Dxd - Доппель

— Не имеет значения,— с тем же лицом ответила девушка.

— Во-от как? Тогда совсем не обращай на меня внимания. Я тут постою.

— ...Что ты здесь делаешь?

— А имеет значение?— улыбнулся Тачибана.

Тодзе нахмурилась. Забавная она. И милая. Прямо, как котенок.

— Я ищу,— наконец отозвалась беловолосая девочка.

— Я тоже.

— Ты ищешь тоже, что и я?

— Не знаю.

— Что у тебя в руке?

— Перо ангела.

— ...

— Падшего.

— Ты видел их?

— Ищешь падших?

— ... Да.

— Их здесь нет. И сегодня они вряд ли уже появятся.

— ...

...

— Будешь поки?

Конеко немного удивилась. Ее тонкие брови чуть-чуть приподнялись. Но она быстро вернула прежнее невозмутимое выражение и спокойно вытянула одну палочку из протянутой пачки.

— ... Конеко.

— Что?

— Меня зовут — Конеко. Зови меня так.

— Хорошо. Тогда называй меня — Каору.

— Каору... Мы увидимся завтра на уроках.

— Если захочешь, то увидимся.

Наблюдая за мерно удаляющейся, на ходу жующей поки девочкой, Као не мог стереть с лица слабую улыбку.

'Котенок'

— Шира,— тут же позвал он в относительную тишину, вернув лицу серьезное выражение. Рядом с ним сгустился воздух.— Что у нас происходит на востоке города?

В вечернем воздухе разливалась знакомая энергия.

...

— Добрый вечер, Риас Гремори, Сона Ситри.

Сона всегда понимала, что в жизни может случиться все что угодно, что безопасных мест не существует в принципе. Тем более безопасными нельзя считать улицы Токио, на которых только этой ночью велась битва.

Но все же весь ее ум, прогнозы и предостережения не могли подготовить девушку к такой ситуации. Потому что почувствовать и увидеть воочию — это совсем не то же, что знать, как это происходит в теории.

После уроков зайдя в старое здание школы и переговорив с Риас, они вместе со своими заместителями воспользовались печатями переноса, собираясь добраться до токийской башни, где как обычно должна была пройти встреча с представителями екайских кланов.

Но стоило им активировать совместный рунный круг, как предчувствие опасности, хорошо развитое у высших демонов, внезапно подало голос.

А потом они вчетвером очутились на развалинах разрушенного особняка в старинно-японском стиле. Того самого, на территории которого этой ночью велась битва.

Перед ними стоял высокий, широкоплечий человек в полном фиолетово-пурпурном кимоно с длинными черными волосами и редкой бородой. Его темно-зеленые глаза были наполнены кровью.

В следующую секунду вдруг, как рябь от капли упавшей на ровную поверхность воды, раскрылся огромный барьер, окрасивший небо в грязно-зеленый цвет.

— На этом,— одной рукой мужчина оттянул край своего длинного одеяния, обнажая рукоять катаны, и положил на нее пальцы другой,— предлагаю закончить наш разговор.

— Гьюки,— скрестив руки на груди, холодно произнесла Риас.

— Ара-ара, какая неприятность,— улыбаясь, приложила ладонь к щеке Акено.

— Как он сумел вмешаться в демоническую магию?— нахмурилась под очками Тсубаки.

— Сейчас это не имеет значения,— оставаясь хладнокровной, не смотря на внутренний трепет, Сона холодным взглядом наблюдала за обнаженным лезвием катаны.

Разговоры на данный момент уже на самом деле потеряли смысл. Все и так знают, почему они сейчас здесь.

— Что же, похоже, эту войну нам вчетвером придется закончить самим,— скрещивая руки, полыхающие темно-багряным пламенем энергии, угрожающе произнесла наследница Гремори.— Акено.

— Да, президент,— черноволосая девушка взмахнула пальцами руки и в яркой вспышке с красным рунным кругом на ней оказалась надета одежда японской жрицы. Взмахнув крыльями, она поднялась в воздух.

— Тсубаки,— вторая черноволосая девушка одной рукой активировала светло-синего цвета круг, второй доставая из-за спины длинную нагинату.

