Птенцы Бедвира

...Лёгкий порыв сквозняка всё ещё не пришедшая в себя Орния почуяла сразу. Мгновенно обернулась ко входу. Первым вошёл Сиджи и сразу побежал к кучам одежды. Бедвир задержался наверху лестницы, ведущей в помещение, затем спустился.

— Идите спать, — негромко скомандовал он. — До рассвета ещё далеко. Завтра будить не стану. Сколько получится спать, столько и спите. Если захочется пить или поесть, на столе будет всё, что необходимо. Идите, занимайте кровати.

Взгляд на себя Орния поняла правильно и сразу подошла к тёмному магу. Тот проследил, как ребята неохотно отходят от камина и начинают рассматривать топчаны. Клемент ожидаемо улёгся вместе с младшим братом на одной кровати. Думают — сумеют поболтать немного перед сном, но усталость вряд ли им позволит... Этель быстро забралась на кровать с другой стороны от камина и выжидательно уставилась на Орнию. Девушка кивнула: "Я скоро!", и девочка легла чуть с краю. Лукас примостился на топчане через кровать от братьев, наверное предполагая, что один из них однажды всё же займёт эту вторую. Именно Лукас первым опустил пологи между своей кроватью и соседними. Последнее, что увидела Орния, это кончик его подросткового меча, резко втянутый за полог. Обернулся Клемент — посмотреть, что там негромко протрещало. Приподнявшись и придерживая одеяло на себе и брате, тоже подтащил полог с другой стороны.

Сиджи за это время успел переодеться в сухое. Переодеваясь, от скамьи он посматривал на кровати, и Орния знала, что он займёт ту, что ближе к выходу. Будучи сыном рыбака и одним из самых практичных в их общине, мальчишка и в замковых руинах часто становился сторожем на время общего сна... И точно. Только заботливо развесив мокрые вещи остальных, небрежно брошенные ими возле скамьи, вокруг камина, Сиджи занял последнюю кровать, первую от входа. Орния обозлилась, но пока слабо: сколько ему можно говорить, чтобы не убирал за другими! Пусть они поднимают с каменного пола непросохшие одежды, пусть ругают сами себя за небрежное к ним отношение, но однажды они научатся заботиться о самих себе!.. Нет, она понимала Сиджи: он привык бережно относиться к вещам, которые у всех у них были скудными. Но остальные-то должны научиться ухаживать за собой без няньки!..

Вспыхнувшее раздражение быстро угасло. Сказались усталость и страх, пережитый бурной ночью... А когда раздражение совсем истаяло, осталась лишь ощутимая личная вина: "Ты знаешь, что Сиджи никому не может сделать замечания. Так почему ты сама не позаботилась о том, чтобы они развешали свою одежду?"

Сиджи задёргивать полог со стороны входа не стал.

— Ляжешь с Этель? — негромко спросил у Орнии Бедвир.

— Да. Напомню ей, чтобы прочитала заклинание тепла.

— Ложись так, чтобы утром встать и не разбудить её. Мне нужны ты и Сиджи.

И снова замолчали, глядя на закрытые пологи. Затем Бедвир (она заметила, что только он так и не переоделся, но, кажется, даже не замечал промозглого холода из-за влажной одежды) медленно и очень тихо подошёл к пологам. Останавливаясь рядом с каждым топчаном, маг размашисто чертил в воздухе знак успокоения. И Орния знала, что лежавшие за пологами вскоре не в силах будут открыть слипающиеся веки. Зато не будут видеть кошмары.

Одно тревожило её. Когда Бедвир вернулся, она спросила:

— А если Кенион во сне?.. Это опасно.

— Нет. Я успел наложить на него заклятие.

— А... что с ним было?

— Адский оборотень, — ответил Бедвир. — Если смотреть магически, увидишь человека внутри туманной звериной фигуры.

— Почему туманной?

— Он ещё не созрел. Если мальчик будет вызывать его часто, думаю, скоро адский зверь станет плотней. И тогда человек сумеет прятаться внутри адского оборотня, не показываясь в будущем совсем. Но мы успеем научить мальчика подчинять себе зверя.

