— Так их за это убить надо!
— Хватит, они не похожи на чеченцев или арабов, особенно мальчик, ты расквасил пацану ступни, а ему еще надо носить сапоги.
Поругиваясь матом, спецназовцы убрались, с целью экономии вырубили свет, стало темно и противно. Максим и Янка прилегли на холодный бетон. Терпевший все побои молча, белорус, произнес всхлипывая.
— Неужели они не видят что мы свои, при этом так нас, избивая и унижая.
— Это еще ничего, могли и головой в парашу окунуть, это реально. А так избили не слишком сильно.
— Ну, тебя не очень, а у меня как пятки гудят, наверное, опухли и посинели.
— Терпи джигит, бетон холодный зуд и утихнет.
— Как бы не простыть. Я не хочу уходить в самоволку. Впереди война и вся жизнь.
— Тогда нам надо поспать, чтобы набраться сил.
— Разве уснешь в такой холодрыге. — Янка тихо выругался.
На холодном бетоном полу этого подвала не забыться сном. Кроме того, активно достают крысы. Несколько раз они пробегали по ногам, а одна укусила Янку.
Юноша, изловчившись, сумел поймать особо наглую и раздавил ее. Потом кинул в угол, было слышно, как свежее мясо грызут товарки.
— Ух, ты мерзость. Каннибалы в мире животных не менее отвратительны, чем в круге людей.
— Тут уж мы ничего не поделаем. Теперь они нам не дадут уснуть, может постучать в дверь камеры и попросить сигареты.
— Я не курю.
— И не пробовал.
— В своем классе я был самым маленьким, и мне очень хотелось вырасти, а курение тормозит рост. Врачи говорили, что у меня пониженный уровень тестостерона.
— А как на счет девочек.
— Были, я очень бойкий и общительный хотя все мои девушки оказывались выше меня ростом.
— А секс.
— Вот на это меня не тянуло, тогда одна из моих пассий меня просто изнасиловала. Честно говоря, восхитительно, но на тот момент повел как дурак и мы расстались.
— А вот я даже спал с женщинами за деньги. Это особый шик раскрутить богатую дамочку.
— Так ты работал альфонсом?
— Можно и так сказать, стриптизером. Женщины очень любят шоколадный цвет, кроме того, я хорош собой. Вот помню, как одна из них предложила мне поработать языком. В начале мне это было противно, а затем я увлекся, нашел определенный смак в женских соках.
— Это выглядит довольно омерзительно. Вас негров не поймешь.
— Не так уж это много у нас отличий, другой цвет кожи из-за того, что мы привыкли к жаркому климату и жгучему Солнцу. Вот наоборот вы такие бледные и безжизненные что вас просто жалко, напоминаете узников концлагерей.
— Зато интеллект у белой расы гораздо выше, чем у черной.
— С чего ты взял, это не правда, негры прекрасно учатся во всех высших учебных заведениях, среди нас уже не мало ученых. Даже президентом США стал чернокожий Обамма. Мы жадно как губка впитываем знания.
— А почему африканские страны такие нищие.
— Это вина белых колонизаторов, они принесли нам горе и отсталость. Последствия варварской политики мы пожинаем до сих пор.
— Если бы не колонизаторы вы бы до сих пор по пальмам ползали.
— А кто угонял нас в рабство.
— Не мы! В России никогда не было рабовладения, и мы были едва ли не единственной страной мира, которая не угнетала национальные окраины. Наоборот народы Сибири и Кавказа благодарны нам за содействие. А англичане, французы, испанцы, португальцы и особенно американцы всегда были варварами. Не то, что наша русская нация. Во времена СССР полки были пустыми, но тысячи тонн продовольствия вывозилась в Африку, чтобы спасти негров от голода.
— Согласен вы благородные ребята. Особенно когда у власти были коммунисты, но теперь у вас правит бал капитал.
— И это плохо, преступные олигархи эксплуатируют и свой народ. Наша нация стонет под пятой буржуазии. Мы должны подняться с колен и покончить с подлой олигархической системой. — Почти крикнул Янешь.
