Ну и погода явно намекала, мол, хватит праздновать, жалкие людишки, принимайтесь за работу! Я имею в виду, на улице было сыро, ветрено и очень холодно, так что высовывать нос на улицу совсем не хотелось. Коллеги даже на перекуры перестали бегать (в здании у нас курить запрещено) — терпели или тайком смолили в приоткрытую форточку.

-Ася! — окликнули меня на остановке, где я как раз сосредоточенно думала, какого цвета мои коленки под колготками: уже синие или еще нет? — Доброе утро!

-Вы издеваетесь, что ли? — простучала я зубами, покосилась на Ярослава в его привычном обмундировании и невольно хихикнула. — Вам еще очки пилотские нужны!

-Зачем?

-А у вас брови обындевели, — пояснила я, надвигая капюшон поглубже.

-А вам шапка не помешает, — не остался он в долгу, — а то у вас уже уши синие.

-Конечно, только после шапки у меня на голове черт знает что, — вздохнула я. — А штатного парикмахера у нас в офисе нет... Как съездили?

-Отлично, — улыбнулся Ярослав. — Женька в полном восторге... Погодите, Ася, дайте, я вас хоть от ветра загорожу. Лучше?

-Ага, спасибо. Так что там с Женькой?

-Ну, он сперва дичился, потом заново перезнакомился с двоюродными — он их видел только на фотографиях, — они там все сугробы излазили и со всех горок перекатались. Я им каток залил, коньки, правда, старые, кому малы, кому велики, но все равно кое-как, по очереди... Мой-то нос задирал, хвастун! — засмеялся он. — А вы ездили в свой санаторий?

-Да, аж на неделю. Здорово... — я блаженно вздохнула. — К тете Люсе сын приехал с семьей, так что я там только под ногами бы путалась, а так отлично отдохнула. И не нужен нам берег турецкий, в лесу куда лучше. Говорю, фотограф из меня паршивый, но пара кадров удались, покажу потом... Хотите, хохму расскажу?

-Давайте, — кивнул он и смахнул иней с бровей. Посмотрел на руку и невольно улыбнулся.

-Мы с девчонками поспать любим, — начала я, — а народ в это заведение едет в основном не очень денежный, зато деятельный: пенсионеры да семьи с кучей детей. Молодежь тоже есть, конечно, но меньше. Так вот, группа с инструктором выходит в девять, ну а сборы, ясно, начинаются часа за полтора, потому что там один душ на этаж... плюс еще надо сходить на завтрак в столовую, которая в отдельном корпусе... Ну, вы поняли.

-Ага, — весело ответил Ярослав. — Что-то мне это до боли напоминает!

-Видимо, в детстве вы тоже ездили в лагерь, — фыркнула я. — В общем, мы-то на завтрак не ходили, кипятильник есть, вода есть, по бутерброду слопали — и до обеда живем спокойно. Но все равно слышно, как под окном соседи обсуждают, по какой трассе идти: мол, синие флажки — это три километра, красные — пять. И кто-то из девчонок услышал, что есть еще двенадцать, и вроде бы как раз в тот день туда группа ушла...

-Та-ак, — с интересом произнес он, подумал, стащил с себя шарф и решительно намотал его поверх моего сваливающегося капюшона. — И вы...

-Ну вот, мы проснулись, потянулись... Погода дивная, солнышко, градусов пятнадцать, не больше... На три и на пять мы уже ходили, там в лесу замечательно, но тут решили сходить по следам группы. Взяли с собой термос, перекусить, да и пошли, — вдохновенно рассказывала я. — Смотрим — лыжня, вдоль нее — оранжевые флажки, решили, это то, что нужно! Ну и двинули потихоньку, куда нам торопиться?

-Чувствую, это начало занимательнейшей одиссеи.

-Да-да... Ну, как мы чуть не утонули в ручье — это история отдельная. Там овражек попался, — пояснила я, — ручей на дне, а через него мосточки... ну только-только две лыжи поставить. Там невысоко, но склон довольно крутой. А я говорила, что горок боюсь... В общем, как я ухитрилась не промахнуться мимо этого мостика и как меня потом выволакивали на другой бережок — отдельная история.

