Волчица и пергамент. Том 10

— Но почему госпожа Иления позвала нас? — спросил тогда Коул.

Миюри, всматривавшаяся в поверхность водного пути, подняла взгляд с видом, будто увидела ответ там:

— Может быть она думала, что если удастся помочь королю в его беде, его благодарность будет дорогого стоить.

Иления, конечно, знала, что Коул и его сподвижники искали влиятельных людей, которые встанут на его сторону в борьбе против Церкви. И могла подумать, что в этом смысле выборщик империи Дюран мог предоставить возможности, которыми можно было бы воспользоваться.

— Из того, что мы до сих пор услышали, пусть выборщик по военной части вызывает сомнения, но у меня создалось впечатление о нём как о человеке глубокой веры, — заговорил Коул. — В таком случае он, конечно, может оказаться созвучным нашим идеям и стать надёжным союзником в противостоянии...

Миюри резко выпрямилась и пнула камешек, с громким плюхом отправив его в воду.

— Бесполезно помогать королю в заржавевшей короне.

Ни коробки, ни крышки [яп. выражение, обозначающее открытость, откровенность — прим. перев.], но достаточно верно. К тому, ели взглянуть на положение в городе, то король, даже если он сумеет сохранить корону, будет крайне ненадёжным союзником в борьбе с такой могущественной организацией, которую называли Церковью.

Конечно, если похищение астронома было затеянным кем-то заговором, а честный выборщик стал жертвой злонамеренной борьбы за власть, помощь ему было бы добрым, праведным поступком. Однако Коул не был уверен, стоит ли ему лезть в это, учитывая, на что была способна Иления. Если бы она захотела просто добиться справедливости, смогла бы это сделать сама.

— Когда встретимся, поймём, — сказала Миюри удивительно уверенным тоном.

Эта любительница сказок была ближе к действительности, чем подавляющее большинство людей.

— Верно. Вернёмся, наверное, тогда на постоялый двор. Господин Ханаан с остальными тоже много чего услышали, — ответил Коул и, развернувшись, пошёл прочь, но Миюри почему-то не тронулась с места.

— Что случилось? — спросил, оборачиваясь, Коул.

Девушка с волчьей кровью, ошеломлённо глядя на него, подняла руку в сторону и сказала ему:

— Постоялый двор — вон там.

Коул встретился с Ханааном на постоялом дворе. Все сведения, в том числе от Вадена, были собраны вместе. Теперь ситуацию с городской церковью можно было себе примерно представить.

Как бы глубока ни была вера местных жителей, церковь, судя по всему, воспринималась ими как нечто чуждое, это было, вероятно, связано с горным характером местности, из-за чего это место слабо взаимодействовало с внешним миром. Более того, удалённость местной церкви вызывала в ней самой тенденцию к своей изоляции. В результате чего священники, обвинённые выборщиком в похищении, не смогли ему дать отпор, и несколько из них всё ещё оставались в тюрьме.

Правда, обращались с ними примерно так же, как с торговцами и ремесленниками, даже поговаривали, что они могли свободно покинуть тюрьму, если у них находились дела, поэтому казалось, что у выборщика вообще нет настоящей власти.

— Похоже, властитель сам по себе человек неплохой, — сказал Ханаан.

Ремесленники, в разговоре с ними, единодушно отмечали бесполезность короля, торговцы же утверждали, что он старался изо всех сил, но ему не хватало настойчивости и надёжности. Многие сетовали на то, что из-за слабости выборщика их жизнь ухудшилась.

— Низкий авторитет выборщика привёл к засилью аристократов-хапуг вниз по реке, текущей через Убан. Онм вводят пошлины на всё, что хотят, из-за чего безо всякого обоснования растут цены на ввозимые товары, дорожают и вывозимые товары. Доходы торговых домов и гильдий стремительно падают, — рассказал Коул.

