Камень 2

Нина ушла.

— Как же к вам попал маленький мамонт? — недоумённо спросил священник — Ведь где-то должна была быть и его мать, если он ещё молоком питается.

— Это не так просто объяснить. Дело в том, что здесь рядом присутствует нечто непонятное, но обладающее значительными возможностями, необъяснимыми современной наукой. Ну, это на мой взгляд, что необъяснимыми. Я не знаю, что это — существо, или искусственный интеллект, но он есть, он испытывает эмоции, у него есть жажда знаний, чувство юмора, я общаюсь с ним, как с человеком, мало того, как с другом. У него были жутковатые для современного человека привычки, но зла в нём нет. Вот и мамонтёнок тоже его работа, брат попросил, не подумав, а Пьер и доставил. Теперь воспитываем. Это он исцелит Наташу, это он дал брату способность исцелять, мне — способность искать, когда убили брата, и ещё кое-что.

— А как он сюда попал, он что говорит?

— Не хочу забегать вперёд, пусть лучше он сам расскажет, это же он настаивал, чтобы вы приехали.

— А, так это с ним вы советовались, там, у храма!

— Да, у нас есть постоянная связь, я редко её отключаю, обычно только на ночь.

— Что, и сейчас можете связаться?

— Могу и сейчас, но он занят, не хочу попусту его отвлекать. Он поработает с Геннадием, потом с Наташей, потом хочет побеседовать с вами. О чём — не знаю, но мне кажется, он пытается понять, кто он. А может, вопросами религии заинтересовался, он же свободно в Интернете плавает.

— А как он выглядит, вы можете мне сказать?

— Никак. Есть его материальные проявления, вот Мальчик, например, а никакого тела у него нет. По крайней мере, здесь.

— Но он знает наш язык?

— Теперь знает, но долго учил. А когда научился читать, прошёл курс средней школы, теперь научился пользоваться телевизором и Интернетом, с Евгением занимается точными науками.

— Невероятно! Воистину, неисповедимы пути Господни.

— Только я прошу вас не распространяться о Пьере, о том, что здесь увидите и узнаете. Не хотелось бы, чтобы меня исследовали, а Пьера заставили обслуживать всяких депутатов и членов правительства.

— Вы полагаете, что всю жизнь сможете это скрывать?

— Нет, конечно. Но надеюсь, что раньше Пьер станет неуязвимым и для спецслужб, и для других. Да и самому хотелось бы обезопаситься.

— Александр, а могу я матушке от вас позвонить? Беспокоюсь, как они там без меня.

— Конечно. Только сотовой связи здесь нет, набирайте с этого — протянул ему спутниковую трубку.

— Как же набирать, номера-то я и не помню?

— Так включите свой, оттуда и возьмёте. И можете пройти в мою комнату, оттуда и говорить удобнее, и отдохнуть можно. А мне всё равно не ложиться, скоро Геннадия встречать, потом Наташу устраивать.

— Тогда, с вашего позволения, я пойду?

— Да-да, — показал ему, куда идти.

К выходу Геннадия из сна я не успел. Когда пришёл в павильон, он уже сидел на камне и озирался. Как же, приборы разные, гудит что-то, когда шёл сюда, не до того было, а теперь интересно.

— Привет, — говорю — как ощущения?

— А что, разве уже всё? Ощущений никаких.

— Да? А ты посмотри внимательно на мою руку — я выключил освещение в павильоне, только наружный фонарь давал немного света.

— Ух ты! Это что же, я теперь так видеть буду? А почему у тебя всё голубоватое, когда Шура показывал, там разные цвета были.

— Голубоватое потому, что здоров. А видеть лучше будешь в полумраке, на солнце вообще ничего не разобрать. К утру знания улягутся, будешь чувствовать, что и как лечить. Только не хватайся за сложные случаи, знания у тебя, конечно, уникальные, но в основе очень древние, там могут быть ошибочные представления о работе организма. Частично тебе достались и Шурины наработки, но только самые первые, до начала работы в клинике. А вот институтские знания у тебя верные, если почувствуешь противоречие — не спеши резать. В общем, сам разберёшься. А сейчас пошли, нужно девушку сюда прикатить.