Сама наследница Ситри хлопком соединила ладони рук на уровне лица. Рунный круг активизировался, чтобы тут же погаснуть, как и у ее ферзя.

— Что это?

— Подавление магии,— все так же спокойно ответила президент студенческого совета, наблюдая, как светятся глаза у их единственного врага.— Похоже, ловушка гораздо продуманнее, чем можно было ожидать.

Шинра тут же раскрутила над головой свое оружие.

— Ара-ара, какая неожиданность,— пропела парящая в воздухе Химедзима, и тут же между ее рук пронеслись заряды электричества.— На индивидуальные особенности не действует, не так ли?

Гьюки ничего не сказал. Он вообще так ни разу и не пошевелился.

— Акено!

Ветвистые молнии с силой ударили на то место, где стоял один из бывших клановых глав. Он сорвался с места за момент до удара, на невероятной скорости кинувшись в сторону оставшихся девушек.

Сона и Риас тут же расправили крылья и взлетели в воздух, поливая врага сгустками концентрированной 'Силы разрушения' и водными лезвиями. Тсубаки отпрыгнула в сторону, в любой момент готовая сойтись с врагом в рукопашную.

— Жалкое зрелище,— медленно прошептал Гьюки.

В следующую секунду он прыгнул так высоко, что сразу оказался перед лицом парящей Химедзимы.

— Ара?— удивленно прошептала девушка. Молниеносный взмах катаны оставил разрез на ее теле от правого плеча до левого бедра, из которого тут же хлынула кровь

— АКЕНОО!!!— Риас тут же сорвалась с места, в полете пытаясь достать стоящего в воздухе мужчину. Все ее атаки тот, не меняя позиции, парировал мечом. Но ее это сейчас не волновало, ее волновала стремительно падающая подруга.

— Акено! Акено!— поймав ее и прижав к себе, Риас осторожно коснулась земли, стараясь не обращать внимания на кровь, окрасившую белую одежду ее ферзя.

— ... Риас,— слабо улыбнулась девушка.

— Я оставлю тебя напоследок, Гремори,— раздался откуда-то сверху голос Гьюки.— Сначала я убью каждого твоего компаньона. Чтобы ты могла испытать хоть сотую долю тех мучений, которые я сегодня испытал.

Мгновенье спустя мужчина вытянул руку, держа лезвие вертикально, разрезая напористый поток воды.

— Не смей смотреть на нас свысока,— ледяным тоном заметила Сона.

— Ситри,— зеленые, светящиеся глаза сузились до щелок.— Юное дарование своей семьи. Я укорочу твой одаренный язычок, прежде чем выпить твою душу.

КЛАНГ!

Высекая искры от столкновения металла об металл, Тсубаки атаковала парящего в воздухе врага раскрученной нагинатой.

— Не смей так говорить с президентом!

Тень закрыла лицо Гьюки.

— Муравьи...

Широким взмахом он откинул от себя вскрикнувшую девушку и очередным взмахом послал темную-зеленую волну, от которой Соне пришлось закрываться обеими руками на мгновенье вспыхнувшим щитом.

— Вы напали на меня в сопровождении тысячи моих бывших братьев в мирную ночь, исподтишка, закрывшись барьером главнокомандующего, от которого половина моих сил оказалась бесполезна. Вы уничтожили моих подчиненных, заставили меня бежать, как труса. А теперь смеете еще и насмехаться надо мной, до конца недооценивая. Я выпью ваши души, как дорогое саке...

— Не прощу.

— Хм?

Риас прижимала к себе свою раненную фигуру, ее лицо было опущено, но были видны с силой стиснутые зубы.

— ТЫ ПОСМЕЛ ПОДНЯТЬ РУКУ НА МОЕГО ДРУГА!!!— резко вскинувшись, прокричала она со злыми слезами.— НИКОГДА НЕ ПРОЩУ!!!

Огромный темно-красный шар сформировался за считанные секунды и выстрелил сплошным широким потоком 'Силы разрушения'.

В глазах Гьюки впервые за весь бой появилось потрясение. Он тут же обеими руками поднял свою катану, покрытую всполохами энергии, над головой и выпустил навстречу широкий, огромный полумесяц своей атаки.

