Далее Нилис подробно проанализировал использование Дэнс "маневра Брюна" — он описал его как "гениальное использование замкнутой времениподобной кривой в вычислительном алгоритме", — который, по его мнению, является сутью инновационной тактики Пириуса. — Благодаря этим двум отважным пилотам, Пириусу и Дэнс, наконец-то у нас есть способ, по крайней мере в принципе, преодолеть единственное самое большое преимущество ксили перед нами: их вычислительный ресурс. Конечно, это потребует дальнейшего изучения, но, несомненно, вы понимаете, что само по себе это достижение намного превосходит мечты большинства воинов в этой бесконечной войне. И затем, вдобавок ко всему, Пириус привел домой ксили, пленный НИК! Информация, которую мы получим, может — нет, изменит наши перспективы в этом конфликте. — Он сделал паузу, тяжело дыша.
Пириус никогда не слышал подобной речи. Никто не говорил о победе — во всяком случае, не о победе в ближайшее время. Войну нельзя было выиграть, ее нужно было пережить. Победа придет, но она была для будущих поколений. На судейское начальство грандиозные заявления Нилиса тоже не произвели впечатления.
И Нилис продолжил делать все в тысячу раз хуже.
— Господа, я еще раз призываю вас подумать. Поднимитесь над собой! Поднимитесь над своим мелким соперничеством! Правда ли, что солдаты зеленой армии обычно обижаются на Ударную группу за кажущуюся роскошь их баз? Разве это не правда, что офицеры военно-космического флота традиционно воображают, что комиссия ничего не знает о давлении на военнослужащих, даже несмотря на то, что она играет такую значительную роль в ведении войны? А что касается нас, членов комиссии, действительно ли Доктрины настолько хрупки, что мы боимся их нарушения даже в таком экстраординарном случае — даже в случае, когда храбрый офицер просто отступает от бессмысленного приказа ради более эффективного выполнения своего долга? — И так далее. К тому времени, как Нилис закончил оскорблять всех, Пириус понял, что любой шанс на то, что дело пойдет по его плану, если таковой вообще был, был потерян.
Обсуждение коллегии было кратким. Председателю суда потребовалось всего несколько секунд, чтобы огласить свой вердикт.
За грубое нарушение приказов Пириус Блю должен был быть понижен в должности и переведен в штрафную часть на фронте. Пириус Ред знал, все знали, что такое назначение равносильно смертной казни. Едва ли было большим шоком, когда суд объявил, что экипаж Пириуса, Коул и Тута, будет переведен вместе с ним за их "соучастие" в его "преступлениях".
И, почти случайно подумав, президент объявил, что Пириус Ред, младшая версия пилота, также будет переведен в исправительную колонию. Для младших версий Коул, Туты и Дэнс были назначены более мягкие наказания.
К настоящему времени Пириус разобрался в теории закона темпорального парадокса. Но он обнаружил, что это невозможно воспринять.
Как только председатель закончил говорить, Нилис немедленно снова вскочил на ноги. Он объявил о своем намерении обжаловать вердикт. И попросил, чтобы тем временем Пириус Ред и Пириус Блю были приписаны к его личной свите. Он выступал бы гарантом их поведения и стремился бы наилучшим образом использовать их услуги для достижения великих целей человечества.
Коллегия снова посовещалась. Казалось, была заключена какая-то сделка. Судьи не оспаривали право Нилиса на апелляцию. Они не позволили бы Пириусу Блю, как главному виновнику этого анти-доктринального упущения, избежать вынесенного приговора, но в качестве жеста снисхождения они передали Пириуса Реда, младшую копию, на попечение Нилиса.
Нилис встал еще раз, чтобы выступить с последним гневным обвинением в адрес суда. — Для протокола позвольте мне сказать, что этот позорный фарс в миниатюре является демонстрацией того, почему мы никогда не выиграем эту войну. Я имею в виду не только ваши склеротические процессы принятия решений и смертоносность вашего межведомственного соперничества, но и простую истину этого дела: человека, победившего ксили, не превозносят как героя, а преследуют по закону и низвергают...
