Крылатая Змея Сакуры v3.0

— Не могу ничего гарантировать.

— Тогда я, пожалуй, откажусь...

— А чего приходил-то?

— Да так... Мимо прибегал. Смотрю — а у тебя Саске, решил проверить. Может, это... Какаши-сенсея позовём?..

— А ты знаешь, где его найти?..

— Эх! Знал бы — давно какую-нибудь шутку придумал! — Наруто начал качаться на стуле.

Как благоразумно с его стороны было сохранить место своего местопроживания в секрете.

— Ну, значит, не позовём, — вздохнула я.

Перед Саске было немного стыдно. Передавая своё восприятие, я не учла... э-э-э... физическую сторону вопроса. Всё-таки люди имеют... назовём это привычным спектром эмоций. А эмоции — это соответствующие гормоны. Гормоны — это естественные наркотики. А к наркотикам, как известно, возникает привыкание. Точнее, человеческий организм приспосабливается к имеющейся концентрации гормонов так, чтобы это дело не вызывало нагрузку на внутренние органы и сохраняло здравое сознание.

Так как производство гормонов в организме колеблется не очень, с естественными наркотиками этот механизм справляется прекрасно. Но стоит привнести аналоги из вне... тут-то и случаются существенные помутнения сознания и зверское привыкание.

И получилось, что Саске по моей неосторожности словил ЛСД-трип. Я серотонинщица, но мой мозг, да и мозг Сакуры знает, как обращаться с этим гормоном. Знает баланс между концентрацией и восприятием, чтобы и приподнятое настроение с любопытством сохранять, и не валяться на ковре, мечтательно щупая, какой он мягонький. Боюсь, если на меня навесить восприятие типичного воина, ни моё сознание, ни мой организм не сможет с ним справиться, и буду я как под кокаином. А человеку привычному при тех же самых эмоциях — норм.

Собственно, этим и объясняется, почему у людей часто бывает «привычное состояние», находиться вне которого они не умеют и не желают. Даже если это состояние — подавленность и хроническое недовольство жизнью. И да, внешние наркотики, из-за своего острого и точечного действия скорее сделают иммунитет к нужным ощущениям, чем реально помогут изменить сознание.

К черту наркотики, упороться книгами гораздо эффективнее и полезнее для здоровья.

— Я тоже хочу твоё восприятие посмотреть, — заныл Наруто.

— Тоже хочешь валяться без чувств?

— Так Саске не умер же!.. И вообще, я не такой слабак, как он!

Я посмотрела на этого не слабака, вздохнула. Сформировала образ, коснулась руки, передавая его.

— Э-э-э... не получается, кажется, — сообщила я.

— С чего это?

— Чего это у тебя так чакры много?! Она выталкивает моё гендзюцу!

— Раньше ведь получалось!

— А теперь не получается!

— Сильнее дави!

— Да куда сильнее, у меня чакры не хватает. Ща, подожди... — я представила гендзюцу не капсулой, а такой спиральной иголочкой, которая легко ввинтилась в чужую ЦНС. — Сработало?

— Эм... Что-то как-то спокойно стало, — почесал в затылке Наруто. — А так — ничего особенного. Хотя... Ы! Так вот ты как чакру так хорошо контролируешь!

— Как так?

— Ну, прислушиваешься к её течению. И не мешаешь ей. А я её так контролировать пытался, что непонятно, чо она меня сама не придушила... Ы... прикольно, — Наруто начал осматривать комнату. — Ты такая спокойная... а по тебе и не скажешь. И чего Саске свалился?.. Забавно, конечно, но ничего особенного.

— Полагаю, большая разница в восприятии. Так как у нас с тобой более схожее восприятие, оно действует на мозги слабее. А у нас с Саске, должно быть, очень разное, поэтому его мозг и подпалило слегка непривычными эмоциями, во.

