Опекун для дракона

Время замерло. Я пыталась прислушаться, инстинктивно закрывая собой мальчишку от опасности. По рыку можно судить, что зверь крупный и если меня не обманули уши — это снежный барс. И, не дай, Несфея, одержимый духом.

Голова нещадно болела, из носа потекла тонкой струйкой кровь — последствия того, что меня так грубо выдернули из грани. Хорошо, что я не успела глубоко зайти, а только начала тянуться к сущности леса, а то меня бы приложило похлеще дубинки. А тут еще этот малец...

Паршивец как назло хныкал, дергал меня за рукав и что-то лепетал о том, что надо быстро отсюда бежать. Я злилась, еле сдерживаясь от того, чтобы не залепить ему рот перчаткой и не поддать пинком направление в сугроб. Он что, специально старается подсказать тому зверю, где прячется его обед?!

Тасхель побери этого глупого дракона!

— Чтоб тебя... Тихо! — шикнула я, сжав плечо ребенка. Он, дрожа как осиновый лист, стиснул губы, пытаясь сдержаться от вскрика. — Расхея на тебя нет, глупый мальчишка! Или ты сейчас замолчишь, или я тебя первым скормлю нечисти!

Он мигом залепил себе рот ладонями, беззвучно заливая слезами щеки, испуганно сверля меня глазами... Я небрежно вытерла рукавом кровь, и попыталась вновь раствориться в звуках, настроившись на "биение леса". Не видя, но ощущая угрозу, я должна знать ее точное месторасположение, чтобы оценить степень опасности и как можно быстрее уйти от встречи с ней.

Успокоив дыхание, и притупив пульсирующую боль в висках, я в который раз потянулась к лесу, пытаясь дотянуться до его духа и попросить его о помощи. Растворившись в нем, реальность смазалась, звуки стали тише, его ласковое прикосновение сразу сняло напряжение, боль и страх, потянув мою душу на север. Перед взором, мне предстала часть огромного древнего леса, где замерли я и драконыш двумя яркими огоньками разного цвета. Впереди к нам стремительно приближалось леденящее душу черное марево, а сзади...

Резко выдохнув, я открыла глаза, пару секунд пытаясь осмыслить кто я и где сейчас нахожусь.

Тук, тук Тук, тук — биение сердца затмило собой все звуки леса. Дыхание сбилось, я почувствовала, как мои волосы встали дыбом.

Только не он ... Пускай будут только ходячие[2], но не одержимый[3]. Пускай, пускай...

Я резко схватила Амару за рукав, потянув к ближайшему дереву, и как оказалось вовремя. Из пригорка, совсем близко от того места где мы стояли ранее, выпрыгнул огромный снежный барс. Его глаза сверкали желтым огнем, он скалился, показывая острые полуметровые клыки, шерсть, переливаясь серебром, искрилась в лучах солнца. Я испуганно замерла на месте не в силах отвести от него взгляда. Одержимый... Повелитель этих лесов, который стал вместилищем рассерженного духа из-за грани, несущий смерть неосторожным путникам, что имели наглость попасться ему на пути.

Трусливый драконыш, прислонившись к дереву замер, заворожено смотря на одержимого барса. В его глазах больше не было того неподдельного ужаса, что он демонстрировал мне минуту назад, а наоборот, застыла решимость. Зверь недовольно рыкнул, прожигая детеныша взглядом и мягко ступая, сделал пару шагов в нашу сторону. С меня мгновенно слетело оцепенение, я, натянув тетиву, судорожно пыталась придумать план действий. И дураку понятно, что для такой громадины — барс мне почти до плеч — стрелы не заслуживающий внимания укус комара, а вот клинок... Моя алебарда погребена под камнями в пещере, а вместо так нужного меча или копья у меня с собой только широкий кинжал.

Говорил же мне Рик и отец, что без хорошего меча, даже выйти из дома настоящее самоубийство, а я-то дура, надеялась, что поход к реке обойдется без приключений.