В итоге всё больше товаров несли на своих плечах через горных хребет на юге молодые, крепкие торговцы, поскольку на таких крутых склонах было невозможно обустроить таможни.

— Я уверен, что выборщик — доброй души человек. В мире есть много несоответствий, включая то, что хорошие люди не обязательно становятся хорошими правителями, — печально произнёс Ханаан.

Начать с того, что выборщик был правителем, который нанял астронома, похоже, ему больше нравилось узнавать что-то новое, чем владеть мечом, вероятно, его интересовала литература, нравилась поэзия. Не исключено, что на равнине, в мирной стране он мог стать великим правителем, но он был здесь, в городе среди гор, где уже выжить непросто.

Упавший на тебя снег может и раздавить, если его не пробить достаточно жёстким толчком.

— Но когда я слушал разговоры в церкви, — продолжил Ханаан, — у меня возникла странная мысль. Мне кажется, что всех священников мучает один и тот же вопрос.

— Вот как, вопрос?

— Да. Выглядит так, будто правитель-выборщик просто одержим астрономом... Что-то вроде этого.

Миюри посмотрела на Ханаана и спросила нарочито легкомысленным тоном:

— Это как-то связано с репутацией?

Она произнесла последнее слово немного неуверенно, возможно, она когда-то случайно услышала его, но произнесла слово верно.

— Именно так, как сказала госпожа Миюри, но когда стало ясно, что учёный пропал бесследно, выборщик, судя по всему, впал в сильнейшее беспокойство. И, кажется, наговорил лишнего.

— Наговорил лишнего? — переспросил Коул.

Ханаан ссутулился, словно поражённый беспомощностью перед миром.

— Говорят, что астроном — молодая женщина.

Романтические отношения.

Рот Миюри приоткрылся, лицо словно озарилось лёгким сиянием, теперь ей было легко понять одержимость астрономом этого любителя литературы.

Однако Коулу казалось, будто положение из-за этого становилось ещё более запутанным.

Ваден предполагал, что выборщик империи Дюран скрывал какую-то тайну и, возможно, именно из-за неё, а не только из-за слабости своего положения не мог предпринять решительные действия по расследованию похищения, и казалось, так оно и есть.

Или, возможно, как это часто бывает в романтических отношениях, король был единственным, кто думал, что никто ничего не знает.

Ну, а Коула больше всего интересовало, по какой причине Иления его позвала.

— Господин Ваден, я хотел бы поговорить с Иленией непосредственно.

Ваден отклеился от стены комнаты в углу, откуда он, скрестив на груди руки, слушал остальных, бросил Коулу: "Подожди" и вышел.

В представлении Коула тюрьма — это сырой подвал где-нибудь у моста через реку. Однако тон письма был, можно сказать, беззаботным, да и рассказы ремесленников и торговцев не оставили у Коула слишком мрачного чувства.

Попав туда лично, Коул увидел, что это не было тюрьмой изначально, скорее, что-то вроде склада.

Расположена она была на территории, относившейся к особняку выборщика, но в Убане, похоже, всё официальное управление, роде городского совета, размещалось здесь же, в различных зданиях на территории.

Вообще-то люди могли сюда свободно приходить и уходить, и появление здесь кого бы то ни было не показалось бы странным. Коул подумал, что в таком случае похитить человека было бы не слишком сложно.

Ведомые Ваденом, Коул, Ханаан и Миюри уверенно шли по этому месту, и никто не смотрел на них косо.

Что же до тюрьмы, то дверь её была открыта, стражников на входе не было, ремесленники, сидя перед тюрьмой на низких стульях, занимались своим делом. Мальчишки, деловито приходившие и уходившие с пачками бумаг, вероятно, работали в торговых домах или гильдиях.

— Тюрьма? — спросила Миюри, чуть приблизив голову к Вадену, предводитель крыс лишь пожал плечами.

Потом Ваден зашёл в здание, и вскоре вышла девушка, сильно щурясь, должно быть, отвыкнув от яркого наружного света.