Наташу мы вынесли из дома прямо в кресле, катить по снегу не получилось, донесли в кресле до павильона. Будить её не стал, наоборот, чуть воздействовал, чтобы не просыпалась. Гена не столько нёс, сколько разглядывал её ауру, но разобраться не смог.

Я уложил девушку на одеяло, вторым накрыл.

"Пьер, готово!"

"Вижу. Я вот что вспомнил сегодня, командир: некоторые целители умели как-то воздействовать на сознание пациентов. Получалось что-то похожее на гипноз, но только при близком контакте, и эффект не закреплялся. То есть, допустим, в присутствии целителя человек считал себя деревом, но как только целитель отходил, наваждение пропадало. И ещё они могли заставить человека говорить правду, да и вообще, что хочешь. Но не все целители, только некоторые. Ты подумай, может, почувствуешь, на что нужно для этого подействовать".

"Очень интересно. Попробую, конечно, ты тоже прикинь, может, где что слышал".

"Прикину. А что с девушкой делать будем? Органы и сосуды поправлю, а мышцы нарастить? А то очень уж лёгкая, сил не имеет".

"Нарасти, пожалуй, но не переусердствуй, так, чтобы двигалась без проблем. Интересно, кстати, что с ней такое случилось?"

"Что, память посмотреть? Ты же говорил, нехорошо это".

"В принципе нехорошо, но здесь не тот случай. Интересно, кто и как её травил".

"Тогда буду следить за сканированием памяти, так что не меньше чем три часа провозимся".

"Давай. Позовёшь, когда нужно будет забрать".

Потом в кухне при тусклом освещении я демонстрировал Геннадию себя и свою ауру. Знания к нему ещё не пришли, но видел хорошо, и оторвать его от исследований удалось, только когда меня вызвал Пьер. Я пошёл за Наташей, Гена остался разбираться с зеркалом.

Наташа выглядела неплохо, уже не такая доходяга, и цвет лица стал живее.

"Как результаты?"

"Сделал, как ты говорил. Исправил все органы, и немного нарастил мышечную ткань. Любопытно с отравлением, это какой-то родственник, к тому же она была под гипнозом".

"А сейчас?"

"Снял, конечно. Ей сказать?"

"Скажи, но лучше словами, а то не поверит".

Минут через пять девушка проснулась, удивлённо взглянула на меня.

— Я что, уснула? А как я сюда попала?

— Ты уснула в доме, мы тебя сюда принесли.

— А когда вы меня обследовать будете?

— Тебя уже обследовали, как рассветёт, отвезу тебя к маме.

— Тоже не получилось?

— Почему не получилось? Всё с тобой в порядке, будешь теперь на танцы бегать. Танцевать любишь?

— Я...

— Прошу прощения, — перебил голос Пьера из динамика — я насчёт танцев.

— Ой, это кто? — явно напугалась Наташа.

— Это искусственный интеллект, его зовут Пьер. Про Алису из Яндекса слышала?

Девушка обозначила кивок, видимо, боится пошевелиться.

— Так вот, в Яндексе Алиса, а здесь Пьер. Он тебя и обследовал. Ты что-то хотел сказать, Пьер?

— Да, командир. Дело в том, что Наташу как раз на танцах и отравили. Сделал это некто Костик, он девушку загипнотизировал и вколол ей в вену какую-то гадость, я даже не понял, что именно. Как я понял, этот Костик родственник, так что с танцами нужно быть поосторожнее.

— А откуда вы знаете?

— Я с тебя гипноз снимал, пришлось разбираться. Правда, гипнотизировать мог и не Костик, но он при этом присутствовал, а вот в вену колол точно он. Да ты сама теперь вспомнишь, без гипноза-то.

— Не может быть, это брат мой! Ой... и правда, помню... зачем?

— Зачем, не могу сказать.

— А это кто, Костик? — вмешался я.

— Это братик мой... двоюродный... он меня очень любит... — девушка заплакала.

Чёрт, вот только барышню слезливую мне утешать сегодня не хватало! Довольно грубо оборвал её:

— Нечего слёзы разводить, пошли в дом, там можешь реветь, сколько хочешь.