К сожалению, как оказалось, одержимый — это не единственная проблема, а можно сказать, всего лишь маленькое дополнение к настоящим неприятностям.

Сначала я услышала хрипловатый сип позади себя, а когда резко обернулась... Три мертвенно бледных ходячих, наклонив голову на бок, лениво перебирая ногами шли на нас. Проржавевшие мечи они волокли по снегу, рот производил какие-то нечленораздельные сиплые звуки, а от горящего голубым огнем взгляда непроизвольно затряслись поджилки.

За всю жизнь я слышала о них лишь страшные сказки, но увидеть их воочию...

Вдруг один из ходячих встретился со мной взглядом. Голова мертвеца внезапно выпрямилась, он сипло заорал, мгновенно рванувшись на не мысленной для человека скорости ко мне. Каким-то чудом мне удалось увернуться от его меча и перегруппировавшись резануть его кинжалом. Лезвие со скрипом прошлось по древнему доспеху, задев шею ходячего. Оттуда неохотно потекла вязкая темно-коричневого цвета жижа...

"Хасфей[4] — укажи мне верный путь.

Расхей — надели меня мужеством.

Вересхей — одолжи свою удачу.

Несфея — стань моим щитом.

Повелители — я вверяю вам свою жизнь.

Хранитель — я отдаю тебе свою душу.

Мое пылающее сердце будет биться до скончания времен" — молитва пронеслась в голове буквально за миг, оставив после себя холодную решимость биться до смерти с гордо поднятой головой. Ни за что не проиграю мертвяку, будь он при жизни хоть трижды прославленным героем.

Но моего энтузиазма совершенно не разделял мой оппонент. Избежав его новой атаки, я на секунду повернулась к Амару, и как оказалось не зря. Этот беспечный драконыш гипнотизировал взглядом одержимого барса, совершенно позабыв обо всем на свете. А второй ходячий как раз приблизился к дереву и сейчас тянул свои костлявые руки к ребенку.

— Пригнись! — что есть мочи завопила я, оттолкнув от себя луком мертвеца.

Мальчишка мгновенно присел, но рука ходячего успела вцепиться в его шапку. Он, увидев в руках мертвеца свой головной убор, резко побледнел, и неожиданно зарычал.

Но тут как назло очнулся снежный барс. Одержимый, досадно рявкнув, набросился на моего ходячего, невольно даря мне возможность спасти ребенка. Ведь ситуация для юного дракона продолжала ухудшаться — третий ходячий заносил над ним свой меч, пока мальчишка отвлекся на мертвеца, что с рвением рвал зубами его бедную шапку...

— Эй! — гаркнула я, неожиданно для самой себя кидая в ходячего с мечем ведро. Ведро, опоясанное металлическими пластинами, с противным хрустом ударило днищем мертвяка прямо по затылку. Ходячий покачнулся и мгновенно отвлекшись от белобрысого мальчишки, ошарашено на меня сипнул, видимо крайне возмущенный моей наглости и меткости.

Мертвец, держа тяжелый ржавый двуручник, в один огромный прыжок очутился рядом со мной. Увернувшись от его первых не особо удачных, но быстрых атак, я резко рубанула его поперек трахеи. Мертвец оступился, из глубокой раны на шее с мерзким запашком стала с неохотой вытекать коричневатая жидкость. Воспользовавшись заминкой нежити, я с силой пнула его в торс. Он упал, невольно выронив двуручник, чем я сразу и воспользовалась. Кинжал, конечно, хорошо, но он не убьет эту тварь, а только задержит, а вот меч... Схватив двуручник и вложив всю силу в удар с хрустом проткнула его грудную клетку. Мертвяк противно засипел, но дергаться перестал.

Но на меня напором уже шел второй ходячий, который заметил возню и оторвался от шапки ребенка.