— Ага-ага, — согласился Наруто, складывая печати. Рядом с ним возникла его же копия, но обычно ему не нужно столько печатей, чтобы сделать клона...

— Иллюзорный клон?

— Ага.

— Который у тебя на экзамене не вышел? — я припомнила слухи.

— Ага. У меня эта техника получалась, и достаточно неплохо. Лучше, чем у Кибы, у которого очень неправдоподобные представления о себе. Но на экзамене вышло что-то совершенно непотребное.

Я посмотрела на него с опаской.

— Это ты так думаешь?.. — сообразил Наруто, что несёт он нечто непривычное. — Забавно... Мысли такие ровные-ровные! И складываются легко, стройно, одно к другому. У меня иначе, хаотично прыгают и не дают себя ухватить. А, понял, они у тебя связаны и классифицированы, вот и легче в обращении... Зато и результат более предсказуемый.

— Ну не скажи... Если хаотично чиркать карандашом по бумаге, то что бы ты ни делал, результат будет очень похожий. А если рисовать специально...

— Можешь поспать, я не буду тебе мешать... Я же вижу, ты устала...

— Ты же не будешь ничего странного творить? — я посмотрела на него опасливо. Задумчивый Наруто выглядел ещё более жутко, чем улыбающийся Саске.

— Нет, не буду. Разве что, возможно, одолжу у тебя немного бумаги. Не уверен, что я вспомню все мысли, когда действие гендзюцу спадёт.

— М-м-м, ну ладно...

Я взяла пижаму, сходила переодеться в ванную и улеглась.

Кажется, я сотворила какую-то жуткую фигню.

* * *

Не знаю, что меня выдернуло из сна. Просто спала и вдруг как ведром горячей воды обдало. Наруто спал за столом, щекой на тетради, под светом настольной лампы. А вот Саске не спал, а пялился задумчиво в потолок.

— Прости, я не думала, что это так остро выйдет, — прошептала я, свесившись с кровати.

— Ничего, это было познавательно, — отозвался он негромко. — Хочешь посмотреть моё восприятие?

— А образец не будет загрязнён?

Саске улыбнулся:

— Так и знал, что тебя обеспокоит только это. Загрязнение если будет, то незначительное.

— Ну давай.

Его глаза на секунду сверкнули красным, и я тут же скривилась от сосущей боли в груди. Понятно, почему была такая разница в восприятии. Оно у нас, по сути, было противоположным.

Одиночество.

Я попаданка, с кругом общения мама-папа-сенсей-Саске-Наруто, ничего не знающая о мире и не понимающая его до конца... не была настолько одинока. Сверстники казались Саске безумно глупыми, шумными, наивными, беспомощными... общаться с ними просто не интересно. И отойти не получается, чтобы их возня не задела, что-то всё лезут, назойливые... А взрослые сами на контакт не идут, но Саске убедил себя, что ему это и не надо.

Меня замутило от ощущения подвешенности в пустоте. Нет сетей связей, на которых можно удобно развалиться... Ничего не волнует. Но, в то же время, это свобода. Нет связей, что ограничивают. Можно делать всё, что угодно... если это сообразно с целью.

С целью?

Я сглотнула. Одна связь всё-таки была, да такая, что с успехом заменяла сотню мелких. Мощная, крепкая, болезненная. Она высасывала нутро, и заставляла ползти к цели, даже если ноги отрубили. Я не видела, что это за цель, потому что Саске не вложил эту информацию в гендзюцу, видела лишь огромную потребность её достигнуть.

— Сакура? — осторожно позвал Саске. — Ты в порядке?

— Одна опора, — зажмурившись, проговорила я. — Одна опора личности. Одна цель. Это нехорошо...

— Что? Зато на глупости не размениваюсь!

— А что будет, когда ты достигнешь этой цели?.. Для чего тебе тогда жить? Это происходит... часто... люди посвящают всю свою жизнь одному человеку... одной цели. Мужу, жене, детям, работе... и когда вдруг этот объект исчезает... человек сходит с ума, так как вся его личность держалась на одной-единственной опоре. Если глупость позволяет тебе сохранить рассудок — это не такая уж и глупость.