Это было волнующее событие. Но единственным свидетелем был автоматический наблюдатель; зал суда уже пустел.
Пириус стоял, сбитый с толку. Он видел обращенные к нему лица, Торек, капитана Сит, даже Пириуса Блю, самого себя постарше, но они казались далекими, нечитаемыми, словно размытыми. Так вот, казалось, что жизнь Пириуса была разбита вдребезги и отнята у него в результате судебного разбирательства в упрощенном порядке за "преступление", которое у него даже не было возможности совершить.
Он крикнул Пириусу Блю: — Это все твоя вина.
Пириус Блю поднял взгляд со своего нижнего яруса и мрачно рассмеялся. — Что ж, может и так. Но что, по-твоему, я чувствую сам? Знаешь, что хуже всего? Эта миссия, моя миссия, даже никогда не состоится.
Затем его увели. Пириус Ред не ожидал увидеть его снова.
Перед ним было широкое, сморщенное лицо Нилиса, похожее на луну, зависшую перед ним. — Энсин? С тобой все в порядке?
— Не знаю. Это кажется нереальным. Сэр, не хочу, чтобы меня отдавали под ваш надзор. Я всего лишь хочу выполнять свой долг.
Выражение лица Нилиса смягчилось. — И ты думаешь, что если я вытащу тебя с Фронта, из этой ямы бесконечной смерти, то помешаю тебе сделать это? Думаешь, что твой долг — только умереть, как и многие другие до тебя? — Глаза старика были влажными, как будто он вот-вот заплачет. — Поверь мне, — сказал Нилис, — со мной ты выполнишь свой долг — не умерев, а живя. И помогая мне осуществить мое видение. Потому что у меня, единственного из всех дураков и чучел в этой комнате, есть мечта.
— Мечта?
Нилис наклонился ближе и прошептал. — Мечта о том, как можно выиграть эту войну. — Он улыбнулся. — Мы отправляемся завтра, энсин; к побудке будь готов.
— Отправляемся? Сэр, куда мы направляемся?
Нилис, казалось, удивился вопросу. — На Землю, конечно! — И он ушел, его грязная черная мантия развевалась у него за спиной.
Глава 6
Корвет Нилиса представлял собой изящную стреловидную фигуру, прижавшуюся к левому борту, одну из дюжины выстроившихся вдоль этого оживленного трапа Офицерской страны.
Капитан Сит лично проводила Пириуса Реда на корвет. Они были первыми, кто добрался сюда; им пришлось ждать Нилиса.
Пириус не был уверен, зачем Сит сама привела его сюда. Не то чтобы требовалось нести какие-то его личные вещи; для поездки ему выдали новую модную униформу, а все остальное, что понадобится, будет предоставлено системами корвета, и ему никогда бы не пришло в голову взять что-то такое, как сувенир. Официально, по ее словам, Сит была здесь, чтобы убедиться, что Пириус "снова не облажается". Пириусу показалось, что он заметил что-то еще, что-то более мягкое под суровостью Сит. Возможно, жалость? Или, может быть, сожаление; возможно, Сит, как его командир, думала, что могла бы сделать больше, чтобы защитить его от такой участи.
Что угодно. Сит была не из тех женщин, с которыми можно обсуждать эмоции.
Он изучал корвет. Это был военный корабль, и на нем был четырехгранный герб свободного человечества, самый древний символ Экспансии. Он сказал: — Сэр — военный корабль флота? Но теперь я подчиняюсь комиссару Нилису.
Она невесело рассмеялась. — Комиссия не управляет звездолетами, энсин. Ты думаешь, военно-космический флот собирается предоставить своему самому древнему врагу доступ к сверхсветовой технологии?
— Враги — это ксили.
— О, военно-космический флот и комиссия были в состоянии войны задолго до того, как кто-либо услышал о ксили. — Было тревожно слышать, как такой прямолинейный офицер, как Сит, говорит подобное.