— А где кресло?

— Не нужно тебе кресло, так дойдёшь.

— Но я не могу! — ага, и слёзы высохли! Работает метод!

— Можешь, — вмешался Пьер — только вставай осторожно, мышцы ещё непривычные.

— И кресло в дверь не проходит, — соврал я — придётся идти.

Помог подняться, сделать несколько шагов. Да, разучилась девочка ходить, но ничего, пять шагов вдвоём сделали, тут увидел, одета она легко. Поставил её около двери, взял одеяло, накинул сверху. Вышли на улицу, она коляску глазами ищет. А её, конечно, нету, в павильоне осталась.

— Как же — испугалась — без коляски-то?

— Пошли, пошли быстрее, я тебя страхую.

Дисциплинированная девочка, заторопилась, почти побежала. Я рядом иду, настороже, но она сама добежала до дома, сама на крыльцо поднялась, я внизу остался. Оглянулась — в ужас пришла.

— Молодчина, — говорю — ты сама сюда пришла, кресло тебе больше не нужно. Разрабатывай ноги потихоньку, но постоянно, у тебя только страх остался, а так ты вполне здорова. И не стой, не стой на морозе, в дом иди.

Дождавшись, когда Наташа самостоятельно войдёт в дом, отправился вслед за ней. Вижу, стоит растерянная посреди кухни, озирается.

— Ты можешь тут побыть, пока я отца Федора провожу — а сам пошел будить священника.

Тот спал одетым, сразу вскочил, только один сапог куда-то запропастился, пришлось искать.

— Пойдёмте, глянете на свою воспитанницу и пора к Пьеру.

Хоть отец Федор и ожидал результата, но не такого.

Предоставленная самой себе девушка моментально освоилась, и пыталась разглядеть себя в зеркальце, диаметром сантиметров в сорок. Получалось плохо, приходилось тянуть руку подальше, а ведь ещё нужно и позу красивую принять, и как с дугой стороны выглядит, тоже нужно знать! Ну и как попа оттопыривается, и как лучше волосы положить, в общем, масса дел. Нас в тёмном проходе и не видно, да и не до нас ей. Контраст с инвалидом в кресле-каталке впечатляющий.

— Ну, Наталья, ты и кокетка! Не ожидал!

— Ой! — пискнула Наталья и покраснела. Не позеленела, не побелела, а именно покраснела. — Извините, отец Федор.

— Ничего, ничего, эк ты похорошела-то! Прямо невеста готовая!

— Уж вы и скажете!

Но мы уже уходили.

В павильоне представил:

— Пьер, это отец Федор. Отец Федор, это Пьер. Вы оба друг друга не видите, но можете слышать. Беседуйте.

— Да, отец Федр, если захотите общаться без звуков, нужно лечь сюда, чтобы ваша голова касалась камня. Пьер, спасибо за девчонку, хорошо получилось. Всё, оставляю вас, если что понадобится, я в доме, попробую поспать.

— Спокойной ночи, шеф!

Наташа спать не хотела ни в коем случае, пришлось невежливо оставить её в кухне и уйти к себе. Предложил, правда, диванчик у входа в комнату, если устанет, но оказалось, там уже спал Геннадий. А, ладно, молодая, и на стуле поспит. Не раздеваясь, лёг и отрубился.

Встал затемно, вместе с Ниной. Нина к Мальчику, а я отца Федора выручать — так и не пришёл в дом. Но сообразил в последний момент — позвал Пьера.

"Пьер, ты здесь?"

"Здесь, командир, выходил только на минуточку".

"Ого, шутим! Как там отец Федор?"

"Отец Федор в полном порядке. В голове у него, конечно, религиозное мракобесие и полная каша, но человек он очень добрый и хороший. Я хотел бы сообщить ему дар убеждения, это специально для жрецов. Ты не будешь против?"

"Так-то нет, но это часа на три, а я хотел уехать через час примерно".

"Нет-нет, это быстро. Я уже провёл ему полное сканирование, задержу минут на двадцать, не больше".

