"И как я раньше обходился без трансфигурации?", — сам у себя спросил бывший шиноби.
— О том, о чём не знаешь, о том и не мечтаешь, — произнёс Геллерт просто для того, чтобы разрушить неприятную тишину.
На всякий случай наложив на себя защитные чары и выйдя в коридор, Грин-де-Вальд развеял чары сна на первой жертве, коей оказался тот самый бандит, что следил за ним в таверне. Дабы привести гостя в чувства, он наложил чары щекотки, считающиеся условно безопасными, а затем держал их активированными до тех пор, пока висящее в цепях тело не начало дёргаться и мычать.
— Сейчас я оставлю тебя на какое-то время, а когда вернусь... мы поговорим, — произнёс молодой волшебник, глядя на пленника холодными синими глазами. — Я очень надеюсь, что у тебя будут ответы, которые мне нужны.
Металлическая дверь захлопнулась, отсекая заключённого от света, а хозяин дома направился ко второму гостю, чтобы повторить те же самые слова. Стоило же и этой двери закрыться, как волшебная палочка изобразила в воздухе затейливую фигуру, в результате чего в воздухе стали звучать тихие удары, похожие на тиканье часов...
Комментарий к Глава 4
Всем добра и здоровья.
========== Глава 5 ==========
Войдя в рабочий кабинет, расположенный на втором этаже особняка, Геллерт тут же направился к дальней от входа стене с изображением большой карты мира. Картина была рельефной и цветной, имела множество обозначений и надписей на немецком языке... и вообще вызывала уважение к трансфигурировавшему её человеку, проделавшему немалую работу по сопоставлению обычных бумажных карт. И пусть поселения, появившиеся за последние пятьдесят лет на ней не отображались, но даже так она была куда точнее многих иных аналогов, уступая лишь изделиям истинных мастеров артефакторики, способным обновляться самостоятельно.
Вообще, дед прежнего владельца тела увлекался путешествиями и честно пытался привить эту страсть сыну, что у него совершенно не вышло. Ну а до рождения внука он не дожил, сгинув в одном из своих приключений где-то на территории Африки, после чего у семьи и начались тёмные времена.
"Жаль, что предшественник не владел призывом призраков: старик, наверняка, многое мог рассказать. Ну а мои... навыки, без чакры в этой области не применимы", — совершив круговой взмах волшебной палочкой, которая словно живая скользнула в ладонь хозяина, Грин-де-Вальд указал её кончиком на изображение Австралии и применил временную трансфигурацию на участке стены, когда-то подвергнутом трансфигурации вечной (первый вариант мог превратить что угодно во что угодно, если на то хватало сил и знаний чародея, ну а второй делал материал пластичным и позволял менять его форму, при этом сохраняя неизменными объём и содержание).
За самым маленьким материком находилась полость, в которой был спрятан деревянный сундучок размерами двадцать на тридцать сантиметров, состоящий из чёрного дерева. Именно там хранились истинные сокровища рода, которые нельзя было купить за деньги, трудно было обменять на артефакты, о существовании коих не распространялись вне семьи.
Достав ларчик, Данзо вернул стене прежний вид, после чего повернулся к рабочему столу с креслом, которые стояли у небольшого "декоративного" камина, на полке коего красовались подсвечники со стеклянными свечами. Артефакты, вспыхнувшие при появлении волшебника в помещении, сияли ровным ярким светом, разгоняли тени и придавали комнате иллюзию тепла...
"Ничего лишнего; всё функционально. Мне нравится", — пройдя за стол и устроившись в кресле, Геллерт произнёс заклинание и выпустил тусклый магический луч в камин, тем самым заставив вспыхнуть бездымным огнём лежащие там поленья.
Взгляд блондина задержался на волшебной палочке, за столь короткий срок успевшей стать чем-то естественным и незаменимым. Универсальный инструмент, позволяющий собирать энергию из пространства вокруг, при этом избавляющий от необходимости нагружать собственные нервы был величайшей силой волшебника... и его же слабостью. Привыкшие к быстрым чарам одарённые, лишившись личного концентратора становились намного более уязвимыми и менее гибкими.
Благодаря предшественнику, который желал силы и могущества, что в мире магии невозможно без знаний и смекалки, Данзо мог создавать конструкции из рун и проводить ритуалы, частично или полностью копирующие эффекты любых изученных чар. Только вот если оглушающее заклинание требует короткого взмаха и вербальной формулы (которую можно произнести шёпотом, а то и вовсе ограничиться мысленным усилием), то попытка написать рунную формулу во время сражения окончится печально.
"Нужно тренировать беспалочковую магию. Хотя бы небольшой набор заклинаний, которые можно применять разными способами. А ещё нужны артефакты с заложенными заклинаниями... Татуировки?", — сейчас, когда он находился в более или менее безопасном месте и не было нужды куда-то спешить, Геллерт стал мыслить более расслабленно, что принесло свои плоды.