-Слушайте, промокнуть в такую погоду — это не шуточки, — нахмурился Ярослав. — Зачем вы туда скатились? Сняли бы лыжи, прошли так...

-Это до меня потом уже дошло, — вздохнула я. — Ну да ладно, обошлось. Так вот, едем мы, едем, лыжня внезапно кончается. То есть группы тут не было. Флажки, однако, уходят дальше, но там начинается какой-то лесоповал: бревна лежат, ветки обрубленные... Мы переглянулись, решили глянуть. Ну и вышли мы по этим флажкам, по полю какому-то... угадайте, куда?

-Даже не представляю.

-Этими флажками была отмечена трасса газопровода, — улыбнулась я. — И вышли мы к такой штуке... ну, распределитель это или еще что, я не разбираюсь. В общем, полчаса мы то смеялись, то ругались, потому что накрутили явно больше двенадцати километров, а еще возвращаться надо. И темнеет. Хорошо, там через поле деревня оказалась, мы туда дохромали, и какой-то добрый дяденька на тракторе нас подвез до полпути, оттуда мы уж своим ходом по знакомой лыжне возвращались.

-Ну вы даете, Ася, — серьезно сказал Ярослав, привычно забрасывая меня в подошедший наконец автобус. — Не ожидал от вас таких авантюр!

-А я всегда в приключения попадаю, — сказала я. — Как-то раз в том же санатории мы решили покататься вечером. То есть было часов семь или восемь, но уже темно, сами понимаете. По обычному маршруту ехать скучно, свернули на целину. Через полчаса поняли, что мы на кладбище... Представляете? Ночь, луна, звезды, снегу по пояс, кое-где кресты виднеются...

-Гхм... — откашлялся он, и я отдала ему шарф — стало жарковато.

-Ну там до трассы было недалеко, мы лыжи сняли, чтобы не переломать, вышли к дороге, а вдоль нее уже добрались до корпусов.

-Ася, сознайтесь, вы это выдумали? — спросил почему-то Ярослав.

-Нет, — обиженно ответила я. — Чистая правда. Я не виновата, что со мной постоянно случается какая-то ерунда. То маньяк подвозит, то еще что...

-Какой маньяк? — опешил он.

-Ну, может, просто странный тип, — пожала я плечами. — Я иногда машины ловлю, попадаются очень своеобразные личности. Ехала как-то, поймала такого... Что за машина, не представляю, не разглядела эмблему, какая-то очень старая американская двухдверка, у нее переднее сиденье не разделено, этакий диван, приборная панель деревом отделана, а рычаг переключения скоростей на руле. Хозяин еще сказал, что в Москве таких всего две. Не знаете, что это может быть?

-Хм... не соображу сходу, — сознался Ярослав. — И в чем выражалась странность водителя?

-Ну, когда я открыла дверцу, он широким жестом швырнул назад жостовский поднос с шурупами и гвоздями, — ответила я. — А на ходу чинил магнитолу. Но он был не буйный, не приставал, хотя и спрашивал телефончик, просто, повторяю, странный какой-то. Я от него на ближайшем светофоре, правда, выскочила.

-А родители ваши об этих приключениях знали?

-Нет, конечно. Мама вообще всегда запрещала мне садиться в машину к незнакомым людям.

-Но вы все равно садитесь...

-Ага, — кивнула я. — Иногда выхода нет. Помню, поехала я как-то к подруге в МГУ, а она работала в биологическом корпусе, там вокруг натуральный лес... Ну и засиделись мы у нее в лаборатории допоздна, чуть не до полуночи, у них там интересно. Пока выбрались оттуда, пока сбежали от поливальных машин — они за ними явно гонялись, — пока дошли до дороги, территория=то там большая... На метро ехать — это я пилила бы долго, стали машины ловить. Подруге-то до дома рукой подать, а мне — через весь город ехать. — Я перевела дыхание, вспомнив то приключение. — Ну она мне и поймала какого-то сына гор на разбитой 'шахе', помахала вслед и себе стала тачку ловить. Едем, темнотища, национальные напевы из магнитолы, водитель молодой достаточно, потрепаться не дурак... Ну а я что, тоже поговорить люблю. И тут я понимаю, что района не узнаю. Вообще. Какие-то заборы, гаражи, промзона, ни одного фонаря, словом, черт знает что...