Позади них послышались неохотные шаги. К удивлению Пириуса, появилась Торек. У нее были такие же пустые руки, как и у Пириуса, но на ней тоже была шикарная новая униформа. На ее лице застыло сложное выражение, а полные губы надулись, что, по мнению Пириуса, выглядело по-детски.
— Ты опоздала, — огрызнулась Сит.
— Извините, сэр.
Пириус сказал: — Пришла попрощаться? — Он был тронут, но не собирался этого показывать.
— Нет.
— Пириус, она пойдет с тобой, — сказала Сит.
— Что?
Торек сплюнула: — Это не моя идея, придурок.
Комиссар Нилис суетливо шел по коридору. В отличие от двух энсинов, он взял с собой кое-какой багаж, пару чемоданов и двух старинных роботов, которые плыли за ним. — Поздно, поздно; вот я собираюсь пересечь Галактику и опаздываю на самый первый шаг... — Он замедлился, тяжело дыша. — Капитан Сит. Спасибо, что приютили меня, спасибо вам за все. — Он лучезарно улыбнулся Пириусу. — Готов к новому приключению, энсин? — Затем Нилис заметил Торек. — Кто это? Подруга, которая хочет помахать тебе на прощание?
— Не совсем, — сказала Сит. — Это энсин Торек. Из той же группы, что и Пириус, того же поколения. Хотя и не такая сообразительная.
Торек подняла брови, и Пириус отвел взгляд.
— И почему она здесь?
— Комиссар, я приставила ее к вам.
Нилис взорвался: — Для чего, у меня нет желания брать еще одну из ваших детей-солдат. В корвете не предусмотрен дополнительный рот...
— Я позаботилась об этом.
— Капитан, эта девушка мне не нужна.
— Она не для вас. Она для Пириуса.
— Пириуса?
Лицо Сит было жестким, неуважительным. — Комиссар, примите мой совет. Вы забираете этого энсина отсюда, подальше от всего, что он знает, тащите его через всю Галактику в место, которое он, возможно, даже не может себе представить. — Она говорила так, как будто Пириуса тут не было.
Рот Нилиса искривился в шоке, выражение, которое становилось знакомым Пириусу. — Понимаю, что вы имеете в виду. Но эта база такая, — он махнул рукой, — бесчеловечная. Холодная. Безжизненная. Единственный зеленый цвет, который можно увидеть где угодно, — это окраска военных кораблей!
— Значит, вы тоже представляли наших солдат бесчеловечными.
— Возможно, я так и думал.
Сит сказала: — Мы ведем войну; мы не можем позволить себе комфорт. Но этим детям нужно тепло, человечность. И они обращаются друг к другу, чтобы найти это.
Щеки Пириуса пылали. — Значит, вы все это время знали обо мне и Торек, сэр.
Сит не ответила; она не сводила глаз с комиссара.
Нилис тоже казался смущенным. — Преклоняюсь перед вашей мудростью, капитан. — Он перевел свой отеческий взгляд на Торек. — Подруга Пириуса — моя подруга. И я уверен, мы найдем для тебя какое-нибудь полезное занятие.
Торек уставилась на него в ответ. Для энсинов это был совершенно непривычный способ общения. Торек повернулась к Ситу. — Капитан...
— Знаю, — сказала Сит. — Ты потратила всю свою жизнь, пытаясь пройти офицерскую подготовку. Ты добилась этого, а теперь такое. Что ж, комиссар уверяет меня, что, отправившись с ним, Пириус выполнит свой долг таким образом, который может даже изменить ход войны. Хотя я не могу себе представить, как, — холодно добавила она. — Но если это правда, то твой долг ясен, энсин Торек.
— Сэр?
— Сохранить Пириуса в здравом уме. Без обсуждения, — добавила Сит с мягкой угрозой.
— Да, сэр.
Нилис поспешил вперед, размахивая руками. — Что ж, если все улажено — идем, идем, нам пора. — Он повел их через открытый люк на корабль.
Капитан Сит в последнюю секунду пристально посмотрела на энсинов, затем отвернулась.
