— Откуда и куда? — спросил рыжий, выводя первую формулу и открывая таблицы.
— С Родеи на Пальмиру.
— Через сколько станций?
— Самым кратчайшим путём. В смысле расстояния.
Даниэль задумался, и в вирт-окнах замелькали шарики станций, подписи, числовые значения и прочее. Требуемая трасса очень скоро была готова, и программа выдала ей оценку "4".
— Ого! Молодец! — Гектор похлопал Даниэля по плечу. Рыжий порозовел от такой похвалы. — А теперь...
Даниэль выстроил ещё три трассы, подгоняя их под нужные требования. Расчёты он делал едва ли не быстрее, чем программа, и с каждой минутой всё больше осваивался за терминалом. На его лице то и дело вспыхивала улыбка. Та самая, что сумела покорить пилота.
— Всё, решено! — объявил Гектор, когда программа оценила последнюю трассу на "5". — Летим вместе!
— А если меня не возьмут? — Улыбка Даниэля пригасла.
— Тогда и я никуда не полечу.
— Но ты так хотел лететь на этом транспортнике! — поразился Даниэль.
— И что? Не получится улететь на этом — рвану на следующем. Я уверен, что мы отлично сработаемся, и ни с кем другим летать уже не хочу.
— Ты... ради меня... готов отказаться от работы? — Даниэль так уставился на пилота, что Гектору стало слегка не по себе. Всё тот же наивный взгляд...
— Да, готов. И не только потому, что один ты здесь пропадёшь. Ты мне просто нравишься, и я хочу тебе помочь. Мы же теперь друзья.
— Друзья... — эхом повторил Даниэль, и в его глазах подозрительно заблестело.
— Да, друзья, а друзья своих не бросают.
— Но ты же меня совсем не знаешь. Мы только что познакомились...
— Ну, знакомство — это дело наживное. О, как поздно-то уже! — Гектор бросил взгляд на часы. — Так, давай-ка спать ложиться. Мне завтра или послезавтра позвонить или написать должны. Не хочу проспать свою удачу.
— А где я буду спать? — спросил Даниэль, озираясь по сторонам.
— На моей койке, а я на полу лягу.
— Может, я на полу лягу? Это же твоя квартира и твоя кровать.
— Гостю место. И не спорь!
Даниэль снова улыбнулся.
Укладываясь на расстеленном на полу одеяле, Гектор украдкой наблюдал за новым другом. Такое было ощущение, что Даниэль ни разу не спал в нормальной постели! Он долго ёрзал, переворачивался с боку на бок, то укутывался тонким одеялом, то отбрасывал его в сторону. Потом просто свернулся клубочком, обхватив руками подушку, и вскоре заснул. Гектор долго смотрел на него и дивился. Странный он какой-то, но славный малый. Они наверняка сработаются.
Владислав проверил работу бортового искина и запустил полную проверку систем корабля. Данила только что отрапортовал, что всё закончил, и после сигнала завершения Владислав убедился, что всё действительно в полном порядке. Осталось только узнать, что скажет пилот, когда заявится. Навигатора капитан до сих пор не выбрал — колебался. Все три кандидата — один вышел на связь вчера, и они даже успели встретиться — внушали доверие, им только поддержка была нужна, чтобы придать уверенности в себе. Сможет ли это сделать Гектор?
— Влад, — заглянул в рубку Василий, — там Гектор пришёл.
— Отлично... А что не так? — Владислав заметил, что друг несколько растерян.
— Он не один пришёл. С ним ещё какой-то паренёк. Похоже, что тоже на работу устраиваться.
Владислав удивился, но пошёл встречать своего пилота. Гектор топтался у трапа, придерживая за ремень висящую на плече объёмистую сумку с вещами, вторую нёс в руке, а из-за его спины испуганно выглядывал какой-то рыжий, на котором одежда висела как на вешалке. Лохматый, бледный... Какой-то странный. Он тоже был с сумкой, но с более тощей. Почти как он сам.
— Здрасте, кэп. Здрасьте, Василь Иваныч.
— Привет. А кто это с тобой?