"А он согласен?"

"На сканирование он сам пошёл, хотел меня убедить, что жрецы добрые. Но я увидел только, что добрый он сам, а жрецы всякие бывают. Я ему ещё кое-что поправил в суставах, чтобы спина не болела, это тайком от него уже. Так как, дар убеждения внедряю?"

"Внедряй, только не будем ему об этом говорить".

"Ну, тогда начинаю. Он будет через полчаса".

Я из дома и не выходил. Вскоре разбудил Геннадия и Наташу, тут и отец Федор пришёл.

Слегка перекусили. Наташа трещала не переставая, Геннадий смотрел внутрь себя, отец Федор, наверно, думал о проблемах мироустройства и тоже говорил мало. Только когда садились в машину, сказал:

— Зла в нём действительно нет. Есть ли душа — не знаю, но хотелось бы думать, что есть. Пока единственное походящее ему определение — бесплотный дух. Буду думать и сомневаться, пытаться постичь Божий промысел. Вы позволите как-нибудь вам позвонить?

— Конечно, мы всегда на связи — ответил я, погрузил своих спутников в сон и тронул машину. А приятно на такой катиться!

На подъезде к церкви, её и не видать ещё, как-то тоскливо стало на душе, не хочу дальше ехать, хоть ты тресни. Даже остановился.

"Пьер — спрашиваю — слышишь меня?"

"Я здесь, командир!"

"Скажи, не могла мне достаться и Шурина способность предчувствия опасности? А то вот появилось такое ощущение, что дальше ехать не нужно".

"Не знаю. Наверно, могла, я же ему способности вместе заливал, возможно и переплелись".

"Тогда впереди какая-то жопа. Не можешь просканировать, что там?"

"Да как? Разве наличие телефонов посмотрю. Ты где сейчас?"

"Километр-два до церкви. Пассажиры спят, так что можно не спешить".

"Хорошо, жди, командир".

Минут через десять прорезался.

"Правильно почуял, командир. Впереди полиция, человек десять или одиннадцать, рассредоточены вдоль дороги тремя группами и не двигаются. Похоже на засаду. Но это не очень точно, что не двигаются, так, процентов на восемьдесят. Тебя тоже вижу, до них ещё с километр. Ты камни с собой забрал?"

"Ну да, забрал".

"Тогда лучше не попадайся. Объехать их можно, у тебя впереди будет поворот направо, проедешь немного, и свернёшь налево, там посёлок, где вы в сентябре гонки устраивали. Высади своих пассажиров в посёлке, а сам обогни засаду и езжай в сторону Питера, там километра через два есть автосервис, оставь у них машину и дальше на электричке или на автобусе. Тетя Тася с тобой?"

"Куда же я без неё".

"Тогда автобус отпадает, а электричка... вот незадача, только через четыре часа".

"Да ладно, поймаю кого-нибудь".

"Аккуратнее, менты как поймут, что ты не попался, могут по трассе ринуться, сами тебя и подберут. Кстати, там баба вчерашняя активность проявляет, мужу названивает, полицейские точно тебя ждут. Ты считаешься похитителем, а может, заодно и насильником, машина в угоне. Но ждут тебя со стороны Приозерска, вот как раз сейчас баба требует и там дорогу перекрыть, а муж ещё сопротивляется, но уже вяло".

"Убедил, двигаю в объезд".

Аккуратно объехал засаду, проехал посёлок, припарковался на автобусной остановке. Народу вокруг никого, то что нужно. Разбудил пассажиров.

— Как, уже приехали? — удивилась Наташа — Ой, а где мы?

— Немного дальше проехали, здесь одна остановка на автобусе, или пешком с километр. Придётся вам самим добраться. Хотя можно и на машине — я отдал ключи священнику.

— Что, неужели и впрямь проблемы? — не поверил отец Федор.

— Для меня — да. У церкви засада, собираются меня арестовывать.

— А что вы наделали?

— Тебя похитил, Наташа, с плохими намерениями, и машину угнал. А заправляет там твоя мама.

— Ой, ну какая ерунда, вот же я! Поехали, она вам благодарна будет, заплатит за меня.