— Не будь сегодня с нами Кениона, мы не выбрались бы живыми из руин, — задумчиво оценила девушка.

— Адский огонь? Его зверь сумел вызвать адский огонь?

— Да. Наверное, сильно испугался. Бедвир, — уже нерешительно произнесла Орния, — ты разбудишь меня и Сиджи, чтобы пойти искать Риннон и Моргана?

— В первую очередь интересует, не осталось ли в замковых руинах чего-либо, что пригодится нам в этом месте, — сухо откликнулся тот. — Мы здесь слишком ограничены в вещах, так что пригодятся любые тряпки или посуда, не говоря уже о предметах магического пользования. И мне не нравится, каким был огонь, а затем и дым, идущий из подземелья. Они не похожи на те, что обычно используют люди. Надо узнать, что случилось.

Она не стала переспрашивать. У Бедвира на всё свой взгляд. Даже на магию и её составляющие. Так что, если ему что-то странное почудилось в составе дыма от пожара в руинах, утром они всё равно узнают об этом.

Так и не задёрнув полога, Сиджи затих на выбранном топчане.

Кивнув Орнии, Бедвир пошёл к столу. Насколько успела заметить девушка, стол этот сильно отличался от топчанов-кроватей, срубленных на скорую руку. Он был сделан опытными мастерами-краснодеревщиками и даже был проморен "драконовой кровью" до тёмно-красного цвета. Так что, возможно, стол этот оставался здесь с незапамятных времён, когда маяк Аодх был действующим. И выструган так, что, проведи по нему ладонью, заноз не получишь. Уж в мебели Орния начинала понимать. Во всяком случае, разницу между самодельной и сделанной мастерами. И она помнила, что на столе, широком и длинном, только на одном конце стояли светильники-канделябры и единственная масляная лампа. На другом — лежали тяжёлые даже на вид стопы книг и рукописей. Именно к ним и подошёл Бедвир, которого за всё время их знакомства Орния ни разу не видела спящим...

Медленно пошла к кровати со спящей Этель... Девушка знала, что взрослый маг будет сидеть за столом, изучая все книги и рукописи, когда-то попавшие ему в руки и неприкосновенные для его учеников: они-то тайком уже пытались хотя бы открыть их — не получилось... Бессонная ночь — и всё для того, чтобы спасённые им дети, юные некроманты, не погибли по незнанию из-за собственных сил или неумения ими пользоваться... Орния часто завидовала ему: столько книг! Но и понимала, почему Бедвир не подпускает к ним учеников. Это не те книги, которые продаются. Это книги, к которым нужен особенный подход. Иначе, вместо того чтобы помочь, они могут убить.

Этель уже посапывала, заснувшая, но не забывшая проговорить заклинание тепла. Орния быстро прошептала то же заклинание и легла, подвинула девочку к себе, чтобы укрыться вместе с ней толстым куском войлока, который станет для них одеялом.

В помещении стемнело — Бедвир затушил свечи, оставив лишь одну. Орния вообще бы погасила все: слишком большая роскошь для них — свечи. На стенах она видела факелы. Но маг собирается сидеть за книгами. Если он считает, что ему нужны свечи...

Она думала, что после сумасшедшей ночи и ужасающих треволнений уснёт быстро и глубоко. Ошиблась. Нет, она уснула, но даже во сне не раз пожалела, что не может проснуться — или напротив, уйти глубже, в тёмные глубины, чтобы не видеть ниспосланных ей сновидений...

Ведь в её снах вновь разразилась буря. Она хлестала по смутно видимым фигуркам, и Орния знала, что это не они, спасающиеся из замковых руин на лодке. Нет, это бегут, пригибаясь под тяжёлыми струями штормового ливня, Риннон и Морган. Время от времени они садятся на корточки, пытаясь защититься от хлёсткой воды под одним плащом. А время от времени они прижимаются к могучему стволу дерева — в надежде переждать яростную непогоду... Риннон, недавно полненькая девочка — сейчас угловатая черноволосая худышка, всегда очень хмурая, с досадой смотрит на Моргана. Кажется, жалеет, что согласилась пойти вместе с ним. Предпочла бы сбежать в одиночку. Морган на неё не смотрит. Лицо мальчишки, и так тонкое, стало скуластым, ещё обострённее...