— Это Даниэль, мой друг. Владислав Константинович, вы уже наняли навигатора?
— Нет пока. А что?
— Вы Даньку не возьмёте?
Владислав присмотрелся к парню, который ещё плотнее спрятался за друга, прижимая свою сумку к груди обеими руками. Чего это он? На вид примерно ровесник Гектора или на пару лет младше, а шарахается, как мальчишка-школьник, застигнутый на месте очередной проказы с поличным! И одет как-то не по погоде — жара на дворе, а он застёгнут наглухо и рукава у рубашки даже не поддёрнул.
— А он точно навигатор?
— Да, на курсах учился, только у Даньки лицензию отобрали. Но я его протестировал на программе — он разбирается. И разбирается неплохо.
— И давно вы дружите? — полюбопытствовал Василий, с интересом разглядывая очередного кандидата.
— Вчера вечером познакомились.
Владислав аж оторопел.
— Знакомы всего ничего — и ты его с собой тащишь???
— Я готов за него поручиться, — насупился Гектор, приобнимая друга за узковатые плечи. Даниэль избегал смотреть и на капитана и на доктора — явно чего-то боится. Он нормальный вообще? — Если я ошибся, то можете меня уволить — я слова поперёк не скажу, но летать больше ни с кем другим не соглашусь. И бросить друга не могу — он один пропадёт.
Василий подступил к Даниэлю и осторожно спросил:
— Даниэль, тебе сколько лет?
— Двадцать... четыре... — запинаясь, ответил тот и робко поднял глаза. Нервно сглотнул.
— Не бойся меня, я тебя не обижу, — подбодрил его Василий. — Давно без работы?
— Почти... полгода...
— А хочешь работать навигатором?
Даниэль молча кивнул и с надеждой повернулся к Гектору.
— Он хорошим навигатором станет, — уверенно заявил пилот. — Дайте ему шанс, Владислав Константинович. Я ручаюсь за него.
Владислав долго разглядывал рыжего парня, которого уже начало колотить от страха. Как он смотрел на него! И парня стало жалко.
— Документы есть? — вздохнул Владислав, понимая, что, возможно, совершает самую большую ошибку в своей жизни.
— Только паспортная ка-карточка, — пролепетал Даниэль резко севшим голосом.
— Давай её сюда.
Даниэль суматошно начал копаться в карманах, забыв, видать, от волнения, в какой именно засунул свой главный документ. Владислав едва сдерживал смех — уж очень нелепо это выглядело. Наконец карточка нашлась, и Даниэль трясущейся рукой протянул её капитану.
— Даниэль Гаррисон. Так... Ты не с Родеи?
— Нет, с Авроры.
Владислав вспомнил про Рикетти и Старика. Интересно, как они там? Начал ли друг воспитывать киборга под дачника и насколько успешно?
— Сколько успел отработать навигатором?
— Почти год.
— Ладно, дам тебе шанс показать себя. Но если что — не обессудь.
— Да... капитан.
— Идите на борт, знакомьтесь. — Владислав вернул парню карточку, и тот так же суетливо запихнул её в карман. — Вась, осмотришь его потом.
— Конечно.
Ребята пошли внутрь корабля, а Владислав остался у трапа, переводя дух и коря себя за жалостливость. "Ох, чую, наработает этот парень..." Вдруг из шлюза донёсся испуганный голос Василия:
— Даниэль, что с тобой???
Владислав метнулся в корабль и успел увидеть, как Василий и Гектор подхватывают парня под руки — у того подкосились колени, и рыжий чуть не рухнул на пол. Сумку всё-таки выронил. Лицо навигатора как-то странно подёргивалось. Господи боже, он что, припадочный???
— Данька! — затряс друга за плечи испуганный не на шутку пилот. — Ты чего? Живой?
— Да... — чуть слышно и как-то безжизненно ответил навигатор. Его лицо застыло, как у... киборга.
— Так, Гек, помоги-ка мне отвести его в медотсек, — скомандовал Василий. — Его надо обследовать.
Пилот с готовностью подхватил приятеля на руки и бережно понёс за доктором. Сумки остались лежать на полу шлюза.