Послышался скрип замка и в камеру вошли двое солдат. Максим не вольно поежился, приготовившись, что его будут бить. Однако воин с нашивками старшины произнес.
— Вы говорите правильные вещи, и я вижу, что имею дело с нашими парнями. Возьмите по сигарете мы принесем вам матрас.
— И оставьте включенным свет, а то достают крысы. — Сказал Янка.
Максим закурил сигареты "Астра", их грубый запах казался почти приятным.
Солдаты не обманули, принесли матрас, хотя довольно грязный, но широкий и толстый.
— На нем мы боролись тут еще и груша есть.
— Хорошо мы поспим и так.
— А ты нигер, может, расскажешь про Африку?
— Мой отец с Африки, а сам я всю жизнь прожил в Москве.
— Понятно, богатый город.
— Смотря для кого, олигархам малина — беднякам дубина! — Довольно складно сострил негр.
— Вот что ребята, хотя это и не положено, давайте выпьем у меня в загашнике бутылка водки есть. — Предложил старшина.
— Спасибо за честь. — Ответил Максим. Янка мотнул головой.
— Я не пью!
— А тебе мы и не нальем, мал еще, хотя если мужчина, то с нами выпьешь.
— Пьянство губит русский народ, сколько людей от этого погибло. Высоцкий, Есенин, Александр Третий, Петр Первый. Всех и не сосчитать. А Ельцин вообще чуть не пропил всю страну.
— Это если злоупотреблять, а по чуть-чуть можно.
Старшина сбегал, бутыль оказалась литровой, и в ней было не сорокоградусная, а куда более крепкий самогон первач. Солдаты сели в круг выпили, им стало сразу веселее.
— Давай и ты глотни Янка, а то зубы собьешь. Тут ведь холодно. — Произнес Максим, прикусывая луком.
Юноша колебался, он и впрямь окоченел, а спиртное всем известно согревает.
— Ладно, но только чуть-чуть за компанию.
Янка глотнул и тут же закашлял, горло неприятно обожгло.
— Закусывать надо. — Сказал старшина.
— И какое удовольствие вы находите, вбухивая в себя эту гадость. — Сказал он.
— А ты еще попробуй и сейчас почувствуешь. — Сказали они.
Движимый любопытством Янка еще глотнул. Действительно по животу поплыла приятная теплота, пальцы задвигались, и стало подыматься настроение.
— Вот и личико порозовело. — Произнес Максим. — Теперь как ты себя чувствуешь.
— На все сто! — Глаза у Янка засверкали. — Я такой, кажется сильный, могу свернуть горы.
— Это всем особенно после первого приема, кажется. Давайте бороться на руки. — Предложил старшина. Максим согласился.
Не смотря на прилив энергии, Янку после, правда упорной борьбы одолели, хотя бицепс у него и был упругим. Максим справился с напарником, но со старшиной борьба затянулась. Никто не хотел уступать. Мулат был хорошо натренирован и после упорного поединка, они решили.
— Ничья!
— Так давай выпьем за ничью!
— Давай!
Потом старшина извлек вторую бутылку самогона. Янка пел и сочинял стихи, потом они исполняли танцы. Наконец третья бутылка их уморила, и потянуло на сон. Обнявшись как два брата, Максим и Янка растянулись на матрасе, а охраняющая их пара, закрыв двери, расположилась на ящиках. Так состоялось знакомство охранников и заключенных.
Тем временем в Шали кипели не шуточные бои. Танковая колонна попыталась прорваться к центру, но часть зомби имела на руках гранатометы, и пускала их. Кроме того, особо доставали гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Мертвяки были очень сильны, и каждый бросок мог привести в трепет олимпийского чемпиона.
