— Ошибаешься. Мир этот не простой, волшебный и в нем нет ничего невозможного. А тюрьма — часть этого мира хоть и изолированная... Именно поэтому мне и понадобился человек со стороны.
— Не вижу связи.
— А она есть. Выбраться отсюда можно, хотя и непросто. Есть целая цепочка определенных условий — можешь называть их квестами, если хочешь. Смысл от этого не меняется. И вот одним из таких непременных условий является меч Сенкирима. Без него — никак. Мне нужен был этот меч. Мы знали, где он находится, но никак не могли до него добраться. Знаешь почему? Потому что охраняли его Чистильщики...
— А как же Колабр?
— Да, и Колабр тоже, но с ним мы, наверное, смогли бы справиться всеобщими усилиями. А вот Чистильщики... Я затрудняюсь сказать, сколько заключенных погибло, пытаясь завладеть мечом. Одни перли буром, другие пытались его выкрасть. Уж кого-кого, а первоклассных воров у нас побывало немало. Но ничего не вышло. Чистильщики убили их всех, а меч так и остался в подземелье развалин крепости Гимерлин. Вот тогда-то и пришла идея "пригласить" человека со стороны...
— А какая разница?
Хозяин пристально посмотрел на Алекса и, покачав головой, произнес:
— Ты мне казался более сообразительным. Неужели я ошибался? Разница заключается в том, что ты все еще жив, а они — нет.
— И?
— Вот же бестолковый!— зарычал Шат.— Чистильщиков неспроста так называют. Они удаляют виртуальный образ и всяческое упоминание о нем в системе. Будь на нашем месте обычный живой человек, ничего особенно страшного не произошло бы. Подумаешь, удалили персонажа! Да, для многих заядлых игроков это, конечно, катастрофа, сравнимая с концом света, но в действительности — сущий пустяк. А вот с нами, с умершими в реале, совсем беда. Мы и есть те самые персонажи, которые удаляются из памяти этого мира. Исчезает он, исчезаем и мы. Окончательно. Теперь понимаешь?
— Не совсем,— нахмурился Алекс. Суть он уловил. Теперь стало понятно, что за сообщения он получал после "смерти".— Если Чистильщик удаляет персонажа, почему мой все еще здесь?
— Об этом тебе лучше спросить тех, кто тебя сюда прислал.
— Вообще-то я должен был попасть в Маргелан, а не в тюрьму в закрытой локации.
— Возможно, подробностей я не знаю, но... скажем так, тебя сыграли втемную. Один из тех, кто втянул тебя в эту историю, служит... ЕМУ.
— Кому ему?
— Тому, кому и я с некоторых пор. Тому, кто вытащит меня отсюда... если я выполню кое-какие обязательства.
— А имя у этого таинственного доброжелателя есть?
— Как раз имени у него и нет,— усмехнулся Шат.
— Безымянный?!— догадался Алекс.— Тот самый? А... кто он?
— Хотел бы я это знать,— буркнул Хозяин и посмотрел на Алекса.— Ну, доволен? Узнал все, что хотел?
— В общих чертах,— кивнул Алекс. Вопросов оставалось немало, к тому же появились новые, но ему было необходимо время, чтобы переварить уже полученную информацию, так что...
— Вот и хорошо,— кивнул Шат.— А теперь мне придется тебя убить.
— Что?— не понял Алекс.
— Только не нужно считать меня бессердечным чудовищем!— воскликнул Шат, картинно взмахнув появившимся у него в руке мечом. Кажется. этот был тот самый меч Сенкирима, который ему принес Алекс.— Я вообще против тебя ничего не имею. Ты для меня — пустое место, грязь под ногами, еще один неудачник, которому не повезло оказаться в этой тюрьме. Но мне приказано избавиться от тебя, это еще одно условие моей будущей свободы... Заодно и меч опробую.
— Зачем от меня избавляться?— спросил Алекс пятясь назад от неспеша приближающегося Хозяина.