Из памяти о прошлой жизни всплыли знания о печати, разработанной учеником старого друга: пусть отступник и создавал её для личных целей, в том числе и ради обеспечения себя оболочками для переселения души, но изобретение заслуживало признания. Сейчас же, когда в теле не было чакры, возможность создать систему циркуляции этой энергии при помощи магии казалась особенно соблазнительной. Оставалась самая малость: нужно было найти учёных, которые реализуют проект.
"Ну а до тех пор придётся справляться тем, что есть сейчас. Если же вернуть СЦЧ вовсе не удастся, то идею с татуировками тем более нельзя отбрасывать. В конце концов заклинания скорости, силы, прочности, написанные прямо на коже и активируемые подачей магической силы — это тоже неплохо", — прокрутив волшебную палочку между пальцами, Грин-де-Вальд постучал её кончиком по крышке ларца, затем стянул с левой руки перчатку и прикусил палец, заставив выступить каплю крови.
Едва алая жидкость коснулась крышки сундучка, как раздался тихий щелчок и она слегка приоткрылась, вызвав у молодого человека лёгкий хмык. Тут же простейшее из исцеляющих заклинаний заживило ранку, после чего перчатка была возвращена на своё законное место.
Полностью открыв ларец, на котором было накручено столько экранирующих и маскирующих чар, что только точно знающий о его существовании человек вообще мог что-то увидеть, Данзо окинул взглядом корешки семи книг, уложенных плотным рядом. Никаких свитков, древних табличек, фолиантов на древних и зубодробительных языках здесь не было, но зато имелись рукописные труды на немецком, хранящие выжимку знаний о ритуалах, чарах, зельях и артефактах, кропотливо собранные предками. Нет, память предшественника подсказывала, что различные древности имеются и хранятся в библиотеке... которая предназначена для пускания пыли в глаза гостям (да и чего-то действительно секретного там не оставляли).
"Многочисленные стеллажи с учебниками, художественные произведения, сборники стихов, книжки с иллюстрациями и прочее... И всё это, разумеется, защищено жуткими тёмными чарами, которые выпьют душу у нарушителя и превратят его в неупокоенного стража сокровищ хозяев дома", — Геллерт откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, расслабляясь и вслушиваясь в тишину.
Бездымный огонь, медленно облизывающий дрова в камине, уже заполнил кабинет тёплым воздухом. Молодое тело, пусть и тренированное в меру понимания прежнего владельца, чувствовало усталость и лёгкий голод, буквально требуя подкрепиться, помыться и лечь спать...
"Ещё не все дела завершены", — одёрнул себя Грин-де-Вальд, распахивая глаза и придвигаясь к столу.
Шкатулка с рукописными книгами оказалась захлопнута, так как читать их сейчас не было ни времени, ни желания. Да и сам тайник бывший глава "Корня" вскрыл только ради того, чтобы убедиться в целости наследия рода...
"Нет более гарантированного способа потерять знания, чем зашифровать их от прочтения всеми кроме посвящённых. Ведь если носитель шифра погибнет, так и не успев передать ключ наследнику, записи станут бесполезными для него в той же степени как и для остальных", — всплыли из чужой-своей памяти слова отца Геллерта, произнесённые им на вопрос о том, почему секреты рода описаны обычным современным языком.
Усилием воли отогнав от себя несвоевременные мысли, бывший шиноби сосредоточился на нынешних проблемах: в его подвале гостили двое наёмников неизвестного недоброжелателя, на репутации висело тёмное пятно, закрывающее путь к дальнейшему обучению у большинства мастеров Европы, за спиной не было ни верных бойцов, ни союзников, ни учёных. Не стоило забывать и про задание от Шинигами, которому зачем-то понадобился ряд предметов из этого мира, кажущихся крайне полезными и ценными... для смертных.
"С другой стороны... какое мне дело? Заказчик дал задание, а наёмник должен его исполнить", — придя к такому выводу, Данзо временно отложил свою основную миссию, на которую ему выделили целую жизнь без ограничения по времени (главное — не умереть до завершения, чтобы не расстроить покровителя).
На грани сознания Геллерта мерцала искорка подозрения, что с заказом от бога смерти не всё так просто: от части это напоминало какую-то проверку, а от части — стимул двигаться и развиваться, а не сидеть сложа руки. В конце концов для старика, пусть и получившего молодое тело, да ещё с притупленными воспоминаниями о прошлой жизни... в этом мире было не так уж много целей. Даже магия интересовала его скорее с точки зрения возможной полезности, а не сама по себе, как было бы у какого-нибудь учёного.
Глубоко вдохнув и выдохнув, Грин-де-Вальд постарался составить план ближайших действий, от которого можно будет отталкиваться в дальнейшем. Во-первых, требовалось допросить пленников, а уже в зависимости от полученных ответов решать, бежать ли от врагов заметая следы прямо сейчас, ну или допустимо немножко подождать и подготовиться к путешествию. Вариант с открытым противостоянием не рассматривался, так как даже в случае успеха проблем он создавал больше чем решал.