Владислав бессильно выругался. Всё, обнадёжил, теперь придётся лезть на рожон. И во что он только ввязался?!
Даниэль настороженно оглядывался в выделенной ему каюте и вообще выглядел так, словно его сюда, как минимум, пытать привели. При этом он как-то странно косился на капитана, который уже не знал, как его подбодрить. Даниэль явно не был откровенным трусом — Владислав видел это в его щенячьих глазах, в которых страх отчаянно боролся с желанием дать отпор — но почему-то его пугали самые разные вещи, в том числе и вполне безобидные.
— Вот, это твоя каюта, устраивайся. Если вдруг возникнут какие-либо вопросы — обращайся. Заходи, не стой на пороге.
И Владислав легонько подтолкнул парня в спину. Даниэль как-то слишком поспешно зашёл внутрь и обернулся, вцепившись в ремень своей старой, потрёпанной, в двух местах уже откровенно зашитой сумки и настороженно поглядывая на капитана снизу вверх. Он был заметно ниже Владислава и Гектора — примерно метр семьдесят или метр семьдесят пять, Василию почти до уха. Ниже него был только Данила — почти метр шестьдесят с копейками.
— И... я должен всё свободное время быть здесь?
— Ну... — Этот вопрос застал Корзуна врасплох. Вопрос заведомо глупый, словно этот рыжий никогда не летал в составе экипажа. Как же он раньше работал?! — Необязательно. Ты вполне можешь свободно ходить по кораблю, если это не будет мешать остальным.
— И заходить в другие каюты?
— Если тебя пригласят, — кивнул Владислав. Как можно не знать таких простых вещей?!
— Хорошо, спасибо, Владислав Константинович. И... у меня есть ещё один вопрос...
— Задавай, — поощрил навигатора капитан.
— А вы действительно не будете возражать, если я и Гек поселимся здесь до старта?
— Конечно, не буду. Сведения о заказе могут поступить в любой момент, и раз вам с Гектором так не терпится...
— Это ему не терпится, — насупился Даниэль, не спеша разбирать сумку. — Я мог и подождать.
Владислав рассмеялся. Даниэль недоумённо уставился на него — уже без того самого страха — и капитан ободряюще похлопал его по плечу. От этого простого прикосновения Даниэль снова сжался, и Владислав едва удержался от комментария. Парня стало ещё жальчее. Бедняга, что же и сколько он пережил на этой грёбаной улице, что до сих пор дёргается?
— Расслабься, сынок, здесь все свои. Разбирай вещи и приходи в мою каюту — оформим твой трудовой договор.
— С-сейчас?
— Лучше сразу — потом, скорее всего, будет не до того.
Даниэль не только не расслабился, а напротив — напрягся ещё больше. Его мышцы словно окаменели.
— Трудовой... договор?
— Ну, да. Договор, который обязательно заключают работодатель и нанимаемый работник. В нём прописываются права и обязанности обеих сторон. Ты же уже должен был подписывать такой на предыдущем месте работы! Если договора не будет к моменту вылета, то нас просто не выпустят с планеты, фрахт накроется не самым приличным местом, и мы ещё долго будем искать нового заказчика. Только время и деньги потеряем.
— А... вот оно что... — На бледном лице навигатора нарисовалось такое облегчение, что Владислав и сам расслабился. Наконец-то, не прошло и года!
— Даниэль, я не знаю, откуда ты такой отсталый взялся, но лучше зря резину не тянуть. Бюрократы — это такие звери, которые способны из-за одной-единственной бумажки, которая вообще ни для чего важного не нужна, сожрать человека со всеми потрохами. Мне Володька как-то рассказывал, как мучился, пока оформлял свои первые документы на вылет — они ему последний нерв вымотали так, что он в рейс потом рванул на всех парах.
— Это ваш брат? Муж Маргариты Николаевны? Который умер?
Во время осмотра Василий успел просветить нанятых работников по поводу настоящих хозяев, обстоятельствах передачи капитанства, и оба парня с готовностью выразили желание работать как следует.