-Ася... — начал было Ярослав, нахмурившись, но я перебила:

-Я и спрашиваю осторожненько: товарищ водитель, а мы вообще где, куда вы меня завезли? А он такой: да не переживай, я просто с набережной заезжаю мимо пробок. Тебе седьмой дом? А я в пятом живу, соседи, да!

Ярослав не выдержал и засмеялся. Мама была права: при этом он делался исключительно симпатичным.

Автобус снова стоял в пробке. Ярослав одной рукой держался за поручень, другой страховал меня, и мне все хотелось подержаться за отвороты его куртки, но я только иногда хваталась за его локоть, когда автобус сильно дергался.

-Я вообще такая... внезапная, — добавила я. — Было вот как-то дурное настроение, я трепалась по скайпу с приятельницей. А она в другой стране живет. И в голову вдруг ударило: хочешь, говорю, приеду? Тут же заказала билеты и рванула в отпуск. А оттуда вместе двинули в Крым. Мама ужасалась, как это я одна поеду, но я наврала, что со мной подруга. И ничего, люди по пути попадались сплошь замечательные, хотя и странноватые. Комнату о пяти углах я не скоро забуду...

Ярослав подозрительно зафыркал.

-Это еще что, в этой квартирке будильник в шкафу был заперт, мы его обыскались, потому что я тиканья часов не выношу, — сообщила я. — Стенные-то мы остановили, а его найти не смогли. А в другой раз я тоже что-то огорчилась... И опять уехала, только в другом направлении. Ненадолго, но не жалею.

-Ася, вы опасная девушка, — серьезно сказал Ярослав. — Кажется, расстраивать вас не стоит, вы тогда совершаете опрометчивые поступки.

-Почему опрометчивые? У меня от этих поездок остались самые замечательные впечатления.

-И вы не боялись? Так вот взять и сорваться...

Я подумала, потом решительно помотала головой:

-Нет. Разве что после, когда перебирала это все, думала, что я малость чокнутая, но в процессе... нет. Но это что, а вот когда нас в поезде Питер-Москва чуть в милицию не забрали!..

-Ася, — Ярослав подавил какой-то нечленораздельный звук. — Конечная.

-Ладно, расскажу вам об этом эпизоде как-нибудь в другой раз, — фыркнула я. — Но честное слово, я там была совершенно ни при чем, это все мои приятели-студенты. А я просто упала на проводника с верхней полки, когда он у меня над ухом рявкнул. Все остались живы и целы. Ну что вы смеетесь?

-Да ничего, думаю просто, насколько правдива поговорка насчет тихого омута, — улыбнулся он, снимая меня с подножки.

-Я еще пираний гладила, — сообщила я. — И паука-птицеяда. А крокодила мне не позволили...

-Видимо, испугались за беднягу, — в сторону сказал Ярослав, и тут засмеялась уже я.

Я могла бы рассказать ему еще немало фактов из своей пусть и короткой, но достаточно бурной биографии, но в метро разговаривать очень тяжело, надо кричать прямо в ухо, а для этого мне нужно встать на цыпочки, а Ярославу пригнуться. Или сесть рядом, но в час пик это было невозможно. Так что мы молчали, как обычно, до центра, где он переходил на другую ветку, а я ехала дальше. Ярослав помахал мне, когда двери закрылись, и поезд нырнул в тоннель...

Постепенно все вошло в привычную колею. Мы с мамой навели в квартире порядок после отъезда брата с семейством, а Женька снова прочно прописался у нас и все время просился на каток (несколько раз Ярослав все-таки его туда возил, причем без меня этот мелкий шевалье ехать отказывался наотрез). Пару раз Ярослав уезжал в командировки, оставляя сына на наше попечение, и мама только отмахивалась, когда он предлагал дополнительную плату.

