Волчица и пергамент. Том 11

Там начиналась земля, которую называли южной, земля мягкого климата, бескрайних плодородных равнин, где растили пшеницу и виноград.

У Коула возникло мучительное ощущение, что он шагнул в какую-то дверь и оказался в другом времени.

Если рассудить здраво, странного в этом ничего не было, по карте Убан располагался от южных земель совсем недалеко, и они шли сюда шесть дней.

Странного ничего не было, но возникшее чувство сбивало Коула с толку.

— Может быть, отсюда можно увидеть дом братца Ханаана? — невинно спросила Миюри, и Коул, наконец, сумел собраться.

— Нельзя, конечно. Однако, если посмотреть со шпиля папского дворца в нашу сторону, оттуда вроде бы будут едва видны горы, где мы сейчас находимся.

Глаза и рот Миюри широко раскрылись, вероятно, от ощущения того, сколь велик и одновременно мал мир.

В сознании людей существовала грань, разделявшая север и юг. Но в действительности это представало не таким отчётливым. И Коул заново осознал значение дороги, если она здесь появится.

Южные земли, казавшиеся ему прежде далёкими. Победа над Церковью, может быть, точно так же не столь далёкой.

— Если бы здесь давным-давно не появилась скала, — услышал вдруг Коул свой собственный голос, и Миюри, вздрогнув, посмотрела на него. — Армия с юга могла бы довольно легко пройти вглубь горного района вдоль реки.

— И воды в реке не так много. Но в таком лесу должен быть Зелёный Капюшон, так ведь?

— Если это и так, то говорить об этом ещё рано.

Почему ты не хочешь поговорить об это со мной — вот что означал колючий взгляд Миюри.

Человеческий глаз не мог проникнуть под густую крону леса, это был дом духов, чуждых людям. Конечно, Коул никак не мог бы отыскать в этом лесу поселение лесных жителей.

В этот момент прозвучал чей-то громкий голос:

— Похоже, ты нашёл, как спуститься со скалы.

Затем послышался стук по железу, вероятно, к склону крепили верёвки. Коулу за время похода уже приходилось карабкаться вверх или вниз по склонам таким же способом, первое время ему было страшно, а потом он привык.

— Посмотрим, что это за лес, — сказала Миюри и фыркнула.

Её вымазанное за время похода лицо выражало отчаянное бесстрашие.

Это место уже не было северной землёй. Выборщик Дюран уже говорил про это, но Коул тогда его не понял. До этого места не было ровной поверхности на всём протяжении пути, а здесь Коулу внезапно показалось, будто он вернулся в деревню, к земле.

Когда весь отряд спустился со скалы, устроили короткий отдых.

— Какое облегчение.

— И кажется, вода в реке хорошая?

Коул подумал, что это из-за того, что река была мелкой, со спокойным течением и дном, в большом количестве покрытым мелким гравием. Водопад, стекая по скале, собирался в маленьком озерце, вода, лениво вытекавшая из него, неспешно текла через лес.

И что удивило Коула, когда отряд приблизился к реке, так это большое количество рыбы в ней. Присмотревшись, он заметил, что местами река была умышлено углублена, создавая места для нереста рыбы. Раздумывая о странности этого удалённого от людей места, Коул взглянул на Миюри, но та разглядывала не реку, а деревья.

— Там что-то есть? — спросил он.

Кроны деревьев были настолько плотными, что сам он ничего не мог увидеть.

Впрочем, деревья заинтересовали не только Миюри, но и горцев с охотниками, проводников отряда.

— Тут... Это больше не дикий лес, — ответила Миюри.

— Э? — растерялся Коул.

И тут он услышал чьи-то приближавшиеся шаги по гравию. Посмотрев туда, Коул увидел Гранто, опытного охотника, возглавлявшего отряд.

— Преподобный кардинал, я бы хотел тебе кое-что сказать.

— Об этом месте? — уточнила Миюри, подходя ближе.