— Госпожа Иления!

— Давно не виделись, госпожа Миюри.

Миюри тут же бросилась к Илении на шею, и та радостно обняла девушку-волчицу. Хотя было заранее известно, что с Иленией всё в порядке, Коул с Миюри всё же немного волновались, пока не увидели её своими глазами.

Иления выглядела вполне здоровой, ничто в её облике не выдавало заключения в тюрьму. Она словно попала на необычный постоялый двор.

— Спасибо, господин Коул, за все приложенные усилия ради того, чтобы прийти сюда.

Похоже, Иления не имела и тени сомнения, что они сюда придут, и чувствовала себя победительницей, это заставило Коула улыбнуться с лёгким привкусом горечи. Эта девушка-овца для достижения поставленной цели не привыкла быть разборчивой в средствах. И Ив наняла её не только потому, что она была воплощением овцы и хорошо разбиралась в овечьей шерсти, были у Ив и иные причины.

Когда Иления посмотрела на Ханаана, тот вдруг сильно занервничал, вытянулся в струнку и, представившись, спросил:

— С тобой всё в порядке?

Миюри, стоявшая радом с Иленией, ухмыльнулась при виде по-мальчишески наивного поведения Ханаана и, потянувшись к уху подруги что-то прошептала.

Наверное, прошептала, что Ханаан ещё не знает про не-людей, решил Коул.

Иления кратко представилась Ханаану в ответ и тут же рассказала, как попала сюда. Она с Нордстоуном плыли на корабле, которым управлял Ваден, посещали разные места и собирали сведения о новой земле, пока не узнали от Дианы о здешнем астрономе. Но, придя к нему, она не смогла нигде его найти. И когда Иления услышала, что выборщик, принявший к себе астронома, стал беспорядочно отправлять в тюрьму людей, имевших к астроному хоть какое-то отношение, она сама отправилась в тюрьму, чтобы собрать сведения.

Вот так, если вкратце.

— Этот астр... астрог... эта гадалка — зачем она тебе нужна? — спросила Миюри, не справившаяся со словом "астроном" и потому подменившая его на более привычное — "гадалка".

Иления, которой Ваден передал сладкую булку, разломила её и протянула кусок Миюри, прежде чем ответить.

— Единственный способ пересечь море на западе, точнее, целый океан, — это воспользоваться звёздами для подсказки. Госпожа Диана сказала, что она сможет справиться с этим, — пояснила Иления, и Миюри, откусив от полученного хлеба, кивнула. — Однако выборщик, судя по всему, хватал подозреваемых просто наугад, и в тюрьме не оказалось никого, кого действительно можно было бы заподозрить.

Кажется, ремесленники, торговцы и даже священники оставались в тюрьме из минимального уважения к властителю. И, как бы то ни было, сама Иления могла показаться самой подозрительной из всех.

— Все, с кем я разговаривала, качали головами и говорили, что причиной всему — любовь, которая сводит людей с ума.

Миюри не любила любовные истории, но рассказ Илении она слушала с явным удовольствием.

Однако Коул уже не мог удержать рвавшийся из него вопрос:

— Выслушав твою историю, госпожа Иления, я всё же не понимаю, зачем тебе надо было позвать меня сюда.

У него как у Предрассветного кардинала было не слишком много времени, как бы ему ни хотелось этого говорить. Предстояло ещё многое сделать, чтобы подготовиться к сражению с Церковью.

Кроме того, если Коула вызвали сообщением, что его знакомого бросили в тюрьму, что ждут от него помощи, для него простительно подумать, что должна быть какая-то ещё причина. В зависимости от обстановки не исключалась возможность, что Коул пришёл бы с Рувардом и его наёмниками, готовыми к сражению.