А потом сны резко сменились... Риннон в бешеных струях дождевой воды тащит кого-то за руки — волоком по грязи. Лицо её искажено злобным плачем и отчаянием. И тащит она не Моргана, а большого, в сравнении с ней, мужчину в белом — впрочем, уже не в белом, а в смеси размытой чёрной грязи и слишком яркой даже в ночи крови. Где же Морган?..

...Орния не подозревала, что и сама заплакала во сне — от сочувствия, от нового страха... Оглянулся Бедвир. Встал из-за стола и быстро подошёл к девушке. Сел на край топчана. Опустил ладонь на мокрый от холодного пота лоб Орнии. Закрыл глаза. На вечно бесстрастном лице только сжались в тонкую линию губы, едва он увидел её сон...

Глава пятая

Ухватившись за борт лодки, Орния приготовилась. Как только судёнышко, шурша по мелкому камню и песку, торкнулось в землю, она перескочила на берег. Под ногами потемневший после дождя песок слегка посветлел, а когда переступила, осматриваясь, вновь наполнился влагой. Пока Бедвир и Сиджи затаскивали лодку на берег, подальше от волн, девушка бдительно охраняла их — с арбалетом наготове. Сумеречная тьма раннего, предрассветного утра не мешала ей, вооружённой магическим зрением. Правда, вокруг было пустынно. Штормовой ливень утих в редко накрапывающий дождь, временами набегающий слабой волной, когда порывами налетал ветер. Но волны, морщась под этим вкрадчивым дождём, больше не собирались вздыматься угрюмыми и страшными валами. Был слышен лишь плеск, мирный, будничный.

Бедвир подвёл лодку не к тому концу острова, с которого вчера они убегали из дымящихся замковых руин, а к противоположному, куда обычно переправлял Орнию и её спутников с большой суши и куда вечером приплыли оборотни Дуана. Это решение тёмного мага Орнии показалось странным, но она промолчала: либо он объяснит позже, почему пристали именно сюда, либо она сама увидит, что он задумал. Ещё было подозрение: вчерашняя каменистая "пристань" после штормового дождя находится в таком состоянии, что Бедвир просто не решился послать туда лодку.

А здесь он вместе с Сиджи втащил судёнышко в обгорелые кусты, которые вчера, видимо, занялись от огня неизвестных поджигателей, но быстро потухли, благодаря ливню... Бедвир выпрямился, бросил взгляд на берег. Кажется, примеривался, стоит ли прятать лодку глубже. По мнению Орнии, лодка в кустах, от которых остались одни чёрные голые прутья, невидима, даже если стоишь в десяти шагах от неё... Её больше волновало, что на острове больше не пели птицы, к чьим песням она так привыкла. Даже неудавшийся, пожар прогнал птиц с насиженных мест.

Орния не удивилась, когда маг махнул рукой в сторону кустов, вполголоса проговорив слова, невнятные из-за свистящего в кустах ветра. Сиджи, стоявший рядом с ним, чуть усмехнулся и пристальней всмотрелся в кривоватую чёрную решётку прутьев. С чёрно-зелёной земли (трава выгорела, словно огонь шёл выборочно) начала подниматься серая дымка тумана, обволакивая их припрятанное судёнышко.

Не дожидаясь, пока магический туман полностью укроет кусты с лодкой, Бедвир бесшумно заторопился к замковым руинам.

— Бедвир! — тихо, но резко позвал Сиджи.

Маг обернулся. Как и вздрогнувшая от неожиданности Орния, спешившая за ним.