Гранто не ответил, а лишь приподнял брови.

— Брат, неужели ты не понимаешь? Здесь всё неестественно.

Даже после этих слов понятней Коулу не стало. Всё, что он видел, это очень изобильный лес.

— Ты лишила меня лица охотника, — признал Гранто.

— Я тоже выросла в горах, — ответила Миюри.

В этом неожиданном соперничестве Гранто как взрослый уступил Миюри.

— Вот, присмотрись. От водопадного озерца разные виды деревьев сменяли друг друга через определённые промежутки.

— А?

— Там каштаны, ты же знаешь их? Там — груши, а это — сливы. Есть и те, которые я никогда не видела, но думаю, что они, вероятно, плодоносят в разные времена года. Ещё среди кустов много малины. Так что это не похоже на лес, который растёт сам по себе.

— Кто-то явно поработал и над рекой тоже, — добавил Гранто.

— Над рекой тоже? — удивлённо переспросил книжный червь Коул.

Миюри потянула его за руку и пояснила замечание Гранто:

— Рядом с той ямой в реке растут фруктовые деревья, это сделано, чтобы насекомые, когда плоды гниют, выбирались наружу, и падали в реку, чтобы рыба могла их есть.

Вроде бы обычная речка, но рыбы в ней явно слишком много. Не считая углублений в дне, замедляющих течение воды в реке, и ещё расположение этих деревьев, позволявшее насекомым падать...

— Значит, здесь есть лесные люди?

— Нет, у меня нет такого ощущения.

Коул не мог не посмотреть на Миюри. Девушка-волчица с безразличным видом пожала плечами, и тогда Гранто стал объяснять:

— Это место, должно быть, таит какие-то угрозы. Здесь устроено что-то вроде склада продовольствия на случай беды. Мы, охотящиеся в горах, к примеру, на случай, если застрянем из-за оползней в горах, сажаем тут и там плодоносящие деревья, наваливаем камни в ручьи, устраивая запруды и создавая запасы рыбы. Господину только не рассказывай об этом.

— Понял.

— Однако, пока дело не дойдёт до чего-то очень большого, мы их не увидим. Вероятно, они постоянно обитают где-то далеко и сбегают сюда в случае чрезвычайной ситуации.

Если просто посмотреть на всё это, можно увидеть мирный, густой лес. Но этот зелёный мир обретает иной смысл, если присмотреться внимательней.

— Когда ко мне пришёл с этим делом правитель, я подумал, что здесь бродят какие-то разбойники, — Гранто говорил, одновременно поглаживая бороду и сощуренными глазами осматривая лес. — Но это всё не так просто. Невозможно всё это — раз и сделать. Нужен кто-то, кто всех организовал и стал их предводителем.

Коул представлял себе несчастных людей, изгоев человеческого мира, укрывшихся от него в лесу. Не имевших еды, измученных повседневным выживанием. Но сейчас его представление менялось.

Кто-то их объединил и стал во главе.

И к этому то, что сказал Коулу выборщик Дюран перед походом.

"Возможно, это не просто бедолаги, собравшиеся в кучу, а вероотступники, создавшие своё сообщество".

Коулу вдруг бросился в глаза лук, надетый Гранто через плечо, до спуска со скалы лука не было. Оказались вооружёнными и другие охотники.

— Хотя спускаться и подниматься непросто, лучше нам будет обосноваться на скале, — решил Гранто.

Тишина этого леса, производившая на Коула лишь умиротворяющее впечатления, вдруг показалась ему жуткой. Начинающему священнику было бы стыдно бежать к вероотступникам, но до ближайшей деревни отсюда добираться нужно было почти два дня. А с учётом крутизны тропы нести серьёзно раненых было бы совсем не легко.

— Думаю, самому королю идти сюда не хотелось, — произнёс Гранто.