Две враждующие энергии столкнулись в воздухе, но алый поток мгновенье спустя смял собой темно-зеленый и силуэт мужчины скрылся за непрерывным гулом демонической магии.

...

Как только он прекратился, Гьюки вновь появился в поле зрения. Его кимоно было изжарено, оголяя мощный торс и сильные руки. Лезвие меча сверкало все так же, а вот рукоять вместе с пальцами покрылась черной коркой.

— Впечатляет,— все также спокойно произнес он, сделав глубокий вдох.— Даже ограниченная твоя сила настолько огромна, Алая Принцесса Разрушения. В таком случае, покажи мне все. Будет прискорбно убить тебя беззащитной, в то время как...

— Привет, Гьюки.

...

Екай замер, осекшись на полуслове.

Замерли и все остальные.

Никто до самого последнего момента не почувствовал чужого присутствия.

Гьюки медленно повернул голову, посмотрев на стоящего в воздухе сбоку от него со скрещенными на груди руками черноволосого мальчишку, чьи полуприкрытые красные глаза сейчас выражали леденящий холод.

— Тачибана,— медленно произнес мужчина.

...

— Тачибана?— эхом произнесла Сона, тоже рассматривая невысокого подростка в форме академии с однолямочным рюкзаком за спиной.

— Каору,— вдруг услышала она тихий потрясенный голос Риас.

...

Каору в этот момент посмотрел на окровавленную Акено, лежащую в руках президента оккультного клуба. Его лицо едва заметно накрыла тень.

— Гьюки,— закрыл он глаза, а открыв, сверкнул вертикальными зрачками,— поговорим этажом ниже.

Тут же положил ладонь ему на плечо, и они вдвоем исчезли в вертикальном рассеивании. Катана со звоном вонзилась в землю.

...

— Тсубаки,— мгновенно сориентировалась в новой обстановке Сона.

— Есть,— сразу поняв, что от нее требуется, ферзь Ситри приземлился рядом с их раненным компаньоном. Стоило екаю исчезнуть, барьер спал, поэтому, как ферзь, она легко могла использовать исцеляющую магию. И лучше было сделать это побыстрей.

— Тише, Акено. Все будет хорошо,— сквозь слезы улыбаясь, шептала ей Риас.

— Президент,— слабо отозвалась Химедзима. Улыбнулась.— Это же был Каору, да?

— Да, это был Каору,— с легкой дрожью в голосе ответила ей Риас.

— Каору Тачибана? Кто он такой?— приземлилась рядом наследница Ситри.

— Я не знаю,— рассеянно произнесла красноволосая девушка.— Я встретила его только сегодня.

— Это был Каору,— тихо подала голос Акено.

— Все будет хорошо,— стараясь совладать с голосом, спокойно произнесла Шинра.

Сона потерла глаза под очками и посмотрела вдаль. Подумала немного и приняла решение:

— Я пойду за ними. Должна воочию это увидеть. Тсубаки, ты останешься здесь.

— Да, президент.

— Сона...

— Риас,— взяла ее за руку Химедзима,— ты тоже иди.

— Акено...

— Со мной все будет хорошо,— улыбнулась ее подруга.— Иди.

Риас поджала губы и решительно вытерла слезы.

— Хорошо.

...

Тянущее ощущение в груди и вот они стоят посреди шевелящихся камней, трясущейся травы и раз за разом разрушающихся и вновь восстанавливающихся стен особняка.

Коротко оглядевшись, Сона дала заключение:

— Их здесь нет. Нужно ниже.

...

Опять тянущее ощущение. На этот раз сильнее.

Особняк был цел. Трава пожелтела, а вокруг вели медленный хоровод неясные тени.

— Я не чувствую присутствия,— закрыла глаза Риас.— Пойдем дальше.

...

И вновь тянущее ощущение. На этот раз оно было таким, словно кто-то проталкивал их сквозь резиновый шланг.

Особняк выглядел новее. Вернее, он был таким же древним, но явно был построен недавно. Трава была зеленой и очень высокой. А тень была одна — гигантская.

Они невольно сделали шаг назад.

— Они на уровень ниже.

— Постой,— Сона тут же положила руку ей на плечо.— Дальше нам нельзя.

