И хоть погоны у Вас пока останутся капитанские, должность Вам предстоит принять полковничью. А по ответственности, правам и содержанию — генеральскую. Этот момент мы с братом оговорили. С учетом Вашего мнения, естественно. Наверное, это правильно. Не стоит особо блистать. Пусть лучше о Вас судачат как о любимчике и протеже Михаила Александровича, чем понимают Ваш истинный уровень. Я надеюсь, что Ваша будущая супруга не обидится за то, что генеральшей станет еще не скоро...

Кстати, Михаил Лаврентьевич уже рассказал Вам о том, чем будете заниматься?

— В самых общих чертах. Но, по большому счету, там есть ряд задач, которые мне именно что "по профилю"...

— Конечно.

— Государь, а наша докладная, что мы с Михаилом Александровичем...

— Все, что Вы предлагаете по реформированию армии, мной принято. Военное министерство верстает план мероприятий и баланс расходов. Документы готовит полковник Генерального штаба Петр Константинович Кондзеровский. Он Вас ожидает, и о полномочиях Ваших проинформирован. Над изменениями в Уставы работа тоже уже завершается. Примерно через месяц мы все это рассмотрим. Но у меня к Вам будет еще много вопросов, Василий Александрович. Очень много вопросов...

А сейчас давайте возвращаться, а то что-то в сапогах ноги мерзнут, не простыть бы... В Петербурге у нас еще будет время о многом перетолковать, когда обустроитесь и войдете в курс дел. По проживанию все вопросы уже решены, Сергей Васильевич Вам расскажет...

Да! Знаете, есть еще любопытство некоторое... Ведь хотя Михаил Лаврентьевич и с Вами прибыл... оттуда, но он много Вас моложе... Ту страну, ваш великий Союз Республик, он ведь "в живую" и не помнит, практически...

Почему, скажите, почему же все у вас рухнуло? Только ли из-за того, что как Миша говорит, у руководства пошел "бардак в головах"? Что система "стала проигрывать в конкуренции"?

— И это, конечно. Но не только, Ваше Величество... Вернее не столько. Плановое хозяйство — это, по моему мнению, колоссальный плюс для экономического развития. Но у нас был очень умный, дальновидный и могучий враг — американцы.

— И неужели мы... Вы... Не смогли разобраться с этими янки и с их жидовскими банкирами?

— Николай Александрович, увы. Не смогли. Кишка тонка оказалась. Хотя был и элемент предательства, но... Во всем этом виноваты опять-таки лично Вы! — Василий не удержался, чтоб не рассмеяться.

— Я!!!

— Да Вы. Кто же еще? Довели страну до двух революций, проиграли две войны, итогом второй стала гражданская... Да еще немцы остались во врагах с воспоследовавшим потом вторым раундом. Самым разрушительным и кровавым. А все это время американцы спокойно развивались у себя за океаном, уходили вперед. В итоге фора стала слишком большой, и в лоб эта задача решалась потом только на уровне взаимного уничтожения...

— Понятно... И в том, что Вы на войну с ними не решились, тоже я виноват?

— Но...

— Что но? Видеть, что проигрываете, и не пойти ва-банк? Не стукнуть по столу кулаком?

— Стучали... Даже туфлей...

— Это как? Что за... А, ладно, пришли уже... Потом обязательно расскажете про туфлю, — царь улыбнулся, — Ступайте, Василий Александрович. Своих поздравляйте, вижу же, стоят, мерзнут — Вас ждут.

— Есть! Но... Простите, еще один небольшой момент, Ваше Величество...

— Да, конечно, конечно...

— Вот тут три списка, — Василий достал из кармана запечатанный конверт, — в первом из них перечислены фамилии и род занятий людей, которые, как показала наша история, были если не гениями, то великими талантами в своих областях. Но по тем или иным причинам эти люди не смогли полностью реализовать своих дарований. Некоторых просто нужно спасать прямо сейчас... Все они — это золотой интеллектуальный фонд России, люди, которые окажут колоссальное влияние на успех задуманной Вами модернизации страны. Вторая часть списка, та, что синим карандашом отчеркнута, — это светлые головы за рубежом. Те, кого нужно или постараться любой ценой сманить к нам, в Россию, или всячески осложнить их деятельность там. Тут уж либо-либо...