Мальчишка, отставший на пять-шесть шагов, рукой указывал на верхушки леса — того, что на суше. Сначала Орния не могла разглядеть, что увидел Сиджи. Но некая цветовая неправильность в небе над лесом заставила усилить магическое зрение. От увиденного пришлось невольно затаить дыхание: на серых тучах, которые всё ещё бродили наверху, извернулась кольцом смутно очерченная ящерица сиреневого цвета — внутри ещё более смутного фиолетового круга.

— Это знак Риннон, — ненужно выговорила Орния, растерянно оглядываясь на мага.

Ненужно, потому что этот знак был всей общине отлично известен.

Бедвир немного постоял на месте, не обращая внимания на девушку и мальчишку, с надеждой смотревших на него, а затем крупно зашагал по тропинке назад. Сначала зашагал, а потом они все вместе побежали к берегу так, будто боялись, что неведомый враг уже сталкивает их лодку на воду.

На вёсла сел Сиджи. На всякий случай Бедвир велел Орнии снова выцеливать берег из арбалета, а сам принялся бормотать заклинания тишины, вписывая их в серый туман, в движении так же послушно окутывавший лодку. Орния до боли в глазах всматривалась в высокие прибрежные травы и густые кусты, одновременно с тревогой думая, не станет ли подозрительным для возможных враждебных соглядатаев это туманное облачко, довольно шустро летящее по-над речной водой... Но, раз обернувшись на замолчавшего Бедвира, позволила себе усмехнуться: уже по всей реке потянулись рваные космы тумана, маскируя самый плотный из всех, что прятал не только судёнышко, но и его невольных путешественников.

Вскоре лодка, беззвучно, без единого шелеста раздвинув носом прибрежные травы, пристала к берегу. К этой тишине был причастен не только Бедвир. И Сиджи умел управлять судёнышком так, словно по воде плыла не лодка, а её призрак. А Орния расслабилась: здесь, в настоящем лесу, утренние птицы начинали распевать свои песенки, встречая рассвет. И это было... утешительно.

Дальше, в лес, двигались очень осторожно. На выгоревшем, задымленном острове всё же легко было определить, что за живое существо где-то впереди, потому что все живые на острове — либо птицы, либо мелкие зверьки. А в лесу приходится быть настороже и надолго замирать на месте, когда мимо проходит крупное живое существо, так что не сразу разгадаешь, то ли это человек, то ли зверь — например, олень или кабан.

На этот раз и Орния, и Сиджи шли строго за Бедвиром. Одно дело — увидеть посланный Риннон знак для знающих её; знак, предупреждающий, где именно она сейчас находится. Другое — найти конкретную точку, над которой она этот знак запустила. И найти эту точку может только взрослый маг.

Шли вроде как не спеша. А на деле — насторожённо. Неизвестно, что ждёт их на том месте, где сейчас обретается Риннон. А ещё... Ещё были сомнения. А если знак в небо Риннон послала не по своей воле? Если её поймали поборники и теперь используют в качестве приманки? Последнее, кажется, и предполагал Бедвир, останавливаясь чуть ли не через каждые двадцать шагов и прислушиваясь, приглядываясь.

Скоро Орния чувствовала себя очень напряжённой — до такой степени, что боялась собственных пальцев, застывших на спусковом рычаге арбалета. Они нервно вздрагивали, и было страшно: не выпустить бы нечаянно арбалетный болт. Или не по той цели.

Сиджи выглядел более спокойным. Но не потому ли, что ему-то сны о Риннон и Моргане не снились? Вполне возможно, если учесть, как тяжело ему пришлось вчерашней ночью. На лодке, мчавшейся по бурному морю, он несколько раз подменял Бедвира на вёслах, если волны или ветер усиливались или если тёмному магу приходилось заниматься не управлением хлипкого судёнышка, а магическим контролем, который позволял им плыть устойчиво среди бушующих волн. Да и после того как все очутились в заброшенном здании рухнувшего маяка, мальчишке пришлось помогать Бедвиру как с лодкой, так и с переносом грузов. Так что неудивительно, если под конец ночи Сиджи заснул тем самым глубоким сном, о котором Орнии приходилось только мечтать.