— Затем, что, вернувшись в реал, ты спалишь контору! То, что здесь происходит, противозаконно. И если эта информация, пусть даже случайно, просочится в прессу или дойдет до органов... А ты ведь не станешь молчать, правда? Да даже если ты поклянешься держать язык за зубами, вряд ли кто-то станет рисковать. Ты даже не представляешь, какие люди стоят за этим проектом! Уверен, ты, как бывший сотрудник, знаешь многих из них или, по крайней мере, слышал их имена.
— Тебе-то какая разница?— спросил Алекс. То, что Шат шел на контакт, было ему на руку. Алексу нужно было время, чтобы найти выход из создавшегося положения. Орк был ему не по зубам, тем более, теперь, когда у него нет при себе ни Браслета Пяти Стихий, ни какого другого оружия. Кроме того, он находился под воздействием дебаффов, полученных после смерти, а у Хозяина были практически неограниченные возможности воздействия на любого обитателя виртуальной тюрьмы.— Они же и тебя сюда законопатили! Чего ты их жалеешь?
— Да мне плевать на них! Была бы возможность, сдал бы их всех с потрохами. Но не сейчас. Сейчас мне нужно время, чтобы выбраться отсюда. А если ты вернешься и поднимешь хипеж, наши хозяева попросту свернут этот бизнес, а тюрьму уничтожат вместе с нами... Но даже не это самое главное. Вернувшись назад, ты обязательно захочешь наказать того, кто тебя сюда отправил. А он — человек Безымянного, и он еще нужен нашему покровителю... В общем, это он приказал мне избавиться от тебя, так что не обессудь. Да ты не бойся! Полет на дно Бездонной Глотки будет долог, но падение неизбежно. Ты даже не почувствуешь, как умрешь, а потом возродишься в одном из тамошних Кругов. Я думаю, ты не пропадешь. Ты — парень не промах, умеешь добиваться поставленной цели. Вон смотри каких успехов достиг всего-то за месяц! Ты первый такой на моей памяти. А только что втерся в доверия начальника тюрьмы и выведал конфиденциальную информацию о предстоящем побеге. Как же я могу теперь тебя отпустить?
— Ну ты и сволочь!
— Не я такой, жизнь сволочная,— грустно улыбнулся Шат, оскалив клыкастую пасть.— Да ты никак расстроился? Не грусти! Открою тебе маленькую тайну: не нужно тебе возвращаться в реал.
— Это почему?— удивился Алекс.
— Поздно уже. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ты слишком много времени провел в виртуальном мире. У некоторых даже после трех дней полного погружения кукуха едет, именно поэтому определен критический максимум в 72 часа. После чего существует серьезный риск всевозможных психических отклонений. Но и это еще не все. Через две недели связь между сознанием и телом начинает истончаться. Чем дальше, тем сильнее сознание адаптируется к новым реалиям, тем труднее вернуть его в родное тело. Через три-четыре недели — в зависимости от обстоятельств — начинаются необратимые процессы, повернуть вспять которые практически невозможно. В лучшем случае остаток жизни ты проведешь в состоянии овоща, а в худшем... ты умрешь и Там, и Здесь. А ведь ты уже скоро как месяц находишься в этой тюрьме. Нам несказанно повезло, что тебя до сих пор не отключили от системы. Но теперь уже можно, и те, кто тебя сюда отправил, скоро об этом узнают. Так что... Может, сам прыгнешь? Прыгай, не робей, все равно тебе некуда деваться!
И в этом он был, несомненно, прав. Площадка перед провалом была не особо обширная, и Алексу удавалось маневрировать на ней, ускользая от преследовавшего его Хозяина только до тех пор, пока велась непринужденная беседа. Но как только откровения закончились, Шат вынудил Алекса сместиться к провалу, отрезав путь к отступлению.
