— Да что ты себе позволяешь!!! — с воплем накинулась на Рену девчонка, которая только что вышла из ступора, вызванного ее словами. Цвет ее лица сравнялся цветом с ее волосами, похоже, она за своего кумира готова была убить любого.
(Тайные архивы АНБУ Конохи. Раздел 812, Подраздел 29, Дело 12-СХ)
Имя: Харуно Сакура.
Возраст: 12 лет (28 марта).
Ранг: Генин.
Напарники: Узумаки Наруто, Учиха Саске.
Наставник: Хатаке Какаши.
Единственная девушка в команде ?7, Сакура является связующим звеном и одновременно камнем преткновения Наруто и Саске. С одной стороны, в команде имеет место быть эдакий любовный треугольник. Но с другой — если бы не было Сакуры, вряд ли Наруто с Саске вообще стали бы друг с другом разговаривать.
Сакура — ниндзя, да еще и одна из лучших в выпуске. IQ Сакуры определенно зашкаливает за 150-160 единиц, кроме того в вопросах владения и точного управления чакрой она даст фору даже такому гению, как Саске.
ВНИМАНИЕ: находится на диспансерном учете медицинского корпуса под подозрением в шизоидной акцентуации личности.
— Мне не нравятся люди, которые в ответ на оскорбление вместо того, чтобы влепить в морду, подленько пытаются прилепить взрывную печать к спине. Встанет на моем пути — покалечу, — хмуро ответила Рена, сминая в руке печать и швыряя ее на еще не успевшего встать Учиху.
— Сука! Я тебя разорву! — он вскочил на ноги, но его порыв не оценили — Рена снова стояла к нему спиной.
— О! Информационные карточки! — воскликнула она, разглядев, что же такое они все рассматривали. — Какая прелесть! Это твои?
— Да, — ответил владелец. — Меня зовут Якуши Кабуто.
— Очень приятно! А я — Ибогами Рена, — она пожала протянутую руку, отметив, что пожатие было идеально выверенным по силе — аккуратным и бодрым. — Смотрю, твоя пачка довольна толстая. Наверное, много времени убил, собирая информацию. А у тебя есть и на меня досье?
Тот перебрал карточки и удивленно вскинул бровь:
— Нет, нету...
— Ну и отличненько! Знаешь, я бы здорово расстроилась, если бы уже завелась у кого-то в кармане. Приятно было познакомиться! Кабуто, Наруто, удачи на экзамене, а я пойду, пожалуй, к своим, чтобы не раздражать ваших нервных дамочек, — эта реплика была сказана достаточно громко, чтобы Учиха ее услышал. Издав невнятный рык, он уже вознамерился устроить еще одну потасовку прямо на месте, но в аудиторию вошел пожилой шиноби с отметинами многих битв на лице, и драка завяла, не успев толком начаться. Но многообещающий взгляд Учихи был весьма конкретным и намекал на отсроченную разборку. В ответ он получил оттопыренный средний палец и гаденькую ухмылку.
"Ну и гении... Убожество. Амбиции и полное отсутствие мозга, кроме спинного. Выезжает исключительно на том, что дали ему родители", — подумала Рена, усаживаясь во второй ряд за среднюю парту.
Объяснили правила и раздали работы. Бегло просмотрев вопросы, Рена хмыкнула и взялась за карандаш. Потом приостановилась и задумчиво почесала кончиком карандаша за ухом, подумала, что же ей делать — писать работу из головы, как это требовалось, или содрать у кого-то, как это подразумевалось. Потом решила не морочить себе голову, рассудив, что де-юре никто не сможет ей возразить, если она накатает ее сама, даже если там будут цветочки и черепочки во все поля разрисованы. Сказано — сделано.
Спустя несколько десятков минут, наполненных шорохом карандашей и напряженным сопением, когда Рена уже дописывала шестой вопрос, она почувствовала, что запершило в горле и начали без причины слезиться глаза. А еще мучительно-сладко запахло скотобойней, отчего в рот набежала слюна и Сестры сквозь сон слегка зашевелились. Прикрыв глаза внутренним веком и задержав дыхание, Рена рассмотрела в воздухе перед собой стайку песчинок. Несколько из них намеренно лезли ей в лицо, пытаясь заставить ее покрепче зажмуриться, а другие формировали нечто, напоминающее глаз.
