* * *
Главной боевой мощью стороны атакующих являлся Аинз и Медб. Главным ударным кулаком, готовым внести наибольшую лепту в сражение, занявшись основной массой противников являлась сборная группа Слуг под своеобразным руководством Артурии.
Артурия, Жак, Машу и Бедивер — четверо Слуг, что отправились в качестве основного фронта нападения на Камелот. Артурия и Жак представляли из себя сильных Слуг, способных к сражению с большей частью иных Слуг, в то время как Машу могла обеспечить поддержку тем, либо прикрытие от атак издалека, в случае, если кто-то из противников решится вмешаться в сражение двух основных атакующих ее группы.
Бедивер же...
"Мне нужно попасть в Камелот и закончить начатое давным давно с Богиней" — таковы были его слова и не существовало возможности убедить его отойти от его мнения.
Аинз в свою очередь не стал отказывать Бедиверу — в любом случае его место было трудно определить — он не подходил для быстрого мобильного отряда Скатах и Медузы, и не обладал дальними атаками — защита Семирамиды уже была обеспечена Санзанг, а сам Аинз не мог принять его в собственный отряд — как ни посмотри, Бедивер не подходил к роли "секретного оружия." Потому в конце концов Аинз и позволил тому отправиться в бой в составе основного отряда. Тот мог погибнуть, не исполнив свою цель, либо же принести пользу отряду — однако в любом случае тот мог внести свою лепту в сражение — и это было главным, что для Аинза, что для Бедивера.
Машу было немного жаль наблюдать за подобным положением Бедивера — в конце концов именно она обычно находилась на этой позиции, "как нибудь да пригодится"... Только позиция Бедивера была даже хуже, чем позиция Машу. По крайней мере Машу могла быть уверена, что Аинз вмешается в нужный момент, стоит ситуации выйти из-под контроля. Бедивер же был лишен и этой страховки — в отличии от собственных Слуг в случае угрозе жизни Бедивера Аинз не собирался вмешиваться... И его Слуги — даже сама Машу — в том числе.
"Не убивайся так сильно, Машу. Бедивер не просто прохожий — он рыцарь, проживший гораздо дольше, чем ему следовало бы — или чем он вовсе желал бы. Он не в обиде" — голос Галахада прозвучал в голове Машу, отвлекая ее от мрачных мыслей — не то, чтобы эффективность подобного действия была абсолютной, однако слова Галахада все же немного притупили сочувствия и непонятное чувство вины в голове Машу — так что та ответила коротко — "Спасибо."
Больше слов от Галахада не последовало — и Машу сконцентрировалась на ситуации перед собой, глядя на спину движущихся Слуг.
Походка — или, скорее, словно бы летящий над землей бег Жак можно было назвать грациозным — по ее манере движения и спокойному, едва ли не улыбающемуся дежурной вежливой улыбкой лицу было нельзя понять ее настоящие чувства — предвкушала ли она сражение, опасалась ли действий Слуг Богини или размышляла о своем утреннем завтраке, делаю пометки на будущее.
Даже Артурия, всегда державшаяся холодным недвижимым айсбергом демонстрировала больше реакции в данный момент, чем Жак. Ее движения были все такими же и на лице не дрогнул ни один мускул, но присмотревшись внимательнее наблюдатель мог заметить то, как взгляд Артурии то и дело чуть-чуть смещался от цели, словно бы пытаясь углядеть детали Камелота — те, что могли совпадать — или отличаться — от Камелота в ее памяти.
Впрочем, это было логично и ожидаемо — даже если Артурия была холодной и подобной работу в обычной жизни — она не могла не испытывать никаких чувств вовсе — особенно наблюдая Камелот, ее замок, что она считала навсегда ушедшим в прошлое.
И хотя Машу не могла назвать себя подругой Артурии — а кто, собственно говоря, вообще мог — однако так или иначе она провела с ней достаточно длительное время — с самой первой Сингулярности — и смогла научиться замечать небольшие изменения в молчаливой Слуге.
