обрадовался.
— хватит стоять истуканом, принимайся за работу, у меня не так уж и много времени. — Прозрачный Хром, рассек воздух правой рукой, и приступил к командованию. — Заклинания нужно плести более мягкие, без углов, ты же не порождение тьмы собираешься туда поместить...
Тит поморщился, поднимаясь с пола и заползая на узкую скамью, которая играла для него роль кровати. За окном уже начало расцветать, в доме было тепло и пахло мясной похлебкой.
— доброе утро, командир. — В комнату вошла Нуни, потянулась всем телом выгибая спину, и довольно улыбнулась.
Лучница была одета в длинный халат из мягкой серой ткани, облегающей изгибы ее фигуры. Босые ноги, бесшумно ступали по дощатому полу, короткие белые волосы, растрепались за ночь и теперь прическа была похожа на иголки разозленного ежика.
Жителей деревни удалось убедить, что бы они ушли на запад и забрали с собой провизию и все ценности, но вот сжигать деревню те никак не согласились. Более того, к отряду присоединились местные, для того, что бы проследить за сохранностью жилищ. Уже несколько дней, Краток, занимался подготовкой новобранцев, успевших пожалеть о своем решении остаться.
— Тит сел, облокотился спиной об неровную стену, упер руки в колени, едва закрываемые короткими штанами. Тут же Нуни опустилась рядом, а затем, подогнув ноги, улеглась, положив голову на колено мужчины.
— хорошо спалось? — Нуни закрыла глаза, забавно наморщив носик.
— могло быть и лучше: сны какие-то непонятные мучают.
— это все из-за того, что ты все время спишь один. — Уверенно заявила девушка.
— кажется, мы об этом уже говорили. — Сурово пробормотал Тит, но не торопился вставать, даже начал папутывать пряди белых волос. — Кроме того, Краток и Яр, тоже спят все время одни.
— ну, Яр жрец, он никогда не одинок, за его спокойствием всегда следит лучезарный. Краток же, слишком страшный, что бы его могли напугать кошмары.
— ты бы ему это сказала. — Хмыкнул Тит, заставляя девушку сесть, что было непросто, так как она норовила рухнуть обратно.
— а я говорила, и он согласился. — Буркнула обиженная Нуни, поднялась на ноги и зашагала на кухню. — Пойдем, похлебка уже готова, а жрец с магом, поедят чуть позже.
Тит проводил девушку взглядом до двери, с трудом заставил себя отвести взгляд от ее фигуры. Одевшись, воин быстро размял затекшие конечности, и, засунув ноги в сапоги, направился к источнику заманчивого запаха.
Нуни уже поставила на стол две миски, исходящие ароматным паром, сама уже работала деревянной ложкой. Мужчина неспеша сел напротив, пожелал приятного аппетита, услышал неразборчивое бурчание в ответ, и так же принялся за еду.
Пару раз они перекинулись шутками, успели обсудить планы на день, удивились тому, что минотавры не спешат с наступлением.
Закончив завтрак первой, Нуни поднялась из-за стола, обогнула препятствие, обхватила шею мужчины тонкими изящными руками и прошептала на ухо:
— тебе мыть посуду.
Тит даже поперхнулся, так и не донес до рта полную ложку, а лучница, довольная собой, ушла в комнату, покачивая бедрами и развязывая кушак халата на ходу.
Закончив завтрак, Тит быстро вымыл водой из ведра, остатки пищи из мисок и с ложек, и вышел на улицу. Прохладный утренний воздух, помог прочистить голову от посторонних мыслей, а открывшееся зрелище, заставило забыть вообще обо всем на свете.
Два десятка молодых мужчин и женщин, одетых только в тонкие штаны и заправленные в них рубахи, бегали кругами рядом с Кратоком, раз за разом, ударяющим их чуть ниже спины, хорошо обструганной палкой. Не сразу в глаза бросились небольшие пузатые мешки, закрепленные на спинах людей.
— шевелите ногави, выше колени. Эфия, не выфичивай зад, винотавры не оценят красоту твоих ягодиц.
— а я не для них и стараюсь. — Нагло, возмутилась девушки, получив удар палкой по причинному месту.
— фоверь, за свою жизнь, я видел и куда воле фривлекательные части тела. — Прорычал мужчина в железной закопченной маске, еще раз огрев по ногам замешкавшегося парня. — Ваша выносливость, это единственное, но что я Вуду овращать внивание в влижайшие два дня.
— а может быть, я не ради тебя, страшненокого тут осталась. — Вновь с вызовом, произнесла девушка, бросая взгляд на Тита.
— оторву голову. — Пообещала Нуни, выходя из дома, и толкнув Бедром Тита, проходя мимо него.