— Какой милый! — шепнула Рена, незаметно поймав чье-то глазное яблоко с изумительной радужкой цвета крепкого чая и пряча в ладони. Она подмигнула расширившемуся то ли от удивления, то ли от гнева зрачку и прошептала: — Не у меня.
В следующий момент ее пальцы сжались, снова превращая глаз в то, чем он и был — в песок. Песчинки колко выбрались из ее ладони и гордо куда-то удалились. Уже забыв об этом, Рена продолжила работу, не обращая внимания на то, что к ее правому запястью крепко прилипло несколько песчинок.
Экзамен она дописала раньше всех, и ей позволили подождать в коридоре. Сдав работу, она удалилась и наконец-то закурила. Эта пагубная привычка привязалась к ней прочно и надежно, но особого вреда в ней Рена не видела. С одной стороны — сколько той жизни, чтоб отказывать себе в некоторых нехитрых радостях. С другой — почему бы и не помотать нервы остальным. Почему-то все считали, что тринадцатилетняя девочка и сигареты несовместимы. Но она доказывала всем снова и снова, что вполне. Когда она докуривала вторую пачку, за ней вышел один из экзаменаторов, чтобы позвать внутрь. На сигареты посмотрел неодобрительно, но промолчал. Рене сигарету пришлось выбросить почти целой.
Войдя в аудиторию, она обнаружила, что весь комплект ее группы прошел это испытание и все напряженно ждали, что же будет дальше. Как выяснилось, дальше было веселее — последовало несколько психологических атак, отчего отсеялось еще почти четверть претендентов на звание чуунина.
"Отлично! Меньше народу — больше кислороду!" — уныло схохмила Рена и уселась поудобнее. Все, что там трындел мужик возле доски, ее мало интересовало, она это даже не слушала, потому что догадывалась о дальнейшем развитии событии. И ее предположения оказались вполне правильными — как только главный экзаменатор убедился, что остальных, сколько ни запугивай, меньше пока не станет, то сдал полномочия второму экзаменатору, которая не замедлила устроить небольшое шоу при своем появлении.
Второго экзаменатора звали Митараси Анко. Рена вяло подумала, как отреагирует эта мадам, если она ей так же вяло, как и подумалось, поаплодирует, закинув при этом ноги на стол, но решила не срывать премьеру Анко и не рисковать своей шкуркой.
Вторая часть экзамена должна была проходить в Лесу Смерти.
"Тоже мне, Лес Смерти! — подумала Рена, вяло ковыляя с остальными к месту действия и непроизвольно почесывая левую руку, которая была раздроблена в костяную крошку в этом же лесу. — Я в него за ягодами и вкусными грибочками хожу... И ничего, живая пока".
Опять перекличка, опять правила. Группе Рены достался свиток "Небо". Хранить его поручили Нейджи. Рена, глядя, как слаженно действует группа, подумала, что все не так уж плохо и что если в такой команде найдется хоть кто-то здравомыслящий вроде Нейджи, то никакие Майто Гаи это перебить своими оригинальными педагогическими методами и идиотизмом не смогут.
Когда группа забралась уже достаточно глубоко в лес и набросала приблизительный план действия, Рена, прислонившись плечом к дереву, спросила сквозь зевок:
— И что дальше? Нейджи-кун, ты попытаешься бьякуганом отыскать "Землю", или попробовать разделиться?
— Мы не знаем уровень других шиноби, принимающих участие в этом экзамене, — отведя взгляд в сторону, ответил Нейджи, — значит, пока что не стоит разбивать группу.
— Но, Нейджи-кун! Мы все достаточно сильны и вполне справимся со многими. Если хочешь, можно разделиться на пары, а потом встретимся, допустим, возле этого ручья. Так мы сможем прочесать большую территорию.
Нейджи задумался, а потом сказал:
— У нас на этот этап экзамена выделено пять дней. Давайте сначала соберем необходимые продукты, на случай если потом на это не будет времени.