— Хотелось бы сказать, что ты ничего не понимаешь...

— Возможно, не понимаю, — кивнула я. — Возможно, такая сфокусированность мне просто непривычна, и я отвергаю её... Знаешь, это как узкий луч света в темноте, который высвечивает только то, что поможет тебе достигнуть цели, оставляя вне внимания всё прочее. Сразу видно недостаток такого восприятия — не видно неочевидные пути достижения цели. Но зато не отвлекаешься...

— Знаешь... мне хотелось бы отвлечься, — тихо признался он.

— Ну, тогда над этим можно поработать... — улыбнулась я слабо. — Слушай, а можно тебя обнять?.. Ты не подумай, я не пристаю, просто... хреновастенько мне как-то...

— Можно, — перебил Саске поток оправданий.

Я сползла с кровати вместе с одеялом и уткнулась ему в плечо.

Нет, всё-таки надо выяснить, как эти гендзюцу снимаются... а то ждать, пока в технике закончится чакра — так себе идея.

Глава 11. Вперёд, к приключениям!

Утро началось с попыток разобрать, где чьи руки и кто более наглая морда. У Наруто было четыре варианта ночёвки: остаться на стуле, обеспечивая себе боль в суставах; вернуться домой; лечь на освобождённую мной кровать; или пристроиться к нам на полу. Первый вариант был возможен, если бы Наруто не проснулся, второй — не возможен, третий... если бы кто-то ценил комфорт выше возможности побыть в коллективе.

Реализован был, разумеется, четвёртый вариант.

— Чтоб я ещё раз спала на полу... — проворчала я. Настроение было ни к чёрту, восприятие Саске оставило неприятное послевкусие. До меня только сейчас дошло, что можно просто вытолкнуть из себя остатки чужой программы, как бы накладывая на себя гендзюцу очищения.

— Наруто, дурья башка, ты мне руку отлежал! — разорялся Саске. — Вон, целая кровать свободная была! Не мог лечь там?

— Нет, — внезапно серьёзно отозвался он, садясь. — Я тут гендзюцу с моим восприятием подготовил. Хотите... хотите посмотреть?..

Мы с Саске переглянулись. Робость? У Наруто?

— Ну почему бы и нет? Для полного комплекта, — мужественно согласился Саске.

— Давай, — я потёрла глаза, зевнула в кулак. Мой мозг осторожно намекал, что эксперименты можно и отложить, но, в самом деле, у нас команда из трёх человек.

Наруто решительно кивнул и начал складывать печати. Пятнадцать штук, медленно, тщательно. Я припомнила, что печати используются как якоря, триггеры, чтобы удерживать технику, если не хватает контроля сотворить её усилием мысли. У меня гендзюцу и без печатей прекрасно работали, а вот Наруто, даже после вчерашнего просветления, пришлось постараться.

— Бля, — глубокомысленно заявил Саске, когда его накрыло.

— Т-твою м-мать, — не менее глубокомысленно отозвалась я.

Наруто с любопытством разглядывал, как нас колбасило.

Как бы поточнее описать ощущения. Представьте себе солнце. Вот то, что в небе, такое огромное и согревающее все планеты. Его запихнули внутрь вас. Куда-то в область солнечного сплетения. Иронично звучит, ага. И вот оно светит внутри вас. Пышет. Шпарит. Заставляет действовать, куда-то бежать, что-то делать, что-то творить...

А вокруг медленный и серый мир. Люди говорят ме-е-едленно. Реагируют ме-е-едленно. Отшатываются от него, не хотят взаимодействовать. Безумно хочется что-то сделать!!! Но что бы ни сделал — всё не так. Хочется получить задание, быть полезным, чтобы кто-то заметил его, повзаимодействовал с ним, покружиться вместе!!!