Я глубоко дышала от короткой схватки, мышцы заныли, но убежать от мертвяка подальше я попыталась. Ходячий, проходя мимо своего несчастливого собрата, с легкостью выдернул меч и резво попер на меня.

Я закружила вокруг дерева, мешая ему эффективно махать двуручником. Ходячий сипел, шипел, кряхтел, но достать меня не мог. Меч беспорядочно рубил ствол дерева, в стороны летели большие щепки, и мне приходилось еще уворачиваться и от них, между тем думая, как бы упокоить мертвеца хотя бы на пару минут.

Ничего толком не придумав, я нырнула вниз, уходя от его верхней рубящей атаки, и со всей силы пронзила его колючим ударом в грудь. С прошлым мертвяком сработало... Ходячий замер, выронив из рук двуручник, а из раны на кинжал неохотно потекла противная вязкая жидкость с запашком, от чего из-за близи мне сразу стало дурно. Он пошатнулся, сделав назад пару неуверенных шагов, но вдруг к моему изумлению как небывало выпрямился и резво — я не успела ничего толком предпринять, — схватил меня своими костлявыми руками за плечи. Сильно стиснув их, что я не могла пошевелить руками, ходячий с невероятной силой отбросил меня вперед, и я ощутимо ударилась спиной об дерево, стряхнув на себя снег и ветки.

Воздух мгновенно вышибло из груди, голова взорвалась болью, а звуки перекрыл гул. Я попыталась открыть глаза, но в них двоилось, тело неохотно повиновалось моему мысленному приказу встать, а спину начало неприятно ссадить и с каждым судорожным вздохом все сильнее. Закусив губу до крови, чтобы не взвыть от внезапной боли, я, опершись руками о снег, почти утопая в нем до локтя, ощутила дрожащей рукой шершавый ствол и с его помощью попыталась встать. Глаза невольно слезились, я, тяжело дыша, попыталась сосредоточиться и взять себя в руки.

Шум в ушах начал отступать, и я услышала тяжелые шаги. Мгновенно подобравшись, рывком уйти из под траектории атаки я не смогла, без опоры подкосились ноги.

— Беспомощная дура! Соберись, кому сказала!— раздался в голове чей-то... наверное мой рассерженный голос, похожий на рычание. Видимо головой я приложилась сильнее, чем я думала. — Помереть захотела? Вставай и дерись, бестолочь!

На шее сомкнулись ледяные пальцы и ходячий поднял меня над землей, сдавливая горло. Я схватила его за запястье безуспешно пытаясь ослабить хватку, пиналась, билась до последнего... С каждым мгновением воздуха становилось все меньше, хриплое рычание мертвеца все тише...

— А ну отпусти Элис! — совсем рядом раздался детский голос.

Ходячий на миг ослабил хватку, отвлекшись на мальчишку. Я открыла слезяшиеся глаза, посмотрев на белобрысое недоразумение, и попыталась прошептать "Беги!". Но вместо слов на волю вырвался лишь слабый сип.

Глаза дракона загорелись желтым огнем, его всего как будто охватил яркий свет, и этот свет струей устремился к ходячему, с каждым витком охватывая его мерцающий золотом кокон все сильнее. Ходячий сипя от боли, крепче сдавил мое горло и мне показалось, что там что-то хрустнуло...

— Кто из нас из Великого клана, ты или я?! На грань иди, дура! — вновь раздался в голове этот рассерженный голос. — Ходячие зависимы от энергии грани! Оборви поток, и они будут обезврежены!

*Дайте мне терпения!

Хватка ходячего мгновенно ослабла, а через секунду и вообще исчезла. Я смогла нормально вздохнуть и, согнувшись пополам, держась рукой за горящую огнем гортань, закашляла.

Ко мне мгновенно ринулся Амару, обеспокоенно ложа свои руки на шею. По телу начало разливаться тепло, а горло с каждым мгновением все меньше саднило, как впрочем, и спину.