— Хорошая идея, но нерационально будет, если весь боевой состав группы займется тем, что с успехом может выполнить и половина, тем более что у нас два сканера, — деликатно возразила Рена.
— Ты сканер? — он вскинул тонную бровь столь иронично, что это было уже на грани сарказма.
— Да.
— Почему раньше не сказала?
— К слову не пришлось.
— Хорошо, давай сделаем так — ты и Тен-Тен будете пополнять припасы, а я и Ли пойдем на разведку, — предложил Нейджи. — Ты тогда тоже сможешь попутно прочесать территорию.
— Не очень хорошая идея, — опять вмешалась Рена, но не по причине личной неприязни к напарнице.
— Почему это? — нахмурился Нейджи. — Что на этот раз тебя не устраивает, Рена-чан?
— Стоит объединить Тен-Тен и Ли для поиска пищи, а мы с тобой займемся разведкой. Если что-то пойдет не так, то Ли сможет ее защитить. У тебя есть бьякуган, но и я неплохо вижу, — не отлипая от дерева, ответила Рона, внимательно рассматривая холеные длинные ногти, выкрашенные в этот раз в черный цвет с красными узорами.
— Что ты хочешь этим сказать? — возмущенно спросила Тен-Тен, чье мнение в данном разговоре вообще не учитывалось и которую оскорбило указание на то, что она нуждается в защите.
Рена усмехнулась и приоткрыла внутренне веко, одновременно меняя глаз с почти человеческого на совершенно не человеческий. На тсукиган — глаза, вырванные из тела умирающего Лунного Зверя. Зверь был очень редкий, очень опасный и невероятно красивый. В легендах упоминалось, что Аматерасу когда-то затосковала без своего супруга и попросила создать ей подарок, чтобы тоска была не столь острой. Он, недолго думая, засучил рукава, отмотал лунных лучей на шерсть, отщипнул кусок ночи для души и вставил пару звезд вместо глаз. Уж неизвестно, каким местом он думал, но вместо домашнего питомца получилась тварь, наделенная красотой, силой и жаждой. Впрочем, Аматерасу была довольна. Возможно, именно потомок того самого Зверя и подарил Рене глаза.
Сестры когда-то позаботились о том, чтобы его глаза прекрасно прижились и нормально функционировали. Правда, прежде чем вставить себе его глаза, пришлось вырвать свои собственные. Хорошо все-таки, когда у тебя острые ногти...
Эти новые глаза позволяли видеть общий энергетический фон и связанные с умиранием, вычленяя агональные, вспышки и частично манипулировать с сознанием. К тому же без этих глаз Рена не смогла бы видеть сущностей иного астрального слоя. Пусть они не позволяли воровать чужие техники, как шаринган, или видеть танкетцу и каналы чакры, как бьякуган, но в целом они были неплохим приобретением, хотя вспоминать детали того, как они достались, было неприятно — хотя бы потому, что Лунный Зверь, даже изорванный и умирающий, изломанный и окровавленный, был прекрасен. Добивать такое совершенство было истинным грехом. Рена не была уверена, что, будь второй шанс, у нее бы поднялась на него рука, даже спустя пять лет она чувствовала, что этот грех не замолит никогда.
Тен-Тен сглотнула ком в горле и заткнулась.
— Хорошо, так и сделаем, — принял решение Хьюга, — через три часа встречаемся возле этого камня.
Они разбежались по лесу в разных направлениях, но Рена пока старалась не теряться от Нейджи, а то он еще обидится.
— Нейджи-кун, не пора ли нам оглядеться? — поинтересовалась Рена.
Тот остановился чуть ли не в середине прыжка и утвердительно кивнул:
— Сейчас.