-Сходите лучше картошки купите, — говорила она. — И еще порошка стирального, мыла... ой, погоди, я список напишу, а то забудете половину! Не все ж Аське таскать, ей не поднять столько, а мне тем более!

Ярослав, очевидно, о моей неожиданной откровенности не забыл, потому что выразительно пофыркивал, но за покупками отправлялся беспрекословно. Правда, предложил закупаться в гипермаркете сразу и помногу: и дешевле, и проще довезти на машине, чем таскать сумки с рынка. Мама милостиво согласилась.

-Дура ты, дура, — приговаривала она порой, потом задумывалась и говорила: — А может, и не вовсе дура... и не такие крепости измором брали.

В такие моменты меня подмывало рассказать ей о ночном дебоше в поезде Питер-Москва, в котором я принимала вынужденное, но вполне осознанное участие. Правда, в ответ я могла услышать все тоже 'дура, ох и дура, и в кого ты такая уродилась?' Действительно, в кого?

-Ася, можно? — поскребся ко мне Женька, и я разрешила ему войти. Мама сразу втолковала воспитаннику, что вламываться без стука неприлично и недостойно мужчины. К отцу — еще туда-сюда, и то не нужно так поступать, а к нам с нею — тем более, вдруг мы не одеты?

-Ты чего? — спросила я. Я предавалась блаженному безделью: валялась на диване, смотрела сериал и ела виноград. — Будешь?

-Ага... — он уселся рядом и стащил пару ягодок. — Ася, а папа скоро вернется?

-Женька, тебе уже показали календарь, и ты сам каждый день передвигаешь бегунок, — ответила я. — Поди и посчитай, сколько еще осталось!

-А я передвинул слишком далеко, — понуро вздохнул он. — Думал, так папа быстрее приедет...

-Эх ты, — весело сказала я и потянулась за телефоном. — Сегодня у нас пятнадцатое, а он вернется двадцатого. Ну-ка, посчитай!

-Пять дней еще, — подумав, ответил Женька. — Правильно?

-Ага. Иди бегунок на место поставь.

-Ася, а можно, я с тобой посмотрю? — спросил он застенчиво. — Я тихо... А то тетя Люся ушла, а мне скучно... Я уже все прочел, что она задала, честно!

-Ты тут не поймешь ничего, — вздохнула я. — Ладно, давай мультики смотреть. Про что хочешь?

Женька пожал плечами.

-Что-нибудь про летчиков, — сказал он наконец. — Я видел, папа иногда смотрит такие коротенькие на компьютере, но там только стреляют и все взрывается, а еще так быстро, что я даже рассмотреть не успеваю.

'Ностальгия одолевает, не иначе', — подумала я, решив, что Ярослав смотрит видеоролики из своего авиасимулятора. Потом я хотела было включить что-нибудь из советских фильмов, но решила, что детсадовцу такое смотреть еще рано. И наконец меня осенило...

-Сейчас, — сказала я, закопавшись в шкаф. — Ага, вот он! Так, Женя... Ты о войне понятие имеешь?

-Она бывает, — серьезно сказал он, глядя на меня синими глазищами. — И это плохо. Там людей стреляют.

-Ну пока тебе хватит. Так вот, папа твой смотрит мультики про вторую большую войну, а мы посмотрим про начало первой, ясно? Если что будет непонятно, спрашивай, — я вытащила наконец нужный диск и включила один из своих любимых фильмов, 'Порко-Россо'.

Оторвать Женьку от экрана я смогла не скоро: он требовал повторить кое-какие эпизоды, выспрашивал, каким образом самолеты садятся на воду, как летчики умудряются стрелять друг в друга из револьверов, почему кабины не закрыты и почему главный герой — свинья в прямом смысле этого слова... Голова у меня скоро пошла кругом, но я вроде бы достаточно внятно ответила на все вопросы, а потом вспомнила об энциклопедии авиатехники и подсунула ее взыскующему истины юному разуму. Юный разум надолго завис, разбирая незнакомые слова и рассматривая картинки, а я вернулась к своему сериалу.

'Нет, мама, от меня ты внуков точно не дождешься! — цинично подумала я тем вечером, сдав подопечного ей на руки. — У меня не настолько крепкие нервы...'