Не дав завершить мальчишке начатое, я грубо его оттолкнула, и посмотрела на мгновенно иссохшее тело ходячего. В его глазницах больше не горел голубой огонь, а рот раскрылся в беззвучном крике...

Встав с помощью драконыша на ноги, я огляделась по сторонам. Ирбис драл когтями второго сипящего мертвеца, которому я перерезала горло и проткнула двуручником. Причем, судя по звукам, мертвяк еще вполне мог шевелиться, даже пытался отбиваться. У меня по спине пробежали мурашки от такого зрелища. Если бы не барс, то я в таком состоянии не продержалась и минуты против троих ходячих.

Не совсем понимая, что я делаю, я сконцентрировалась, и с необычайной легкостью уйдя на грань, обрезала нити второго ходячего кинжалом. Снежный барс мгновенно перестал рвать вмиг замолкшую и не дергающуюся добычу, и воинственно раскрыл пасть на нас.

Растрепанный мальчишка чуть слышно предупреждающе зарычал, и его глаза опять стали сверкать, наливаясь золотым светом. Воздух вокруг него потяжелел, снежинки закружились в снежном водовороте.

Я, увидев лежащий на снегу выроненный лук, пошатываясь и запинаясь, побежала к нему. Против одержимого у меня мало шанцев, но хотя бы попытаюсь ослепить его, пробить череп...

Тасхель меня побери, были бы у меня хотя бы взрывные стрелы, или ледяные. Шанцы бы повысились в несколько раз, но, к сожалению, Гелион забрал с собой пещеру весь свой запас.

Я схватила лук и успела вытащить стрелу, как вдруг, откуда-то сбоку, появился воин. Человек в меховом плаще, лицо которого было скрыто за капюшоном, ловко и самое главное быстро перепрыгнув поваленные сухие стволы, оказался неподалеку от барса. Он со свистом выпустил в одержимого пару стрел, которые впились в бок хищнику, не нанеся серьезного ущерба. Огромный зверь, недовольно посмотрев на нового участника схватки, рявкнул и неожиданно для всех в два прыжка скрылся в лесу.

Амару обессилено рухнул на колени и, зарываясь руками в снег, задрожал. Расплетавшиеся волосы закрыли лицо мальчишки, но по характерному всхлипыванию можно с уверенностью сказать, что он заплакал. Я же, недоуменно воззрившись на неизвестного человека, замерла на месте, аккуратно натягивая на тетиву стрелу. Мне совершенно неизвестно, что это за человек, его мотивы и то, что он успел увидеть. Если что — надо будет убрать свидетеля. Обвинения в предательстве, отлучение от рода и клана, и проклятие Расхея в придачу мне совершенно не нужны.

— Ушел, зараза, — досадно проворчал незнакомец, смотря в след одержимому.

— Ты кто? — недоверчиво просипела ему я, поморщившись от резкой боли в горле. Не то чтобы я не знала, кто это — даже ребенку понятно, что он из лагеря. Кроме нашей братии, что двинулась на дракона, в округе больше не было людей. А уж такие меховые плащи с кожаными орнаментными вставками были только у одного северного клана, и несколько его представителей я не раз видела в дороге. Наверняка пошел со всеми на охоту, другое дело как он здесь оказался, да еще и один. — Как ты здесь оказался?

Он, откинув капюшон, повернулся к нам и без опаски убрал за спину короткий лук. Светлые волосы заплетены во множество косичек, в пару которых вплели соколиные перья, ясный яркий взгляд почти прозрачных голубых глаз, густые брови и светлая щетина. На щеке — тонкая вязь Неба[5]. Точно — характерная внешность северных родов и если мне не изменяет зрение — это представитель клана Ледяных Соколов.

— Разве так встречают своего спасителя, милаха, — усмехнулся ясноглазый мужчина, одарив меня оценивающим взглядом. — Где ж возгласы "Мой герой!" и заверения в вечной любви с поцелуем в придачу?