За те несколько секунд, что он балансировал на краю обрыва, в голове успело пронестись немало различных мыслей, но ни одна из них не даровала даже робкой надежды на спасение. Нет, попытаться, конечно, стоит, все равно терять нечего, но это уже будет не более чем жест отчаяния. А конец один: чувствительное приземление на дно провала, смерть, Круг Возрождения, рядом с которым постоянно трутся обитатели Бездонной Глотки, а потом... Да, возможно Алексу удастся вырваться из Круга и даже добраться до тайного лагеря группы Витязя, но перспектива навсегда остаться в виртуальном мире пугала до чертиков. Впрочем, и откровения Хозяина не радовали. Получается так, что, даже если ему удастся вернуться в реальный мир, там его может ожидать не очень-то радостное существование. В это трудно было поверить, а не верить — глупо.
Безвыходная ситуация...
— Прыгай!— нахмурил рожу орк. Похоже это было последнее предупреждение.
— А сам не желаешь полетать?
Знакомый голос раздался неожиданно не только для Алекса, но и для самого Шата. Тем более что он стоял спиной к говорившему. Да и сам Алекс не сразу его заметил. Вроде только что там никого не было, и вдруг появился Лантин, собственной персоной. Шат не видел его, но голос, похоже, узнал, оттого и обернулся — резко, не поверив собственным ушам. А увидев призрака, переменился в лице, если так можно назвать его орочью физиономию.
— Ты?!
Точно, узнал. И не сказать, чтобы очень обрадовался старому знакомому. Но не растерялся, начал действовать сразу. Чтобы провернуть задуманное — что бы это ни было,— Шату понадобилась свободная правая рука. Он довольно быстро перекинул меч в левую, но Лантин не стал ждать развязки, бросил с правой Молнию. Сущий пустяк для такого борова, как Шат, но она заставила его сделать шаг назад и вместо ответного заклинания прикрыться кастующей рукой. Лантин нанес второй удар, запустив Ударную Волну. Она прокатилась широким фронтом, задев и Алекса, который, даже не зная, что предпримет мстительный призрак, рванул вперед, чтобы отойти от края пропасти, но не успел. Его отбросило назад, ноги сорвались в пустоту, он проехался животом по краю и лишь в последний момент ухитрился зацепиться за выступ.
В отличие от него Шат стойко вынес удар, хотя и вынужденно отступил еще на один шаг назад и даже оскалился, осмеивая тщетные потуги старого недруга. Но упорства Лантину было не занимать, да и запас Маны позволял провести еще один прием. Бесплотный призрак совершил рывок вперед, одновременно с этим активируя Щит, с помощью которого некогда успешно сдерживал атакующих крыс и прочих обитателей Бездонной Глотки. Это ничуть не оружие, но, если использовать его с умом... Будучи призраком, Лантин не мог нанести физический урон. Однако Щит послужил неким посредником между его телом и целью, а приданное ускорение создало необходимое толчковое давление. У Хозяина хватило сил устоять под сокрушительным ударом, да вот беда, его ноги скользнули по гладкой каменной поверхности, и орк рухнул в пропасть. Он, как и Алекс, так же попытался схватиться за выступ, но одной рукой, так как вторая продолжала сжимать дорогой его сердцу меч. Пальцы не удержали грузное тело, когти царапнули по камню, и Шат полетел вниз, беспомощно размахивая оружием. Орал он при этом так, что дрожали стены, а толкавшие тележки рудокопы на нижних ярусах останавливались и провожали взглядами ненавистного начальника тюрьмы. Согласно законам физики, действовавшим даже в этом фантастическим мире, голос постепенно удалялся, пока совсем не стих.
— Передавай привет Цвингу!— произнес Лантин, скалясь во весь рот.
А почему бы ему не быть довольным? Свершилась месть, которой он жаждал все время, проведенное в Бездонной Глотке.
Алекс увидел его, когда он подлетел к краю и взглянул на недавнего союзника.
— Что может быть прекраснее трупа врага, проплывающего мимо тебя по реке?— спросил Лантин.— А он обязательно проплывет — рано или поздно, — нужно только набраться терпения. Прощай!
И он исчез.
Зато появились охранники Хозяина, прибежавшие на крик орка, который не умел летать. Влетев в пещеру, они остановились.
— А где... они?— настороженно спросил один из них.