Сражение затянулось. Командующий группой танков генерал Семен Шпак, во избежание больших потерь предпочитал вести обстрел с дальней дистанции. Это помогало снизить количество жертв среди личного состава, но затягивало сражение. Похоже, что монстры, не смотря на внешнюю хаотичность, были не плохо организованны. В частности, получив сигнал, мертвяки-боевики, прихватив гранаты и бочки с бензином, на полном марше атаковали танки. Хотя машины и огрызались, перебить эту свору было почти невозможно. Особенно опасными были их прыжки, это сбивало прицел и позволяло зомби бросать гранаты по длинной дуге.
Семен впервые за всю свою богатую военную практику почувствовал неуверенность. Такого у него никогда не было, разуметься война с зомби, не описана, ни в одном учебнике. Вот как объяснить то что прошитые насквозь пулеметной очередью тела снова встают и бросаются как одержимые, или может ли человек скакать почти на десять метров в высоту. Самое главное что порождений ада очень много, подбегая в плотную, они рвут крышки люка стараясь влезть вовнутрь или забрасывают гранатами.
— Примените огнеметы. — Командует Шпак.
— Они есть не на всех башнях. — Говорит в ответ полковник.
— Почему?
— Как оружие войны огнемет не достаточно дальнобойный, а с такими как они нас драться не учили.
— Тогда во избежание дополнительных жертв, приказываю отойти.
— Это серьезно!
— Да! Только не прекращайте огонь, размечите трупы в пепел.
— Тогда мы выполним приказ. Но вот не боитесь, что президент за это сдерет с вас три шкуры.
— Он поймет, что у нас не было другого выхода, кроме того, и так ясно, что за гибель колонны нас не погладят.
Отход был тяжелым. Зомби продолжали кидаться, несясь при этом со спринтерской скоростью. Их расстреливали практически в упор. Танки набирали скорость, стремясь с рокады выехать на шоссе. И удалось это далеко не всем. Многие так и остались гореть охваченные пламенем. Бой продолжился с катастрофическим итогом, лишь выйдя на шоссе танки проявив предельную стремительность, смогли оторваться. Хуже пришлось дизельным машинам, их настигали, все-таки дизель не сравнить с турбогенератором. Кто пропал, о том осталось лишь сожалеть. Сверху упало несколько бомб, самолеты применили высокоточное оружие. Мертвяки ревели, их подбрасывали взрывы. Было видно, как скелет проехался по земляной волне, спустившись с круч. Но стрелять дорогостоящими ракетами по уже умершим слишком жирно, тем более увидев, что танки ушли, зомби отступили к домам. При этом, повинуясь невидимому дирижеру, они больше не убивали, а консолидировано сгоняли людей, среди которых большинство составляли женщины и дети к городскому стадиону. Некоторые из тех, что умерли, не давно могли издавать членораздельные звуки и даже слова.
— Быстрее ленивое мясо! Те, кто хочет жить присоединиться к нам.
Многие жители были тяжело ранены, а улицы завалены трупами убитых. Было видно, с какой жадностью зомби ели человеческое мясо. Особым смаком пользовались детские трупы, они видимо были более свежие мягкие, да и живительных ферментов у ребят больше чем у взрослых. У некоторых мертвяков на глазах прирастало мясо, а вид становился, оставаясь ужасающим, более человечным.
Вскоре на улицах остались одни скелеты, буквально каждая косточка была обсосана. Тем временем на город стал выживаться десант. Командование федеральной группировкой хотела вернуть Шали под контроль федеральных сил еще до рассвета. В самолетах теснились отборные бойцы. Среди них был и чеченский спецназ. О чем думали они. Судя по лицам настроение было подавленным.
— Наверняка наши соотечественники взбунтовались. — Произнес один из бойцов в погонах прапорщика.
— А ты уверен, может это арабские наемники, спустились с гор. — Произнес капитан.
— Столько наемников не могло пересечь границу, "федералы" хвастаются, что перекрыли все тропы. Это наверняка бунт наших соотечественников. Весь город захвачен.
— Ну и что предлагаешь, не выполнить приказа.
— А что убивать в угоду московским олигархам свой собственный народ!