Не было причин стараться всё разузнать любой ценой. И под руководством старшего над охотниками все спустившиеся со скалы снова по верёвке поднялись наверх. Похоже, вести разведку в горах будут вести только наиболее умелые охотники и отважные горцы.

Само собой, Коулу тоже велели подниматься, что он со смирением и выполнил.

— Необычно, что ты не сказала ничего своевольного, — сказал ей Коул уже наверху.

Миюри пожала плечами:

— Тогда мой брат сказал бы, что тоже спустился бы к подножью скалы. А если ты так не скажешь, тогда я бы хотела разведать там внизу с другими.

И она пристально посмотрела на Коула.

— Прости... — с неловкостью сказал он, потому что сложно было сказать, насколько это было опасно.

Судя по всему, люди из отряда Клевенда, в первую очередь наиболее проворные, тоже остались у подножья поддерживать охотников.

Миюри присела у ближайшего деревца и стала копать землю у его корней. Здесь наверху всё было покрыто бесплодными камнями, но у самого края было немного земли.

— Что ты делаешь?

— Заняться нечем, — ответила Миюри.

Вскоре она вытащила из земли дождевого червя и тут же выдернула из головы несколько волос.

— Ты можешь так поступать со своими волосами...

Миюри гордилась своими длинными волосами. Но сейчас она, не обратив внимания на удивлённые слова Коула, привязала волосы к маленькому — длиной в фалангу мизинца — кусочку веточки и примотала к нему найденного червя.

— Госпожа рыба, уж не знаю как, но способна подниматься по водопадам, — заявила она.

Если так, то рыба снизу могла попасть и в верхнее озеро. И вскоре полная сил девушка, выросшая в горах, уже шла к озеру, размахивая несчастным червём, привязанным её волосами к кусочку веточки.

На следующий день оставшиеся внизу продолжали разведывать местность. Те же, кто вернулся наверх, искали другую возможность спускаться и подниматься. Когда тебя тащат вверх или вниз на верёвке — это не слишком удобно. Но, несмотря на неудобство, висевшие на верёвках люди, исследовавшие скалу, были уверены, что всё получится.

— Думаю, здесь можно будет собрать из дерева лестницу до самого верха, — сообщил горец.

Собирать лестницу будут, начиная снизу, по ходу её в щели между камнями вобьют колышки, чтобы прикрепить к скале. В копях такое с успехом применялось и в более опасных местах.

— Почему армия древнего времени не сделала этого? — спросила Миюри, рассматривая рисунок лестницы, изображённый горцем палкой на земле.

— Посмотри на эти склоны по сторонам озера. Им нужно много времени, чтобы обрести устойчивость. Скажем, если кто-то вроде меня выроет рудник, прежде устойчивая земля вдруг меняет свой характер, становится непригодной для проживания из-за ежегодных наводнений или оползней, это... это обычное явление.

Казалось, Миюри хотела что-то ответить горцу, насмешливо выпятившему нижнюю губу, но смолчала. Она без колебаний могла заговорить с кем угодно и вполне ладила с горцами, но разговаривала с ними мало, возможно, потому, что они занимались горными выработками, а Миюри от своей мамы мудрой волчицы была наслышана о вреде горных выработок.

— Тогда, когда вдруг обрушилась гора, и образовались скалы и озеро, в то время землю сильно корёжило. Если судить по видам свалившихся камней, то я так чувствую, что начальное обрушение горы произошло выше от озера по течению речки, — объяснял горец, и Коул с Миюри повернулись в ту сторону.

— Долину заваливало, собиралась вода, потом она прорывалась, снося верхний слой, и всё это снова и снова... После какого-то повторения всё это, кажется, окончательно улеглось здесь. Но тогда... думаю, что тогда всё было в таком состоянии, что им было не до сооружения лестницы.

Коул представил себе это: всюду, насколько хватало глаз, грязь, песок, камни... Обнажившиеся при обвалах склоны непрочны и нередко сами обрушивались, а речка, которую, собственно, и речкой нельзя назвать, легко протекает сквозь ил и песок, увлекая их с собой, размывая верхний слой и делая его тоже неустойчивым.