Следующий список — это наши очевидные противники. Как доморощенные, так и зарубежные. Враги России, проще говоря. Причем враги — успешные. По ним, как я понимаю, нам предстоит весьма кропотливая работа. Кого-то нужно будет скомпрометировать, кого-то "пасти" до времени, кого-то, простите, лучше убрать сразу. Поймите, это люди о себе все уже доказавшие, и...

— Я понимаю.

— И там еще третий список. Это важнейшие месторождения полезных ископаемых, частью с координатами приблизительными, частью с общим указанием мест их залегания. Те, что на данный момент в России еще не открыты. Здесь золото, алмазы, руды черных и цветных металлов, нефть и природный газ. Этого хватит больше, чем на сотню лет усиленного экономического развития. И еще на продажу останется...

— Но это же не честно, Василий Александрович! — Николай всплеснул руками, — "Небольшой момент"! За ТАКОЕ, чем я смогу Вам отплатить? Это же...

— Это ГЛАВНЫЙ секрет Империи, Ваше Величество. То главное, что я реально мог сделать для нашего народа, когда понял, где и КОГДА мне предстоит оказаться. Но об этих списках должны знать только Вы и я. А отплатить... Так Вы уже отплатили. Тем, что нам поверили...

— А Ваши друзья? Им об этом тоже не нужно знать?

— Только каждому в его сфере. И не потому вовсе, что я не доверяю Рудневу или Банщикову. Просто против нас будут играть очень серьезные силы. Мало ли что... Да ведь Вы и сами все понимаете.

— Но как Вы сумели все запомнить?

— Хоть и многое, но не все, к сожалению. Может, вследствие процесса переноса, или годы сказались... Там-то я был уже не молод. И это меня весьма расстроило, что все списки восстановить не смог. Поскольку нас, офицеров главного разведуправления генштаба, этому специально учили. Запоминать информацию. Кроме того о ком-то и о чем-то знал и так, из книг, учебных программ. Да, и время было на подготовку, и структурно подобранная, систематизированная информация, что упрощало задачу.

— Спасибо... И все-таки, знаете, Василий Александрович... ГЛАВНЫЙ секрет Империи, это Вы, — Николай улыбнулся в усы, — С ума сойти можно. Вот так вот: взять и походя подарить царю пол царства, коли не больше...

Только вот что-то мне подсказывает, что с Вашими талантами, Вы и сами сможете сделать для России много такого, без чего эти списки нам всем не очень-то помогут. Особенно в свете того противостояния, которое скорее всего нам предстоит в ближайшие годы...

Ну, вот мы и вернулись, господа...

Через час будьте добры, явитесь ко мне в вагон, Василий Александрович, Вас встретят. Только не один приходите, а с Вашей невестой, у Нас для вас двоих подарок имеется, — Николай расхохотался, глядя на обалдевшую физиономию Балка, — кстати, можете ей сообщить, по поводу ее брата все подтвердилось. Он жив. Находится в японском госпитале. Поправляется после ранений. А чтобы у самураев не возникло желания задержать молодцов-катерников подольше, Мы отправили нашему брату, Божественному Тенно, соответствующее послание.

Пока не задерживаю Вас долее, капитан Балк...

"Сдал меня Мишаня. С потрохами сдал... Ну, погоди, ужо товарищ Великий..."

— Честь имею, Ваше Величество!

* * *

— Вадик! Ну, здравствуй, дорогуша. Заходи! Спасибо Фредериксу, свои апартаменты уступил, пока императоры с ранеными офицерами общаться направились. Минут сорок у нас есть. Дверь только прикрой поплотнее...

Вот видишь, какая незадачка: хотел пристебаться к чему-нибудь, чтоб для порядка в торец тебе двинуть, а не получается, блин. "Сделано хорошо", только и остается на фалах вывесить — Петрович заключил улыбающегося Банщикова в объятия, — МолодцА, однако. Четверка Тебе. Твердая.