Присев на ветке, он сосредоточился и принялся изучать пространство вокруг себя с помощью бьякугана. Рена стояла чуть поодаль и внимательно за ним наблюдала. Она знала, что пространство, охватываемое бьякуганом, весьма ограниченно. А ее тсукиган при определенном усилии мог охватить пространство в диаметре километров триста. Правда, чем больший был радиус, тем сильнее становилась боль — замечательное чувство, будто в мозгах орудует миксер. Рена вздохнула — и почему почти все ее особенности сопряжены с болью и риском как минимум помешательства? Хотя это была не самая большая цена за то, что она могла. Наконец Нейджи встал и покачал головой:
— Я никого из людей не увидел. Давай двигаться дальше.
— Давай разделимся? — предложила Рена, которая заметила чуть дальше зоны действие бьякугана группу шиноби, отчего ей до дрожи в руках захотелось сбегать за свитком самостоятельно, ну или хотя бы выместить всю злобу на других, раз не позволяется накостылять своим попутчикам. — Ведь ты сам видишь, что никого рядом нет. Если мы так и дальше будем бегать, то снизится эффективность.
Скрепя сердце, Нейджи дал согласие на разделение пары и поскакал по веткам в одну сторону, а Рена рванулась к замеченным ею шиноби в другую.
Не зная и не желая знать, что ее ждет, она выскочила прямо перед ними, как черт из табакерки, и, встав в непринужденно-расслабленную позу, промурлыкала:
— Привет, мальчики! Сами скажете, что у вас в кармашках, или мне сначала придется вас медленно раздеть и обыскать?
Эта тройка не производила впечатления особо серьезных противников, но как она прекрасно понимала на собственном примере — внешность могла быть очень и очень обманчива.
В первый момент вражеская команда потеряла дар речи от такой наглости.
— Эй ты, дура, прочь с дороги, пока тебя саму не раздели и не разложили на троих, — наконец выдавил один из этой троицы и потянул из-за спины огромный зонтик.
"Ну да, дура... — расстроено подумала Рена. — и как я могла сразу не заметить, что с этими толком и не подерешься. Зонтики, иглы — скучно! Ни тебе хитроумной техникой похвастаться, ни эффектным приемом — зонтом по лбу, иглу в задницу, и можно заканчивать наш маленький междусобойчик".
Возможно, это и не переросло бы во что-то захватывающее, если бы на поляну не вышел еще один комплект шиноби. Знакомый запах гнилой крови ударил Рене в нос и заставил обернуться. Она столкнулась взглядом с мальчишкой, у которого были такие глаза, что Рена непроизвольно сглотнула и попятилась. Похоже, именно этому маньяку она прервала технику на предыдущем письменном экзамене. Если судить по запаху, конечно.
А еще опять была нота и резонанс, который болью отдавал вниз к лону и дальше по ногам, уходя в землю. Звук был другой, более высокий, с мерзким дребезжанием, срывающимся на скрежет стекла по доске. Рена чувствовала, что Сестры опять беспокоятся.
Первые трое шиноби с зонтиками посмотрели на подошедших шиноби со смесью омерзения и крайнего презрения. По их глазам явно читалось: "Еще какие-то малолетки подвалили..."
"Ладно, так даже интереснее..." — успела подумать Рена, когда пришлый шиноби нехорошо оскалился и прошипел:
— Привет.
Глава 5. Знакомство
Глава, в которой Рена получила прекрасную возможность в который раз всем доказать, что с головой у нее большие проблемы.
От его мертвых, ищущих глаз не ускользнуло то, какой эффект произвел он на девушку, которую заметил еще на экзамене, и какой — на троицу с зонтиками.
— Привет! — дружелюбно оскалилась Рена и лихорадочно принялась за модификацию тела, кляня себя за то, что раньше об этом не подумала. Когда-нибудь ее заносчивость и самоуверенность загонят ее в могилу раньше времени. Чем быстрее проводить метаморфоз, тем больнее. Сейчас было очень больно.
Ее Сестры с тихим шелестом поползли по коже, сердито высовывая раздвоенные языки. Они тоже чувствовали исходящую от этого худого и странного мальчика чудовищную силу и ярость. И жажду убийства тоже чувствовали, а его запах просто сводил Сестер с ума, заставляя в спазмах свивать кольца. Даже несмотря на то, что Рена их накормила совсем недавно, в них просыпался аппетит, когда они наблюдали за ним.