— Да уж, действительно должна быть причина вызвать самого Предрассветного кардинала, известного во всём мире, — произнесла Иления и усмехнулась, прежде чем продолжить. — Власть выборщика империи Дюрана — огонёк на ветру, у него из дома похитили учёного, и он не смог даже провести должный поиск. И, возможно, ещё романтическая история, протухшая настолько, что собака бы есть не стала, может, к ней серьёзно и относиться не стоит.

Иления смотрела на Коула с улыбкой, мягкость которой могла поспорить с её пушистыми волосами.

Слово "овца" часто используют в значениях: "слабый", "глупый" или "мясо". Но тот, кто когда-либо сталкивался с овцой, стоявшей посреди луга, мог добавить ещё "упорство" и даже "одержимость".

— Собирая сведения о новой земле, я наткнулась на кое-что, мимо чего просто не могла пройти.

— Кое-что, мимо чего нельзя пройти? — переспросила Миюри, и Иления улыбнулась в ответ.

— В каком-то смысле эта упомянутая женщина-астроном сама привлекла наше внимание, потому что гонялась за странной историей. В ходе своего поиска астроном как-то услышала о госпоже Диане и, вероятно, пришла сама к ней поговорить.

Рассказ Илении показался Коулу загадочной. Он не понял, зачем вообще астроному идти для разговора с алхимиком.

Наблюдая за звёздами можно узнать, к примеру, какие звёзды можно увидеть на восточном небе поле захода солнца в определённой время года. И больше ничего.

Тех, кто пересекает эту грань, чаще всего называют астрологами. Они пытаются из движения светил на небе вычитать будущее, а иногда даже лечить болезни людей.

Особого успеха они добиться не могли, потому что, например, близнецы, для которых можно предположить одинаковое положение светил, могут иметь разные судьбы, и учения астрологов великие отцы Церкви опровергли ещё тысячу лет назад.

Но Иления упомянула имя "Диана". Диана была алхимиком, а астрономы ближе всё же к астрологам.

Однако Коул не сразу осознал одну вещь. Диана была не только алхимиком, она была другой по самой своей сути.

Следовательно...

— Кто-нибудь из вас знает другое имя астронома? — вдруг спросила Иления.

— Прокладывающий путь по звёздам? — предположил обладавший широкими знаниями Ханаан.

— Да, — с улыбкой подтвердила Иления. — Пропавший астроном искала что-нибудь о Медведе-Лунобивце.

Коул услышал резкий, шумный выдох — то ли его собственный, то ли Миюри.

На Коула молча смотрела Иления, смотрели глаза овцы, стоявшей посреди залитого лунным светом луга и внимательно вглядывавшейся в своё будущее.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Говорили, будто в книгохранилищах святого престола хранились все книги, существовавшие в мире. И Ханаан, живший в этом море книг, похоже, не знал этого имени. Имя настолько старое, что его правильное звучание было утеряно, лишь древние предания сохранили два имени.

В то же время эти два имени не-люди никогда не забудут, а у Миюри они вызывали особенно мрачные чувства.

— Означает ли это, что Медведь-Лунобивец где-то в этих горах?

Ханаан поразился её ровному тону. Он привык к постоянному проявлению ей чувств, к тому, что она плачет, смеется или злится, такой он видел её, вероятно, впервые.

Иления, более старший собрат Миюри, радостно улыбнувшись, ответила:

— К сожалению, не знаю. Но историю мне выдала Диана очень интересную. Что луна, на которую охотился Медведь-Лунобивец, может быть, упала здесь.

— Э?.. — опешила Миюри.

Иления улыбнулась озорной улыбкой.

Медведь-Лунобивец охотился на луну? Такое предположение, выглядевшее какой-то игрой слов, озадачило Коула, показавшись, однако, достаточно возможным. Но один человек воспринял это с невозмутимым лицом.

Ханаан.

— Может быть, речь идёт о зловещей звезде.

Миюри посмотрела на Ханаана, знавшего, вероятно, больше всех в этой комнате, с таким видом, будто хотела поверить его словам.