— Петрович, здорово... Я тоже соскучился по тебе, ей богу! Жуть как надоел этот роман в шифротелеграммах и секретных письмах. А четверка-то почему? Может хоть с плюсом?

— С тротилом к Кадзиме не успели? Срок ухода Беклемишева сорвали? Вот тебе и "минус балл". С минометами затянули? Ага! Что, трояк корячится? Но я сегодня добрый, студент. Плюс еще — за КЛки... Так что, четверочка Вам, любезный. Четверочка...

— Фу, какой ты педантичный стал! Вот уж от кого занудства не ожидал...

— Ты мне Всеволодовича не обижай, смотри. Мне от него, слава богу, не только отягчение в виде "минус двадцать годков" перепало.

— Ха! Роман ему надоел! Слыхал, Всеволодыч? — подмигнул Рудневу Балк, — Ладно врать-то, господин "военно-морской секретарь". Соскучился он...

До нас ли ему тут, шаркуну паркетному было!? Уж о твоем-то романе вся Расея наслышана. Это только до нас до последних все всегда доходило: на мостиках да в окопах не до столичных салонных новостей, там вокруг, по большей части, или пошлые анекдоты, или кровь, дерьмо и гайки в равномерном шимозном замесе. А ты у нас оказывается не только фаворит царя-батюшки, но и без пяти минут зятек, панимаишь — коверкая и растягивая произношение последнего слова "под Ельцина" рассмеялся Балк.

— Василий, ну хватит уж под..ть! Я тут из кожи вон лез, чтобы все ваши задумки получились. Да и от себя кое-что добавил, кстати...

А про Олю, я тебя очень прошу — не надо так. Да и сам я не знаю, как оно дальше будет. На брак Николай разрешения не дает. Так, мол, живите — ваше дело, сквозь пальцы смотрю, и будьте довольны. А с морганатическими идеями — лучше и не подкатывайтесь. Оленька уже извелась вся, а я... Что я могу сделать... Для нее ведь без венчания — грех это все...

— Тю... Василий! Дывись: богатые тоже плачут! ПОЧЕМУ не докладывал?

— О чем, Петрович?

— Об "особых отношениях" с особой царствующего дома, мать твою, а не каламбур!

— Петрович! Ну, хватит. И ты туда же... Это же личное...

— Личное? Какое, нафиг, личное, когда за подобные штучки у менее демократичного государя знаешь, что случается? Любоф у него, прости господи...

— Василий Александрович, Вы, извините, конечно, но, во-первых, делу общему от этого только польза. А во-вторых, повторяю: это мое личное дело. И я, то есть мы...

— Хм... Всеволодыч... Как считаешь, может вздуть его? Разок. ПРАВИЛЬНО. Чтоб понял, перед кем хвост поднимает.

— Василий. Перестань, пожалуйста. Сам хорош: видишь же наша "особа приближенная" в растрепанных чувствах...

А ты, Вадим, не ной. Что за пацанство. Любите друг друга — слава богу. Этим и дорожите. А что там и как дальше вывернет, сейчас не узнаешь. Я так понимаю, что вертят тобой, дорогуша. Причем не хитрости или каприз ради, а просто потому, что у твоей принцессы хреново все это с жизненными установками в православном ключе укладывается. Можно понять. И посочувствовать. Но изменить что-то быстро — нельзя. Ты сам-то понимаешь, что этим всем взвалил НА НАС еще и ТАКУЮ проблему? Не токмо на себя, любимого. А на нас на всех. Ибо Николай нас на индивидов не разделяет. Понимаешь?

— Типа того.

— Типа... Чучело ты, а не кандидат на Нобелевку, — Петрович заржал, — Ладно. Слушай инструктаж, герой-любовник. Краткий. Первое. Нытьем, уговорами и т.п. вы нифига не добьетесь. Ситуация должна созреть. Но не по типу сбежать и где-нить обвенчаться, или деток нарожать, чтоб потом этим шантажировать. Это все — фигня. Только отягчающие обстоятельства и не более.