— Но они там.

— Я знаю, но наши силы не будут действовать ниже.

Их черные крылья увеличивались в размерах, чем глубже они спускались.

— Неважно. Почему-то меня не покидает ощущение, что силы нам и не понадобятся.

— Но...

Риас исчезла.

— М-м-м...— Сона в смятении закрыла глаза, но последовала следом.

...

Гьюки — это гигантский екай, химера с паукообразным телом и головой коровы. По крайней мере, так их описывают люди.

Гьюки возвышался перед ним как гора. Ростом он был с девятиэтажное здание. Неимоверное тело с огромными мускулистыми руками, клыками, которым позавидует любой Они (кстати, он сам относится к их семейству) на вытянутой голове с огромными, изогнутыми рогами. Его торс покрывали тысячи длинных лап насекомого, а тело дальше удлинялось в гармоничное сочетание гигантской сколопендры и скорпиона. Если кто-то думает, что он выглядит нелепо, то он ошибается, и весьма серьезно.

Екай, способный в одиночку уничтожать армии, его сила была сравнима с высшими демонами (что, в принципе, неудивительно, учитывая, что Нурарихьен на пике способен составить конкуренцию Сатане).

Но самое страшное в нем был не размер, хотя он весьма внушал, а то, что, не смотря на этот самый размер, Гьюки настолько проворен и ловок, что ни в одном из сражений за территорию кланов во времена разгара Эдо не получил ни одной царапины. С подобными габаритами, это более чем внушало.

Вокруг простирался обыденный пейзаж: высокая трава, которую так любят изображать в фильмах про самураев, зеленая долина с редкими, почти декоративными деревьями и гигантский особняк посреди всего этого. Пейзаж вполне обыденный для древней Японии.

Большой толпой возле особняка сидели екаи уничтоженного клана. Они молчали. Мертвецы, как правило, всегда молчат.

...

— Чувствуешь себя победителем. Гьюки?— Каору висел в воздухе, сложив руки в карманы. Если бы на земле стоял перед такой махиной, то чувствовал бы себя совсем неудобно.

Вертикальные зеленые глаза екая были непроницаемы.

— Столько сил ты потратил на осуществление своего плана. Но вот он осуществился — среди екаев наступила гражданская война. Или разборки, если уж тебе так удобней. И что? Каковы ощущения от проделанной работы?

Огромный хвост с острым жалом мерно вспарывает воздух.

— Сказать нечего?— полуприкрытые глаза не выражают ничего.— Понимаю. Разочаровался во всем, не так ли? Мир — не совершенен, тяжелая правда.

— Замолчи, мальчишка,— несколько голосов смешались воедино в этом ответе.— Что ты можешь понимать в устройстве этого мира?

— Ну, уж не знаю,— Каору почесал висок указательным пальцем.— Возможно, я побывал в таких местах, о которых тебе и не снилось.

— И что, чувствуешь удовлетворение, насмехаясь над старым екаем, который все потерял?

— Нет. На самом деле ничего к тебе не ощущаю. Ты, как пустое место. Вроде ты и есть, вроде тебя и нет.

— Гррррр!— любой другой под таким рыком струхнул бы.

— Все это — ерунда. Главнокомандующий послал тебя, не так ли?

— Мной никто не командует. Даже старик. Об этом все прекрасно осведомлены. Даже ты должен быть.

— Хм-м, никто не командует. Да, когда-то и я был таким, не признающим авторитеты. А потом в мою жизнь вторгся Нурарихьен. Сперва он сломал меня, а потом вдруг предложил служить. Под его командованием я достиг всего, о чем мечтал. Да, великий был екай. Великий глава. А потом он размяк, времена изменились. Не вижу никаких причин, по которым нам нужно сотрудничать с демонами и уж тем более терпеть этих ничтожества с Киото. А он терпел. Сколько лет я пытался достучаться до него, вернуть те времена, которые принесли нам славу. Тогда никто не смел даже голос повышать в присутствие главнокомандующего. А теперь посмотри на нас. Что мы, гордые екаи, из себя сегодня представляем? Жалкую горстку бесхребетных стариков? Трусов, скрывающихся в тенях?