Снова послышался треск камней под ногами, охранники приблизились к краю пропасти и увидели висящего над обрывом Алекса.
— Где Хозяин?— поинтересовался охранник, которого звали, кажется, Патросом. Будучи человеком, своими размерами он не уступал рослому орку. Характер у него был скверный, и заключенные ненавидели его ничуть не меньше, чем самого Шата. Зато Хозяин высоко ценил этого здоровяка за собачью преданность.
Что мог ему ответить Алекс? Это была та самая ситуация, когда юлить не имело смысла. Не скажешь ведь, что Хозяин вышел по своим делам и скоро вернется?
— Там,— сказал Алекс, глянув вниз.
Патрос нахмурился, а потом вдруг растянул рот в улыбке, продемонстрировав крепкие зубы. И эта улыбка говорила куда больше о его "преданности" теперь уже бывшему начальнику тюрьмы, чем тысяча слов и заверений. Впрочем, уже через пару секунд его лицо снова стало серьезным, и он сказал траурным голосом:
— Какое несчастье! Бедный, бедный Шат...— При этом он опустил ногу на пальцы Алекса и слегка надавил, проворачивая подошву.— Могу поспорить, это был несчастный случай. Хозяин опрометчиво приблизился к краю пропасти, у него закружилась голова, и он упал. Ты попытался его спасти, но не смог удержать.
— Все так и было,— тут же согласился Алекс, не понимая, к чему клонит охранник.
— А может, все же, ты помог ему упасть? Подтолкнул слегка, самую малость?
Алекс затряс головой, все больше склоняясь к мысли, что Патрос попросту издевается. Он из последних сил цеплялся за край обрыва. Даже если бы ему позволили выбраться наверх, он бы не смог — Выносливость была почти на нуле. А охранник продолжал давить на пальцы ногой. Не сильно, будто растягивал удовольствие.
Но вдоволь насладиться беспомощностью Алекса охраннику было не суждено — пальцы соскользнули с выступа, и парень сорвался вниз. Вернее, рухнул бы, если бы Патрос, проявляя чудеса проворности, не схватил его за руку. Почти без всяких усилий он выдернул парня наверх, поставив его на площадку. Ноги у Алекса тут же подкосились, но Патрос не дал ему упасть, подхватив за шею и, заглянув в глаза, сказал:
— Мне все равно, что ты будешь рассказывать проверяющему, когда он спросит тебя, как погиб Шат. Можешь взять вину на себя или списать на несчастный случай. Главное, ты докажешь, что ни я, ни кто-то другой не имеем к этому никакого отношения. Понял?
Алекс кивнул, хотя и понимал, что в несчастный случай никто не поверит. Как не поверят и в то, что в пропасть Хозяина столкнул какой-то призрак. Похоже, именно Алексу предстояло стать тем козлом отпущения, на которого спишут все грехи.
И все же это лучше, чем падение, которое было неизбежным, с последующим "пробуждением" в глубинах Бездонной Глотки, да еще и под боком у разъяренного бывшего начальника тюрьмы. Алекс подозревал, что упомянутый Патросом проверяющий появился не сегодня и не завтра. То есть, у Алекса будет достаточно времени, чтобы выработать правильную линию защиты. Нет, он ничуть не верил в справедливость творившегося здесь беззакония. Как говорится, "взвешен, измерен оценен". Причем заочно. Более того — встреча с проверяющим могла пагубно сказаться на его и без того незавидной судьбе. Ведь у того непременно возникнут вопросы касательно личности заключенного номер 11232. Разумеется, не составит труда выяснить, что такого не существовало в природе, что он, в лучшем случае, случайный пассажир, а в худшем — засланный казачок. И то, и другое не оставляло Алексу ни малейшего шанса пережить встречу с проверяющим — вне зависимости от того, какой вердикт будет вынесен по делу бывшего начальника тюрьмы. Хуже всего то, что этой встречи ему не избежать. Единственный плюс — это дарованное ему время для размышлений. Возможно, не все так безнадежно, и в голову еще придет спасительное решение?