Далее — второе. С Ольгой веди себя уважительно, но твердо. Нежно, любя. Но до истерик не допускай. Готовь к длительной кампании. То, что ты знаешь, как Николай не смог противостоять бракам Михаила и Кирилла, не означает, что он не смог их примерно и жестко наказать. Не забывай об этом. Нам подобное нужно? Когда мировая драчка в перспективе?

— Нет, конечно.

— И это — правильный ответ...

— И, наконец, третье. Если ты плохо понимаешь ситуацию, я тебе ее проясню, Вадим. Ты — не в том положении, когда ежели что, можно хлопнуть дверью и выйти с гордым видом. Опалы для нас не будет. Мы здесь — не герои-спасители отечества. Таковой здесь имеется в единственном числе. Звать его — Николай Александрович Романов.

Если МЫ станем ему неудобными, будут четыре одиночки в Петропавловке, долгое и педантичное "потрошение", на завершающем этапе очень и очень болезненное. Которое, полюбас закончится 9-ю граммами свинца. Либо уже для сумасшедших — тех, кто до конца не выдержал, и это их счастье. Либо для еще вменяемых. И им же хуже...

— Это все, логично, конечно... Но, Василий Александрович, поверьте, я с ним общаюсь уже год... Николай не такой, как Вы привыкли его воспринимать. Вернее не совсем такой.

— Вадим. Человек в разных обстоятельствах способен на различные поступки. Тем более, человек внушаемый и болезненно самолюбивый одновременно. Да и просто способный испугаться... Понимаешь о чем я? Уверен ты на 101%, что нет ситуации (оговора, провокации, доноса), в которой он не решит отделаться от нас как от лишнего фактора риска?

— На 101%... Нет. Не уверен...

— О том и речь, мой дорогой. Так что: обиду проглотить. Принять предложенные Николаем правила игры. Оставаться для него верным товарищем и незаменимым помощником. И помнить, что тебя бешено ревнует к Николаю Великий князь Александр Михайлович. Его "милый Сандро". Расклад понятен? На ближайшее?

— Понятен.

— Информация про Александра Михайловича не удивляет, как я погляжу?

— Нет.

— Откуда знаешь?

— Алексеев предупредил через Буша. А вы откуда узнали?

— Ну, дорогой, мы то на флоте. Там такое не утаишь.

— Да уж. Приятного в этом мало. Но, что выросло, то выросло. Ты же ему кучу бабла от английских откатов порушил. Да еще и в поход с ГЭКом его Николай от кормушки сплавил. ВК АМ считает, что это все с твоей с Дубасовым подачи.

— Это еще не все, мужики. На днях вскрылись факты его секретной переписки с Абазой...

— А, и наш старый знакомый из тени выполз! А ты, Петрович, говорил, что у него высокое чувство самосохранения.

— Василий, а чему удивляться-то. Сейчас "безобразовцы" постараются нашу победу "отжать" по-полной. Так что жить становится веселее.

— Вот и чудненько. Значит почивать на лаврах нам не придется. Давайте "сверим часы" на ближайшее. И для начала, подумаем над одним моим вопросом и придем к общему решению по нему. Не возражаете? Тогда излагаю.

Во-первых. Согласны ли вы с тем, что за этот год напряга, мы серьезно помогли России-матушке отползти от края братоубийственной мясорубки, но попутно поспособствовали дворянству вообще, и Романовым в частности, усидеть на верхушке пищевой пирамиды? При этом наступив на горло не только революционерам-отморозкам, но и вполне вменяемым, умным и патриотичным людям. Понимающим, что жить в условиях этого вседавления зажравшегося, паразитического класса, народу просто невмоготу?

— Василий, ты что же, лично революционный процесс возглавить хочешь?

— Боже упаси. Просто расставляю акценты. Пока... При этом я вовсе не отметаю, что среди дворян есть и вполне разумные и дальновидные люди, понимающие, что ТАК дальше жить нельзя. И если на горевшие усадьбы ответить "столыпинскими галстуками", нагайками и залпами в упор, катастрофа неизбежна. И раз уж мы выбрали консервативную сторону баррикад, то есть путь реформ, на таких людей нам и нужно будет опираться, кстати... Ну, раз все с этим согласны, тогда продолжу.