— и что в тебе только девушки находят. — Задумчиво буркнул боец отряда, из тех, кто пережил бойню на мосту. Он сидел на ступеньках соседнего дома, и чинил кольчугу, то и дело, бросая взгляды на бегающих прямо перед ним красавиц.
— на этот счет, есть одна теория, сын мой. — Яр возник, словно из воздуха, одетый в неизменный серый балахон, с амулетом на серебряной цепи, висящим на шее.
— держи язык за зубами, если не хочешь записать во враги, всех представительниц женского пола находящихся в нашем отряде. — Предупредила Нуни, и ее поддержали разрозненные смешки товарок.
— а что они могут сделать жрецу лучезарного? — Удивился один из парней, бегающих с мешком за плечами.
— ничего особого. — Усмехнулся мужчина, ремонтирующий кольчугу. Его губы скривились, словно от зубной боли. — Насыпят в кашу травок, для отчистки желудка, и наш жрец, на целый день отправится в кустики, а еще могут в кровать колючек подкинуть, или...
— ты нас предупреждаешь, или девчонкам советы даешь? — Осведомился еще один боец, появляющийся из другого дома.
— раз уж все проснулись, заканчиваем разминку и переходим к настоящим тренировкам. — Оборвал разговор Тит. — Краток, Нуни, Яр, разбейте новобранцев на четыре группы, всех лучников оставьте Нуни, а остальными займемся мы...
...очередной день прошел в заботах, подготовке новобранцев и их же экипировке. Незаметно наступил вечер, и вновь минотавры не появились.
Солнце уже зашло, когда Тит, вместе с Нуни вернулись в дом. Единой грудой в углу легло оружие и кольчуги, воин сразу же устроился на скамье, вытянув ноги и расслабив спину. Девушка стала суетиться на кухне, заваривая чай и гремя железными мисками.
— устал? — Нуни задала и без того очевидный вопрос, садясь рядом с воином и протягивая кружку с горячим отваром.
— есть такое дело. — Кивнул Тит, приподнявшись на локте и делая первый глоток. Горячая жидкость приятно распространялась в желудок. Взгляд неосознанно блуждал по телу девушки, одетой только в длинную тонкую рубаху, заканчивающуюся чуть выше полена.
— как думаешь, мне пойдет кожаная юбка? — Нуни заметила заинтересованный взгляд на себе, и выгнула спину, как бы невзначай, демонстрируя свою грудь, очерчиваемую через тонкую ткань. — Я подумывала еще и жилетку сшить, а в одном магазинчике, видела красивые сапожки...
— такое чувство, словно ты собираешься на бал, а не на войну с рогатыми. — Хмыкнул Тит.
Внезапно Нуни надула губы, встала и отошла в угол комнаты.
— что случилось? — Тит удивленно воззрился на спину девушки, сел на край скамьи и отставил опустошенную на половину кружку.
Ответа пришлось ждать долго, и когда уже воин хотел повторить свой вопрос, Нуни всхлипнула и слабым голосом произнесла:
— ты тупоголовый, бесчувственный болван!
После сказанного, девушку начала мелко трясти, и она начала плакать уже в голос.
Поддавшись моменту и желанию утешить лучницу, Тит встал на ноги, подошел к девушке, и попытался ее обнять. Нуни отреагировала молниеносно, вывернулась змеей из рук воина, и с силой приложилась коленом чуть пониже его живота.
Острая боль, вышибла из головы все мысли, глаза выпучились, лоб покрылся потом, рот беззвучно открывался и закрывался. Ослабевшие колени подогнулись и Тит рухнул на деревянный пол, сложив руки на животе, в тщетной попытке унять боль. В опустевшей мигом голове, прозвучал такой знакомый голос:
"работаю, отключение болевых рецепторов через пять, четыре, три...".
Боль действительно прошла, но вот со слабостью в конечностях и головокружением ничего не произошло. Собрав последние силы, Тит дополз до скамьи и, оказавшись на некотором отдалении от пола, предпочел провалиться в сон, спасая себя от мучительных размышлений. Что-то подсказывало, что впереди его ждут потрясения, еще большие, чем сегодня, и понадобится уйма сил, что бы их пережить.
Новое утро было встречено шумом за окном, и приятным ароматом, исходящим из кухни. Окончательно проснувшись, Тит уставился в потолок, мысленно пробегаясь по телу, и с удовольствием констатируя, что от боли и слабости, не осталось и следа.
Нуни в доме уже не было, на кухонном столе стояла миска с мясной похлебкой, и глиняная чашка с травяным отваром.
"либо я совсем дурак, либо чего-то не понимаю" Подумал воин, садясь за завтрак.