— Да. — Владислав снова вспомнил брата. Даже сейчас не верилось, что его уже нет! — Володька очень любил своё дело и этот корабль. — Владислав ласково погладил стальную переборку. Даниэль следил за ним очень внимательно. — Здесь он сделал Марго предложение. Здесь Лиза родилась. Понимаешь? Столько хороших воспоминаний... Я не могу просто взять и выбросить это на свалку. И я не подведу его. Буду летать на "Страннике" так долго, пока смогу сам или пока сам "Странник" не умрёт.
Даниэль склонил голову набок.
— Вы говорите о корабле так, словно он живой. Как человек.
— Заметил? — улыбнулся Корзун. — Да, это обычное дело, пусть и странновато, конечно. Когда я был ребёнком, то не понимал, почему некоторые разговаривают с любимыми вещами, будто они могут отвечать, а теперь, пожив, понял. Какие-то вещи для нас действительно становятся такими же близкими, как и люди. Они сохраняют память обо всём, что мы пережили. И если это хорошие воспоминания, то хочется сохранить и вещи, свидетелями которых они стали. "Странник" — это память о моём брате. И я буду заботиться о корабле в память о нём.
Даниэль выслушал капитана очень внимательно. Потом набрался смелости и снова спросил:
— Владислав Константинович, а вы были военным?
— А как ты догадался?
— У вас выправка характерная. Она отличается от выправки городских полицейских.
Владислав снова удивился. Знает такие тонкости, но не сразу вспоминает, что такое "трудовой договор"? Чудной парень.
— Да, не так давно я служил в космодесанте, но теперь вышел в отставку. Хватит, навоевался. А ты не любишь военных?
Даниэль ответил не сразу. Его глаза заметно забегали. Точно, не любит военных, но ссориться из-за этого с капитаном и благодетелем не хочет.
— Те военные... — кое-как подобрал он нужные слова, — которых я раньше видел... они отличаются от вас.
— Чем?
— Они не разговаривали со мной о таких интересных вещах.
— А много ты их встречал?
— Много. Они... другие. Вы другой.
Владислав не удержался и взъерошил его рыжие волосы.
— Расслабься. Что бы у тебя не было раньше с этими военными, здесь такого не будет. Обещаю.
И Даниэль улыбнулся в ответ. Мягко, доверчиво. И Владислав понял, почему Гектор забрал парня с улицы. И впрямь очень обаятельный парнишка! Бросать такого на произвол судьбы — страшный грех.
Владислав ушёл к себе, и Даниэль перестал улыбаться. Он опустил свою сумку на койку, застеленную клетчатым пледом, сел сам и снова огляделся.
Своя каюта. Своя настоящая индивидуальная каюта. Свой угол, как это называли некогда знакомые люди. У него теперь есть свой угол. Своё постоянное прибежище. Не на открытой всем ветрам и непогоде улице. И люди здесь совсем не такие, как те, которых он раньше встречал. Оказывается, людей, похожих на Гектора, больше, чем он думал! Рядом с ними вполне безопасно. Вот только что случится, если они вдруг узнают?..
Даниэль поддёрнул правый рукав и начал разглядывать мелкие, едва, но всё же заметные шрамы, которыми была исчерчена его кожа. Их было много — он тогда продирался через такие колючие заросли, что от рукавов достаточно прочной формы практически ничего не осталось. Было больно. Очень больно из-за сока, который выделяли эти самые колючки. Царапины жглись очень долго. Если бы не этот сок, который попадал в ранки, стоило колючке сломаться — а ломались они часто — то шрамов бы не осталось.
Даниэль провёл по своей груди. Там, под рубашкой, были другие шрамы. Много. У Гектора тоже есть шрамы, но они после медицинской операции, и их мало. И они более аккуратные и не так бросаются в глаза. Гектора лечили качественно, а о нём даже не думали. Раны просто зашивали, не заботясь о том, как потом это будет выглядеть, а на мелочь и вовсе рукой махали, ограничиваясь антисептиком, да и то в последнее время приходилось делать самому. Не то, что с другими, настоящими людьми.