Однако, даже если те действительно существовали в Артурии в данный момент и не привиделись Машу — та в любом случае не могла поднять эту тему в разговоре с Артурией.
В первую очередь потому, что в данный момент она находилась на миссии, двигаясь к Камелоту и ожидая начало сражения в любой момент. А во вторую очередь потому, что это было бы просто невежливо — Машу никогда не обладала наглым пробивным характером, и, как уже было сказано, подругой Артурии, способной задать подобный достаточно личный вопрос та не являлась.
Поэтому, даже если Артурия и испытывала какие-то гложащие ее эмоции или чувства в данный момент — в борьбе с ними та была одна.
Однако размышления Машу об Артурии и ее ментально-эмоциональном состоянии не продлились долго — спустя мгновение взгляд Машу наткнулся на стоящую на ее пути фигуру, столь обманчиво далекую, преграждающую путь к Камелоту, словно бы Слуга впереди Машу сам по себе являлся стеной или щитом, защищающим Камелот лучше любой армии.
От одного взгляда на него у Машу перехватило дыхание — Слуга перед ней представлял из себя воина невероятной силы — такой, что заставляла непроизвольно вжимать голову в плечи и ускорять шаг, стремясь как можно быстрее скрыться как можно быстрее — одним своего присутствием Слуга заставил Машу вспомнить об Аинзе и Соломоне...
Конечно же сравнение было не совсем верным — Аинз и Соломон превосходили Слугу перед Машу на порядки — глядя на двух великих магов Машу чувствовала себя беспомощной, словно песчинка подхваченная бурей — в каком-то смысле это даже было прекрасно — как принятие неизбежного могло снять груз с души человека, так глядя на сражение Соломона и Аинза Машу могла почувствовать себя свободной — и абсолютно ничего не значащей.
Слуга перед ней значительно уступал этим двум титанам той мощью, что можно было увидеть невооруженным взглядом глядя на него — однако за исключением двух этих исключений из всех исключений — пожалуй, Слуга перед ней превосходил всех, кого Машу доводилось видеть перед собой.
-Ланселот,— Артурия произнесла тихо, глядя на Ланселота — судя по тому, что та вообще решила произнести что-то — присутствие ее верного друга и предателя ее трона затронуло даже ее разум,— Я знала.
Ланселот ничего не произнес на эти слова — подняв почти извиняющийся взгляд тот выдал, наверное, самую жалкую и помятую из всех возможных улыбок, что только могли существовать в этом мире, словно бы прося прощение за то, что он собирался сделать — за то, что он уже сделал — за то, что он не сделал — за каждую мелочь и за собственное существование.
Однако столь жалкая улыбка и молчаливый извиняющийся взгляд не смогли заставить Машу посочувствовать тому — поскольку спустя мгновение та ощутила, как ее разум застилает чистая, беспрестанная ненависть к Ланселоту.
Ее разум в мгновение ока практически утонул в океане злобы — из последних сил сознание Машу успело лишь бросить последний крик — "ГАЛАХАД!"
"ПУСТИ МЕНЯ! Я ПРОЛОМЛЮ ЕМУ ГОЛОВУ ЩИТОМ! ДАЙ МНЕ ВРЕЗАТЬ ПО ЭТОЙ РОЖЕ!" — Галахад, обычно державшийся достаточно спокойно и дружелюбно, взревел раненным зверем в разуме Машу — и та ощутила, как постепенно начинает захлебываться в приливах ненависти ее разум — "У ЭТОЙ ЖАЛКОЙ ПОДДЕЛКИ ПОД ЧЕЛОВЕКА СЛИШКОМ МНОГО ЦЕЛЫХ КОСТЕЙ В ОРГАНИЗМЕ!"
"ГАЛАХАД!" — Машу выкрикнула в свой разум, однако это было бесполезно — один вид Ланселота в мгновение ока заставил того забыть о своем рыцарском этикете, Машу, общении и обо всем сразу — и мгновение спустя Машу с ужасом ощутила, как ее конечности начинают двигаться сами по себе, не подчиняясь ее воле.