На сегодняшний день, был запланирован поход к реке, что бы провести разведку, и узнать о причинах столь долгого отсутствия угрозы со стороны минотавров и их тощих союзников.
Для того, что бы надеть кожаные доспехи, кольчугу, прицепить к поясу меч и кинжалы, ушла всего пара минут. От тяжелых железных доспех, воин решил отказаться.
Утренние солнечные лучи, еще не прогнали ночного холода. Новобранцы под надзором Кратока, занимались разминкой и пробежкой, Яр обматывал ноги серой тканью, отставив в сторону сапоги. Лучница обнаружилась тут же, занятая инструктированием четверки бойцов, выживших после последней битвы на мосту.
— всем, доброе утро. — Поприветствовал Тит соратников.
Ответом стал хор нестройных голосов, от своей деятельности никто не отвлекся.
Подойдя к разведчикам, которые должны были сопровождать его до реки, воин еще раз огляделся.
Краток даже и не старался изображать суету, продолжая подгонять новобранцев редкими ругательствами шипящим голосом, а так же меткими ударами палки. Жрец, закончив свое странное занятие, засунул ноги в сапоги, и, кряхтя, присоединился к пробежке. Без дела оставались только разведчики.
— командир, отряд готов. Можете отправляться в любую минуту. — Сухо объявила Нуни, отступая в сторону.
— я бы хотел, что бы ты отправилась с нами. — Тит почувствовал, как в голове загудело, он сам не осознавал, зачем, но очень хотел поговорить с девушкой, и уж точно не собирался строить между ними стену из недоверия и обид.
— зачем? — Осведомилась девушка, раньше, чем поняла, что обсуждает приказ Тита.
— не думаю, что нам удастся подойти близко к лагерю врага, если мы их все же обнаружим. У тебя глаза получше, чем у всех нас вместе взятых, так что считай, это моей личной просьбой.
Дальнейшего разговора не было, лучница согласилась, сбегала за своим луком, и отряд из шести человек, покинул деревню, двинулся на восток.
Как-то незаметно, небо затянули тучи, к тому моменту, когда отряд добрался до реки, начался мелкий дождь. За все время пути, разведчики обмолвились только парой фраз, Нуни так вообще, старательно избегала находиться рядом с Титом. Затем, взглядам людей открылось зрелище, заставившее забыть их обо всем на свете.
Минотавры восстановили мост, не там где он был изначально, гораздо ближе к деревне. Через реку было перекинуто бревенчатое сооружение. На обоих берегах, были разбиты два лагеря, палатки, костры, несколько повозок, и множество воинов. Только вот нечто необычное, сразу бросалось в глаза, даже на первый взгляд, мост стоял уже несколько дней, да и лагерь был явно не временный, а хорошо обжитый.
Шесть дозорных постов, на каждом по три воина, а на двух еще и маги. Огонь поддерживают еще два десятка рогатых воинов, остальная армия расположилась на отдых, ни шума, ни криков, ни даже разговоров между дозорными.
Прямо на глазах у разведчиков, один из минотавров, стоящий в тройке с магом, вдруг упал на колени и его начало рвать.
— кровь. — Ошеломленно прошептала Нуни, оказавшаяся рядом с Титом, спиной прижимаясь к его плечу. — У мага на лице, язвы, глубокие... шерсть у минотавров, вся в пятнах...
Девушка задрожала, но быстро взяла себя в руки. Тит же, не отрывал взгляда от картины, где могучий рогатый воин, изрыгал на землю потоки крови, а его товарищи, отступив на несколько шагов, продолжали спокойно смотреть по сторонам, словно ничего страшного и необычного и не произошло.
Разведчики продолжали наблюдать еще около часа, за это время, еще один рогатый, внезапно упал, начал когтями раздирать себе морду и грудь, но от мучений, его избавил другой воин, взмахом секиры оборвав жизнь товарища. При всем этом, в лагере царило совершенное спокойствие, а из палаток, вышли четверо крепких громил, которые забрали трупы, и отволокли их на край лагеря, и еще двое, ранее следящих за кострами, заняли места выбывших воинов, на дозорных постах.
Нуни, сама вызвалась узнать, куда отволокли тела погибших. Девушки не было почти час, сердце у Тита в груди, стало биться тяжело и быстро, какие только мысли за это время, только не успели посетить его многострадальную голову. Когда же лучница появилась, раздвигая кусты и змеей пробираясь между высокими колючими зарослями, с души словно камень упал.
Стоило же увидеть лицо смелой разведчицы, как кровь в жилах застыла. Воин вдруг захотел подхватить Нуни на руки, схватить за шиворот ближайшего бойца, и бежать как можно быстрее и дальше.