— Боевики и сепаратисты это не наш народ!
— И это я слышу от чеченца, да ты сам сражался за независимость страны.
— Было такое, но суверенитет нам не выгоден. Нам гораздо лучше жить в составе столь огромного государства как Россия; торговать, заниматься бизнесом. А что нам дала независимость, только грызли друг друга, а народ оставался голодным.
— Зато свободным. Думаешь это мне приятно носить форму оккупантов.
— Так уволься тебя что принуждают.
— Может, и скину, но стрелять в своих граждан я не буду.
— Я запомню это! Кто еще не хочет выполнять приказ?
Желающих не оказалось, хотя по гулу было видно что предстоящий бой не вызывает радости у горцев. Лица хмурые, те, у кого есть бороды, нервно теребят их, слышится голос.
— Пускай первые, прыгают русские. Мы в самое пекло не полезем.
Капитан щелкает глазами.
— То, как и кому прыгать определенно командованием заранее.
— Но ведь за всеми самолетами не уследишь, а ложиться в землю не охота. Вряд ли после гибели мы попадем в рай.
— Ладно, я постараюсь предельно снизить потери.
С боку слышится взрыв, и федеральный самолет падает охваченный пламенем.
Видимо у зомби есть средства ПВО.
— Вот так лупят по нашим соседям. — Произнес капитан. — Придется высаживаться.
Хорошо обученные десантники выпрыгивают, не раскрывая парашютов. Это нужно, для того чтобы их не сбили еще в полете. На большой скорости они и мчаться к земле, выдергивая кольцо перед самой поверхностью. Предельно натягиваются лямки парашютов, посадка слишком жесткая, особенно на горные усыпанные камнями улицы. Зомби уже тут как тут, кидаются на десант. Начинается свалка и перестрелка. Надо сказать что, стремясь как можно быстрее вернуть селение под контроль командование, допустило стратегическую ошибку, допустив ближний и уличный бой. В получившейся свалке все захлебывались кровью, было, видно, как здоровенного спецназовца разорвали костистые лапы. Руки ушли отдельно, а ноги оказались далеко отброшены.
— Ты вкусный человек. — Пробормотал монстр впившись зубами в сочное сердце. — Какое упругое, вот это кайф! — Продолжало сипеть чудовище.
Чеченские спецназовцы не дрогнули, стреляли в упор. Прапорщик-бунтарь прокричал.
— Это не мои братья-чеченцы, а порождения шайтана. Наша совесть спокойна.
Зомби брали числом и скоростью, кроме того, дым не давал точно прицелиться, что играло на пользу каскаду чудовищ. В рукопашной схватке против почти неуязвимых трупов, очень трудно убить того, кто мертв.
Вот один с чеченцев с криком "Аллах Акбар" обнявшись с зомби, подорвал себя связкой гранат. Сражение рассыпалось на отдельные кучки, было видно, какое неистовое ожесточение охватило ряды дерущихся. Капитан и сам стал жертвой нападения, оборванный скелет, размахивая тесаком, ринулся на него. Офицер увернулся, от выпада, затем врезал сапогом по яйцам, что впрочем, не оказала эффекта. Затем капитан разрядил очередь что впрочем, лишь на несколько секунд остановила мертвяка. Тогда офицер выхватил гранату и сунул ее в челюсть, потом из-за всех сил оттолкнул противника. Полуразложившийся страшила снова ринулся на него, гранату рвануло. Капитан ойкнул, осколок угодил в живот, пробив ткани. Чеченский офицер застонал уронив автомат, к нему подскочил прапорщик.
— Что Шамиль сильно тебя зацепило?
— Судя, по всему разбило желудок, если не окажут срочной помощью, я умру.
— Надеюсь, Аллах помилует, эх, почему такая великая страна как Россия не исламская.
— Через тридцать лет будет мусульманской. Благодаря истиной вере у нас очень много детей пройдет не так много времени и ислам восторжествует на всей планете.