Коул подумал, что слова 'землю корёжило' были подобраны очень удачно.

— Осмотревшись здесь, я думаю, что всё это связано с теми или иными горами. Эта легенда, в которой увидели огромного разъярённого медведя, не скажу, что не понимаю, откуда она пошла.

Во время беспорядков, вызванных самозваным Предрассветным кардиналом, Миюри разрыла берег реки и устроила потоп. Хотя всё получилось, Миюри, кажется, почувствовала своё бессилие перед великими силами природы. Обширные изменения лика земли в этом случае могли выглядеть только как деяния богов.

— Однако всё это осталось в прошлом, — продолжал горец. — Сейчас это хорошая территория. К счастью, её не трогали долгие годы, и она обрела устойчивость. Сейчас хорошее время собирать урожай.

И горец топнул по земле короткой толстой ногой. Затем посмотрел, прищурившись, на лес под скалой.

— Мы могли бы построить здесь постоялый двор, чтоб люди могли наслаждаться выпивкой у лавки, любуясь закатом.

На лице горца расплылась довольная улыбка, и увлечённая его чувством Миюри тоже посмотрела на лес под скалой. Она сглотнула, будто представила, как откусывает кусок жареного мяса.

— Но на вкусные фрукты всегда налетают мухи.

— Лесные люди... имеешь в виду? — переспросила Миюри.

Горец пожал плечами.

— Если мы при этом не обеспечим работу на рудниках, возникнут серьёзные сложности с сочетанием рудников с закатами на постоялом дворе. Э, ладно, если правитель и Предрассветный кардинал будут с нами, думаю, ничего страшного не произойдёт, — рассмеялся горец и пошёл прочь, оставив вычерченный палкой на земле рисунок лестницы, соединявшей вершину и основание скалы.

При обсуждении упоминали ещё, что можно потратить намного больше дерева, но соорудить из него склон, достаточно пологий, чтобы по нему могли ездить повозки. Коул представил себе, как эта пустынное место расчищается, выравнивается и превращается в оживлённый городок, куда приходило бы много людей. Юг станет невероятно близким, удивятся даже обитатели папского престола.

Но они в результате ещё и ощутят жар людского негодования, который придёт к ним с неожиданно малого расстояния.

— Брат, — услышал Коул и вернулся к действительности. — Хотя у тебя и испуганное лицо...

Миюри стояла, заложив руки за спину, перекатываясь с пятки на носок, и, похоже, ей было приятно его дразнить.

— Но мы все вместе отсюда нападём на плохих людей и победим их?

Похоже, у этой девушки на уме было одно это.

— Не совсем так, — ответил Коул.

Но заставив Церковь думать в таком ключе, можно получить от неё значительные уступки. Церковь должна прекратить действовать по своему произволу и отказаться от своего высокомерия, от того, что повсюду вызывает протесты.

Коул совершил путешествие с самого севера по разным землям и, наконец, добрался сюда. Почти настало время дойти до конечного места назначения. Именно оно лежало прямо перед ним за несколькими скалами.

— Слушай, брат, а как ты посмотришь на то, чтобы здесь была построена церковь моего брата?

— Э?

— Здесь есть лес, красивый вид открывается отсюда, через это место будет проходить еда и с юга, и с севера, верно? Мне здесь будет не хватать горячих источников, но... Воды в озере много. Кажется, я смогу как следует заботиться о своих волосах.

Миюри, родившуюся в Ньоххире, где горячей воды, бившей из земли, было предостаточно, поразило то, что в мире, в который она спустилась с гор, найти горячую воду было нелегко. В самом начале путешествия ей даже пришлось мыть волосы водой из колодца, в котором плавал лёд. За это время она привыкла к этому и больше не жаловалась на отсутствие горячей воды в дороге.