А все бегут.

— А-а-а, ты чего делаешь, прекрати! — возмутился Наруто, когда Саске решительно скрутил его в жёсткий захват.

Я двинулась к нашему непоседе, зафиксировала ноги и принялась зверски щекотать.

— АХА-ХА-ХА-ХА!!! Прекратите!!! Не-не-не-не!!! АХА-ХА-ХА-ХА!!! Нам на тренировку нада-а-а-а!!!

На этой здравой мысли сосредоточиться удалось с большим трудом. Мы с Саске переглянулись, потискали ещё немного непоседу — не взирая на сопротивление, — и стремительно разбежались по утренним делам.

Честно, я никогда так быстро себя в порядок не приводила. Быстро и тщательно. Из жопы словно бил реактивный двигатель, чесслово. И не из дерьма! Как Наруто с таким восприятием вообще умудрился сотворить гендзюцу — ума не приложу.

И, кажется, мне потом будет очень плохо. Это восприятие даёт серьёзную нагрузку на очаг, а чакры у меня не так уж и много.

Пофиг! Попрыгали! Ю-ху!!!

— Ребята, мне кажется, мы опять забыли узнать, как гендзюцу снимаются, — протараторила я.

— Да пофиг, и так прикольно. Давайте Какаши-сенсея доставать! — протараторил мне в ответ Саске. — Или даже на него наложим! В целях борьбы с ленью!

— А критической несовместимости не будет? — засомневался Наруто.

Его пырило не так сильно, как нас, бедных и непривычных.

— Сначала достанем, а потом проверим! — решил Учиха.

— А потом будем убегать от мести! — жизнерадостно заключила я.

Но Какаши благоразумно не показывался.

— Блин. Он будто знает, что мы задумали! — ныл Наруто.

— А мы что-то задумали? — уточнил Саске.

— Пакость!

— Так он и знает, — заметила я. — Он же за нами следит.

— ЧО?!

— Ты его засекла? — деловито уточнил Саске.

— Нет, хорошо прячется, зараза. По косвенным уликам предполагаю. Я гендзюцу-образование, нестаби-и-ильное. Надо присмотреть, чтобы я вас не прибила по неосторожности.

— А меня-то ты как засекла?

— Так у тебя же взгляд — как палкой тыкает. Зырк — тык-тык! Зырк — тык-тык! Бля. Тяжеловато внятно изъясняться...

Наруто жизнерадостно заржал.

— Так вот, как ты!.. Ксо. Серьёзно? У меня, конечно, взгляд тяжёлый, но чтобы настолько?! Это же какая у тебя чувствительность должна быть... А, я же сам видел, какая...

— По-моему, Какаши-сенсей нас испугался, — сделала вывод я.

— И не зря. Пойдёмте лица Хокаге изрисуем?

— Ай!

— Ай!

Я с удивлением приложила руку к щеке. Откуда там царапина?

— Очухались? — уточнил Какаши с безопасного расстояния.

— Ну вот зачем?.. — протянул Саске досадливо.

Кажется, неожиданная боль встряхнула СЦЧ, избавляя его от посторонних программ. Зараза. Это что, у меня боевой режим будет сбиваться от малейшей царапинки? Или это действует только на внешние гендзюцу?

— У нас миссия, — сообщил сенсей.

— D-ранга? — Саске посмотрел на него как... Ну, в общем, странно, что Какаши с ветки не свалился.

Вот что значит джонин!

— C-ранга. Доставка ценного груза в другую страну.

— Ура! — подпрыгнул Наруто. — Крутая миссия! Надеюсь, что всё будет как в прошлый раз.

Я задумалась, вспоминая прошлый раз. Ы. Устроили революцию в стране, вынесли всем мозг, симпатичного талантливого мальчика загубили, неплохого мужика с крутым мечом — тоже... Ы. Успех, чо.