Какая-бы причина не движила Галахадом в данный момент — эти размышления отошли на дальний план — у Машу было всего несколько мгновений, пока она могла сопротивляться напору Галахада, для того, чтобы попытаться если не успокоить, то хотя бы направить гнев Галахада в другое русло.
"Если ты нападешь сейчас — то не дашь другим возможности побить Ланселота!" — Машу бросила фразу в пустоту, после чего, заметив, что на мгновение эта мысль вызвала отклик в душе Галахада, тут же развила ее — "Ланселот силен и чтобы хорошо пройтись по нему нам нужна помощь остальных! Только так ты сможешь хорошо пройтись по нему!"
Гнев Галахада, услышав эти слова, не отступил — однако, спустя мучительную секунду размышления, приобрел другую форму — и Машу ощутила, как начинает отступать невидимая воля, выкручивающая ее конечности.
"Когда ты начнешь бить его щитом по голове — я возьму контроль. Хочу почувствовать своими руками ощущения от этого!" — голос Галахада раздался в голове Машу и та смогла выдохнуть, расцепляя сжавшиеся до побеления пальцы, стараясь восстановить хотя-бы подобие самоконтроля.
Галахад, конечно, упоминал в прошлом неприязнь к своему отцу, однако никогда не давал Машу понять, насколько велика та на самом деле...
И это неожиданное открытие в данный момент чуть не стоило Машу контроля над ее телом.
Наконец-то вернув контроль над своими руками полностью, Машу взглянула на Ланселота, чувствуя, как чужая ненависть начинает подниматься ее в душе, но в этот раз смогла перехватить щит без особых проблем, глядя на Ланселота.
Тот, уловив ее взгляд, улыбнулся еще раз самоуничижительной улыбкой, после чего обратился к Машу,— Мне жаль... Галахад.
В следующее мгновение волна ненависти ударила в разум Машу — и если бы Артурия не бросилась в бой первой — наверняка это бы сделала сама Щилдер.
* * *
Висячие Сады Семирамиды представляли из себя могущественный Благородный Фантазм. Как могло быть иначе? Парящая защищенная крепость, обладающая возможностью отправлять навстречу армиям врага сотни магических снарядов — каждый был способен легко уничтожить десяток целей единовременно — и если этого было недостаточно? Семирамида всегда могла использовать главное орудие своего Благородного Фантазма, разделываясь не с десятками людей за раз, а готовая похоронить всю армию противника разом.
Но даже в случае, если этого было недостаточно, то в пределах своего парящего дворца, крепости и передвижного штаба Семирамида обладала своей полной силой — могла продемонстрировать способности намного превосходящие ожидаемые от нее.
В конце концов в личном бою один на один Семирамида не демонстрировала выдающихся боевых способностей — но внутри пределов своего дворца Царица Ассирийская действительно правила балом.
И все же — способности Семирамиды были не абсолютны. Ни в боевой мощи, ни в скорости ее атаки — и потому взрезавший землю и воздух Слуга, движущийся к ней на скорости, что была чрезмерна даже с точки зрения весьма выдающейся Слуги, которой она была — Семирамиде мало что было возможно противопоставить противнику.
Практически мгновенная скорости атаки и сотни магических ударов, взрывающих землю, не смогли ни уничтожить, ни даже замедлить движущуюся размытую фигуру Слуги — размытую из-за невероятной скорости того.
Главный калибр Висячих Садов... С некоторой вероятностью Семирамида могла использовать тот для того, чтобы разобраться с надвигающейся опасностью — даже самый досадливый из назойливых мошек не мог увернуться от атаки размером с город и более — по крайней мере в том случае, если атака Семирамиды была бы достаточно быстрой — однако после неудачного первого удара против Камелота ей все еще требовалось время на подготовку.