Пириус и Торек последовали за Нилисом на борт корвета. Они угрюмо избегали смотреть друг другу в глаза.
Они оба, конечно, и раньше бывали на кораблях военно-космического флота — транспортах, линейных кораблях — в учебных целях. Но они никогда раньше не были на борту такого шикарного корабля, как этот. И тут было чисто. Даже пахло чистотой.
В коридоре, проходившем вдоль элегантного остова корабля, на полу лежал ковер. Команда из двух человек работала в верхней части корпуса "иглы", за закрытой переборкой. В центральном обитаемом отсеке внешний корпус был прозрачным, и если заглянуть в отсеки за задней переборкой, то можно было увидеть туманные очертания двигателей. Но два отсека были огорожены непрозрачными стенами.
Нилис перенес свои парящие чемоданы в одну из этих кают. Он неуверенно посмотрел на энсинов, затем открыл дверь другого непрозрачного отсека. — Эта каюта для тебя, Пириус. Полагаю, вам двоим этого хватит. — Там была только одна кровать. — Хорошо, — сказал он хрипло. — Оставляю вас разбираться с этим. — И, нелепо смущенный, он поспешил в свою каюту и закрыл дверь.
Ковер на полу был еще толще. В каюте доминировала кровать, по меньшей мере в два раза шире тех коек, к которым они привыкли. Пириус заметил униформу в гардеробе и ярко раскрашенные миски с какой-то едой, стоявшие на маленьком столике.
Они стояли лицом друг к другу.
— Я не просилась быть здесь, — сказала Торек. В ее голосе звучала ярость.
— Я не просил за тебя.
— У меня есть дела поважнее, чем тискать тебя.
Пириус огрызнулся: — Я бы лучше тискал этого жирного старого комиссара.
— Может, это то, чего он хочет.
Секунду они смотрели друг другу в глаза. Затем вместе расхохотались.
Торек запихнула в рот пригоршню еды. — Мм-м-м. Это сладко.
— Держу пари, кровать мягкая.
Все еще смеясь, они бросились друг на друга и начали срывать с себя одежду. Их новая униформа не была похожа на грубые комбинезоны, к которым они привыкли на Арчес; форма офицерского класса поднялась с пола, где ее небрежно уронили, скользнула в гардероб и начала бесшумный процесс самоочистки и ремонта.
В каюте было все необходимое: еда, вода, чистая одежда, даже туалет, искусно скрытый за панелями. — Очевидно, офицеры и комиссары не любят признаваться, что они гадят, — сухо сказала Торек, когда они обнаружили это.
Часами они просто оставались в каюте, под одеялами или поверх них, ели и пили столько, сколько могли. Они знали, что должны извлечь из этого максимум пользы. Достаточно скоро кто-нибудь придет за ними и заберет все это; кто-нибудь всегда это делал.
Но никто не пришел.
— Как думаешь, сколько времени потребуется, чтобы добраться туда?
Пириус держал ее голову на своей руке и ел крошечные фиолетовые конфеты с ее обнаженного живота. — Куда?
— До Земли.
Он подумал об этом. Даже сейчас, спустя более двадцати тысячелетий после первого межзвездного путешествия человечества, путешествие по лику Галактики не было тривиальным предприятием. — Земля находится в двадцати восьми тысячах световых лет от центра. — Это знали все. — Сверхсветовая скорость достигает двухсот световых лет в час. Итак...
Торек всегда была сильна в арифметике. — Около шести дней?
— Но мы не сможем уйти так далеко без пополнения запасов, не на корабле такого размера. Удвоить время на остановки?
Она погладила центральную линию его груди. — Как думаешь, на что это будет похоже?
— Земля? Понятия не имею. — Это было правдой. Для таких флотских сорванцов, как Пириус и Торек, Земля была названием, отдаленным идеалом — это было то, за что они сражались. Но им никогда ничего не рассказывали о самой Земле. Какой в этом был смысл? Никто из них никогда не собирался туда лететь. Земля была тотемом. Вы не думали о ней как о месте для жизни.