"Злобный малолетний демонолог убивает уважаемых волшебников. Нет доказательств? Так ведь они оставили записки о том, что виновен именно он", — мысленно проворчал блондин, кончиками пальцев правой руки постукивая по столешнице.
Сам допрос тоже был проблемой: в прошлой жизни, ещё будучи главой "Корня" Данзо имел множество средств развязывания языков, среди коих пытки и наркотики были не на первом месте. Сейчас у него имелись только магия и опыт, и в этом дуэте ставку приходилось делать именно на второе, так как первое ещё не стало инструментом, равным чакре.
Разумеется у волшебников были заклинания, позволяющие дурманить разум жертвы, подавлять чужую волю, читать мысли и даже извлекать воспоминания. Только вот все они в той или иной степени требовали мастерства от чародея, чем нынешний Грин-де-Вальд похвастать не мог. Тот же "Империус" (подчиняющее заклинание), если вложить в него слишком много силы и собственной воли, мог заставить цель осознанно нарушить клятву, ценой за что будет немедленная гибель.
Если же вложить недостаточно силы и воли, то даже магл с сильной личностью будет способен скинуть воздействие: в книге по тёмным искусствам, где описывались эффекты так называемых Трёх Непростительных Заклинаний говорилось, что испуганная крестьянка попавшая под чары подчинения, если ей приказать убить своего новорожденного ребёнка, с высокой вероятностью откажется это делать. Учитывая, что многие чистокровные волшебники маглов считают существами второго сорта, то не стоит и сомневаться в том, что эксперимент был проведён неоднократно...
Вообще, пользователи тёмной магии в большинстве своём были довольно агрессивными мужчинами и женщинами, часто имеющими психические заболевания. Причиной этого было то, что "тёмным" считалось то заклинание, которое усиливается негативными эмоциями (по аналогии, с использованием позитивных эмоций, создавалась магия "светлая"). Таким образом для тёмного мага обязательным было изучение ментальных техник, помогающих вернуть разум в состояние покоя.
"Только вот трудно понять, когда нужно начинать над собой работать... и что именно принимать за эталон нормального поведения", — констатировал молодой волшебник.
Существовали ещё и такие разделы как чёрная и белая магии: первая включала в себя жертвоприношения и проклятья, которые паразитировали на жертве за счёт её собственной силы, ну а ко второй относились самопожертвование и некоторые ритуалы...
— Биджу, — выругался Геллерт, рывком поднимаясь из кресла. — Ритуал отсечения забыл провести.
...
Поход до ритуального зала, представляющего из себя относительно небольшое помещение без окон, с каменными стенами, полом и потолком, в которые были внедрены экранирующие амулеты, прошёл без приключений. Молодой волшебник мог бы провести необходимые манипуляции и в кабинете, но в первый раз в своей новой жизни предпочёл сделать всё так, как положено по инструкции и... был за это вознаграждён.
Стоя внутри пентаграммы, вписанной в круг, на углах которой горели свечи из воска, он видел несколько тонких нитей, которые тянулись от него куда-то прочь и утопали в стене. Стоило же провести вокруг себя несколько кругов волшебной палочкой, произнося слова отсечения, как эти "поводки" исчезли, после чего даже дышать стало чуточку легче. Хотя это и могло быть обычным самообманом.
...
Времени, отведённого на первичную обработку пленников оставалось ещё много, а потому Грин-де-Вальд вернулся в рабочий кабинет, где занял всё то же кресло и посмотрел на карту. Покинуть Германию в частности и Европу в целом ему предстояло в любом случае, так что требовалось выбрать место и срок своего отсутствия, чтобы одновременно и исчезнуть из фокуса внимания вероятных врагов, и не потратить годы впустую.
"Вернуться рано или поздно придётся, так как даже пожелай я начать жить на новом месте, миссия Шинигами никуда не денется", — мысленно констатировал молодой волшебник, старательно вспоминая всё то, что слышал о других регионах.
Большая часть стран Европы отметалась сразу, так как слишком сильны там были информационные связи между сообществами волшебников. Вести же полноценную жизнь с тренировками и поисками всего необходимого исключительно на магловской стороне Статута возможно, но слишком неудобно (да и в той же франции его никто не ждал).
Вторым вариантом была Российская Империя, являющаяся вторым самым большим государством в мире. Об этой стране с уверенностью можно было сказать, что она крайне неоднородна: на западе царили церковь, царь и европейские волшебники, школа коих зародилась ещё в древнем Риме, но чем дальше на восток от столицы находилась земля, тем меньше над ней власти имели три столпа. Поговаривали, что среди лесов и степей Руси затерялось немало поселений, где поклоняются старым богам, а о закрытом от посторонних (даже волшебников) городе Китеж даже книги писали, достоверность коих оставляет желать лучшего.
"Хорошее место, чтобы затеряться, но плохое, чтобы потеряться. На западе Империи мне сейчас делать нечего, а на востоке... пока что нечего", — Данзо пообещал себе, что в будущем обязательно побывает в этой стране, хотя бы ради поисков предметов из списка Шинигами.