Взгляд Семирамиды переместился к Арашу, продолжавшему посылать стрелу за стрелой, ввязавшись в своеобразную дуэль двух героических лучников, заставив ее задуматься на мгновение, но быстро отбросив эту мысль — маловероятно, что даже великий лучник мог легко разобраться с надвигающейся угрозой.
Да и могла ли Семирамида назвать это угрозой? Да, приближающийся Слуга был быстр — но и только лишь это. Даже добравшись до Висячих Садов он бы оказался на несколько километров ниже того — и, насколько было известно самой Семирамиде, ни один из Слуг Богини не обладал способностью полета. Поэтому, добравшись до расположения Семирамиды тот бы просто... Остался стоять под расположением самой Семирамиды?
-Нужна помощь? — голос Санзанг заставил Семирамиду, забывшую о ее присутствии, отвлечься, на мгновение — однако приготовившись к ядовитой ремарке, Семирамида столкнулась с лицом Санзанг, сияющим как отполированное золото — та действительно хотела помочь... Просто была немного более глупенькой чем Семирамида ожидала от нее.
Проглотив порцию яда, что Семирамида была готова выплеснуть, та лишь задала вопрос со вздохом, разочарованным уровнем интеллекта Санзанг, но ничуть не удивленная тем,— Как?
На эти слова Санзанг, до того улыбавшаяся радостно, вдруг моргнула, явно осмысливая вопрос, заданный Семирамидой, после чего открыла рот, закрыла тот, повторила это движение вновь несколько раз и задумчиво нахмурилась, будто бы впервые задалась этим вопросом.
Семирамида, пронаблюдавшая за этой небольшой пантомимой, только вздохнула раздраженно и отвела взгляд, наблюдая за приближающейся проблемой. Если этот Слуга не мог добраться до нее — то не стоило ли ей вовсе перестать обращать внимание на его присутствие и сконцентрировать силы на атаке Камелота?
-Араш, — в конце концов обратилась она к стоящему рядом Арчеру, сосредоточившемуся на дуэли с Тристаном.
-Пробить простыми атаками не выходит,— прекрасно осознавая смысл заданного Семирамидой вопроса Араш ответил четко и просто, продолжая посылать стрелу за стрелой в направлении противника. Безусловно, его атаки продолжали направляться в сторону врага — но смысл в этом случае заключался исключительно в отвлечении того, и может быть в некотором возможном раздражении Тристана, для которого стрелы Араша были подобны небольшим тычкам в его тело — совершенно неопасными, но безусловно раздражающими.
Семирамида в ответ на эти слова только сморщила свое выражение лица, прежде чем взглянуть на Санзанг, ожидающую рядом приказ, будто бы та могла помочь каким-то образом в текущей ситуации, прежде чем перевести взгляд на Араша,— Никакой возможности?
-Возможность... Есть,— Медленно произнес Араш после мгновения размышлений,— И я не боюсь воспользоваться той... Но лишь в подходящий момент — я предпочел бы принести как можно больше пользы до тех пор, как я могу это сделать — прежде чем использовать свой Благородный Фантазм.
Семирамида на эти слова чуть нахмурилась — но при всех ее проблемах в качестве личности или правительницы — по крайней мере она не была из тех, кто отдавал приказы к бессмысленному, или даже вредному в общей картине, самопожертвованию своих подчиненных. К тому же не то, чтобы ее Висячие Сады требовали так уж много времени на подготовку нового залпа — точнее, так казалось остальным, однако то, что казалось вечностью для Слуг — для остальных являлось данностью десятка секунд — и с отвлеченным Тристаном та скорее всего могла добиться необходимого ей эффекта в данный момент без проблем.
Однако, как и следовало ожидать — реальность не была столь милосердна, чтобы учитывать планы и желания Семирамиды — и потому тот факт, что что-то пошло не по плану она поняла еще до того, как голос Араша сообщил ей об этом,— Благородный Фантазм!
Золотое сияние, практически режущее глаза в своей яркости, закрыло небо перед взглядом Семирамиды, разлившись так, будто бы новое Солнце взошло на Земле.
